Меч Господа нашего

— Свяжись с группой, мы идем на точку встречи — сказал Аллен, и сам доставая рацию — Стен, видишь нас?

— Так точно... — отозвался уставший подполковник — я видел, кавалерия прибыла.

— Точно. А это видишь?

Лейтенант поднял вверх руку с вытянутым средним пальцем.

— Да пошел ты сам... — сказал подполковник

— Что новенького?

— Движения нет, но сам понимаешь, не Ирак. У меня есть несколько подозрительных точек, оттуда исходит тепло — но я не могу понять, что там и определить, сколько там человек.

— Принято... Наведи меня на группу.

— Юго-восток, полклика. Держатся вместе.

— Окей, спасибо...

Лейтенант выключил связь.

— Полклика, юго — восток. Двинулись...

Перестрелка началась, когда они прошли две трети этого расстояния. Выстрел, через секунду еще один — а потом дробь из автоматов. Нескольких автоматов, не один. Они переглянулись — а потом побежали через лес на звуки боя...

— Свои! Свои!

Пуля ударила в ствол дерева со звуком, с каким в дерево врезается обух топора, именно обух, не лезвие — тупой, весомый звук. Лейтенант Аллен укрылся за деревом, стоя на колене.

— Цел?

— Нормально! — откликнулся Крауч...

Нормального однако мало...

Еще один выстрел — и короткая очередь Крауча.

— Попал! Попал! — крикнул он

Снова автоматная перестрелка — где-то впереди и слева.

— Прикрой!

Крауч несколько раз выстрелил одиночными, заставив противника побеспокоиться — и это дало возможность Аллену сменить позицию. Теперь его позицией был валун, вывороченный из земли, валун почти что в человеческий рост. Только дурак стал бы стрелять с той позиции, которая уже засвечена и обстреляна. А Аллен дураком не был.

Он сбросил с плеч чехол и достал из него винтовку. Говорят, что один снайпер назвал свою винтовку "Лукреция Борджиа" по имени одной дамы — отравительницы средних веков — красивая и смертоносная. Что касается его — то он еще не настолько съехал, чтобы давать имена своему оружию — но его винтовка и в самом деле была смертоносной. Глушитель не давал определить местонахождение стрелка, а термооптический прицел позволял господствовать на поле боя, отстреливая противников прежде, чем они поймут, что происходит. Он слышал от парней, работавших в железном треугольнике ("среда, богатая целями") о десяти — двадцати убитых за одну ночь. Ему сейчас достаточно было одного — двоих... мать их...

С колена — он прицелился, повел стволом винтовки справа налево...

— Сойка...

— Я здесь...

— У меня чисто...

— У меня тоже...

— Проверь. Я прикрою.

В термооптический прицел — лейтенант видел, как Крауч продвинулся вперед. Задержался у одного из кустов.

— Чисто... — сказал он — Ки-И-Эй.

Учебный выход — превратился в пособие по тому, как нельзя проводить операции.

Полицейский SWAT вышел к цель по сигналу GPS — и с этого момента то, что шло хорошо начало превращаться в дерьмо. Вместо того, чтобы окружить плантацию — они просто атаковали ее. Примерно так же, как в городе... вышибаешь дверь и вперед. Вот только — в доме у противника почти не остается возможности зайти с фланга, а тут...

Полицейские прошли примерно сотню ярдов по плантации, когда на них обрушился губительный фланговый огонь. Охранники плантации, которые тут, судя по всему, работали вахтовым методом — вылезли из своего замаскированного блиндажа и открыли по копам огонь из автоматов Калашникова. Только отсутствие дисциплины огня и особенности оружия бандитов: это были так называемые "пистолеты"

* * *

*, кустарно переделанные на автоматический огонь — позволили избежать более серьезных последствий. Тем не менее — в первые же секунды боя четверо полицейских получили ранения, в основном тяжелые.

Рассыпавшись и кое-как заняв позиции, начали отвечать. Один из полицейских, ранее служивший в армии — успел выстрелить и убить одного из боевиков в первые две секунды боя, прежде чем получил ранение сам. Опять таки сказалась разница подготовки полицейских и военных: военные сначала ищут укрытие, а потом отвечают огнем, а полицейские часто делают наоборот, поскольку уверены в своем численном и огневом превосходстве. В результат обмена — удалось сосредоточенным огнем убить второго боевика и ранить третьего. Четвертый — решил, что ему здесь ловить нечего и побежал. У него была охотничья винтовка и документы рейнджера, в отличие от троих своих сородичей он сторожил плантацию открыто. Вот он то как раз и выскочил на Аллена и Крауча. И если бы у него был автомат — проблемы могли быть куда серьезнее.

Что же касается полицейских вертолетов — то они, как и предполагалось, ничего не смогли сделать. Просто бесцельно барражировали в воздухе — из-за густой листвы стрелять было нельзя...

Совместными усилиями — таможенники, полицейские, не раз видевший и помогавший лечить огнестрельные ранения Аллен — состояние раненых стабилизировали и потащили к посадочной площадке за импровизированных носилках. Ни у кого не оказалось плащ-палаток, пришлось делать скаутские носилки из прочных веток и веревок...

Часть полицейских и таможенники остались на месте — охранять нелегальных мигрантов, которые жили здесь на положении рабов и собирать улики. Должна была прибыть группа, зафиксировать материал для суда. После чего — надо было вручную уничтожить всю коку. Залить гербицидом — нельзя, это Национальный парк.

Твою мать!

Погрузив раненых в вертолеты — это был самый быстрый путь, чтобы доставить их в госпиталь — обратный путь они решили срезать и пошли напрямик. Лучше бы они этого не делали — на их пути попался кустарник, через который пришлось продираться, а потом один из полицейских вывихнул ногу и его пришлось поддерживать весь остаток пути.

Когда они — уставшие, злые, изодранные мерзкими, колючими и острыми сучьями вывалились на площадку, где оставили свою машину — был уже полдень. Смотровая площадка перемигивалась синими всполохами — мигалки были включены без сирен. Народу собралось много — дорожная полиция, полиция графства, парковые рейнджеры, ФБР и ДЕА. У самой дороги стоял большой фургон крайм-сцин-техников

* * *

** и черный внедорожник без мигалок. То лир ведомство окружного прокурора, то ли какая-то спецслужба. Дорога в лес уже перевязана ярко-желтой лентой, но людей государевых это не останавливает — они шатаются туда — сюда затаптывая возможные улики. Выделяется на общем фоне "усилителей закона"

* * *

* * *

полиция графства: тяжелые черные бронежилеты и снайперские Ремингтон-700 за спиной у каждого. Воевать, правда, уже не с кем...

На них сразу накинулись со всех сторон, ведомство окружного прокурора, DEA, местные полицейские и парковые рейнджеры хотели предъявить на них права как на свидетелей, возможно, даже нежелательных. С большим трудом — им удалось отбояриться от них на время. Собрав урожай визиток, они сели в свой пропахший мочой фургон и с наслаждением отгородились от назойливого внешнего мира.

— Черт... господи... — одного их пограничников начало пронимать... — мать твою...

— Все нормально парень. Ты вышел из леса на своих ногах и это главное...

— Нет... сэр, тут нет ничего нормального. Мы воюем в собственной стране!

— Это всего лишь несколько ублюдков, которые думали что они очень умные... сказал Аллен, хотя сам так не думал.

— Ладно, парни, двинулись, пока никто не полез к нам в машину...

— Точно. По дороге остановимся и выпьем пивка...

— Тут вообще то кофе...

— Воняющий мочой?

— Господи, я так устал, что готов пить саму мочу...

Они остановились у придорожного ресторанчика, как раз того Кентакки Фрайд Чикен. Несколько мужиков, сделавших свою работу... пусть не лучшим образом, но как смогли. По крайней мере честно. Уставшие и решившие поесть цыпленка, выпить кофе и ехать дальше. По телевизору говорили, что жареное мясо вредно, что надо есть всякую дрянь. Но тот, кто нес всю эту чушь -никогда по-настоящему не работал, максимум, что он мог желать — это впаривать лохам страхование жизни и совершенно надежные инвестиции для пенсионного фонда. Таких — развелось много... может, из-за этого все дерьмо.

— Сэр, а так всегда бывает? — спросил один из бортаковцев, когда они ждали свой заказ...

— Как — так? — спросил Аллен, машинально смотря на сидевших в ресторане людей. Он не мог отделаться от мысли — что вон тот парень, сунувший руку в карман — вот-вот крикнет "Аллаху Акбар!" и замкнет контакты пояса шахида. И вон та женщина — что-то слишком толстая и неуклюже двигается, как-то скованно, как будто за щекой — кусок чарса, пыльцы конопли, переработанной в смолку. Или опиума. Он уже пропал... несколько лет жестокой войны искалечили его настолько, что он не мог никуда деться от войны. Даже возвращаясь в Штаты — он вез войну с собой...

— Ну... как то ... сумбурно, что ли?

Аллен горько усмехнулся

— Парень, это только в играх все понятно — иди вперед и все. Что же касается Ирака — хорошо было, если результат давал один выход из пяти — шести. Разведка постоянно лажала и просто просидеть ночь в пустыне или на каком-нибудь заднем дворе — это еще ерунда...

— А что не ерунда, сэр?

— А не ерунда, парень, это когда ты обстрелял машину, которую тебе указали как заминированную и готовую к подрыву — а потом открываешь дверь и видишь пару баб в чадре. А то и детей...

— Полное дерьмо! — весомо заявил Крауч

— Да, но в первую очередь оно полетит на тебя. Остальные останутся чистенькими и с удовольствием сдадут тебя...

— Сэр, а как распознать шахида? — спросил другой пограничник

— Шахида... Есть признаки, парень... Не дай Бог конечно тебе увидеть это на практике... Короче — вначале часто было так, что ублюдки перед тем, как отправиться на дело сбривали бороду. Верхняя часть лица загорелая, а нижняя — белая. Это сигнал тревоги. Но теперь они умнее. Есть другие признаки. Эти парни перед тем, как отправится к Аллаху принимают наркотики... то, что они не боятся это фигня полная. Все признаки наркомана — тоже повод насторожиться. Но есть еще кое-что. Самые фанатичные — идут на дело без наркоты. Их можно опознать по взгляду. Это сложно описать... он постоянно направлен вперед и такой, что можно осо...ться, если глянуть прямо в глаза ублюдка. И губы. Они шевелятся, потому что он постоянно читает ду'а, короткие молитвы. Ну и ... излишняя полнота, неестественность движений — он боится повредить пояс шахида. Несколько таких признаков... и все, приехали. Нужно постоянно быть настороже, если не хочешь вернуться домой по частям.

— Здесь теперь тоже надо быть настороже...

Аллен посмотрел на часы

— Черт, что с цыплятами...

Он отошел к стойке, постучал по ней. Как раз в этот момент — по телевизору пошла политическая реклама и бармен начал искать чего получше, что не так воняет даже с экрана...

— Назад! — внезапно крикнул Аллен

— Что? — не понял бармен

— Прокрути назад! На новости!

— Эй... — возмутился один из парней и замолчал. Что-то почувствовал...

— Назад на Си-Эн-Эн! Давай, парень!

Бармен пожал плечами. Нажал на кнопку

Афганистан. Он его узнает везде, мгновенно - нищий кишлак, следы огня и земля. Серо-буро-желтая, сложно описать ее цвет. Но тот, кто видел — не забудет никогда...

Внизу экрана — бежала строка, белые на синем буквы — складывались в слова...

И как только что подтвердило командование ВМФ США в Норфолке, во время катастрофы транспортного вертолета в провинции Вардак действительно погибли двадцать пять бойцов Морских специальных сил развертывания, того самого подразделения, которое незадолго до этого совершило рейд на Абботабад, и...

Он так и сидел на месте, пока его не взяли и не вывели к машине...

— Парень... ты мне не нравишься — заявил Крауч, пристально смотря на него. Конечно... офицер... обязан заботиться о личном составе — у меня... хата скверная, но место найдется...

— Не нужно. Все нормально...

— Точно?

— Точно.

— Я позвоню тебе. Вечером. Выпьем пивка.

Аллен улыбнулся — через силу.

— Окей. Все нормально. Я еще не съехал с ума, чтобы кончать с собой. Нас и так осталось слишком мало...

Лейтенант Томас Аллен не имел собственного жилья. Просто не было смысла пока покупать. У него были родители, они уже давно купили небольшое ранчо в сельской местности — то что надо для удалившихся на покой людей. Он же — был в Штатах наездами, останавливаясь либо в придорожных клоповниках, либо у своей женщины. Ее звали Марина, она была латиноамериканкой и работала на одной из студий в Голливуде административным помощником, а так же снималась в массовых сценах в кино. Он помогал ей платить за небольшое бунгало, но сам бывал там лишь наездами...

Оказавшись в своем клоповнике — здесь он записался как Маноло Рамирес (его женщину звали Марина Рамирес) — он сел на кровать и какое-то время просто сидел в оцепенении. Час... не меньше, если бы кто-то вломился в это время в дом, не факт, что он отреагировал бы.

Затем — стряхнув с себя морок, сон наяву — он резко поднялся. Прошел в ванную...грязную, замызганную. Сунул голову под струю холодной воды и пару минут стоически терпел...

Потом он переоделся. У него был только чемодан и две смены одежды, считая ту, которая была на нем. Еще кое-какая одежда была в бунгало у Марины и это все. Сунув за пояс пистолет, и прикрыв его свободной футболкой — он вышел из своего номера, прошел до домика управляющего. Достал из кармана десятку

— Интернет есть?

Управляющий подозрительно посмотрел на него. Борода, обветренное лицо, больные глаза... наверное принял за бандита. Но потом — смилостивился, выставил дешевый старый ноутбук.

— Пять минут.

— Если нужно, я доплачу...

Первым делом — Аллен зашел на новостной сайт. Так и есть. Потом — на один малоизвестный форум, который наемники использовали в качестве средства обмена информацией, передачи данных и просто так — потрепаться среди своих. Он посмотрел — были уже две темы, посвященные произошедшему в Афганистане. Свою создавать он не стал — он написал сначала сообщение в одной из тем, потом начал рассылать сообщения в личку. Он хотел понять, что произошло... нормальной информации не было, а личка в этом форуме доступна что в Ираке, что в Афганистане. Если конечно — ты не сидишь в какой-нибудь сраной крысиной норе...

Интернет вдруг завис. Он нажал обновить... черт.

— Время вышло, парень! — безапелляционно заявил управляющий — давай еще десятку!

— Сейчас... черт.

Внезапно — Аллен кое-что понял.

Нужно постоянно быть настороже, если не хочешь вернуться домой по частям.

И дома — тоже теперь надо быть настороже.

— Извините!

Он оттолкнул компьютер, быстро пошел по стоянке автомобилей. Свернув за угол — побежал что было сил...

Мимо мотеля, в котором он жил — он проехал через тридцать минут в только что угнанной колымаге — он угнал ее со стоянки рядом с больницей... как минимум пару часов ее не хватятся. У домика управляющего — он увидел белый фургон, на крыше — какая-то непонятная конструкция. Точно такая же — была на их фургоне.