The Elder Scrolls. На изломе времён

— Привет, Амиэль, — насторожился от любопытства мальца Эйви, — Ну, это, Варди, в общем, того, местный...

— Ага, как же, — фраза Амиэля так и сочилась сарказмом и недоверием, — Мне, в сущности, не важно, кто вы и откуда. Я знаю, что вы разговаривали с Неласаром, зачем?

— Всё-то тебе знать надо, — решил прервать подозрительные расспросы Амиэля Герберт, — Иди ка ты, малыш, отсюда!

— Да как ты со мной разговариваешь?! — взбеленился Амиэль, — Я маг этой коллегии, а ты всего лишь мечник!

— Вот-вот, сейчас просто мечник наваляет тебе и отправит к мамочке плакать.

— Да пошёл ты, придурок! — в сердцах бросил парень и быстрым шагом прошёл мимо улыбающегося Герберта.

— Ну вот и зачем ты это сделал? — спросил у последнего Эйви, — Он ведь мог нам много чего рассказать.

— Это ты мог ему много чего рассказать, дружище! Стоило тебе открыть рот, как сразу всё рассказал!

— Что? А что я сказал, я же ничего не сказал?!

— Ладно, пошли, что ли, в эти "залы одобрения".

Зал одобрения, являвшийся одновременно общежитием, столовой и лабораторией, сейчас был заселён больше чем наполовину. На первом этаже жили старшие студенты, которые уже не слушали общих лекций в аудиториях, а постигали самые глубины выбранных школ магии у наставников. Этажом выше жили все остальные ученики. Их распорядок был более насыщенным: с самого утра и до обеда проводились теоретические занятия в общих залах коллегии, после обеда проходила практика, которые иногда проводили старшие товарищи.

Практические занятия были самые разнообразные, но неизменно каждое заканчивалось бардаком. Среди прочего: создание простеньких магических барьеров, рассыпавшихся даже от ветра, тренировки с заклинаниями холода (тренировки с огнём запретили после нескольких неприятных инцидентов), тренировки захвата души, разумеется, без доведения дела до финала, призыва атронахов и скампов, от последних, к слову, навоз оставался даже после исчезновения самих тварей и жутко вонял. Были ещё практики иллюзий, но на шибко сообразительных студентов слабые чары не действовали, а сильные были им самим не под силу. Заклинания отпугивания нежити, принадлежащие школе восстановления, сотворить получалось, но в отсутствии более-менее миролюбивой и безопасной нежити в округе проверить их действие не представлялось возможным. Единственное, что получалось просто великолепно у каждого студента — это ясновидение. Особое заклинание, приводящее мага к его цели, какой бы она не была, поэтому как бы одни ученики не прятали еду, деньги, конспекты или алкоголь, их непременно отыскивали. Когда у архимага Толфдира в очередной раз стащили его перегонный куб, магистры стали защищать свою собственность. Например, Древис Нелорен, мастер иллюзий, так заколдовал собственные волшебные перчатки, что сам еле их нашёл, а Толфдир слегка изменил свойства своего перегонного куба и он теперь весил как повозка вместе с лошадью. Бедная служанка целую неделю лечила сорванную спину после попытки переставить этот проклятый куб.

Как таковой практики по алхимии и зачарованию не было, поскольку мастера алхимии в коллегии не было, а Сергий Турриан, мастер зачарования, был по самые уши завален заказами со всего Скайрима. Но не смотря на это, каждый маг понимал, что должен уметь сварганить хотя бы простенькое зелье восстановления или перезарядить собственный посох при помощи камня душ, так что приходилось постигать эти науки самим. Разумеется, на безумные эксперименты учеников уходили тонны ингредиентов и камней душ, и со временем доступ к редким ингредиентам, таким как сердца даэдра, пальцы великанов, яйца коруса, праху вампиров и прочей редкой мерзости, стал ограниченным и регулировался справками от архимага. Это, конечно, ни капельки не мешало этим самым редким составляющим частенько пропадать.

Также на территории коллегии студентам категорически запрещалось спускаться в Мидден, подземелья под коллегией. Преподаватели постоянно напоминали, что в них категорически запрещено ходить из-за наличия там неуправляемых зомби, ледяных привидений, огромных пауков, парочки бесконтрольных даэдра и тьмы ещё какой живности, единственной целью которой является тебя разорвать. Только преподавателям, да старшим студентам под надзором преподавателей разрешалось спускаться в Мидден для проведения "особых" экспериментов. Чаще всего эти эксперименты проводили Финис Гестор и Брелина, занимавшиеся призывом, изгнанием и снова призывом всяких тварей. По коллегии ходили слухи, что не всякая призванное из бездны существо туда возвращалось, пополняя опасный набор Винтерхолдских подземелий. Все запреты, байки и запугивания ничуть не умаляли страшного любопытства молодёжи, поэтому раз в несколько лет один или сразу несколько учеников без спросу лезли в подземелье. Чаще всего это заканчивалось плохо, когда, например, четверо студентов в глубинах Миддена призвали освобождённого дремору, а он их за это порубил. К счастью, выбравшись наружу, он сразу же схлопотал разряд молнии от перепуганной Фаральды и стал наглядным образцом фауны Обливиона в маленьком музейчике.

Конечно, наши герои всего этого не знали, иначе они предпочли бы ночевать в гостинице. Как только для учеников наступило свободное время, общежитие начало ходить ходуном от экспериментов новичков, учеников и адептов. Из соседней с Эйвиндом комнаты раздался неприятный звук, а затем волчий вой и человеческий вопль. Когда Эйви ворвался к соседу, оказалось, что тот удачно призвал призрака волка, чтобы похвастаться перед подружкой. Видимо, этот вопль был воплем восторга, потому что другой вопль, выданный, когда Эйви уничтожил призванного волка молотом, отличался и был явно воплем ужаса. В свою очередь, Герберт ошибся дверью, тем самым нарушив романтическое уединение парня и девушки. Разумеется, после того, как Герберт громогласно извинился, ни о каком уединении и речи уже не шло.

В общем, жизнь шла своим чередом, ни о каких занятиях никто и не думал. За одним исключением — новым знакомым Герберта, Амиэлем. Он сидел на лавке в столовой и увлечённо читал какую-то непомерно толстую книгу. Неудивительно, что с ним никто даже не заговаривал. На попытки завести с ним беседу отвечал грубо и нагло. Если Эйвинда этот парень только начинал раздражать, то Герберт просто бесился, когда видел его прыщавую физиономию. Сам Амиэль при виде наших героев делал презрительную мину и гордо отворачивался. Сославшись на желание проветриться, Герберт оставил Эйвинда мирно похрапывать и покинул ходящее ходуном общежитие.

На улице, впрочем, было не лучше: мела метель так, что не видно было дальше вытянутой руки. У дверей стояли двое: новая знакомая наших героев, Брелина, и маг-каджит. Самое удивительное в котяре было то, что он курил. Увидеть курящего на территории Скайрима — уже редкость, а уж каджита с трубкой во рту и подавно. Облокотившись о перила небольшого балкончика, Герберт от нечего делать стал слушать разговор двух магов.

— Хватит уже дымить, Дж'зарго! Мерзко пахнет, — проворчала тёмная эльфийка, — Бросал бы ты эту вредную привычку.

— Дж'зарго нравится это занятие, Дж'зарго с трубкой выглядит представительнее, — от услышанного у Герберта на лице появилась улыбка, — Когда Дж'зарго сделают новым преподавателем магии разрушения, трубка будет очень кстати, — мягко мурлыкал маг.

— Да, я слышала про это, — серьёзно ответила Брелина, — Я слышала, как Толфдир и Фаральда это обсуждали до его отъезда. Кажется, Фаральда была против. Она говорила, что ты не освоил заклинания разрушения уровня мастера.

— Ах, Брелина, у них просто нет выбора, — блаженно выдохнул облачко дыма Дж'зарго, — Не осталось больше магов, способных преподавать Разрушение.

— А как же Нирия? Она, вроде, тоже преуспела в этой школе.

— Фаральда ни за что не уступит своё старое место Нирии, даже если это старое место. К тому же, Нирия вечно занята своими делами. Поэтому рано или поздно оно достанется Дж'зарго! Ну а ты, Брелина, ты-то когда займёшь подобающую тебе должность?

— Ой, Дж'зарго, не скоро. Учитель Гестор раньше умрёт, чем ему надоест учить новичков призывать скампов. Сдаётся мне, ему просто нравится скампова вонь. Вот везёт же тебе, а! Ты даже степень мастера не получил, а должность преподавателя уже скоро получишь!

— Ага, Дж'зарго чует, что он станет самым молодым преподавателем за историю коллегии!

— Надеюсь, что ты будешь соответствовать высоким стандартам преподавания!

— Стандарты? При чём тут стандарты? Это талант! Он либо есть, либо его нет! И у Дж'зарго есть такой талант. А вот у Онмунда такого таланта нету, вот почему он ушёл!

— Мне казалось, что его выгнали за воровство... а, впрочем, не важно! Жаль, что не все добрались до выпуска, но куда деться! Кстати, тебя не интересует, почему закрыли Арканеум?

— Библиотеку что ли? Дж'зарго туда очень-очень редко заходит, предпочитает практику теории. Тебе, должно быть известно больше, Брелина, ты у нас "всезнающий помощник мастера-волшебника Брелина"!

— Ладно тебе смеяться! Знаю только, что там засел какой-то учёный, приглашённый лично Фаральдой. Понятия не имею, что он там делает, но туда не пускают даже библиотекаря.

— А ты сама там бывала? — с любопытством спросил каджит, выпустив ещё одну струйку дыма.

— Нет. Да и эти визиты в Мидден не добавляют Фаральде популярности. Теперь, когда архимаг уехал в столицу, дела в коллегии идут плохо.

К этому моменту у Дж'зарго погасла трубка, он выбил остатки в снег, и разговор закончился. Оба мага зашли обратно, а Герберт остался стоять, созерцая прекрасный вид, открывавшийся с высоты балкона. "Мидден значит, ух и интересные вещи творятся тут! Жду не дождусь, когда начнутся приключения!" — размышлял он: "Мне ещё не доводилось сражаться с настоящими магами из коллегий, наверное, это поинтереснее, чем тупые бандиты. У них в арсенале всего парочка огненных шаров. Надеюсь, что местные не подкачают!"

— Герберт! — окликнул его сзади голос Лаффориэль, — Опять без шапки на холоде стоишь!

— Привет, бабуся! Да нормально всё! На улице, конечно, не Хаммерфелл, но это лучше, чем слушать храп Эйвинда. Судя по тому, что ты выбралась, твоя "коллега", — вложив весь сарказм в голос улыбнулся Герберт, — Уже лежит обессиленная где-нибудь в коридоре.

— Боги с тобой, Ленколиа! — отмахнулась бабушка, — Ты даже не представляешь, скольких трудов мне стоило отвязаться от этой... даже не знаю, как её обозвать! Преданность Колетта школе Восстановления велика, но она такая навязчивая, что мочи нет. Зато я узнала очень интересные вещи о коллегии! Пойдём прогуляемся по крыше, малыш Герберт!

На крыше, соединявшей между собой все башни коллегии, дуло так сильно, что тихий голос Лаффориэль сложно было услышать даже идущему рядом Герберту.

— Колетта рассказала мне очень интересные вещи! Во-первых, местную библиотеку закрыли и...

— И пригласили в неё какого-то учёного, — перебил её Герберт, — Он там сидит безвылазно уже сколько времени!

— Не перебивай старших! И откуда ты только это знаешь! Фаральда, мастер-волшебник, закрыла Мидден и ключ есть только у неё. Где ещё прятать мрачные тайны, как не в огромных подземельях школы магов, а, дорогуша?

— Отлично, тогда пошли стащим ключ!

— Что?! Ты предлагаешь обворовать мастера школы разрушения? Ты вообще соображаешь?

— Конечно, я всё продумал! Ты её отвлечёшь, я заберу ключ из комнаты, будим Эйвинда, спускаемся вниз, расследуем, что там происходит и выходим! Если Фаральда непричастна, то мы ничего не найдём!

— Это вряд ли. Слишком многое изменилось, когда она стала заместителем архимага, а когда он уехал — всё поменялось ещё больше.

— Ну вот видишь! Пошли воровать ключ!

— Что, прямо сейчас?!

— А чего тянуть-то? Где же твой дух приключений?

— Герберт, хоть раз-то головой подумай, а! Куда ты гонишь?

— Времени мало, бабуся, ты со мной или нет?

— Ох, но только в этот раз, — тяжело согласилась Лаффориэль, — Когда-нибудь тебя твой характер до беды доведёт!

Глава 23. Бардак в библиотеке

— Фаральда, дорогая, будьте добры, у меня к вам есть крайне важный разговор! — щебетала Лаффориэль так громко, что даже в шумной башне преподавателей было слышно только её.

— Да, леди Лаффориэль, что вам угодно? Хорошо устроились? Прошу простить Брелину за неприветливость! — учтиво отвечала Фаральда.

— Огромное спасибо, не жалуюсь! Я очень хотела обсудить с Вами, когда я могу провести пару лекций вашим студентам?

Далее слушать этот разговор Герберту не было смысла. Вот и комната Фаральды, довольно большая по сравнению с прочими. К тому же, слишком много шкафов и тумбочек. Начались поиски: обмотки, ботинки, платья и нижнее бельё, далее свитки, книги, личные письма и работы, деловые просьбы, кучки ингредиентов, снадобья и прочая колдовская дребедень. И ни одного ключа. Прошло уже почти пятнадцать минут, Лаффориэль всё навязчивее и навязчивее задерживала Фаральду, а ключ всё не находился.

Однако вскоре ситуация разрешилась необычным образом: в комнату Фаральды вошла другая альтмерка.

— Что, роешься в вещах мастера-волшебника? — с издёвкой спросила она.

— Мастера-волшебника? — ответил заготовленной фразой Герберт, — Я думал, это выделенная комната Лаффориэль, она меня попросила найти её шаль, на улице холодно!

— Сопровождению запрещено входить в башню поддержки, — когда Герберт проходил мимо, эльфийка тихо прошептала, — Через десять минут около входа в Мидден, около стены главного корпуса.

Герберт так и не понял, что только что произошло, но вернувшись, первым делом разбудил Эйвинда. Вскоре прибыла Лаффориэль.

— Ну что, малыш Герберт, нашёл ключ?

— Нет, бабуся, меня заметила какая-то эльфийка!

— Эх, вот я знала, что ничего у тебя не выгорит! Надо было меня послушать, надо было!

— Эй, Эйви, а ты что думаешь? — в ответ Герберт получил лишь невразумительное сопение сонного оборотня.

— Бабуся, можешь сделать так, чтобы Эйвинд проснулся?

Без лишних слов целительница приложила руки к вискам Эйви, и спустя пару минут тот уже был на ногах и полон сил.

— Эта эльфийка сказала прибыть ко входу в подземелья. Я планировал так и сделать, — объяснял уже двоим Ленколиа.

— Я с тобой, — даже не слушая причитания Лаффориэль, согласился Эйвинд. Целительнице осталось только ворчать и плестись за мужчинами.

Около входа в подземелья никого не было, и троица нервно замерла в ожидании. На самом деле, возле маленького люка в полу было четыре человека: внезапно прямо из ниоткуда материализовалась давешняя эльфийка в облаке чего-то зелёного.

— Твою мать! — так громко ругнулся Эйвинд, что, наверное, Варди это услышал.

— Спокойно, соня, — остановил его Герберт, — Это та самая эльфийка.

— Ну здравствуй, дорогуша, представься, будь добра!

— Нирия. Не нервничай, я бы могла уже давно вас сдать, но этого не сделала. Я видела, как он роется в вещах Фаральды, этой завистливой, мерзкой, лишённой всякого такта стервы, — прошипела новая знакомая, — Я ненавижу эту тварь, она гораздо менее талантлива, чем я, но каким-то чудовищным образом получила место мастера-волшебника! Оно по праву моё! А эти твари не держат данного слова!