— Опять ты, Марго? Уходи! Не мучай меня!
Это оказался мужчина. Женя сразу отбросил стеснение, возникшее, если бы он оказался в спальне спящей женщины.
— Прошу прощения за беспокойство, — несмотря на сочувствие, гость старался придать голосу беззаботный и легкий, на грани придурковатости тон, зная, что с веселыми собеседниками легче общаться. — Я тут случайно проходил...
Одеяло слетело в сторону, и лежащий человек резко сел на кровати. Это оказался молодой мужчина, с черными кудрями и утонченными испанскими или, скорее, латиноамериканскими чертами лица. Было видно, что он не спал, а словно бы прятался под одеялом.
— Вы... вы кто? — испуганно спросил он.
— Я? Так, прохожий, — невозмутимо улыбаясь, заметил гость и представился. — Меня Женя зовут. Не бойтесь. У меня, собственно, никакого дела к вам и нет. Просто заметил, что вам плохо. Может, смогу чем-нибудь помочь?
Парень продолжал сидеть на кровати и озадаченно молчать, неотрывно глядя на гостя. Наконец, решив что-то про себя, произнес:
— Никогда вас прежде не видел. Это отрадно. Хоть что-то изменилось... надеюсь, к лучшему, — и, спохватившись, добавил. — Да, меня зовут Энрико.
— Отлично, раз уж мы познакомились, то, может, поболтаем немного? Пошли на кухню — сообразим чайку или что вы там любите пить? И потом, давай я тебя Рико буду звать, а ты, в отместку меня Женькой ругай? — как всегда, приходилось использовать словесную лабуду, чтобы сломать барьер отчужденности. Почти все, встреченные им, замыкались в своих страданиях и страхах, смакуя и прокручивая их вновь и вновь. Они не желали допускать в свой интимный мир чужака, но допускать туда веселого придурка легче — ведь его можно и выгнать без проблем.
— Ладно, пошли! Только посмотри, нет там девочки, лет десяти, и еще старика?
— Не было там никого, но я посмотрю. Какие проблемы? — Женя озадачено вышел из спальни и быстро осмотрел квартиру — она оказалась пустой. Уже из кухни, проверяя шкафы на предмет пищевых запасов, он крикнул хозяину:
— Рико! Никого тут нет. Я тебя в кухне жду.
С запасами было негусто, поэтому гость сгонял в астрал за бутылкой красненького и плошкой, полной фруктов и сыра. Стаканы нашлись в шкафу. Так что, когда Рико зашел на кухню, там уже все оказалось готово к непринужденной беседе. Но, кажется, гость переборщил с угощениями, так как хозяин уставился на стол, и со страхом перевел глаза на сидящего и довольно ухмыляющегося Женьку.
Астральный рейнджер в мгновение ока сообразил, что дал какого-то маху и срочно сменил имидж, чувствуя себя чуть ли не профессиональным психологом, обманывающим пациентов. Состроив проникновенно серьезную мину, он участливо завещал:
— Рико, расслабься. Стоит тебе захотеть, и я немедленно испарюсь. Но проблема в том, что я, может, уже никогда не смогу вернуться. И не потому, что не захочу — просто вероятность того, что услышу твой зов, ничтожно мала.
— Я никого не звал, — потеряно вымолвил парень.
— Ты не звал сознательно, но тебе было плохо. Так плохо, что я услышал. И вот я здесь, чтобы помочь. Но без твоего содействия это не удастся.
— Хорошо, — после некоторого замешательства согласился Рико. — Но как ты мне поможешь?
У Жени словно мешок с плеч свалился. Кажется, барьер сломан, и можно опять вернуться к роли беззаботного балагура:
— А это мы посмотрим по ходу дела. Давай, сначала пригубим по стаканчику за знакомство, а потом ты расскажешь мне, что с тобой приключилось. Спешить особо некуда.
Рико, в самом деле, расслабился и, выпив вина, начал свое повествование...
Он жил в Лиме, столице Перу, местами грязной и перенаселенной, но местами вполне приличной и даже роскошной. Энрико не был ни богатым, ни бедным — что называется: типичный представитель среднего класса. Спасибо родителям и своим способностям, ему удалось получить высшее образование, и он работал сотрудником в лаборатории одной химической компании. Он даже встречался с девушкой, имея серьезные намерения.
И все было бы неплохо, но у него стали появляться провалы в памяти. Сначала он не обращал внимания, но потом это стало опасным: Энрико, например, мог внезапно обнаружить себя посреди лаборатории с каким-нибудь химикатом в руках. И все же долгое время ему удавалось скрывать проблему, так как ничего страшного не происходило.
Но потом стала приходить она. Первый раз эта девочка, лет одиннадцати, появилась вечером, когда он читал книжку. Его глаза уловили какое-то движение в комнате. Энрико поднял взгляд от текста и увидел в сумерках коридора идущую мимо него фигурку в сереньком, невзрачном платье и с игрушкой в руках. Он окликнул ее. Но она с грустным лицом прошла мимо двери на кухню, будто не слыша его слов. Рико оторопел, потом вскочил и кинулся вслед, но на кухне никого не оказалось. Он чувствовал, как сердце бешено колотится — нет, это не могло ему показаться! В подавленном состоянии он вернулся на диван, но не мог снова заставить себя читать.
Спустя несколько дней она пришла снова. Энрико сумел до нее дозваться, и девочка назвала свое имя: Марго. Она всегда оставалась грустной и не хотела разговаривать. Однажды Марго призналась:
— Я никогда не буду счастлива. Ты знаешь почему.
Но Рико не знал. Он растерянно спросил:
— Я даже не знаю кто ты. Так почему же я должен знать, отчего ты обижена на меня?
— Ты не даешь мне жить, — тихо и грустно выговаривала она ему, глядя в окно и продолжая сжимать своего затасканного тряпичного медвежонка. — Я так хотела бы узнать, что такое настоящая жизнь, но ты держишь меня взаперти.
Рико ничего не понимал, но раз уж девочка, наконец, разговорилась, то решил хоть что-то у нее выяснить:
— Расскажи мне о себе и я, может, смогу помочь?
Марго грустно усмехнулась:
— Тебе так хочется узнать о жизни изнасилованной и убитой батрачки?
— Но ты же ребенок?! — воскликнул Рико, все еще не понимая.
— А разве одно другому мешает? — по щекам девочки текли слезы, но она через силу продолжила. — Не понимаю, что произошло. На улице все не так... Я боюсь этих огромных зданий, там так много самодвижущихся повозок...
— Машин?
— Наверно... не знаю. Только помню, что меня родители продали батрачить в харчевню. Я ничего не видела кроме тяжелой работы и побоев. Этот мишка — единственное, что у меня осталось, — девочка нежно посмотрела на убогое создание, долженствующее изображать медвежонка. — Но однажды хозяин сильно напился и поймав меня в углу кухни, прикрикнул, что я уже большая и сорвал с меня платье... Тогда все упились, а работники боялись хозяина. Это было страшно, противно и больно. Он что-то разорвал мне... текло много крови, я пыталась заткнуть ее тряпкой, но у меня не хватало сил, я устала и заснула... А теперь вдруг очнулась на мгновение в мужском теле. Но я умная! — Марго утерев слезы, хитро и мстительно посмотрела на Рико. — Я нашла способ сбегать из-под твоего присмотра. Да, я могу с тобой говорить! И я отомщу всем вам, злобным тварям!
— Хе-хе! — раздался смех в стороне. Рико оглянулся и увидел старика, откуда-то возникшего в его кресле. — Не верь этой плутовке. Она только прикидывается паинькой. Эта киска только и ждет, чтобы вцепиться тебе в горло!
— А вы кто такой? — удивился Рико.
— Я-то... не важно. Так, гость случайный, — старик отмахнулся от вопроса. — Ты вот что лучше послушай: если будешь и дальше ее привечать, она тебя из тела полностью выживет.
— Сам хорош, старый хрыч! — злобно ответила девчонка. — Тебя никто и не спрашивал. Сам-то зачем сюда приперся?
— Хе-хе, — невозмутимо хохотнул старик. — Я-то меру знаю: немного попользовался, дай и хозяину привести дела в порядок, а ты, стерва маленькая, норовишь подмять его под себя! И по дури своей не понимаешь, что если он в психушку угодит, то и ты там окажешься. А если руки на себя наложит, то и нам труба!
— Знаю я тебя, старый сладострастник: все норовишь женщинами попользоваться, пока в теле? — презрительно оскалилась Марго.
— Ну это небольшой грех, а вот ты, язва, норовишь все справедливость навести по своим меркам. Ой, Рико, бойся ее! Я тебя, если только в публичный дом и заведу, а она ведь и рукоприкладством может заняться.
Смотря на весь этот гротескный спектакль, Рико почувствовал, что окончательно сходит с ума, и в ужасе бросился вон из гостиной... В тот раз это помогло. Но теперь он регулярно находил себя, прячущимся под одеялом на кровати и слушающим через зажатые уши выяснения отношений между его гостями.
Жизнь пошла под откос. Один раз он нашел себя пристающим самым похабным образом к своей девушке. Увидев ее испуганные глаза, он страшно смутился и с извинениями убежал. Тогда ему с трудом удалось загладить свою вину. Они опять стали нежно ухаживать друг за другом, но спустя месяц он очнулся с ножом в руках и увидел перед собой свою любовь, в разорванной одежде, ссадинах и подтеках, затравленно смотрящую на него и приготовившуюся к последним мукам. Тогда он умолял ее никогда больше не встречаться с ним, поскольку он стал опасен. Рико шел домой и понимал, что дальше все будет только хуже. Он рыдал, но ничем не мог себе помочь.
Его нормальная жизнь кончилась, когда на работе он нашел себя посреди лаборатории, заполненной дымом и воем пожарной сигнализации. Энрико подбежал к огнетушителю и заметил, что лаборантка в страхе шарахнулась от него. Выяснять в чем дело, было некогда. Он спешно затушил возгорание. После этого пришлось идти на лечение. Несмотря на поставленный диагноз прогрессирующей шизофрении, его не выгнали с работы — слишком ценили его умственные качества. Только приставили к нему следить лаборантку.
К сожалению, несмотря на лечение, его работа не продлилась и пары месяцев — случай разнузданного сексуального домогательства к лаборантке весьма преклонных лет окончательно поставил его перед лечебным заведением закрытого типа. Вечером все те же два гостя затеяли свою занудную перебранку, хвастаясь в подробностях, кто чего сумел учудить в его теле. Тогда Рико не выдержал: решительно встал и, пройдя мимо этой сумасшедшей парочки, вышел на маленький балкончик, перекинул ногу через перила и, не задерживаясь ни секунды, бросился вниз...
— М-да, грустная история, — сочувственно промямлил Женя, водя пальцем по краю стакана. — А потом, конечно, ты прошел мимо странных звероголовых монстров на ацтекских пирамидах к орлу...
— Откуда ты знаешь? — удивился Рико.
— Мы все мимо них шли, — признался гость, но тут Рико сумел его удивить, поддакнув:
— Да, и эти двое тоже за мной увязались!
— Так ты что, от них сейчас под одеялом прятался?
— Да, от них. Когда они стали ломиться ко мне здесь, я понял, что, даже умерев, никуда не могу деться от этого сумасшествия, — Рико имел, действительно, несчастный вид. — И ведь все оказалось не так, как говорилось в библии. Наверно я сильно согрешил, совершив самоубийство.
— Ну, скажем, самоубийство ты совершил в состоянии аффекта, принужденный своими "сожителями". Так что, вряд ли оно повлияло на твою посмертную судьбу. Больший эффект оказал твой интерес к индейским культурам.
— Но как это? Ведь история инков — это история нашей страны, а все индейские культуры имели одни корни. Это так интересно...
— Твой интерес похвален. Непохвальны интересы тех, кто этим воспользовался, — загадочно пробормотал Женя и, видя, что только путает парня, перешел к насущным делам. — Но давай, определимся с твоими "сожителями". Зря ты их здесь испугался — ты больше не жертва, а вот они по-прежнему зависящие от тебя сущности.
— Чего-то не понимаю. Как они от меня зависят?
— Я тоже не истина в последней инстанции, но сдается мне, что защита твоей души в реале, то есть на Земле, дала сбой и на нее подсели не очень развитые души, которых немало на пороге между изнанкой и астралом... — Женя наткнулся на непонимающий взгляд и пояснил. — Не обращай внимания. Тебе потом Жасмин все объяснит. Так вот, эта девочка, Марго, по идее, должна была реинкарнировать в новое тело, но, видимо вследствие сильной психической травмы, не захотела снова жить. Она просто "уснула" в зоне порога, судя по твоим словам, не меньше чем на сотню лет, а потом, очнувшись, не поняла, что с ней произошло. Тут-то ей и подвернулась твоя незащищенная душа, вернее ее плотная оболочка. А старик — не знаю... может, его сексуальные страсти свихнули. Одно могу сказать наверняка: они слабые души, которым не было бы дороги в астрал, если бы ты их с собой не привел. А пожив в твоем теле, они стали как бы твоими родственниками. Да... скорее всего так, если только тебе не привиделось, что они шли за тобой к орлу. А если все же не шли, то они просто твоя выдумка: ангельские сущности, "дети" твоего сознания.
Рико смотрел на читающего лекции гостя и что-то про себя думал. Наконец решившись, он спросил:
— А ты сам... не из этих... "сожителей"?
Женька, как читал лекцию, с поднятым стаканом, так и замер с открытым ртом, потом фыркнул, еле удержавшись, чтобы не разбрызгать содержание стакана на собеседника:
— Ну, Рико, ты даешь!.. А ведь ты прав. Я даже не подумал, что могу предстать перед тобой в такой роли.
— Ты не обижайся...
— Я? Да меня, знаешь, как трудно обидеть? — отсмеявшись, ответил гость. — А ведь это дела не меняет. Если хочешь, можешь считать меня своим бывшим "сожителем".
— Нет, ты точно сам по себе, — облегченно вздохнул Энрико. — Слишком веселый и независимый. Только вот глаза у тебя почему-то грустные.
— А! Не обращай внимания. Это у меня так, наследственное, — сморозил очередную чушь собеседник, но от Рико не укрылась мимолетная тень печали, скользнувшая по лицу собеседника.
— Но я не пойму, откуда ты все-таки взялся, и кто ты, наконец?
— Не заморачивайся, ты же ведь даже не очень понимаешь, где находишься, — Женя, улыбаясь, обвел вокруг пальцем. — Лучше давай, сейчас разберемся с твоими "соседями". Как их, кстати, разыскать?
— Не знаю, они сами ко мне приходят, когда захотят. Мы здесь недавно...
— Хорошо, тогда сделаем так... — и гость объяснил, как они могут выйти в астрал из якоря, а потом уже оттуда, настроившись на знакомые образы, поискать потеряшек.
Вскоре они созерцали Марго, бесцельно бредущую по улице. Девочка с удивлением оглянулась на двух лохматых мужичков, но не испугалась, признав своего бывшего "хозяина":
— А-а, привет.
— Привет! — воскликнул, как можно радостнее Женя. — Как ты тут, осваиваешься?
Девочка задумалась, потом оглянулась вокруг и сокрушенно сказала:
— Хорошо, конечно, снова почувствовать себя в собственном теле, но почему здесь так пусто? Никого. Так не должно быть, ведь верно?
— Верно. Мы это исправим. Только расскажи мне, зачем тебе надо было хулиганить в теле Рико? — Женю мучил вопрос, настоящая ли это душа или ангел, порожденный воспоминаниями парня. И если это душа, то в чем ее суть? Ведь она могла натворить бед, если заряжена негативом. Но ответ пришел сам собой: он увидел, как лицо девочки, несмотря на попытки удержаться, скривилось в страдальческой гримасе, и из глаз прыснули ручейки слез. Девочка выкрикнула: