— Я говорю: отойди от двери, а то зашибу, когда выходить буду, — коротко ответил я.
На некоторое время с той стороны воцарилось гробовое молчание. Скорее всего, стражник впервые столкнулся с подобной ситуацией и теперь усиленно пытался сообразить: то ли он ослышался, то ли разговаривает с сумасшедшим. В итоге, второй вариант оказался милее его "чуткому" сердцу и разговор он продолжил уже радостным тоном. Словно кто-то только что рассказал ему веселый анекдот. Я абсолютно не сомневался, что сейчас его лицо светится от радости и веселья.
— И как же ты собираешься выйти оттуда, волчья сыть? — покровительственным тоном спросил он.
— Через дверь, — в ответ пожал я плечами; конечно, видеть этого он не мог, но меня данный факт не слишком-то волновал.
— Через дверь, говоришь? — протянул он, и я будто наяву увидел его самодовольную улыбку. — Ну попробуй. А я погляжу, как у тебя это получится.
— Раз уж вы настаиваете, уважаемый, — отвесил я шутовской поклон, которого стражник опять же не мог видеть. — Но потом не говорите, что я вас не предупреждал.
Сделав шаг назад, я на секунду прикрыл глаза и тихонько хэкнув с разворота лягнул дверь. Пожалуй, стоит сказать, что эта дверь действительно была выше всяких похвал — толщиной сантиметров десять, да еще и обшитая металлическими полосками, она поддалась бы разве что небольшому тарану, но никак не голой силе. А поскольку тарана у заключенных быть не могло просто по определению, то изнутри открыть камеру не представлялось возможным ни одним из обычных способов.
Даже мне со всей моей силой пришлось бы повозиться, прежде чем я сумел бы выломать эти миниатюрные ворота. Конечно, при условии, что я бы не использовал магию или знаменитую русскую смекалку. И если первое пускать в ход здесь мне не хотелось, — черт его знает, а вдруг они умеют магию отслеживать, — то в использовании второго меня ограничивали лишь собственные возможности. Собственно, именно смекалкой я и воспользовался сейчас. А именно, пока все слушали мою болтовню, я заставил маску перебежать под кожей в руку и организовал на кончике пальца нечто вроде лезвия. Толщину я попытался сделать минимальной, то есть довести до размеров одной молекулы — это позволяло резать все, что угодно, проще, чем растаявшее на солнце масло. К сожалению, кое-чего я все же не учел. Несмотря на всю прочность адаманта, из-за столь мизерной толщины лезвие просто-напросто сминалось. Правда, при отсутствии давления оно мгновенно возвращалось в первозданную форму, но в моей ситуации это не радовало. Поэтому прошлось постепенно наращивать толщину основной части лезвия, оставляя тонкой лишь режущую кромку.
Но через некоторое время мои усилия были вознаграждены — я таки сумел получить достаточно жесткую пластину. И через пару секунд сунул ее в узенькую щель между дверью и косяком, без труда разрезав тяжелый засов. Теперь путь прочь отсюда открыт, и можно было закругляться.
От моего пинка дверь поначалу рванулась наружу, но, не открывшись даже на пару ладоней, вдруг замерла. Будто на какое-то препятствие по пути натолкнулась...
"Хотя почему будто, — мысленно улыбнулся я. — Скорее всего, "вахтер" не послушался доброго совета и все-таки остался стоять перед дверью. Что ж, я его предупреждал — он меня не послушал. Значит, сам виноват".
Еще раз толкнув дверь, — на этот раз рукой и не сильно, — я юркнул в образовавшуюся щель и быстро осмотрелся. Ничего интересного вокруг не наблюдалось, кроме разве что стонавшего на полу стражника. Вот к нему-то я и направился.
"Легким" пинком в лицо я отправил местный вариант Фомы-неверующего и глубокий нокаут. Опустившись на корточки, быстро обыскал его и нашел то, что и рассчитывал найти — большую связку ключей. Они были нужны для того, чтобы меня никто не заметил. То бишь для большого побега, во время которого на меня просто никто не обратит ровным счетом никакого внимания.
Поднявшись на ноги, я обернулся к камере. Теперь уже бывшие заключенные быстро покидали свое недавнее узилище, скапливаясь в коридоре. Когда камера опустела, я громко откашлялся, привлекая внимание уголовников.
— Вот ключи, — сказал я, бросая связку в толпу, и чьи-то ловкие руки легко ее подхватили. — Можете бежать так, а можете выпустить сначала всех остальных, тогда кому-нибудь, может быть, все-таки удастся сбежать. Впрочем, мне все равно. Вар-Хиш, веди.
Последние слова были обращены к орку. Тот коротко кивнул и, выбравшись из толпы, прошел мимо меня. Я окинул зэков последним взглядом и, развернувшись, последовал за орком. Тем временем у меня за спиной разгорелся яростный спор — уголовники решали, как им действовать дальше. Через несколько секунд голоса стихли и вместо них послышались глухие звуки ударов и грязные ругательства сквозь зубы.
"Похоже, новый "пахан" наводит в своем воинстве порядок, — про себя отметил я, не сбавляя шага. — Возможно, действительно кто-то да выберется. Ну а если нет, то хоть отвлекут внимание от нижних уровней. Что мне собственно и нужно".
Через минуту голоса затихли в отдалении.
Вдвоем мы шли по запутанным коридорам местного подземелья. Надо сказать, выглядело оно не в пример мрачнее большинства ранее посещаемых мною подземелий — грязное и очень-очень узкое, что ли. Для человека, страдающего клаустрофобией, здесь сущий ад. Орк клаустрофобией не страдал, а вот за себя ручаться я уже не мог. И несмотря на то, что десятилетий, проведенных под толщей камня, я абсолютно не помнил, мое подсознание в этой каменной кишке мигом довело до сведения, что оно, в отличие от меня, ничего не забыло. Стоило больших усилий пинками загнать поднявшийся было страх обратно, туда, откуда он вылез, и стиснув зубы идти дальше.
Кроме того, от прочих подземелье отличалось тем, что было практически не освещено. Лишь тусклый свет проникал сквозь узкие воздуховоды. Мне-то это проблем не доставляло — тело без спроса сделало так, чтобы я мог видеть в темноте. А вот мой проводник в особо темных местах превращался в "слепого котенка" и мне приходилось изображать из себя "собаку-поводыря". Вообще, меня несказанно удивило то, что орк не видел в темноте. Обычно во всех романах-фэнтази писали, что орки, как порождения тьмы, просто обязаны прекрасно видеть во мраке. Либо что орки обязаны иметь ночное зрение... просто потому, что они орки — и этим все сказано.
"С другой стороны, с чего бы вдруг? — отстраненно размышлял я. — Разделение рас на созданий Тьмы и созданий Света всегда казалось мне непроходимой глупостью. И эту глупость я готов простить только профессору Толкиену, — просто потому, что он был первым, — и еще нескольким проверенным товарищам. Хотя это и не значит, что я согласен с такой трактовкой бытия. По-моему, бессмысленно разделять расы на злые и добрые. Не существует абсолютно злых народов. Как собственно Зла и Добра в чистом виде. Любое деяние можно рассмотреть в разных аспектах. И от перемены угла зрения меняется и смысловая наполненность события. Например, тот же "Властелин колец". Саурон хотел власти и ничего злого в подобном желании нет. Оно естественно для многих. Но с другой стороны, были сущности, которые не хотели, чтобы Саурон пришел к власти и всячески мешали ему. Вот от этого конфликта интересов и получилась чертова куча горя для всех. А ведь если бы Саурону не мешали, он бы просто тихонько подмял под себя все Средиземье и никто бы горя не знал. Потому что историю пишут победители и если бы о..."
Глубоко погрузившись в свои мысли, я чуть не пропустил очередной поворот. Тряхнув головой и легко нагнав Вар-Хиша, я вернулся к свом размышлениям.
"Впрочем, я отвлекся. Я думал о том, почему данный конкретный орк, как впрочем, скорее всего, и вся его раса, не видит в темноте. Я отвлекся, и нить размышлений ушла в сторону. А это не дело, — мысленно покачал я головой. — Итак, почему орки не видят в темноте? Возможно, просто потому, что им это не нужно. Ведь они не живут в подземных норах. Даже наоборот — они кочевники. А в степи дефицита света нет. Разве что ночью, но я сильно сомневаюсь, что они ночные жители. Значит, ночное зрение им без надобности. В качестве примера можно привести земных монголов. Эти тоже были кочевниками, и даже умудрились завоевать полмира. Впрочем, это к делу не относится. Так вот монголы видели в темноте не лучше обычного человека. Сравнение, конечно, сильно натянутое — все-таки орки являются представителями иной, не человеческой расы. Но ведь должны же быть хоть какие-то аналогии в эволюции. Хотя... кто его знает, что должно быть, а что не должно. Лично я нет. Так что не стоит зря гадать, потому что не мой профиль — не гадалка я. Да и, кроме того..."
Закончить мысль я не успел. Причина нашлась крайне тривиальная. И, наверное, именно из-за ее простоты я совсем упустил ее из виду. Или его?.. В общем, мы налетели на стражника. Или вернее — он налетел на нас? Черт его знает, как будет правильнее. Скорее всего, опять же зависит от точки зрения, или точки отсчета.
"Пожалуй, все-таки от точки отсчета, — решил я, глядя на сползающее со стены тело. — Ведь никто же не говорит, что говно вляпалось в кого-то. Тут ситуация всегда рассматривается со стороны того, кому не повезло меньше. В данном случае стражник "вляпался" в нас. Ну что на это можно сказать? Невезучий он человек по жизни".
Я бросил еще один философский взгляд на тело некогда возможно доблестного "рыцаря веры". Однако он застал меня врасплох. И хоть удалось ему это лишь потому, что я как раз бился над тяжелейшим эволюционно-филисофским вопросом, но все равно было немного стыдно, что Вар-Хиш среагировал быстрее меня и, уж конечно же, быстрее стражника. Едва тот выскочил на нас из-за поворота, как орк схватил беднягу за плечи и, частично воспользовавшись моим недавним приемом, со всего размаха впечатал в стену. Надо ли говорить, что подняться после этого тот уже не сумел.
"Блин! Стыдно все-таки, что он среагировал раньше, — мысленно поморщился я, следуя за зеленокожим. — и ведь не в первый раз так попадаюсь. Мог бы хоть чему-нибудь научиться. Так ведь нет — как осел несколько раз на одном и том же месте спотыкаюсь".
Весь оставшийся путь я занимался тем, что распинал себя за невнимательность. Правда, шли мы после того случая от силы минут пять, и поэтому долго читать самому себе нотации не получилось. С другой стороны — главное не победа, а участие. Наверное...
— Здесь, человек, — произнес Вар-Хиш, останавливаясь перед дверью. — Люди водить Вар-Хиш здесь. Дальше быть коридор живой статуй. А потом комната... много комната для люди... и еще комната... комната с болью...
С грехом пополам я сообразил, что орк имеет в виду еще камеры и пыточную. Но вот понять, что значит его "живой статуй", никак не мог. А то, чего я не мог понять, редко несло с собой что-либо хорошее. Скорее даже наоборот — обычно неизвестность таила в себе очередную гадость, отделаться от которой будет непросто.
— Что значит "живой статуй"? — с затаенной надеждой в голосе спросил я, ожидая, что орк сейчас полностью развеет мои самые гнусные подозрения.
— Два железо-люди — статуй, — попытался объяснить мне Вар-Хиш. — Статуй стоять. Статуй не шевелиться. Статуй как мертвый. Но статуй обманывать. Обманывать Вар-Хиш. Но не обманывать дух. Дух сказать Вар-Хиш правду. И Вар-Хиш не ходить к живой статуй. Живой статуй — опасный...
— Э-э-э, о каком духе ты говоришь? — осторожно уточнил я, с трудом разбирая гортанную речь орка.
— Каждый из детей Великий Улу получать дух, — ответил зеленокожий. — Дух защищать. Дух оберегать. Дух советовать. Но Вар-Хиш младший. Вар-Хиш получать плохой дух. Совсем плохой. Дух много спать и мало-мало советовать. И дух говорить, что Вар-Хиш туда не ходить. Дух очень-очень просить.
— Значит, дальше ты не пойдешь? — на всякий случай переспросил я и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Ладно. Тогда можешь либо подождать меня здесь. Либо выбираться отсюда самостоятельно. Во втором случае я сам тебя найду в течение дня — должен же я все-таки выполнить свое обещание и помочь тебе.
— Вар-Хиш ждать здесь, — немного подумав, ответил орк.
— Ну жди, — пожал я плечами и толкнул дверь.
Здесь действительно был коридор. Правда, не длинный — всего-то метров десять. Зато необычно широкий для местных подземелий — целых три метра. Но это я отметил лишь краем сознания, все мое внимание в данный момент приковали к себе две металлические фигуры. Статуи располагались примерно на середине коридора у стен, одна напротив другой. На первый взгляд ничего особенного они собой не представляли — просто две человеческих статуи, и все.
"И чего особенного в этих железяках?! — было моей первой мыслью. Но вслед за ней практически сразу пришло другая — более здравая. — Что-то определенно есть. Иначе никто не поставил бы их здесь. Кроме того, Вар предупреждал, что они живые. Значит надо быть поосторожнее. Мало ли что..."
Я медленно двинулся по коридору, готовый в любой момент или отскочить назад, или рвануться вперед. Подойдя к статуям, я подобрался еще больше. Сделал шаг. Потом еще. И еще. Но ничего не происходило. Готовый к любому подвоху, я безнаказанно прошел между статуями и продолжил путь к двери. Происходящее определенно складывалось совсем не так, как я предполагал. И это не столько радовало, сколько настораживало.
"Сумасшедший мир! — раздраженно подумал я, приближаясь к двери. — Большинство обычных на первый взгляд вещей здесь крайне опасны. Взять, к примеру, вино. Ну, кто додумался травить им людей?! Я, конечно, и раньше практически не пил, но после "угощения" Милора даже смотреть на алкоголесодержащие "субстанции" противно. На Земле, правда, тоже травили продуктами, но ведь не настолько же цинично!!! А здесь что? Здесь крайне подозрительное помещение просто обязано быть с каким-нибудь подвохом. Так ведь нет! Здесь как раз безопаснее все..."
До двери оставалось несколько шагов, когда моего слуха вдруг достиг странный звук. Будто арматуриной по камням провели. Только прозвучал он на самой грани слышимости и если бы я сейчас не был так насторожен, ни за что бы не услышал.
Резво обернувшись, я обнаружил, что несколько поторопился назвать этот коридор безопасным. Скорее, он был крайне опасным, и лучше бы мне было остаться вместе с Вар-Хишем. К великому сожалению, столь здравая мысль пришла в голову слишком поздно, и теперь путь обратно перекрыт парой оживших статуй.
"Раз нет пути назад, — мельком подумал я, начиная пятиться. -пойдем вперед, и пусть только кто-нибудь попробует назвать меня трусом после этого".
Совершив тактический маневр под кодовым названием "Нафиг!!!", я быстро отступил назад с мыслями: "Мертвые герои никому не нужны. И мне в том числе. Так что не буду выпендриваться, а поскорее слиняю". К сожалению, у Судьбы на этот счет имелось диаметрально противоположное мнение. Иначе почему Она сделала так, что толстенная металлическая дверь, перегораживающая путь к бегству, оказалась закрыта?!
— Обломитесь, товарищ Веточкин, — философски заметил я, уже привыкнув к разнообразным подлянкам госпожи Удачи, проделанных на пару с госпожой Судьбой. — Драться с этими медными чушками все-таки придется. По крайней мере, надеюсь, что они медные, а не железные, или того хуже стальные.
