Ja - Zivoi!/mi - Zivee Zivix!

— Я тебе только что об этом напомнила, — немного недовольным голосом уколола молодого человека девушка и вышла из комнаты.

Варианты, куда податься "на перекур" вроде как имелись. Но крупные поселения отпадали сразу. "Островные", к примеру, а это остатки правительственной элиты президентская гвардия, полиция, спецназ и флотские, были заняты зачисткой острова, мертвячное население которого теперь насчитывало ни одину тысячу голодных ртов и, что главное, уже поддерживали связь с амерами и устонавливали свою, национал — дерьмократию. Судя по отчётам некоего капрала Виллингтона, у новой латышской власти это получалось "на ура". В таком обществе ни Отто, ни Кузьмич жить не хотели, хоть для Отто там, со временем, вполне могла быть созданна крепкая научная база.

В Рижском аэропорту "окопались", прибывшие туда в дни Большого Пепца военные, полиция, медики и оставшиеся в живых пассажиры. Комунна "аэродромовских" была крепка и надёждна во всём, за исключением одного, они были первыми кто заключил "союз" с полковником Шепардом. Оно и понятно, от американского посольства до аэропорта рукой подать! Опять мимо.

На ГЭС тоже осели военные и спасшееся гражданское население, однако держались они крайне обособленно и агрессивно настроено к непрошенным гостям. Без комментариев.

Был ещё десяток новообразовавшихся колоний гораздо меньшей популяции и ресурса и занимались они скорее вопросами выживания, чем вопросом: " Как жить дальше?". А вот это уже не устраивало ни Кузьмича, ни Отто. К тому же, заботой о чужом благе Кузьмич был сыт по горло. Опыта с "Новой" оказалось более чем достаточно.

И достаточно много "налётчиков-людаков-марадёров". Это были немногочисленные группы вооружённых людей самой разной масти. От откровенных уголовников, до "одичавших" некогда вполне добропорядочных и благорозумных граждан.

Не упирался бы вопрос дальнейшего путешествия в исследования Отто, места для новых начинаний было полным полно, а так и не было вовсе.

Крепкие стены, источник самопополняющейся энергии, значительная удалённость от мест "населённых", как гражданами старого, так и гражданами нового мира. К тому же Отто постоянно намекал, что для исследований ему необходимы куда более серьёзные ресурсы, чем те, которыми он распологал на "Лакаторной".

...Собрание состоялось. Никто, за исключением Отто и Дарьи не вызвался составить Кузьмичу компанию. У Лёхи Круглого была семья, у Евгения — тоже. Как и остальным, им было о ком заботиться здесь в "Нове". Кузьмич не настаивал, в глубине души, он даже был рад, что едут они только втроём. На то были и чисто экономические причины. Количество боезапаса на человека-единицу вырастало в разы. К "цинку" патронов для АКМС и ТТ, прибавилось с "пол цинка" для Дарьиной G36KV. И с пару десятков заокеанского "пятидесятого Беовульфа". Что тоже неплохо, даже нормально. Предполагаемый расход бензина так же должен был упасть. Троих УАЗу везти, не семерых. Тот же провиант и сопутствующие для поддержания нормального существования "ништяки". Заимствованный на одной из бензоколонок "ЛУКОЙЛ" грузовой тент, был загружен доверху и это на троих человек. Сам УАЗ, Кузьмич решил оставить только для размещения людей, боеприпасов, оружия, медикаментов и горючего с провиантом на несколько дней.

И не прогадал, как и с решением не "ломиться кабанчиком" сквозь предполагаемые блок посты амеров: дорог ведущих от "Локаторной" на Свободу было мало, а звук работающего двигателя и хруст ломающихся веток слышен издалека, а затаиться и выждать.

Дарья не приветствовала такой приём, но в итоге была вынуждена согласиться с его правильностью.

Солдаты полковника Шепарда лютовали эти последующие сутки, однако им и в голову не пришло, искать беглецов в каком-то километре от "Локаторной"!

Потом активность американских солдат сошла на нет и, выждав ещё ночь, под утро, Кузьмич принял решение выдвигаться. Очень хотелось поесть чего-нибудь горяченького.

... "Горяченького" в намеченный срок, поесть не удалось: на американский патруль группа Кузьмича всё же нарвалась.

— Амеры! — отняв от глаза монокуляр воскликнула Дарья. — Ку — млять — Ой!.

Оперативно свернуть было некуда. По обе стороны дороги глубокие и наполненные грунтовой водой овраги и ни одного съезда, поэтому Кузьмич ударил по тормозам, остановив Уазик "укреплённым бортом", и очень быстро потянул за молнию длинного чехла, закреплённого над водительской и пассажирской левой дверьми.

Винтовка сама выпала из ниши ему в руки. Пол секунды — патрон в ствол, ещё секунда — открыта дверь, ещё пара секунд — предохранитель долой, разложенные сошки на капот и приклад к плечу.

— Расстояние четыреста пятьдесят, скорость восемьдесят, встречный слабый, — не отрывая от глаза монокуляр, быстро говорила Дарья, уподобившись юной артиллеристке.

Им на встречу быстро двигался угольно — черный "шевроле-тахо" с красными посольскими номерами. Эти номера были хорошо знакомы команде Кузьмича.

"Машина сопровождения, — подумалось молодому человеку. — Брониь-класс А2". И ни медля ни мгновения, он плавно надавил на курок, на излёте выдоха, как полагается.

... Когда эта винтовка, произведённая американскими умельцами, попала в руки Кузьмича, он отнёсся к ней со здоровым скептицизмом. Читал о ней. В самых противоречивых отзывах. И отложил в сторону, ещё и по причине весьма скудного запаса ну очень специфических патронов прилагавшихся к ней, отдавая здоровое предпочтение АКМС, точность которого на полутора сот метровой дистанции была вполне удовлетворительной, для боя в городской черте.

Но стоило как-то попробовать нахабаренную американскую винтовку, как молодой человек понял, что несколько поторопился с выводами и сделай это раньше, сэкономил бы ни один десяток, не менее дефицитных патронов к АКМС.

Разобрал и увидел, что оригинал был основательно перебран и протюнин очень дорогими и очень качественными составляющими. Из-за чего действительная прицельная дальность винтовки возросла на порядок и теперь, именно поэтому, Кузьмич позволил себе работать с "вульфом" до пятисот метровой дистанции, зная, что каждая пуля ляжет с допустимым разбросом от заданной метки.

Задачи убивать не было, стояла задача остановить. Поэтому лобовое стекло в районе водителя заработало одно попадание, а радиатору досталось аж два и "Тахо" протестующее "запыхтел" белым паром.

Доля мгновения и американский внедорожник дал круто влево, слетел с дороги и завалился в овраг, по самые двери увязнув в каше из грязи и ледяной воды.

УАЗик разгонялся медленно. Вдавив педаль акселератора в пол, Кузьмич вспомнил слова друга о том, что совсем скоро "козлику" потребуется установка системы закиси азота и инстинктивно втянул голову в широкие, развитые плечи, когда несколько пуль звонко чиркнули по металлической крыше советского внедорожника.

— Грёбанный полковник! — очень тихо выругался молодой человек, умело управляясь с валкой машиной.

Перекрёсток, вышли из зоны "прямого контакта", три дороги. Влево. Пущай теперь ищут.

Лес, вот где была стихия УАЗика. Тут неуправляемая на асфальте машина стала послушной и предсказуемой притом, что изначально заданная Кузьмичом скорость практически не снизилась.

Тридцати четырёх минутный "прорыв" сквозь лесную чащу, прошёл в сосредоточенном молчании и закончился лишь тогда, когда стрелка датчика охлаждающей жидкости угрожающе быстро поползла к красной отметке.

Остановив машину в низине меж трёх горок, поросших густым кустарником и молодыми деревцами, Кузьмич дал двигателю ещё немного поработать и заглушил его. В наступившей тишине было отчётливо слышно, как потрескивает раскаленный коллектор и натужно гудит вентилятор охлаждения.

Резкий кашель финского учёного заставил Кузьмича вздрогнуть, а Дарью подпрыгнуть.

— Мог бы и предупредить! — рыкнула на Отто девушка.

— Как? — отозвался удивлённо финн, буквально сползая с диванчика и подрагивающими руками открывая себе дверь. Ему и раньше приходилось участвовать в быстрых заездах на УАЗе, но что бы вот так, меж деревьев, с сумасшедшей скоростью и куда глаза глядят! Никогда прежде. Откровенно, Отто, откровенно подташнивало. И стошнило, как только он ступил ногами на твердь земную.

— Мог бы и отойти, — фыркнула Дарья, красноречиво сморщив губы.

— Как? — не оригинальничал финн, вытерев свой рот одноразовой салфеткой с запахом клубники и добавил: — Я вообще не понимаю причины нашего бегства!... Кх!... Стая и так шла в направлении посольства и мы предупреждали об этом полк-овника.

— Он, как и профессор, дождались нужного момента, Отто, — отозвался Кузьмич, зажал в зубах сигареллу, но так и не прикурил.

— Теперь, — продолжила триолог Дарья, — нам грозит пожизненное турне по "Гуантанамо"...

— Господи, Дарья..., — сокрушительно покачав головой и, неожиданно, с металлическими нотками в голосе, произнёс финн: — не будет больше никакой "Гуантанамо"... Забудьте прошлый мир так, словно вы в нём и не рождались!

Глянув на финна, Кузьмич согласился с ним: — Верно... У нас у всех теперь один день рождения... 19 марта...

5.

...Дома его никто не ждал... Затворив за собой дверь, Черных повесил на крючок у входа намокший от проливного дождя плащ, отёр от крупных капель осунувшееся лицо и присел, что бы привычно расшнуровать армейские бутсы, но вместо этого медленно опустился на пол, развернул кисти рук и уставился на раскрытые ладони пустым ничего не видящими глазами. Бледная, мозолистая кожа ещё хранила тепло плеч Эльзы...

Таран упирался, хотел идти, но Черных не взял его с собой. У Егора была своя семья, которая ждала его дома.

Эльза поняла всё сразу. Увела детей наверх и только потом, спустившись и, обняв Черных, очень тихо заплакала.

В такие моменты надо было наверное что-то сказать утешительное, но Черных молчал. Он просто забыл, что надо было говорить в такие моменты. Молчала и Эльза, крепко стискивая длинными пальцами ссутулившиеся плечи майора.

Вдруг часто заморгав, прогоняя слезу прочь, Черных встрепенулся, рывком поднялся на ноги и так и не сняв бутсы, опираясь о стены рукой, словно пьяный в стельку, начал долгий поход на кухню.

Алкоголь был под строжайшим запретом, но людям из риско-групп некрепкое спиртное было даже положено.

В холодном ящике, у Черных хранилось несколько бутылок хорошего французского красного, полусладкого вина. Он держал эту ценную находку для "особого" случая. Вот он и настал этот "особый" случай. Только... Не удалось выпить одному. Пришёл Таран. Молча вырвал из рук Черных пухлую бутылку и, вместо неё, на стол поставил литровую "Финляндию". Свинтил крышку и наполнил стаканы до краёв.

Поднял свой стакан и произнёс охрипшим голосом: — Ему бы.., это не понравилось, если бы вином. Давай, майор.

Черных смерил товарища долгим отсутствующим взглядом и взял свой. — Давай, за Андрюху.

— За Андрюху, светлая ему память, — кивнул курчавой головой Егор и они залпом опустошили стаканы с тёплой водкой.

Ушёл Таран под утро. Его ждали... А Черных ещё долго искал в доме пистолет, пока не понял, что Таран забрал всё оружие с собой.

... Утро выдалось такое же дождливое, как и предшествующая ночь. С глубин Балтийского моря надвигался циклон. Дул порывистый ветер, сгибая деревья, словно прутья.

Подняв воротник, Черных втянул голову в плечи и быстро зашагал по улице.

На территории Комплекса народу всегда было мало, пара прохожих и гораздо больше патрульных. Хорошо вооружённых, в чёрно-матовой спецформе. Они хорошо знали Черных и коротко кивали ему в знак приветствия. Молча, потому что уже были осведомлены о потерях в его риско-группе.

Черных думал отлежаться этот день, однако начальство считало немного иначе. Телефон пронзительно затрезвонил в семь ноль-ноль, откашлявшись и отпив воды из стакана, Черных снял трубку, назвал номер и услышал: — Сбор через пол часа, майор. Жёлтый код.

"Жёлтый код" — это важно. Это предвестник серьёзной операции. Опаздывать было нельзя и Черных, перемахнув через декоративный заборчик, побежал сквозь парковую зону, располагавшуюся посередине Комплекса.

Снежно-белый куб четырёхэтажного здания замаячил сквозь листву, через пару минут.

Небольшая, усыпанная морской галькой, площадка перед главным входом была занята десятком автомобилей. Преимущественно внедорожниками "люкс-класса".

Миновав их, Черных на миг остановился перед дверьми из закалённого толстого стекла и потянул за серебристую ручку.

Две машины из тех десяти, принадлежали гаражу "Первого Сектора". Представители "народовластия" были очень редкими гостями в Комплексе. И их присутствие всегда настораживало немногочисленное, но очень зажиточно живущее, по критериям современного мира, население. То, что творилось за периметром Комплекса всем местным жителям было хорошо известно.

Стоило дверям закрыться за спиной майора, как он очутился совсем в другом мире. Мире, в котором спокойствию не было места. Тут повсюду были люди, постоянно звонили телефоны, трещали динамиками рации и воздух был спёртым и наэлектризованным.

Свернув на право, Черных с удовольствием нырнул в узкий коридор и буквально лицом к лицу столкнулся с высоким, загорелым мужчиной в очках.

Они пожали друг другу руки, остановившись.

— С чего такая суматоха, Андрон? — Черных задал вполне уместный вопрос, многозначительно зыркнув на серую дверь за своей спиной.

— Мы съезжаем, Олег, — ответил Андрон. Он был похож на загнанную лошадь. — Делов не впроворот!

— Съезжаем? Куда? — удивился Черных. Это была новость дня. — Мы-ж вроде как только — только укрепились.

— Вот и я о том же спросил давеча Вальтари. А в ответ он только руками своими развёл. Ну а ты чего здесь?... Слышал о твоём парне. Соболезную.

— Да вот и не знаю теперь что и предполагать, — кивнув, честно ответил Черных. — "Жёлтый код".

— "Жёлтый код?"... — Андрон на миг задумался. — Это не есть хорошо... Ладно, я побежал. Мне на материк ещё лететь надо.

— Опять?

— Хм!... Олег, у меня такая же "работа в поле", как и у тебя, с той разницей, что я с собой беру пузырьки да пробирки! Ну, бывай!

— Свидимся.

Мужчины опять пожали друг другу руки и разошлись, как в море корабли и Черных продолжил свой путь на второй этаж, всерьёз озадаченный словами учёного.

Джоан Уардлоу отвернулась от панорамного окна, залитого дожём, когда в кабинет вошёл крепкий мужчина средних лет, всегда напоминавшей ей волка.

— Майор, — улыбнувшись краешками тонких губ, безупречно подведённых тональным карандашом, произнесла женщина и грациозно опустилась за эбонитовый полумесяц рабочего стола, не предложив гостю присесть, не только потому что знала, что он обязательно откажется, но и по той причине, что в её кабинете других кресел не было.

— Джоан, — коротко кивнул Черных в знак приветствия, остановившись в шаге от края стола.

— Вот это да! Я только домой приехал, только жену обнял и снова в командировку! Так меня Каришка скоро пошлёт куда подальше! — быстро и профессионально досматривая AR5, бубнил Таран, впрочем, без особого недовольства в голосе. ПНВ уже прошёл проверку и лежал по правую руку Тарана в рядке с разгрузом, радиостанцией, ПМом и десятком снаряжённых обойм.