Огненный мир

Сразу после того, как фигура сложила крылья, телохранители бросились ей навстречу, а я активировал молнию, но выпустил ее в чистое небо, как только в худой демонессе с изумлением узнал Кассию. Презрев опасность в лице воинов и Повелителей, она бежала в мою сторону, держа в руках здоровенный черный меч.

— Кассия! — обрадовано закричал я, — жива, чертяка! Не троньте ее!

— Повелитель! — в свою очередь воскликнула она, счастливо улыбаясь и бросаясь мне на шею.

— Я действительно рад, что ты жива, прости, что так и не смог тебя найти. Поаккуратней с этой штукой...

Она чуть отстранилась, и, переведя взгляд на меч, протянула его, вставая передо мной на колено:

— Повелитель, это для тебя! Я выковала его из трех ипостасей! Смею надеяться, что с помощью него ты одолеешь Князя!

Я взял увесистый двуручник и недоверчиво его осмотрел — казалось, что он сделан из блестящего черного стекла или из мокрого обсидиана, но я как-то не чувствовал в нем ничего особенного. Но не обижать же девушку... эээ... демонессу. И так виноват перед ней.

— Спасибо, Кассия, ты просто чудо.

Она поднялась, но улыбка на ее лице сначала застыла, а потом и вовсе исчезла. Она раньше меня почувствовала эфирный удар мощнейшего заклятья. Проклятые архимаги активировали его и упустили наш единственный шанс убить Князя. Кретины! Умалишенные! Что теперь делать с Князем?!

Канонада продолжала грохотать, желтые снаряды взрываться, а я так и не придумал способа исправить ситуацию. У меня не было связи с войском, да и, по сути, не было войска. Еще пара мгновений, и армия побежит, а все планы покатятся к чертям. Впрочем, спасти себя, Кассию и Номату я еще успею. Где Номата, кстати?

Этот вопрос я и задал Повелителю, прилагая отпечаток ауры. Не мешкая, он полетел ее искать. А я, сжимая рукоять подаренного Кассией меча, смотрел, как одержимые, добравшиеся до первых рядов и без того разгромленного войска, принялись над ним измываться. Князь же, оставив свое бомбометание, быстро расправился с пытавшимися его атаковать архимагами и перешел на излюбленное оружие — слил огненные глаза воедино и врубил "лазерную пушку".

Первым это оружие испытал на себе левый фланг. Я не мог его видеть, но зато очень хорошо мог судить по непрерывному красному лучу, бьющему из глаз Князя, что дела там идут не очень.

— Интересно, почему войско еще не бежит? — спросил я у Кассии, молчаливо смотревшей на одержимых, втаптывающих моих солдат в землю.

Демонесса пожала тощим плечиком, но на вопрос ответил Андарес:

— Я по-прежнему поддерживаю заклятье неустрашимости, но, как ты видишь, они все равно на грани... Никогда не видел такого хаоса.

— Ты хорошо держишься, архимаг, — сказал я, — рад, что был знаком с тобой.

— Благодарю...

Он резко вскинул руки, а я рефлекторно ушел вправо. Туда, где я только что стоял, рухнули два демоса, а на подлете был еще десяток. Видимо, увидев штаб войска, недобитые демосы и демонессы решили со мной расквитаться, и перешли на бреющий полет.

— За императора!!! — взревели мои телохранители, подпрыгивая и хватая демосов прямо в полете.

Немного припозднившиеся Повелители Круга нерешительно остановились перед образовавшейся на земле кутерьмой. Клубки из переплетенных тел демосов и моих воинов катались по холму еще пару минут. Магистры и архимаг, видя, что люди еще живы, тоже опасались вмешиваться и применять магию. Зато, когда воины с кастетами стали подниматься один за другим, при этом пиная изломанные туши демонов, глаза магов едва не вылезли из орбит.

— Кто они?! — спросил Андарес, после того как вновь обрел дар речи.

— Мои поданные... бывшие, — тяжело вздыхая, ответил я. — Ты уже с такими сталкивался, когда дрался с одержимыми.

— ...Они назвали тебя императором?

— Было дело.

Он посмотрел на меня странным взглядом и больше ничего не спрашивал. Затерявшуюся Номату все еще не нашли, и я вновь беспокойно оглянулся на Князя.

Словно гигантский робот, Князь возвышался над чехардой, подобно горе, и сжигал лазерным лучом всех, кого мог достать. Там, где луч соприкасался с землей, образовывалось плазменное облако, не оставляющее никому ни единого шанса. Он мотал головой, заставляя ослепительный луч быстро перемещаться по полю...

— М-да, нас спасет только чудо, — произнес я фразу, успевшую надоесть. — И где же ты, чудо?

Я даже поддался на уговоры, помолился, попросил у высших сил помощи. И где? Обманули, изверги...

— Альтаир! — раздался за спиной голос Номаты. — Ты звал меня?

— Да, Номата, — ответил я, поворачиваясь и оглядывая прекрасную девушку сопровождаемую молчаливым Тадом. — Мы проиграли сражение, нам нужно уходить и перегруппировать силы. К сожалению, мы можем взять в другой мир не так уж и много людей. Всех, кто сейчас на этом холме...

Золотоглазая девушка активно замотала головой:

— Нет, Альтаир, мы это уже обсуждали. Прошу тебя, уходи без меня, любимый...

Я закрыл глаза, чуть постоял, потом открыл и произнес жестко:

— Номата, прости, но ради сохранения твоей жизни я пойду на гораздо более страшные поступки, чем игнорирование твоих желаний. Кассия, ты, кстати, подключилась к колодцам?

— Да, Повелитель, — после паузы отозвалась демонесса, неотрывно глядящая на Номату, — но правильно ли я поняла, что эта женщина...

— Неважно, Кас, портуй...

Я вскинул меч, дернулся, но безнадежно опоздал. Кассия... она... она обошла Номату со спины и вырвала ее сердце.

Круглые от боли глаза Номаты уставились на меня с ужасом, медленно переходящим в умиротворение. За ее спиной неподвижно застыла чернокрылая демонесса, держащая в окровавленной ладони красный ком. Он все еще трепыхается — сердце еще бьется.

Бледные губы желтоглазой девушки приоткрылись, из них вырвался тихий стон, переходящий в слова:

— ...не знает счастья образ мой...

Демонесса задумчиво поднесла сердце ко рту и откусила кусочек, ее губы окрасились красным, из уголка рта потек алый ручеек. Номата упала на землю, а я не мог поймать даже ее тело — ноги вмерзли в землю и отказывались подчиняться.

Кассия уронила сердце на землю и встряхнула руки от крови. Похоже, вкус сердца ей не понравился. На Номату она больше не смотрела — не отрывала твердого взгляда от моего лица.

Я очнулся и на негнущихся ногах приблизился к телу любимой. Упал перед ней на колени и положил ее голову себе на грудь.

— Повелитель, — вымолвили окровавленные губы Кассии, — нам пора уходить. Куда портовать?

— Ты спрашиваешь меня, куда портовать? — произнес я, усилием воли рубя ее ауру, отделяя душу Аркарис от демонической сути и перекрывая ей канал, связывающий с астралом.

Она скривилась, упала на колено и дико заверещала:

— Что ты делаешь, Альтаир?! За что?! Я должна была ее убить...

— Ты спрашиваешь меня, за что? Ты вырвала сердце не ей — ты вытащила его у меня. Ты лишила меня всего, что оставалось во мне от человека.

Полупарализованная демонесса пыталась сопротивляться, увещевать, но я не слушал, накинул на нее Паутину Подчинения и стал медленно сдавливать.

Я считал себя демоном, но теперь понимаю, что лишь играл в демона. Я не представлял себе, что на самом деле значит это слово "демон". Она убила ее даже не из ревности, а из боязни потерять место по правую руку от меня. И убила без сомнений, искренне веря, что так и должна была поступить, ведь в стане демонов борьба за территорию происходит именно так. Рядом с Повелителем — лишь сильнейшая демонесса, изредка допускающая до него других. Но она всегда должна быть настороже — ведь любая демонесса может бросить ей вызов, если захочет занять ее место. И вряд ли Кассия когда-нибудь поймет, что же на самом деле совершила...

Она сейчас умрет, а вслед за ней уйду и я. Просто не смогу жить с такой опустошенной душой. Вскрою себе горло или брошусь на Князя.

— Кан-Альтаир, — сухо позвал меня Андарес окруженный дюжиной Повелителей, — если ты ее убьешь, мы не сможем покинуть этот мир, а Князь уже совсем рядом.

— Не вмешивайся, Андарес, — отозвался я, — иначе тебе тоже достанется.

— Но за что, Повелитель? Ведь та женщина была очень слаба! Она не была достойна тебя, мой Повелитель, — из последних сил говорила корчащаяся на земле демонесса. — Ты меня убьешь?

— Да, Кассия... прости.

Тад относился к Номате не как пес к хозяйке, а скорее как старший брат к сестре. Только из-за нее он не отправился вслед за ее отцом, когда на замок напали зомби Кан-Тасмая. Он не мог отомстить за хозяина и утешался мыслью, что охраняет его дочь. Но теперь, когда ее не стало, он, прежде чем покончить с собой, убьет хотя бы ту, что вырвала ей сердце.

Тад перехватил меч поудобней, и тенью скользнул к корчащейся от боли демонессе. Он занес над ней меч, но... Шею прожгла боль, мир закрутился, трава и небо какое-то время менялись местами, в лицо ударилась земля, а тело перестало ощущаться. Он закрыл и открыл глаза, а потом с ужасом увидел свое обезглавленное тело со стороны.

Краем глаза он успел увидеть, как Повелитель Демонов смахивает кровь с черного обсидианового меча. А сквозь нестерпимый звон в ушах различил его слова: "Прости меня, верный Тад, но я не могу потерять еще и Кассию".

Тад мигнул, по щеке покатилось что-то мокрое, а потом все потемнело и мысли исчезли...

— Ты... спас меня... мой Повелитель, — прошептала демонесса, вставая и покачиваясь, словно на ветру.

— Да.

— Почему? Ты ведь сам хотел меня убить.

— Ты всего лишь демонесса, Кас. Что с тебя взять?

— Надеюсь, ты когда-нибудь меня простишь. Я не понимаю за что, но, пожалуйста, прости. Пройдет время, и ты забудешь ту слабую женщину, а я же всегда буду с тобой...

— Я...

— Ну, раз вы все тут уже уладили, — вклинился в разговор мягкий голос Андареса, — то предлагаю бежать из этого мира!!!

Я оглянулся, Князь испепелил большую часть войска и уже нависал над нами, как осадная башня над маленьким частоколом. Вокруг него вьется сотня демонов. Бьющий из глаза луч куда-то пропал — вероятно, Князь припас нам что-то еще более отвратительное.

Я оскалился. Князь, ты представить себе не можешь, как на самом деле ты жалок!

Взмахнул крыльями, включил Тягу Духа и стрелой понесся к его рогатой голове. Разделяющее нас расстояние я преодолел менее чем за секунду. Князь, кажется, хотел засмеяться, но обсидиановый меч еще на подлете стал распарывать что-то невидимое, будто бы слои сжатого воздуха. Князь дернулся, но я уж преодолел его защиту и вонзил меч глубоко в его лоб. И не зная, что делать дальше, стоял, держа за рукоять и ногами опираясь на его нос, ровно до тех пор, пока он не рухнул на землю. Но к тому моменту его плоть превратилась в труху и он разлетелся по округе жирным пеплом.

Я едва не взорвался от силы, распирающей тело. Сущность первого демона обрушилась на меня океаном. Теперь я стал Князем, и все демоны и одержимые застыли в немом почтении, а дюжина Повелителей припала на колени.

Правда, никакой радости я не чувствовал. Моя человеческая душа погибла вместе с Номатой, и я вообще не знал, стоит ли мне жить. Во мне осталась только ненависть. Ненавижу всех вокруг, весь мир за то, что позволил отнять у меня Номату. Внутри меня свой мир, огненный мир...

Подошедшая ко мне Кассия упала на колени:

— Что теперь, мой Князь?

— Хороший вопрос...

Несмело приблизившийся Андарес, в окружении магистров и нескольких осмелившихся подняться с колен Повелителей, смотрел на меня круглыми глазами:

— Зачем был весь этот балаган, Альтаир, если ты мог убить его в любой момент? Ты ведь изначально был сильнее него!

— Вряд ли. Еще вчера во мне не было океана ненависти, да и в руках не лежал этот так на меня похожий меч...

Андарес с сомнением посмотрел на меня, перевел взгляд на блистающий в лучах солнца черный меч и ничего не сказал.

А я уже не обращал на него и на окружившую меня свиту внимания. Я почувствовал приближение сильного и противного моему естеству существа. Глянул вверх и увидел момент, как облака разорвала яркая вспышка, вниз упал ослепительный столп света, и оттуда как по лифту спустилось сияющее белым существо. Фигура мускулистого мужчины словно светилась изнутри, он пах черешней и лепестками цветущей яблони. Шесть его белоснежных крыл едва заметно трепыхались на ветру, а он смотрел на меня голубыми глазами. Все понимающими, и все прощающими.

Я оглянулся, чтобы посмотреть, какое впечатление произвело появление слуги Господа на людей, и с удивлением обнаружил, что лица всех были обращены в мою сторону. Немного виноватая и вместе с тем вполне удовлетворенная Кассия, сбитый с толку Андарес, Повелители — все не сводили с меня взгляда, словно не видя посланника Бога... А может, они его и вправду не видят? Может, мне мерещится?

Я повернулся к херувиму и вперил взгляд в его лицо. Оно немного сужено к низу, подбородок хоть и непропорционально мал, но обладает притягательной изящностью. Когда он заговорил, губы даже не шевельнулись:

— Я пришел от имени Его, чтобы сказать, что грядет битва между грешниками и праведниками. Чью сторону ты изберешь? Решай сейчас.

Эпилог

А где-то вне материи мира, среди геенны огненной, навзрыд смеется прозрачная, ослепительно сияющая сущность...

* * *

Номата вознеслась над своим телом и остановилась перед обезглавленным Тадом. Кольнула жалость. Гибельное пророчество коснулось и его.

Ее тянуло вверх, там раскрылось что-то сияющее, манящее, сулящее вечное благо и забвение всего горя, и она лишь задержалась, чтобы кинуть прощальный взгляд на любимого. Альтаир. Ты взбешен.

Не вини себя, глупый. Не вини никого. Это пророчество — ты был не в силах его изменить.

Только сейчас она вспомнила новые строки песни, которую напевала ей мать — сильнейшая из известных оракулов. И глядя, как спускается с небес шестикрылый воин добра и света, она ее пропела:

Ангелы и демоны смеются надо мной,

Кружатся, словно вороны, над моей душой,

Не знает счастья образ мой,

Ведь вырвут сердце мне рукой,

Я в жертву адом принесена...

Она запнулась. Тут концовок было три. И хотя Номата не могла вспомнить ни одну из них, но была уверена, что допоет песню после окончания разговора Альтаира с небесным воином...

Ей стало интересно узнать, какая из строф придет на ум, однако зов сияния над ней стал нестерпимо сильным. Она не услышала, о чем говорят ангел и демон, а песня так и осталась недопетой...