Приносящий Дары

Некоторые проспекты были шириной в полкилометра, но встречались улицы шириной всего в десять метров, зажатые между домами высотой в шестьдесят-семьдесят этажей. Просто какие-то щели, а не улицы. Основным видом транспорта были флайеры, причём все они были бронированными, но, не смотря на это, скоростными. Самой мощной была броня флайеров-лимузинов и такси. Интересными были гаражи для флайеров. В них помещалась только половина летательного аппарата и потому нам часто попадались такие флайеры, одна половина крыши и капота которого сверка чистотой, а вторая загажена птицами. Летать можно было только в двадцати эшелонах, нижний, самый медленный, находился на высоте в пятьдесят метров.

Мы летели в среднем эшелоне. Разумеется, флайером управлял Шапкин. В самом низу находилась наземная дорога, но машин там не было, хотя некоторые флайеры стояли на дороге или парили над ней. Президентский дворец стоял в центре города, но не на площади, а на выходящей на неё улице. Это было хотя и небольшое, но старинное и очень красивое здание с большим участком земли, огороженным каменной стеной, заросшей местным плющом. Шапкин посадил флайер прямо напротив входа. Едва мы вышли из флайера, перед нами выросла грозная фигура парковщика и тот сказал:

— Один час парковки стоит пять тысяч лирдов.

Сделав оскорбительный жест, я спросил по-сэлийски:

— А ху-ху, не хо-хо? — снова подбросил КОПС, тот увеличился до размеров фуры, всосал в себя флайер и опустился мне в руку маленькой коробочкой — Проваливай отсюда, кровосос.

Обиженный парковщик удалился, а мы вошли в президентский дворец, который даже толком не охранялся. Правда, президентские покои были надёжно защищены. Нарядно одетые и взволнованные Марион и Лирина встретили на у входа в куда более защищённую закрытую зону дворца. Только там я представился трём мужчинам и одной женщине уже честь по чести. После этого я рассказал им обо всём и даже показал электронный голографический каталог со своими самыми главными товарами. После двухчасовой лекции Венс задумчивым голосом промолвил вполголоса:

— Валли, плоды алварии на Сэлии у тебя не будут брать даже с доплатой, а не то что даром, зато все остальные товары, особенно силовые щиты для космических кораблей, будут покупать.

Лирина ему возразила:

— Плоды алварии нужны Проповедникам, Венс, они найдут, кому их давать. К тому же ты забыл про клонов. Полгода назад я меняла тело, так замучилась лечить его, хотя оно и было молодым.

По сравнению с остальными сэлийцами Марион выглядел чуть ли не стариком. Я дал ему четыре плода и сказал:

— Вместе с тем защитным комплектом, который я тебе завтра вручу, парень, ты переживёшь всех сэлийцев. А теперь давайте подумаем, парни, как вы будете торговать моими товарами. Марион не в счёт, он, как и прежде, будет заниматься одной только наукой.

Венс вздохнул и осадил меня:

— Валли, я ещё не сказал тебе да.

— Можно подумать, что у тебя есть выбор, Венс, — одёрнул я его и пояснил, — пойми, я буду твоим поставщиком и покупателем, а ты станешь продавать и покупать товары по взаимно выгодным ценам. Причём по всей Сэлийской космической агломерации. Ты ведь всегда мечтал именно об этом, Венс.

Старший из двух братьев Дарло строго сказал:

— Мечты это одно, Валли, а реальность совсем другое. Мы с Сэдом просто не потянем этого дела, нас сомнут большие кланы.

Сэд нахмурился, и, молча, кивнул, а я поднял указательный палец и широко улыбнулся скептикам:

— Не посмеют, я выставлю вам крышу.

Что такое крыша, и как крышевать бизнес, я знал хорошо. Даром что ли нашу Деревню считали организованной преступной группировкой и называли её "Браконьеры". Правда, что полиция, что ФСБ побаивалась нас, но не потому, что мы были крутыми, а потому, что рядом с Деревней жило немало чиновников, которые могли им крепко насолить. Венс подался вперёд и спросил:

— И как это будет выглядеть, Валли? Что это будут за бойцы?

Слово валерий имело не очень хороший смысл на сэлийском языке и потому меня сразу же стали называть Валли, что означает в переводе надёжный. Поэтому я сказал:

— Валли меркат. Это будут очень надёжные бойцы, боевые роботы-искины с Тернира. Они все ветераны и имеют тела трёх типов, обычные железные парни, большие штурмовые роботы и железный спецназ, но я на днях получу на Нейдии уже вторую партию из трёх миллионов белковых андротел. Тернирийские искины от них в полном восторге, ведь они становятся в них практически ничем не отличимыми от людей, но что самое главное, им не составит никакого труда забраться в капсулу управления и управлять любым из трёх своих старых железных тел. Тернирийские боевые разведывательно-штурмовые флайеры это и вовсе нечто неописуемое. Когда я увидел, на чём прилетели громилы Хана Девиро, то насилу сдержался, чтобы не заржать.

Пока я говорил всё это, Шапкин показал сэлийцам, как боевых роботов, так и андротела вместе с флайерами, похожими на наших, земных, жуков-плавунцов без лапок. Там, где у жука-плавунца находятся глаза, на флайерах были установлены мощные сдвоенные импульсные лазерные пушки, способные прожечь броню толщиной в четыреста миллиметров. Лазеры у них были особые, химические с ядерной накачкой и потому для них требовались заряды, цилиндрики диаметром в три и диной в пятнадцать миллиметров. В боевую машину длиной семь метров, их загружалось пятнадцать тысяч. Экипаж составлял два человека или два робота-искина, но при этом имелся ещё и бомбовый отсек. Он легко заменялся на десантный. В него помещалось шестеро железных спецназовцев или два больших робота. Кроме этого флайер мог буквально ощетиниться импульсными лазерами.

Венс Дарло, нимательно осмотрев тернирийский разведывательно-штурмовой флайер, задумчиво промолвил:

— Валли, такие флайеры у нас будут покупать миллионами штук в год, но курсовые лазеры нужно будет закрыть. У нас не принято выставлять пушки напоказ всем людям.

Сэд Стрелок сразу возразил:

— Придора это не касается, Венс. Валли, у нас их тоже будут покупать сотнями тысяч для объездчиков. Выращивать моратов дело не лёгкое уже потому, что эти вздорные бестии любят пастись там, где им вздумается. Только так они быстро набирают вес, а их мясо делается на редкость нежным и вкусным. Одна беда, желающих украсть целиком всё стадо из года в год становится всё больше.

Венс пристально посмотрел на меня и вздохнул:

— Валли, чтобы торговать твоими товарами, одной крыши, даже такой надёжной, всё же будет мало. Нужно создавать новый клан.

— А чем тебя не устраивает ваш прежний с Марио клан? — Быстро поинтересовался я и с усмешкой пояснил — Зато так вы гораздо быстрее докажете Хану Девиро, что он был неправ.

Марион бесцветным голосом тихо сказал:

— Когда я проиграл наш особняк, то клан Дарло автоматически прекратил своё существование и полторы тысячи человек были вынуждены искать защиту и крышу над головой в других кланах. Создать новый клан мы не имеем права, а на возрождение старого уйдёт несколько десятилетий и очень много денег. Самое простое решение, Валли, если ты сам создашь новый клан, но и это обойдётся тебе недёшево. Для начала тебе понадобится купить хотя бы один квадратный метр земли, сам понимаешь, желательно в столице, а затем участок земли, куда большего размера. Первое будет стоить дешево, я ведь распоряжаюсь всеми муниципальными землями Сэлийской агломерации. Втрое — гораздо дороже.

— Так, тогда давайте поговорим о деньгах, ребята, — сказал я, радуясь тому, что ситуация упрощается, — что у вас есть такого, чтобы это у меня купили быстро и за очень большие деньги? Я имею ввиду золото, бриллианты, уран, иридий, осмий и всё, что угодно.

Венс пожал плечами:

— Всё, о чём ты сказал, не имеет такой уж большой цены, Валли, а тернирийские флайеры ты не сможешь продать, и потому перекупщики постараются мало того, что забрать почти даром, так ещё и обманут. Так что ситуация просто безвыходная. Если, конечно, нам не воспользоваться помощью Стрелка.

— Бесполезно, — проворчал Сэд, — я продал своё ранчо и теперь кроме любой половины "Лирины" у меня ничего нет.

Даже Шапкин прикинулся спящим, но я не унывал. Припомнив недавний разговор Венса и Сэда, я спросил:

— Венс, ты забрал у тех парней с Лабианы все отходы или что-то осталось? Если осталось, то мы решим все наши финансовые проблемы уже завтра утром. Нет, найдём еще какой-нибудь завод, отходы которого нужно срочно утилизировать.

Сэлиец замахал руками и воскликнул:

— Какое там, Валли! Я не опустошил их хранилище и на одну десятую, но они были рады и этому. Знаешь, а ведь это действительно выход из положения, но что ты будешь с ними делать?

Шапкин быстро проснулся и доложил мне:

— Валера, я отправил разведчика в клан Девиро. Положение там весьма серьёзное. Это не простые радиоактивные отходы, очень токсичная и агрессивная радиоактивная протоплазма, с помощью которой на Лабиане, скорее всего, получают сверхчистые изотопы. Стерилизующее поле с гарантией убьёт её, а с ядовитыми компонентами и радиацией комплекс больших КОПСов разберётся за несколько минут. На выходе же мы получим превосходный гумус для алварии целебной и начальной фазы развития плантации лартарии великолепной.

Загадочно улыбнувшись, я ответил:

— В хозяйстве пригодится.

— Тогда ты сможешь быстро разбогатеть, Валли, — широко заулыбался Венс и со вздохом спросил, — но кем будем мы при тебе?

Немного подумав, я ответил:

— По сути, я создам на Сэлии свой собственный мафиозный клан, доном которого стану. Таким образом ты будешь моим консильери, то есть советником и вторым человеком в нашем клане, но, по сути, первым, так как я буду появляться на Сэлии не чаще, чем раз в неделю на первых порах, а потом. Как дон клана Эдиран-Лод, я буду во всём слушаться советов своего консильери, какими бы они не были. В общем, так не так, перетакивать не станем. Тебе виднее, что и как нужно будет делать, но кое-какими своими мыслями я всё же буду с тобой делиться, Венс. Стрелок Сэд, если считать меня просто отцом основателем, которому всё по барабану, кроме чести, то ты будешь в моём клане вторым лицом, а ты, Марио, если захочешь, отправишься учиться дальше на планету Роэл, которая обогнала Сэлию в своём развитии на добрые двести тысяч лет. Разумеется, вместе с семьёй. Ещё ты сможешь создать на любой планете, но только не на Сэлии, такой научный центр, какого ещё никто не видел во всей галактике.

Марион с улыбкой ответил:

— Но только через два года, Валли, когда покину этот дворец. Хотя мне уже сейчас не терпится отправиться на Роэл, мне нужно будет сначала завершить все свои дела здесь, но самое главное, как-то разминировать клон-камеру.

Мы поговорили ещё полтора часа. В основном о том, какие товары я смогу закупать на Сэлии. Их насчитывалось очень много, но для того, чтобы не напороться на фальшивку, нужно быть очень крутым парнем, которого будут бояться. Вот тут-то я и узнал о древней традиции этого мира. Оказывается, для того, чтобы зарекомендовать себя крутым доном клана, требовалось чем-то настолько поразить всех остальных донов, чтобы те сразу задрали лапы в гору и больше никогда не рыпались. Естественно, что ни о каких подвигах Геракла речи не шло. Тут нужно было скорее быть Гераклом криминального мира. На мой вопрос, могу ли я использовать технические средства, Венс, не колеблясь ни секунды, решительно сказал:

— Ты можешь воспользоваться каким угодно оборудованием, Валли. Главное, чтобы оно потом не стало достоянием других боссов кланов, иначе тебя сразу же начнут третировать.

Выслушав его, я ответил:

— Хорошо, ребята, завтра я буду ждать вас возле выхода в парк и появлюсь там ровно через десять часов.

Глава 16

Три насыщенных дня

За десять минут до условленного времени я прибыл в точку встречи с Сантией. Голова у меня шла кругом. Стоя на глайдере, я смотрел на Сэлию и две её луны Гамбер и Довел, поражаясь тому, ч чем мне довелось встретиться на этот раз. Сантия появилась точно в назначенное время, я подлетел к ней, положил руки на КОПС у неё за спиной и в следующее мгновение мы оказались на складе. Я помог жене снять контейнеры, поцеловал и спросил:

— Как ты, Санни, устала?

— Нет, что ты, — рассмеялась она, — от такой работы не устают. У меня сегодня был очень насыщенный день. А как ты? В каком мире ты сегодня побывал и что интересного увидел?

Соединив большие КОПСы, я вместе с Сантией вышел из склада и, попросив Сая увеличить их до полного размера и состыковать с нашим главным складом, ответил:

— Даже и не знаю, радоваться мне или рыдать от горя, Санни. Тот мир, откуда ты меня забрала, это нечто очень удивительное. Ты только представь себе, на одиннадцати планетах и в десятках тысяч космических поселений на планетоидах, астероидах и просто огромных космических станциях живёт немногим больше пятисот десяти миллиардов точно таких же людей, как и мы с тобой.

— Так в чём же тогда дело? — спросила Сантия — Ты должен радоваться этому, Валера, но никак не рыдать.

Обняв жену за плечо, я отнюдь не весело усмехнулся:

— Там есть чему радоваться. Рынок сбыта там огромный, да и по части поставок это космическое сообщество тоже представляет очень большой интерес. Похоже на то, что Сэлия в области науки и технологий если кому и уступает, то только Роэлу. Чего только они не производят, вот только меня это не очень радует, Сантия.

— Почему? — удивилась моя жена — Ты ведь совсем недавно жаловался, что в нашей галактике слишком мало планет, способных производить товары в огромных количествах.

Мы вошли в наши апартаменты, прошли на кухню, где я усадил жену за стол, и принялся готовить ужин и попутно объяснять:

— Санни, на этой планете люди не только достигли просто невероятных высот в науке и техники, они ещё и от государства отказались, и в их обществе нет запретов ни на что. Сэлийцы практически бессмертны. Если сэлийца убивают, то его сознание автоматически записывается на мозг спящего клона и тот через пять минут выбирается из своей клон-камеры наружу. Там разрешено совершать почти любые преступления и это никого не волнует. Единственное, чего там нельзя делать, это совершать преступления в отношении детей, но во взрослом мире их и нет. Все сэлицы появляются на свет на Огиноре. Планета Огинор, это то немногое, что осталось от прежнего государства. Если сэлийка забеременеет, то сразу же идёт в ближайший Дом матери, это специальная транспортная система, отделения которой есть во всех поселениях сэлийцев. В каждом Доме матери имеется телепортатор, который отправляет женщину прямиком на Огинор. Там будущую мать лечат от какого угодно заболевания и, вообще, возвращают ей такой вид, какой она должна иметь от природы. Родив ребёнка, мать живёт с ним на Огинор минимум два года, максимум пять. В возрасте пяти лет ребёнка отправляют в воспитательно-образовательный центр, в котором дети живут под присмотром роботов-наставников. Родителям разрешают встречаться с ними раз в месяц. Для каждого ещё не рождённого ребёнка на Огиноре изготавливают клон-камеру, а когда ему исполняется двадцать лет, то молодому сэлийцу или сэлийке имплантируют в основание черепа страховку. Это устройство, способное переписать сознание и память человека на мозг клона, в мозг которого страховка ставится изначально. Кроме Дома матери, являющегося частью Огинора, а эта планета закрыта очень мощным планетарным щитом, на Сэлии есть ещё Дома жизни, если у сэлийца нет возможности надёжно защитить свою клон-камеру, то её можно сдать туда, что делают очень многие обитатели этой космической агломерации. Правда, это не даёт стопроцентной гарантии. Пока что я знаю о Сэлии слишком мало, Сантия, это всё, что мне успел поведать Шапкин, но у меня складывается такое впечатление, что в этом мире всё разрешено только потому, что предки сэлийцев, а они были великими учёными, замыслили что-то очень грандиозное. Скорее всего сэлийскую космическую экспансию, да, вот беда, зелёных планет ближе десяти тысяч световых лет там нет, но что самое примечательное, за пределами Мёртвого барьера из голубых и красных гигантов, звёзд главной последовательности тоже не так уж много. Как знать, может поэтому сэлийцы пустились во все тяжкие. Меня их мир одновременно и привлекает к себе, и отталкивает. Правда, мне с первого же раза посчастливилось найти на Сэлии двух парней, на которых я могу положиться, а также третьего парня, гениального учёного, который срочно нуждается в моей помощи. Поэтому, Санни, завтра мы поднимемся чуть свет и я отправлю тебя на Тернир, а сам займусь Сэлией, чтобы за пятницу, субботу и воскресенье заложить там мощный форпост. Тем, что творится на Сэлии, меня не запугать, Санни, я ведь пережил лихие девяностые годы. В любом случае я могу сказать одно, туристам в этом мире делать нечего, да, и сэлийским туристам в других мирах, где худо бедно торжествует закон, тоже, но торговать с Сэлией я точно буду.