Девушка с наузой

— Давайте, я всех развезу по домам?

Следом встал Станислав, чтобы отвезти Виталия Олеговича и его внучку домой.

Глава двадцать четвёртая

Не сон, а сплошное мучение!.. Пообнимав подушку и слева и справа; отпинав одеяло от себя, а потом вернув его, потому что замёрзла без него, Алёна пришла к неутешительному выводу: науза, всегда и благополучно помогавшая ей со сном, с этой бессонницей просто не могла справиться. Сплести другую? Подумать над тем, какие ещё способы уснуть имеются? Лень...

Встала, оделась в домашние штаны и футболку. Свет не включала, сразу приникла к окну, а затем и вовсе подпрыгнула сесть на подоконник, благо широкий.

Сон не шёл, потому что перед глазами постоянно возникали картинки из квартиры Марьямны. Или эпизоды — лучше сказать?

Когда волхвы вбежали в комнату, а следом — они, молодые колдуны и ведьмы, при виде двоих на полу Алёна всерьёз решила, что они мертвы. И вот это первое впечатление и вставало перед глазами, которые девушка пыталась закрыть, чтобы уснуть.

Вторая по мощности картинка тоже не давала покоя: деда добегает до сидящего на полу Василия, а тот вдруг медленно валится на сторону — головой вперёд, как будто именно она у него резко отяжелела. И счастье, что деда уже сел перед ним на корточки и только потому успел поймать мужчину в этом его безвольном падении. А ведь там деревянные полы, без ковров-паласов. Упал бы — может, тоже голову разбил бы, как Чёрный Андрей.

А потом перед глазами — суматоха, в которой так трудно найти логику, но в которой отлично разбирались волхвы. И первое, что сделал деда, это выхватил из рук внучки наузы силы... Сама она почти в этой сумасшедшей деятельности не участвовала, только лихорадочно раздумывала, не сесть ли куда, чтобы начать новые наузы силы... А потом вспомнилось то, что было раньше, как ехали на помощь, и деда рассказал возможную версию того, что происходило с силой Чёрного Андрея. Она, Алёна, тогда сделала открытие: Василий, пришедший к ней в ателье, вероятно, потерялся в городе; он попробовал вызвать кого-то по мобильному телефону — сила не дала. Отсюда его истерическое хихиканье: "Бац! Красиво было! Как салют! Во все стороны!" А это мобильник его не выдержал и взорвался. Поэтому он закончил: "Больно было!" Ведь пусть и маленьким взрывом, но осколками ему раскровянило руку. Поэтому, увидев, что она достала свой телефон, он начал отодвигаться, боясь, что взорвётся и её мобильный... А она-то думала... Шла за ним, прикрывая его зонтом от дождя...

Мысли о вчерашнем тянули за собой воспоминания вперемешку, и им не было конца... Что-то мелькнуло на столе. Мобильный телефон, пребывавший на "тишине", засветился. Эсэмэска. Она спрыгнула с подоконника и подбежала к столу. Кто в такой поздний час может посылать эсэмэски? И улыбнулась от неожиданности, глядя на простодушную мордочку мультяшного кота, который смотрел на неё так восторженно!

Станислав прислал. Не спит? На всякий случай отстучала ему: "Ты почему не спишь?" Немедленный ответ: "А ты? Поболтаем? Можешь?" Прикинув, Алёна поняла, почему ему тоже не спится. Столько открытий — и отнюдь не самых "чудных". И сразу позвонила ему, зная, что негромкий разговор из её комнаты деда и бабулю не разбудит.

— Я вот она, — вполголоса сказала она. — О чём болтать будем?

— Алёна! — обрадовался он. — Я думал, ты не захочешь! Давай о чём угодно, что в голову придёт и на язык!

— О том, что вчера случилось, можно? — осторожно спросила она.

— Разобраться хочешь? Спрашивай, чего не поняла.

— Ты только не подумай, что я глупая, просто у меня специализация одна, у тебя другая... Стас, упырь ведь оставался на кладбище? Он ведь не приходил в город?

— Да, он на кладбище остался, в могиле. А что?

— Тогда как он дотянулся до Марьямны и Василия?

— Так "куклу"-то, которую на меня сделала Марьямна, он проглотил! "Кукла"-то на моей крови строилась, но руки Марьямны не перепутаешь — след она оставила на ней. Вот и дотянулся.

— А зачем ему сила?

— Упырю незачем. Он только передатчик. Но дедушка мой вернёт себе эту силу в Нави. — Он немного помолчал, а потом добавил: — Мне кажется, дедушке стало обидно, что силу получил Васька, а не кто-то... не скажу, что достойный, но более сильный. Тем более — обманом. Потому и пробудился упырь.

Слушая его, Алёна снова пересела на подоконник, чтобы наблюдать за редким, но постоянно идущим снегом, хорошо видным в свете уличного фонаря.

— Алёна, может, ну его — вчерашнее? Мы с тобой друг о друге ничего не знаем, а тут опять о ком-то другом.

— А о чём ты хотел узнать? — удивилась девушка.

Кажется, её удивление Станислав воспринял как разрешение задавать вопросы.

И сколько же их было! Алёна только и успевала отвечать на все.

Его интересовало всё. Начали с книг. Оказалось, читал он много, несмотря на запрет Чёрного Андрея читать художку. Сначала Станислав постоянно торчал после уроков в читалке школьной библиотеки, а стал постарше и, научившись защищать свой мобильник от личных сил, много читал в интернете. Искренне позавидовал, услышав о роскошной родительской библиотеке Алёны и о том, что, живя отдельно, она сама собирает личную.

— Покажешь?

— Конечно!

— Я тоже хочу собирать! — помечтал Станислав и вдруг тоже удивился: — Теперь-то я тоже могу!

Алёна про себя ахнула: до него пока плохо доходит, что он свободен от постоянного пригляда Чёрного Андрея?

Хотя что уж... Сколько времени прошло с его смерти? Всего-ничего... К свободе Станислав ещё не привык.

А вопросы катились валом, пока девушка не сообразила: Станислав предпочитает слушать её голос, чем говорить самому. Но время. Она взглянула на будильник, стоявший на столе, и вздохнула.

— Стас, завтра — воскресенье. Договорим завтра?

— Спать хочешь? — встревожился он. — Конечно, давай завтра! Ну что... Спокойной ночи, Алёна?

— Спокойной ночи, Стас.

Она посидела ещё немного на подоконнике, задумчиво глядя на свой мобильник. И вздрогнула, обернувшись к улице: сначала нарастающий неровный свет, затем под окнами дорогой, ведущей к конечной остановке общественного транспорта, проехала серая машина. От неожиданности девушка соскочила с подоконника и встала перед ним на цыпочки, безуспешно попытавшись разглядеть исчезающую машину, чтобы удостовериться... Станислав разговаривал с ней, сидя в машине, припаркованной у подъезда?!

Простояла неопределённо долгое время, машинально наблюдая за летящим под фонарём снегом... Потом отошла к кровати...

И заснула с неуверенной улыбкой на губах, не зная, злиться ли, что он приехал к ней домой и промолчал о том; или радоваться, что Станислав не сказал — он рядом. Она бы ведь точно помчалась к нему — и сколько бы они ещё просидели в машине?..

Утром, за завтраком, дед спросил:

— Станислав заедет за тобой?

— Да, он обещал. — И спохватилась: — Почему — только за мной? А ты?

— За мной заедет Катерина. Хотим кое-что обговорить с Миронычем.

Перевод: Катерина привезёт сюда Мироныча? Переспрашивать, уточняя, Алёна не стала. Надо будет — сам расскажет. Её волновало другое.

— Деда, а Стас... Он всё ещё ходит по грани?

— Ходит. Но тебя это не должно беспокоить. Когда мы ранее его видели, было страшновато за него. И сила у него, и близость к Нави. Но сейчас, когда узнали поближе — во всех делах, успокоились за него. Характер Стас показал нужный и крепкий. Так что пусть себе ходит по грани, сколько ему угодно. Он не из тех, кто сорвётся и уйдёт в Навь... Хм. Мне кажется, или машина к подъезду подошла? Не он ли?

Окно кухни выходило на балкон. Алёна выбежала, прижала нос к балконному стеклу. Обернулась, сияя.

— Он! Деда, я побежала! Бабуля, пока!

— Хорошего тебе дня, Алёнушка!

Поспешно одеваясь в прихожей, Алёна уже не слышала, как дед с бабулей перекинулись парой реплик:

— Виталя, ты уверен? Она с ним — это не опасно?

— Уверен, Оленька, уверен, — успокаивающе ответил Виталий Олегович. — Для любой другой девицы Стас может быть опасен, но не для нашей Алёнушки.

...Готовя завтрак, бабуля обычно всегда слушала негромко включенное радио. Узнав, что идёт похолодание, она заранее предупредила о том внучку. Так что из квартиры Алёна выбежала, наматывая на шею не тонкий палантин, а солидный шарф. Шапку надевать пока не стала — у куртки капюшон роскошный, с меховой опушкой. Последнюю лестницу преодолела, приподняв подол юбки, а значит шла быстро. Первые-то шла с трудом, пока приводила себя в порядок.

Подъездная дверь пропиликала домофоном, и Алёна встала на крыльце, оглядываясь: "Он даже не предупредил о своём приезде, чтобы я не волновалась и спокойно поела!"

— Алёна, я здесь!

— Привет!

Она побежала к нему, а под ногами — наледь. Едва её ноги заскользили, Станислав бросился ей навстречу, поймал. Нахохотались, обнимаясь! Потом поцеловал и чуть ли не донёс до машины, в которую благополучно и всунул.

— Ботинки скользкие, — объяснила она. — Вот куплю новые...

— Не надо новых покупать! — категорично сказал он.

— Это почему же? — удивилась она.

— Мне понравилось тебя ловить!

— А вдруг я без тебя где-то буду?

— А вот нечего без меня неизвестно где ходить, — строго ответил он.

Девушка пригляделась к нему. Станислав в чём-то изменился. И дело вовсе не в напускной строгости, с которой он говорил. Что-то неуловимое обвеяло его обычно жестковатые черты лица. Или он просто... у него недосып?

Погадав и так и этак, Алёна не сдержалась и спросила напрямую:

— Что-то случилось? Ты... немного другой.

Он помолчал, пока выводил машину из маленького переулка, и заговорил только тогда, когда "остров" остался позади.

— Тоже чувствую себя, как... Ну, необычно. Ночью-то забросил удочку: а вдруг не спишь? После вчерашнего муторно было. Всё перед глазами Марьямна да Васька... Как они на полу валялись, как у Марьямны кровь изо рта — башкой о пол билась. Только глаза закрою — и снова они. И эти думы ещё. Всегда о Марьямне думал, что она хоть и вредная, но умная. А тут... И вот это в голове вертится и никак не отпускает. И тут ты вдруг говоришь: "А чего бы тебе свою библиотеку не собрать?" Алёна, я ж от тебя домой приехал, сел на свою кровать и думаю: ну да, вот здесь поставить книжный шкаф, вот здесь — хороший стол, видел я у одних — есть такие, складные. А ещё нормальные стулья. Ведь если у нас группа своя сложилась, могу же я и Егора, и Алису к нам пригласить — посидеть, поболтать. И вот когда до этой мысли додумался, свалился на постель и так уснул, что чуть не проспал всё на свете. Утром встал и думаю: а ведь свобода. Дедушки нет. Теперь можно жить своими мозгами и не вздрагивать, когда он орать начнёт. Алёна... Я тебе благодарен. Если бы не твои слова о книгах, которые я теперь могу собирать...

И замолчал вплоть до приезда в свой дом.

"Я тебе тоже благодарна, — неожиданно поняла девушка, — если бы ты не появился в моей жизни, мой деда так и оставался бы "кабинетным" волхвом, а я... Я бы так и ездила по маршруту "дом — работа — дом" и только играла со своими наузами, развивая свой дар и обучая тех, кто хотел бы научиться вязанию узлов. Хотя... Впрочем... Ну нет. Я так решила, что всё случилось благодаря тебе! Значит, так оно и есть!"

И Алёна сидела всю дорогу рядом с ним, притихнув, и вспоминала, как удивилась, когда во время разговора Кудренцовых с её дедом узнала, что старший — не высокий Роман. А всмотревшись, увидела разницу между братьями: Роман не то чтобы более нежный со своей писаной красотой, а более... уязвимый. Станислав сидел тогда за столом, тихонечко смеясь над чем-то вместе с Романом, и выглядел человеком, который, если что, грудью станет на защиту своего младшего брата.

Сейчас (может, придумала?) Алёна размышляла о том, что, когда младший брат подрос и когда у Чёрного Андрея появилось нетерпение и из Романа вырастить колдуна, только Станислав мог выручить младшего брата от гнева их слишком властного дедушки. Но и Роман, сам того не подозревая, становился палочкой-выручалочкой для старшего. В школе. Ведь на старшего возложили обязанность водить младшего в школу, а потом дожидаться его — что он и делал с пользой для себя, сидя в школьной читалке.

Вот почему Станислав постоянно ходит в порезах и в синяках. В паре с братом он привык брать на себя самую опасную часть работы. Вспомнить только, как ему пришлось драться против двух псов-двоедушников... Хотя там другая история...

Когда зашли в квартиру, в гостиной поздоровались с кучей народу. Как оказалось, никто из ребят не хотел упускать шанса узнать как можно больше о своём даре и о возможностях его применения. Поэтому явились почти все и в выходной.

Станислав кивнул Алёне и, по договорённости в машине, сразу пошёл к старшим групп, среди которых пока ещё были лишь Юрий Андреевич и Павел Ильич.

Свободное место за столом нашлось рядом с Лизой-погодницей, которая привычно сидела с Романом.

— Мне кажется, кто-то новый появился? — шепнула Алёна Лизе, оглядывая сидевших за столом.

— Нет, не кажется. Пришли ещё трое из тех, кто раньше сбежал из-за деда Андрея, — подтвердила та. — Им наши звонили. Они сказали — сначала хотят посмотреть, как тут у нас. Если понравится — останутся. Но я уже сейчас вижу, — усмехнулась погодница, — что останутся: наши им такую рекламу сделали, что они, открыв рты, слушали!

— Девочки, я вас пока оставлю, — поднялся с места Роман, болтавший с соседом.

— Иди-иди! — хмыкнула Лиза. Проводив насмешливым взглядом парня, она обернулась к Алёне и тихо, чтобы не услышали соседи по столу, спросила: — Слушай, а ты Стаса как захомутала? Наузами своими?

— Что? — поразилась Алёна.

— Ну, в смысле, ты наузы плела на его любовь? Приворот делала?

— Нет. Зачем мне это — плести на него?

— Хочешь сказать — он сам?

Алёна посидела, глядя на погодницу и раздумывая. Кажется, поняла правильно.

— Хочешь сказать, ты...

Теперь сомкнула губы Лиза. Посидела, поглядывая то на ребят вокруг стола, то на наузницу. Потом дёрнула уголком губ и пожала плечами.

— Ну да. Когда был жив дед Андрей, он одобрял моё... желание быть рядом со Стасом. Он видел, что я хоть и необученная, но сильная. Только доучиться бы и раскрыться. Он считал, что я Стасу идеальная пара.

— А что считал Стас?

Погодница неопределённо посмотрела на Алёну, но ответить не успела.

— А Стас считал, что сам решит, кто кому идеальная пара, — спокойно сказал парень, склонившийся над стулом Алёны, держась за его спинку. — Извините, дамы. Нечаянно услышал. Алёна, можно тебя на минутку?

Девушка побаивалась, что Лиза рассердится, что их подслушали. Но погодница спокойно кивнула им обоим и подняла голову, улыбаясь: к ней приближался Роман.

А Станислав помог Алёне подняться и вывел её в проходную комнату.

— Не знаю, что она тебе понарассказала — кроме последнего, что я услышал. Не слишком ей верь. Она порой приврать может, если ей это выгодно.

— Может, и приврала... — задумчиво сказала Алёна. Это она вспомнила, что, по уверениям Лизы, сам дед Андрей был бы рад, если бы она и Станислав стали парой. И тут же взглянула в глаза парня. — Она на тебя приворот делала?