Полукровка полукровке рознь

— Перестань! — Танáс отрицательно замотал головой. — Всё-таки ты его сын!

— Шепсит тоже была его дочерью...

— Что будем делать? — Решительно спросил мастер Уриццу.

— Нет, Тан! — Брюнет протестующе замахал руками. — Тебе не нужно в это вмешиваться! Не хочу, чтобы из-за меня началась война между кеметами!

— Ты же мне как брат! — Атанасиус сжал руки в кулаки.

— Буду готовиться к поединку. — Выдал магистр Мицура. — Думаю, стоит ожидать неприятностей сразу после ритуала рождения года.

— А о Заире ты подумал?! — Блондин был ошарашен новостями. Ещё и этот ритуал, для проведения которого мастер и магистр каждой земли должны лично присутствовать в храмах своих столиц. Получается, что Эл будет совсем один...

— Позаботься о ней, если что... Обещаешь?

Обновление от 04.10.2014

* * *

Кеметский бог мудрости помог мне выбраться из саркофага и, придирчиво осмотрев, удовлетворённо кивнул. Не знаю, что привело в благостное расположение духа покровителя, но мои нервы были на пределе.

— Джихаути, что я видела? — Требовательно осведомилась я.

— Понятия не имею, — отозвался мужчина, — но все базовые показатели в норме. Сейчас приглашу Итέму, чтобы он проводил тебя в Та-Шемау. — Он плотно сомкнул веки и направил ментальный зов куда-то вовне.

— В норме?! — Поразилась я, но уже через доли секунды, прислушавшись к внутренним ощущениям, отметила, что истерика вычеркнула-таки мою голову из списка достопримечательностей, обязательных к посещению.

— В абсолютной! — Подтвердил бог. — А тебя что-то тревожит?

— Пока я спала в твоём стеклянном гробу, — я указала на кушетку, — мне привиделось будущее самых близких людей...

— Хм... Странно! — Джихаути наморщил нос. — Вообще-то умение заглядывать в иные времена может даровать только Та, что у трона. Но что именно так тебя обеспокоило?

— В том-то и дело, что ничего конкретного! — Эмоционально выкрикнула я, скорее, по привычке, чем от необходимости выплеснуть чувственное напряжение. — Просто предчувствие беды... И я знаю, что это каким-то образом связано с моим супругом, а ещё с Сутехом...

— Я поговорю с Ней. — Пообещал темноволосый бог, хмуря брови.

С противоположной стороны донеслось деликатное покашливание, я повернула голову в направлении источника звука и замерла: нарисованная на стене дверь снова распахнулась — и из неё на нас глазело нечто, напоминающее огромную серую крысу. Заметив моё замешательство, Джихаути пояснил:

— Это Итέму в своей второй ипостаси — в образе ихневмона* (*ихневмон — египетский мангуст, также именуемый фараоновой крысой).

— Понятно. — Бросила я вместо того, чтобы возмутиться, хотя все основания у меня для этого имелись: что за попытки запугивания? То жучара, то крысища! А если бы у тётеньки (читай, Заиры Веренич) сердце не выдержало? И вообще... неужели Пресветлый не мог выбрать для себя более привлекательные лики?

Крыс, между тем, недовольно фыркнул и принялся потешно умываться.

— Иди за ним, страж мирового закона не любит долго ждать. — Покровитель легонько подтолкнул меня по направлению к выходу из лаборатории. Я покорно потопала к удивительному созданию, обернувшись на пороге и помахав Джихаути рукой.

...Я твёрдо была уверена, что нам нужно в другую сторону (по крайней мере там, откуда я пришла с его жукообразным приятелем, на стенах были совершенно иные сюжеты), но упрямый бог заката шёл туда, куда считал нужным, не спрашивая моего мнения. Не разговорчивый он какой-то! Когда мне надоело идти молча, я пригрозила:

— Итέму, я устала пешочком драпать... Можно я у тебя на спине поеду? — А что? Только глаза закрою и буду представлять, что подо мной не крыса, а, к примеру, пони.

Несчастный ихневмон тяжко вздохнул и принял человеческий облик. Ну вот! Совсем другое дело! Получился вполне симпатичный мужчина средних лет: цвет волос я разобрать не смогла, поскольку они были убраны под немес*, но предполагала, что растительность на голове у стража мирового закона такая же тёмная, как и аккуратная тонкая бородка, заплетённая в косичку (*немес — платок, повязываемый на голову).

— Никакого уважения! — Возмущённо пробормотал бог.

— Извини... — Повинилась я. — Просто поговорить с тобой хотела...

— И о чём же? — Неожиданно оживился Итέму. Он даже остановился и дождался, пока я его догоню, чтобы шествовать рядом.

— Не знаю. — Я пожала плечами. — Например, кто из вас всё-таки создал людей? В книгах, которые мне подсунул прочитать Тан, об этом ничего не сказано.

— Вас, как и нас, кстати, сотворил Демиург. — Коротко ответил он.

— Кто? — Я прищурилась, пытаясь вспомнить, доводилось ли мне раньше слышать о загадочном Демиурге.

— Сотворил и покинул этот мир, оставив богов следить за ним и содержать его в порядке. — Завершил объяснения бог. — В общем, давно это было... Не бери в голову.

— Ладно. — Кивнула я, мысленно ставя галочку в сознании, чтобы не забыть поднять все доступные материалы по этой теме, когда вернусь в Та-Шемау. — А зачем тогда вы на нас опыты ставите, если должны исключительно 'следить'?

— Мы пришли! — Радостно выдал Итέму и, указав мне рукой на выход из катакомб, исчез, так и не ответив на поставленный вопрос.

Обновление от 05.10.2014

У древнего храма меня ожидал один Танáс, сердце сжалось, посылая в сознание полный отчаянья сигнал: 'Где ОН?'

— А Эл? — Спросила я вместо приветствия, нервно кусая побелевшие от напряжения губы. — Почему его нет?

— Заира, ты чего? — Кузен прижал меня к своей груди. — Через два дня состоится ритуал рождения года, твой муж отправился в Та-Меху, чтобы подготовиться к празднествам. Нам тоже необходимо всё заранее продумать, так что прекращай беспокоиться по мелочам и включайся в рабочий процесс.

Тан выпустил мою тушку из объятий и потянул за руку в сторону Врат Перехода. И как у меня из головы вылетело? Они ведь оба все уши мне прожужжали, говоря о 'самом важном кеметском магическом действе' (конкретно этот эпитет я слышала не менее ста раз)! Суть упомянутого ритуала была такова: каждый год в один и тот же день ровно в полночь 'золотая госпожа любви' являлась в Храм богов и благословляла дамфорских правителей на будущий год (что-то типа 'пусть плодоносит земля ваша'). Задачей же последних являлось распространение полученного от богини дара на всю страну посредством правильного плетения слов и энергии. По окончании ритуала начинались народные гуляния, всем кеметам было положено петь, танцевать и потрясать систром*, — всё это в перерывах между застольем, которое разворачивалось прямо на улицах и оплачивалось из государственного бюджета (*систр — ударный музыкальный инструмент, состоящий из металлической пластины в форме продолговатой подковы с натянутыми на ней стержнями, на концы которых прикреплены колокольчики; иначе говоря, — погремушка).

Однако начиналось сие ежегодное безумие за два дня до наступления заветной ночи, то есть именно сегодня мастеру и магистру надлежало отправиться в беседку, расположенную во внутреннем дворике Храма (хм... вот сколько раз была в священном месте, но никакого дворика я там не видела), и лично омыть статую Хέру. Несмотря на то, что 'золотая госпожа' отвечала за вполне мирные отрасли божественного производства, как то любовь, красота, плодородие, веселье и танцы, она же могла разгневаться в случае, если ей не будет оказано должного почтения. По кеметским легендам, в этом случае богиня обращалась в свирепую неуязвимую львицу и уничтожала всех, кто попадался ей на пути. В общем, такую лучше уважить...

Посему мы с кузеном после лёгкого завтрака (оказывается, я вышла из катакомб сразу же по наступлении рассвета) проследовали в центральный Храм Та-Шемау (тот самый, где состоялась моя свадьба). Беседка, на самом деле, была: в неё вёл потайной ход, начинающийся прямо под алтарём. Ох, бедные мои ноги! Сначала двести сорок восемь ступеней вверх, теперь столько же вниз... А нам ведь ещё потом назад возвращаться!

— Заира, тебе плохо? — Обеспокоился Танáс, поддерживая меня за спину в очередной раз, когда мои нижние конечности изъявили желание подогнуться.

— Справлюсь. — Упрямо выдала я, опираясь на руку блондина (осталось только закряхтеть как старушка). — Но если ты отвлечёшь меня последними новостями, буду признательна. Как, например, дела у Зига? Он всё ещё гостит у тебя?

— Хорошо, слушай. — Кузен улыбнулся. — Агенту Эла удалось проникнуть в ближний круг потенциальной невесты императорского наследника. Правда, для этого несчастному Акэнатéносу пришлось принять облик женщины. — Тан хихикнул.

— Да ладно?! — Как у них всё серьёзно-то! Прямо шпионские игры...

— Ага! — Подтвердил мастер Уриццу. — Уже около месяца у будущей императрицы новая личная служанка. После человеческого празднования нового года агент признается Марте в том, что его... — Кузен на мгновение задумался, — то есть её... направил Зигфрид, и убедит невесту посетить жениха для персонального знакомства.

— Отлично! — Одобрила я план мужчин по наведению мостов между 'супругами по принуждению'.

— Уф! Добрались, наконец! — Облегчённо выдохнул Танáс.

Я шагнула за ним внутрь беседки, полностью обвитой тёмно-зелёной лозой неизвестного мне растения, и даже приоткрыла рот от изумления: в центре строения с двенадцатью колоннами на постаменте величественно покоилась (иначе и не скажешь) фигура женщины с коровьими рогами, выполненная из чистого золота.

Обновление от 06.10.2014

...В течение всего дня, предшествовавшего празднованию рождения года, я планировала проваляться в постели, поскольку мои конечности, сговорившись между собой, устроили самую натуральную забастовку. И, откровенно говоря, я их понимала и всецело поддерживала.

Дверь в спальню открылась — и появился Тан, несущий поднос, заставленный самыми разнообразными вкусностями.

— Заира, ты как? — Кузен сгрузил поднос на кровать, уселся рядом и приложил прохладную ладонь к моему лбу. — Ну вот! Говорил ведь вчера, что нужно подождать, пока вода согреется! И ведь магию до следующей полуночи использовать нельзя...

— Да нормально у меня всё! — Возмутилась я и тут же чихнула, сама того не ожидая. Блондин смерил меня тяжёлым взглядом, но ничего не сказал. — Сейчас уничтожу жаркое из орикса — и сразу выздоровею. — Пообещала я, воодушевлённо принимаясь за поглощение обеда. Секрет волшебного вкуса жаркого состоял в правильно подобранных травах, сочетание которых, помимо всего прочего, давало и противопростудный эффект.

— Может, тебе каких-нибудь человеческих лекарств раздобыть? — Предложил Танáс, присоединяясь к моему пиршеству.

— Неа, не надо, само пройдёт. — Отмахнулась я. — Тем более, через полтора дня ты всё равно сможешь меня вылечить.

— Заира, не забывай — тебе предстоит принимать активное участие в ритуале! — Строгим голосом сделал мне выговор мастер Уриццу.

— Помню-помню... — Закивала я (ох, зря я начала трясти головой — нос моментально заложило). — Как там говорит мой муж? 'Всё будет хорошо'?

— Ладно, после обеда приготовлю тебе отвар аллиума на молоке. — Пригрозил блондин. — Выпьешь в моём присутствии целиком!

— Хорошо... — Обречённо согласилась я. Аллиумом кеметы называли чеснок обыкновенный, поэтому попытка представить себе вкус кипячёного молока с его ароматом и привкусом заставила меня поморщиться.

Кузен выполнил свою угрозу — и вскоре притащил мне целый кувшин отравы... пардон, отвара.

— Пей! — Приказал он тоном, не терпящим возражения, и протянул мне стакан с горячим и чрезвычайно ароматным напитком.

— Тан, он горячий... — Капризно пролепетала я и попыталась отодвинуть кружку.

— Заира, мне тебя к кровати привязать и вливать это насильно?

— Давай сюда, извращенец! — Сдалась я, краешком сознания уловив, что мастер Уриццу не шутит. Видимо, этот ритуал реально 'нереально важный'.

Под чутким руководством Танáса мне пришлось опустошить весь кувшин. К концу истязаний организм уже перестал чувствовать вкус гадости и хотел только одного — чтобы его отпустили в туалет, дабы он мог избавиться от первой порции отвара. Мужественно допив последнюю кружку, я откинула одеяло с намерением отправиться к заветной цели.

— Заира, тебе нельзя вставать! — Прикрикнул на меня кузен. — Укутайся и поспи!

— Тан, мне очень надо! — Пришлось признаться.

— Горе ты моё! — Фыркнул нудный блондинистый дамфор и, подхватив мой пышущий жаром организм на руки, понёс его в требуемом направлении.

— Я сама могу идти. — Слабо запротестовала я.

— Ну, если только ползком... — Вставил кузен свой комментарий и поставил меня рядом с конечным пунктом нашего стремительного путешествия.

— Выйди, пожалуйста... — Жалобно попросила я, и Тан покинул помещение, предварительно издав неопределённый хмык.

Голова кружилась, тело била мелкая дрожь (похоже, и правда заболела), но я справилась! Гордо опустив крышку унитаза, я открыла дверь, чтобы выйти, сделала шаг и погрузилась в звенящую темноту. А потом начались кошмары: то мне мерещились глаза Сутеха, то я видела за дверью Эла, но никак не могла попасть к нему, потому что дверь была нарисованной...

Когда я вынырнула из забытья, то обнаружила, что уже лежу, плотно обмотанная одеялом, а кузен нервничает, сидя на краю кровати.

— Заира, — Тан взглянул на меня с укоризной, — не нужно меня стесняться, я же для тебя почти что брат! Тем более, в такой ситуации!

— Извини... — Пробормотала я и сонно зевнула (интересный у местного чеснока эффект... или это молоко?). — Больше так не буду...

— Спи, малышка. — Блондин улыбнулся и чмокнул меня в лоб.

Обновление от 07.10.2014

Продрыхла я больше суток, хотя если бы не ощущение дискомфорта (всё тело было каким-то липким), то оснований для пробуждения у моего организма просто не нашлось бы. Когда я разлепила ресницы, то первым, на что упал мой взор, стало висящее на плечиках (прямо напротив кровати) произведение искусства — мерцающий каларизис, расшитый бриллиантовой канителью и виринегро. Я до сих пор не понимала, как дамфорам удаётся превращать алмазы в нить, но выглядело сие творение просто бесподобно. 'Срочно в душ — и примерять!' — Возрадовалась истинно женская часть меня.

Но стоило вылезти из-под одеяла и встать, как комната принялась устраивать вокруг меня хороводы — и я позорно свалилась обратно на постель. Тут же двери распахнулись — и в спальню влетел кузен.

— Заира, что стряслось? Ты не ушиблась? — Танáс кинулся ко мне.

— Нормально, просто голова немножко кружится. — Я через силу улыбнулась. — Наверное, это от пересыпа...

— Тебя отнести? — Блондин указал взглядом в направлении уборной.

— Попозже... — Ответила я, прислушавшись к своему организму. — Тан, а можешь прислать ко мне кого-нибудь из женщин, прислуживающих в твоём замке?

— Не раньше, чем послезавтра. — Кузен виновато развёл руками. — Сейчас все готовятся к празднику, а на следующий день после рождения года работать запрещено. — Пояснил он и добавил: — Так что... эти два дня в твоём распоряжении буду только я.