— Что, милый? — Встревоженный омега мягко поцеловал мужа.
— Давай родим третьего? Я знаю, ты только недавно вернулся на службу... но после того, что было с Гейлом... Я хочу, чтобы у нас родился ещё один сын. И хотел бы, чтобы это был омега. Чтобы Гейл с того света видел, что он умер не зря. Что перемены всё же будут.
Мак тихо улыбнулся и опустил голову на плечо мужа. Стало понятно, почему в последние дни к нему начал приходить смуглый "совёнок" и улыбаться. Гай на прощание советовал верить своему сердцу, и Мак поверил снова.
— Хорошо. Мы родим третьего. Надо будет сразу предупредить мальчиков, что весной нас станет на одного больше.
— Представляю, как обрадуется Диего... — через силу улыбнулся Аарон. — Вы ведь больше не будете ущемлять меня в родительских правах? — Альфа притворно нахмурился.
— Нет, конечно. Ты доказал, что достоин.
— Вот и хорошо. Сколько там осталось?
— Три-четыре дня. Когда именно?
— Не будем изменять традиции. Ночь вторых суток.
— Хорошо.
И новый ребёнок был зачат.
Входя в спальню и чувствуя, как растёт концентрация омежьих феромонов в воздухе, альфа с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на мужа сразу — детей уже уложили спать. Диего, предупреждённый заранее, тоже не спал, чтобы в случае чего присмотреть за мальчишками и угомонить их, если вдруг проснутся. Мак тяжело дышал, лёжа на постели, и заметно ёрзал от нетерпения.
— Не передумал? — выдохнул ему в грудь Аарон, ложась рядом.
— Нет... Я же обещал тебе троих...
— Постарайся родить омежку, ладно?
— Это не только от меня зависит... — смутился Мак, опасаясь сглазить.
— Я знаю...
Каждый раз, как они уединялись во время течки, Аарон вспоминал самую первую в пастушьем домике. Чувства и ощущения до сих пор не потеряли своей остроты...
Акселя он всё же разыскал. После завершения контракта на выпас овец старик вместе с Тони поселился в небольшом городке неподалёку от Тормозэна, а потом перебрался в город побольше. Разыскать их оказалось непростой задачей — на это Аарон угробил весь долгожданный отпуск, который получил вскоре после зачатия Вернера и примирения с мужем. Получив на руки бумажку с адресом, по которому могли жить Аксель и Тони, Аарон быстро нашёл это место и поразился тому, насколько ужасными там были условия. Это был очень старый дом-барак, который из последних сил латали. Перебои с водой и электричеством, печное отопление, весной крыша превращалась в дуршлаг... По-хорошему давно надо было снести и расселить. Во дворе он встретил Тони, который колол дрова для растопки. Юноша, успевший заметно подрасти и похорошеть за прошедшее время, сразу узнал знакомого и очень ему обрадовался. Аксель же встретил внука настороженно. Он и Тони буквально выживали, подрабатывая везде, где только можно, и экономя буквально на всём. То, что Тони до сих пор был девственником, было заслугой исключительно его приёмного деда и покровительства высших сил. Аарон тут же помчался в ближайшую продуктовую лавку и сам помог Тони с ужином. Разговор получился нелёгким, и всё же старый омега принял внука — Тони уж очень просил. Аарон настоял на том, чтобы тут же забрать их обоих в Кретину. На первое время он собирался поселить дедушку и Тони у себя дома, а потом подыскать недорогую комнатку неподалёку. Окончательно уверился Аксель, что внук его не обманывает, когда уже на пороге его встретил Мак с маленьким Льюисом на руках. Первые пару недель пришлось пожить в тесноте, но зато в мире. Диего помог найти Акселю и Тони приличное жильё в квартале от них,самого Тони пристроили в приличную вечернюю школу, чтобы можно было и учиться и работать. Юноша буквально преклонялся перед своим покровителем, и избавиться от этого удалось не сразу. К моменту рождения Вернера Аарон сумел убедить его обращаться на "ты", и их отношения стали по-настоящему родственными. Аксель всё больше гордился внуком и наслаждался заслуженным покоем.
Аарон любовался крепким телом мужа снова и снова, изучал каждый раз заново. За шесть лет вполне можно было привыкнуть и не обращать внимания на мелочи, но альфа не переставал удивляться скрытой силе мужа. Тому, как этот с виду хлипкий, но тренированный омега, без проблем одолевающий противника во время тренировок и рейдов, становится мягким и податливым в его руках. Ничегошеньки Лест не понимает в омегах! Как бы он не твердил, что все омеги одинаковые, это было отнюдь не так. И Полли, и Френсис и множество проституток, с которыми когда-то общался Аарон, это доказывали раз за разом. И что с того, что у Мака крепкие мышцы — результат упорных тренировок — и широковатые для омеги плечи — гены отца-альфы? Причём тут пресловутая жёсткость? Разве сможет Лест понять, если рассказать ему о том, как начинает кружиться голова от того, как этот сильный, уверенный в себе омега опрокидывает тебя на спину и перехватывает инициативу? Разве поверит он, что руки, натруженные спортивными снарядами и с оружейной смазкой под ногтями, способны быть не менее ласковыми и нежными, чем гладкие и ухоженные руки омеги, постоянно сидящего дома и занимающегося домашним хозяйством? Разве сможет он оценить чувственность и искренность омежьей любви? Чтобы понять это всё, нужно раскрыться самому, научиться отвечать, а не просто тупо пользоваться возможностью получить быстрое удовольствие. Лест даже мысли об этом не допускает. Потому-то и не поймёт.
Первая сцепка. Подтягивая колени и прижимая Мака к себе, Аарон снова и снова вздрагивал, чувствуя, как его разбухший узел плотно обхватывают мышцы омеги, как его семя выплёскивается внутрь, как с каждым движением узел вспыхивает невероятным, бьющим по мозгам удовольствием, удерживая хозяина внутри. Всё почти так же, как тогда... если не считать того, что сейчас его нога в полном порядке и не мешает делать то, что хочется. Мак тихо стонет... Скоро всё повторится. И ещё раз. И ещё...
Звон будильника разбудил альфу. Поднимаясь с постели и глядя на крепко спящего омегу, Аарон с тоской бросил взгляд за окно. До смерти хотелось остаться дома, чтобы Мак не мучился днём в одиночестве, как это всегда было... и доспать. Однако служба требовала своего. Даже если придётся опять ночевать на базе, главное уже сделано — семя жизни посеяно. Осталось только помочь ему взойти.
Аарон осторожно поцеловал спящего мужа и вышел на кухню, из которой уже вкусно пахло. Невыспавшийся, но деловитый Диего возился у плиты, готовя завтрак. Прося его присмотреть ночью за мальчишками, Аарон испытывал сильное чувство вины — из-за частых отлучек друзей парень оставался на хозяйстве совсем один, а за их мальчишками глаз да глаз нужен... и это в такое неспокойное время. В ванной шелестела вода — Льюис и Вернер умывались и чистили зубы.
— С добрым утром! — поприветствовал друга денщик. — Мак спит?
— Спит. Мы... не слишком шумели?
— Да нет.
— А мальчики не просыпались?
— Нет. — Рыжий обернулся, хитро улыбнувшись. — Ну, как?
— Теперь можно готовиться. Понятно, что Мак сразу в декрет не уйдёт — будет тянуть до последнего, но ты уж присмотри за ним, хорошо?
— Поговорю лучше, авось передумает, — пообещал Диего. — И так в последнее время пашет на износ. Плюс нервы... Я не позволю, чтобы наш третий малыш развивался в жутких условиях. Значит, "совёнка" хочешь?
— Я только об этом всю ночь и думал. Даже во сне его увидел. Если наш третий будет омегой, то старшие сразу привыкнут к тому, что омеги — обычные люди и их надо беречь. И... когда в магазин пойдёшь, зайди в книжный.
— Зачем?
— Купи справочник по анатомии и физиологии омег или хотя бы просто брошюру по-толковей. Когда у Мака начнёт расти живот, мальчишки спрашивать начнут. Рановато, конечно, но надо им всё объяснить правильно до того, как им пёс знает чего наговорят другие.
— Хорошо.
Аарон удивлённо оторвался от распечатки.
— Что это?
— Это то, что всё-таки удалось выудить из бреда Робинсона, — с крайне довольным видом сообщил комиссар Дамьен. — А ещё он разговаривал во сне последние полторы недели. Так что арест самого Рейгана — вопрос нескольких лун. На расшифровку были брошены лучшие специалисты, так что готовьтесь, Аарон. Как только будут схвачены Рейган, Сантана и его сожитель, то вы тут же получите повышение.
— Брать их доверили... мне? — Аарон внутренне обмер.
— Совершенно верно. — Дамьен самодовольно развалился в кресле. — Вы — один из лучших наших командиров, неоднократно это доказывали...
— А провал первой операции по захвату Робинсона? Я едва под трибунал не попал.
— Что об этом теперь вспоминать? — поморщился комиссар. — Вы ведь тогда едва не погибли сами и буквально чудом спаслись... Кстати, вашему мужу участвовать в этих захватах не стоит, — как бы невзначай обронил альфа.
— Он и не станет, господин комиссар. Через две-три луны Мак оставит службу на время беременности и декрета.
— Вы решили завести ещё одного ребёнка? — удивился Дамьен.
— Я изначально планировал троих и ждал, пока немного подрастут старшие. Тогда ими будет заниматься наш денщик, а Мак сосредоточится на младшем.
— Что ж, ещё один маленький альфа будет весьма кстати. Поздравляю, Аарон.
Аарон вежливо улыбнулся, мысленно взмолившись богам, чтобы всё-таки родился омега. Чтобы старшие мальчики, заботясь о братике, учились тому, чему нельзя научиться в школе да ещё при нынешней системе. Пришло время объяснить им самое главное. Да и слова, брошенные Дамьеном по поводу нежелательного участия Мака в будущих операциях, наводили на нехорошие подозрения.
Дома за ужином только и разговоров было, что о будущем малыше. На кухне было довольно тесновато — в гости заглянули Аксель и Тони. Диего и Мак наперебой вспоминали, как возились со старшими, Льюис недоверчиво кривился, Вернер слушал, разинув рот, а сам Аарон, прихлёбывая чай, грозился своим омегам, что если они его обманут и снова превратятся в безжалостных запретителей, то он их под замком держать начнёт, чтобы не мешали воспитывать сына. Аксель поварчивал, что дорогой внук уж очень похож на старшего деда, на что Диего уверял, что только мастью и носом сходство и ограничивается.
Очередное забавное воспоминание прервал звонок в дверь. Оказалось, что снова пожаловал в гости Глен, но на этот раз он пришёл не один. Он крепко держал за ручку четырёхлетнего угрюмого мальчика в синей рубашке. Маленький альфа исподлобья зыркнул на хозяев, задержался на Аароне и отвернулся. Взгляд малыша оказался настолько красноречивым, что всё сразу стало понятно без лишних вопросов.
— Прошу меня простить, что без предупреждения, — извинился Глен, приобнимая мальчика, и Аарон понял, что брат сильно изменился за прошедшее время. Глен выглядел встревоженным, нервным, но главное — то, как он смотрел на сына. Да и выглядел он заметно помятым, будто давно уже не переодевался — строгий костюм-тройка сидел на альфе небрежно, а галстука вообще не было. — Я... мне очень неловко... но мне нужна ваша помощь.
— Что случилось? — Диего внимательно смотрел на угрюмого мальчика — что-то рыжего омегу взволновало не на шутку.
— Это мой Сид. Дело в том, что... — Глен с трудом подбирал слова. — В общем, наш дед... он умер.
— Людовик? — Аарон растерялся. Аксель так довольно ухмыльнулся, что Глен уставился на него. — Да, я читал некролог... И что?
— Сид это видел. — Глен взял сына на руки и судорожно прижал к себе, поглаживая по голове. Малыш никак не отреагировал на отцовскую ласку. — Наш отец повздорил с дедом из-за того, когда и в какую школу лучше отдать Сида через год, они страшно разругались, деду стало плохо... Они даже не потрудились вызвать кого-нибудь из омег, чтобы мальчика увели. Потом Симон мне рассказал, что Рэм стоял над отцом, поливал его грязью, ругал, пинал ногами... а потом, уже после похорон, Сид не один раз кричал во сне. Мне Роберт позвонил и попросил забрать Сида хотя бы ненадолго, чтобы он не видел никого из старших альф и пришёл в себя. Он и от охранника и от шофёра шарахается...
— Рослин Мудрейший... — в ужасе схватился за голову Диего. — Рэм что, совсем рехнулся? Сид же ещё такой маленький!
— Поэтому я его и забрал. Андрюс тоже сказал, что подобные вещи могут плохо отразиться на детях. Но мне скоро надо снова возвращаться на службу, а Сида оставлять с чужими я теперь боюсь. Да и нашего старого дома он тоже бояться начал, и до моего приезда жил во флигеле, где раньше жили Андерсоны. Помнишь? — Аарон молча кивнул. — В общем... можно Сид поживёт у вас недельку? Я найду ему няньку потолковее и заберу...
— Конечно, — тут же закивал Мак и подошёл. — Давай его мне.
Глен с несколько огорошенным видом отдал сына и потрясённо уставился — Сид так прильнул к чужому омеге, словно всю жизнь его знал. Мак начал тихо разговаривать с мальчиком, и тот судорожно всхлипнул, обхватывая омегу за шею. Диего тоже поспешил к ним. Аксель, подумав, присоединился. Старый омега косо глядел на второго внука и о чём-то думал.
— Как же так? Ведь... он же вам чужой...
— Это неважно. Это ребёнок, и ему нужны ласка, тепло и забота, — заметно сердито ответил Мак. — После того, как его пытался воспитывать Людовик... Могу себе представить, чему он бедного мальчика учил и как! — Мак ласково поцеловал мальчика, который совсем перестал дрожать. — Я тебе обещаю, Глен, у нас Сид будет жить спокойно. Конечно, понадобится время, чтобы он окончательно успокоился, но тут главное — начать и запастись терпением.
— Когда будете искать омегу для присмотра за Сидом, главное — чтобы кандидат не пил, не курил и имел за плечами опыт по воспитанию детей, — подхватил Диего, поглаживая Сида по головёнке. Малыш косился на незнакомых людей, но, похоже, бояться их совсем перестал. — Можно даже немолодого — за порогом репродуктивного возраста. Как правило, у таких дети уже выросли, и они будут рады снова почувствовать себя родителями маленького ребёнка. Я даже могу поискать вам кого-нибудь — у меня немало хороших знакомых.
— А... ты бы не согласился у меня поработать? — Глен поймал взгляд рыжего омеги и тут же торопливо отвёл глаза. — Я готов пообещать, что...
— Нет, я не могу, Глен, не сердитесь. Весной в нашей семье будет пополнение, и я буду нужен здесь.
— Как? Вы решили завести третьего? Сейчас? — ахнул Глен.
— Во-первых, он уже зачат, — чуть сердито ответил брату Аарон. — А, во-вторых, Глен, в нашей семье так о детях не говорят. Дети — не котята или щенки, чтобы их заводить.
— Прости... — Глен опустил глаза в пол.
— Прощаю.
— Разувайтесь и проходите, — остановил спор Мак, бережно спуская Сида на пол и помогая ему разуться. — Мы как раз чай пьём. У вас какие-нибудь вещи Сида с собой есть?
— Не успел забрать, — повинился незадачливый отец, снимая пиджак. Диего тут же выдал ему запасные домашние тапочки — иногда в гости приезжал кто-то из Монтгомери, чтобы лишний раз укрепить восстановленные родственные связи. Глен принимал их из омежьих рук с таким видом, будто ему вручили не обычные тапки, купленные на распродаже, а нечто более дорогое и ценное. — Я спешил увезти его из имения и чемоданчик там остался. Хотя там было-то...
