Коллапсар

Гарри застыла, зачарованно глядя на бывший крестраж. Затем нутро обожгла ярость. Перетерпев порыв продемонстрировать, какие именно заклинания они применяли во дворе, вкрадчиво уточнила:

— Ты рылась в вещах брата?

Сами виноваты: бросили остатки крестражей там же, под кроватью, не позаботившись припрятать понадёжнее. Мантию Гарри рефлекторно взяла с собой, хотя, пожалуй, это к лучшему: попадись та мелкой Уизли и попробуй она прибрать ее к рукам, Гарри бы взбеленилась.

— Не тебе меня судить, — огрызнулась Джинни. — Я знаю, какая ты на самом деле. Не избранная, не всенародная героиня, — передразнила зло. — Люди ошибаются, когда думают, что ты спасешь их от Того-кого-нельзя-называть. Ты не станешь! Тебя заботит только твоя жизнь! Ты безжалостно подставила Фреда и Джорджа, а потом расхаживала по школе с видом, будто ничего не произошло! Моих братьев отчислили из-за тебя!

Упрек в адрес ситуации с близнецами невольно кольнул: она до сих пор подспудно чувствовала вину. Не столько за содеянное, сколько за отсутствие колебаний и угрызений совести.

— Не тебе меня судить, — повторила Гарри ее слова. — Если Фред и Джордж простили мой поступок, тебе какое...

— Поступок, — с отвращением перебила Джинни. — Это называется предательство. Как бы ты ни оправдывала себя, это было предательство. Я не стану прощать тебя только из-за твоего статуса девочки-которая-выжила. И не позволю сделать Рона частью твоих игр, — убежденно произнесла она. — Он заслуживает лучшего.

Поразительно. Который раз за день одно и то же в разных вариациях. Плохая Гарриет Поттер и невинные жертвы кругом. Будто это она терроризирует магическую Англию и готовится к захвату магглов. Неудивительно, что Дамблдор предпочитал действовать чужими руками, сохраняя для публики образ чудаковатого, умудренного сединами старца. Если она переживет эту войну, стоит взять его стратегию на вооружение.

— Рон — взрослый мальчик, — только и сказала Гарри. — Он не нуждается в твоем разрешении.

— Моем — возможно. — Джинни вскинула подбородок. — Но посмотрим, что скажут родители, когда узнают обо всем. Лично я думаю, тебя выставят отсюда, — добавила с мстительной радостью. — Будешь девочкой-без-дома.

Это Гарри проглотить не смогла: тема всегда была для нее болезненной. Шагнула ближе, до боли впиваясь короткими ногтями в ладонь и больше не стараясь контролировать мимику.

— Не надо угрожать мне, — произнесла на выдохе, интимно понизив голос.

Давящий, неподвижный взгляд, словно попытка проникнуть в чужие мысли — один из невинных способов Тома Риддла в бытность школьников приструнить подопечных. Уверенность Джинни сменилась дискомфортом, а после и страхом. Словно загипнотизированная, она не смела отвести глаза или шевельнуться, даже когда в уголках наметились слезы.

— Гарриет? Джинни? — услышали они оклик Гермионы. — Что тут у вас?

Гарри моргнула. Джинни, будто получив разрешение, отшатнулась. Дико глянула на нее и с грохотом захлопнула дверь.

— Что произошло? — недоуменно спросила, приблизившись, подруга.

— Она видела нас, — ответила задумчиво. — И видела предметы в комнате Рона.

Гермиона покачала головой.

— Может, это знак, Гарриет? Может, Ордену стоит узнать правду?

Гарри не была уверена. Дамблдор доверил знание о крестражах троим подросткам и Снейпу, шпиону-пожирателю, но не членам Ордена Феникса. Боялся ли он, что кто-то из них попадется Волдеморту и тот узнает о поисках, или не хотел подрывать боевой дух сообщением об условном бессмертии врага, или просто не верил, что тайна, рассказанная десятерым, останется тайной, но в конечном счете выбрал молчание. Повесил на них четвертых невыполнимую миссию и свалил в загробный мир.

— Мы выбрали не лучшее место для обсуждения, — заметила Гарри, оставив размышления при себе. — Пойдем. Поговорим с Роном.

* * *

Джинни не спустилась к ужину, и вечер выдался образцово мирным. За магически удлиненным столом собралась немалая компания: шестеро Уизли (не хватало Чарли и Перси), Флер, Тонкс и Ремус, Сириус, они с Гермионой, Кингсли и Дедалус Дингл. Хмури отклонил предложение остаться, что-то ворча про недремлющее зло, а Гестию Джонс срочно вызвали на службу.

— Что могло случиться?.. — с тревогой пробормотал Кингсли зычным голосом.

— Оставьте дурные мысли и поешьте как следует, — велела миссис Уизли, ему первому наполняя тарелку. — Тот-кого-нельзя-называть никуда не денется за десять минут.

— Будешь огурчик, Гарри? — спросил Джордж, шустро перехватив чашку из-под руки Билла. Укоризненный взгляд он предпочел не заметить.

— Спасибо, — улыбнулась Гарри.

— Ну вот, наконец вижу твою улыбку, — поддразнил Джордж. — Ты весь день страшно серьезная. Будто мысленно похоронила всех нас.

Проблеска хорошего настроения как не бывало. Гарри мрачно потупилась.

— Эй. — Джордж стиснул ее пальцы под столом, пользуясь шумом как поводом склониться поближе. — Мы все однажды умрем. Это не повод отказаться от жизни уже сейчас, смекаешь? Страшно не умирать: страшно пожалеть о том, что хотел и мог сделать, но не стал по каким-то надуманным причинам.

Он смотрел прямо и твердо, сознавая смысл и цену своих слов. На миг Гарри почти пожалела, что так легко отступила, когда Джордж великодушно предложил ей выбор. Пусть в их отношениях не хватало некой... общности, того же доверия, но со временем она могла привыкнуть к нему и научиться полагаться. Гарри никогда не была особо общительна, а после Тайной комнаты замкнулась сильнее. Перепады настроения, противоречивые порывы, усиливающееся влияние Риддла, не говоря уже о внешних проблемах, — при таких слагаемых любые романтические отношения были обречены. Джордж и так отлично справлялся, ловко балансируя между знаками симпатии и невмешательством в ее дела. Будь она чуть постарше и поумнее или чуть менее погружена в себя, и сейчас ее напарниками в поиске крестражей могли быть близнецы.

— Спасибо, — проникновенно сказала она, пожимая его пальцы в ответ. — Надеюсь, ты знаешь, как сильно я ценю твою поддержку. Всегда ценила.

— Воу-воу, полегче, малышка Поттер, — отшутился Джордж. — Звучит так, словно ты со мной прощаешься.

* * *

Дверь скрипнула, и Гарри напряглась. Она знала, кто вышел вслед за ней во двор и чьи шаги шелестели по деревянному настилу. Потому лишь глянула искоса, когда Сириус опустился рядом, ловко подгибая под себя ногу и не спеша начинать разговор. Звездное небо как будто заинтересовало его больше крестницы, и Поттер почти ждала услышать какой-нибудь абстрактный астрономический факт, но Сириус, как и всегда, шел своим путем.

— Тонкс рассказала о вашей вылазке, — прямо выложил Блэк. — Она считает твое решение применить империус слишком импульсивным... и неоправданным.

Пугающим, забыл он добавить.

Непростительные заклятия...Подчинение воли, пытки и убийство. Применение любого из них грозило пожизненным сроком в Азкабане. Тем не менее, она использовала каждое из них. Как бы отреагировали члены Ордена Феникса на правду о смерти Кэрроу?

Темная магия. Мощная, противоестественная, завораживающая. Дарующая возможности, от которых нелегко отказаться. Было так просто наложить империус на гоблина, так естественно приказывать ему. Казалось, легко оправдаться частью души Волдеморта внутри, но Гарриет старалась не юлить наедине с собой. В детстве она мечтала о том, чтобы ей подчинялись. Беспрекословно исполняя многочисленные поручения тети и дяди, она жила надеждой, как однажды именно они будут удовлетворять любые ее прихоти. Не под чарами, конечно, о магии она не знала, но из-за крутой работы или любого другого чуда. В конце концов, что показало ей зеркало Еиналеж? Сильнейших магов за ее спиной. Так что амбиции юного Тома Риддла причудливо переплелись с ее собственными тайными желаниями и воплотились в конкретные планы.

В отличие от Волдеморта Гарриет не хотела власти, основанной на страхе. Впрочем, даже если бы хотела, ее калечная магия этого не позволила бы. Перед ней открывался другой путь. И лишь одно препятствие, одновременно представляющее собой основу ее будущей карьеры, стояло на пути — Лорд Волдеморт. Покончить с ним нужно было срочно, пока он еще не вернул утраченное в восемьдесят первом влияние. И ради этого она на многое могла пойти.

— Была реальная угроза разоблачения, — сухо произнесла Гарриет. — Я действовала наверняка.

— Это-то ее и пугает, — невесело хмыкнул Сириус. — Слушай, я не тот человек, который может рассказывать о морали. Я и раньше-то не отличался особой разборчивостью в средствах, а после Азкабана... Предпочитаю бить, а затем спрашивать. И наверняка поступил бы так же на твоем месте. Но, Гарри, вот в чем проблема: я прожил дерьмовую жизнь и принимал дерьмовые решения. Мне почти сорок, я двенадцать лет провел в компании убийц и дементоров. До реабилитации я почти не спал и заклинал тени. Мои навыки социального взаимодействия ущербны, чувство самосохранения атрофировано, а моральные границы крайне зыбки. Я не хочу такого же для тебя. Я не справляюсь, Гарри, — вдруг горько сказал он. — Не обеспечиваю тебе ту беззаботную и безопасную жизнь, какой она должна быть в твоем возрасте. Правда в том, что я хреновый друг и не менее хреновый крестный. Не защитил самых дорогих мне людей и снова повторяю свои ошибки. Но я не могу потерять тебя, Гарри. — Он вскинул болезненно блестящие глаза. — Просто не могу. Я что угодно сделаю, чтобы этого не произошло.

Дыхание перехватило, и она зажмурилась. Кто бы знал, как она нуждалась в этом: верности без условий и ограничений. Знании, что кто-то поймает, если она начнет падать. Гарри рывком повернулась и крепко стиснула-обняла Сириуса, часто моргая, чтобы сдержать слезы. Несвойственная ей нежность — дурацкие гормоны — грозила затопить с головой.

Сириус ответил на неожиданные объятия незамедлительно. И на долгие секунды воцарившаяся тишина была полна невысказанных слов.

В ту ночь Гарри ложилась спать со светлым чувством на душе.

* * *

...тебе знакома наша гостья, Северус?..

...Чарити Бербидж...

* * *

Вниз, на кухню, к оживленным голосам и теплой семейной суете она спускалась, как столетняя старуха. Невидящий взгляд скользил, не задерживаясь, по развешанным фотографиям и рисункам, Гарри ощутимо опиралась на стены и едва передвигала ноги. Когда она показалась в дверях, Рон, заметивший ее первым, замер с недонесенной до рта ложкой и воскликнул:

— Что с тобой, Гарри!

Это привлекло внимание. За большим столом собрались почти все Уизли, Флер и Гермиона.

— Ты такая бледненькая! — ахнула Молли. — Не выспалась?

Гарри молчала: недобрая новость царапала горло. Нора вовсю готовилась к свадьбе первенца. Памятуя о собственных отношениях с Джорджем, которые даже Рон, не отличающийся тонкой душевной организацией, назвал странными, она исподволь наблюдала за Биллом и Флер и была по-своему очарована очевидным взаимопониманием и нежной привязанностью между ними. Она действительно не хотела омрачать торжество, хотя и считала неразумным приглашать гостей в штаб-квартиру Ордена Феникса в разгар необъявленной войны.

— Я в порядке, — бледно ответила она. — Не беспокойтесь. Сириус не говорил, когда будет?

— Боюсь, что нет, дорогая, — покачала головой неубежденная миссис Уизли. Затем голос ее смягчился: — Поешь, милая. Садись сюда.

Гарри нехотя отклеилась от дверного косяка и поплелась к столу. Гермиона оказалась напротив, и Гарри прикрыла глаза. Подруга сокрушенно качнула головой.

— Что это вы переглядываетесь? — с подозрением спросила миссис Уизли, ставя перед Гарри чашку какао.

— Тебе почудилось, мам, — невнятно пробормотал Рон, демонстративно хрустя тостом. Миссис Уизли прищурилась, но больше упрекнуть их было не в чем: все трое старательно смотрели в разные стороны.

Первой поднялась Гермиона. Миссис Уизли тут же отправила ее и Флер с поручением во двор, однако Гарри не сомневалась, что подруга найдет способ улизнуть. Сама Поттер послушно отправилась за хозяйкой дома в кладовую на поиск сервизов и столовых приборов — о проблемах Гарри с магией знали все члены Ордена Феникса, так что на разбор завалов ей выделили Чарли. Которому, к счастью, не было ровным счетом никакого дела до ее отлучки в туалет, а лавировать между людьми в мантии-невидимке Гарри наловчилась.

Как Рону удалось сбежать от близнецов, история умалчивала, но и он вскоре появился на точке сбора за домом, хмурясь и озираясь, будто ждал погони. Летающей голове Гарри (полностью снимать мантию она не стала) он деловито кивнул.

— Гермиона?

— Я здесь, — раздался голос, и Грейнджер появилась буквально в паре шагов: заклятие хамелеона стекало с нее постепенно. — Сейчас, поставлю заглушающие.

Она махнула палочкой, и повисла неестественная тишина — очевидный признак примененных чар.

— Так что случилось, Гарри?

Она стиснула зубы. В глазах жгло каждый раз, стоило окровавленному лицу Бербидж всплыть в памяти. Этому — и равнодушной мине Снейпа.

Она всё понимала. Умом. Но отвлеченное знание и реальное подтверждение вызывали совершенно разные эмоции.

— Чарити Бербидж мертва, — проскрежетала Гарриет. — Убита Волдемортом.

Гермиона ахнула. Рон продемонстрировал смятение.

— Ты уверена?..

Она жестко кивнула. Да, Гарри не сомневалась, что видела реальность, а не насланную иллюзию. Она допускала, что Волдеморт намеренно разделил с ней этот момент: как она и говорила Малфою, они с Темным лордом оба знали о существовавшей между ними связи и взаимно предпринимали меры по защите сознания. Он мог захотеть, чтобы она узнала. Гарри всегда нравилась Бербидж как один из немногих преподавателей, ценивших ее за мозги, а не магию. Преподаватель грамотный, лояльный и вызывающий симпатию.

Ситуация убивала ее. Бездействие убивало. Пока Орден Феникса в меру возможностей вел подрывную деятельность, противостоя нарастающему влиянию Волдеморта, Гарри, Рон и Гермиона застряли в Норе. Сириус облюбовал дом Альфарда Блэка, понемногу при активном содействии Добби приводя его в порядок, а крестницу оставил с Уизли из соображений безопасности и для помощи в подготовке к свадьбе.

— Эй, вы трое! — Голос Молли Уизли заставил их вздрогнуть; Рон втянул голову в плечи, Гермиона виновато опустила взгляд. — Что вы тут делаете? Гарриет, Чарли тебя потерял.

Поттер крепче сжала челюсть. Она злилась. В том числе на глупую свадьбу, этот пир во время чумы.

— С меня хватит, — сказала она тихо, только для друзей.

— Гарри! — с тревогой позвала Гермиона.

Она не отозвалась. Лишь накинула мантию и стремительно пошла прочь.

* * *

Рон нашел ее на берегу запруды на границе защитных чар. Гарри видела их, оттого и не пересекла: боялась нарушить контур своим вмешательством. И сначала разозлилась сильнее. Толку быть волшебницей без магии? Да еще волшебницей с меткой на лбу!

К приходу Уизли она уже остыла. Эмоциональный всплеск сменился замешанной с бессильным гневом меланхолией. Гарри вяло бросала камушки в воду, наблюдая за тем, как они тонут.