Я представляю, что начнётся в городе, когда там объявятся мумии, и нас непременно встретят такой же точно толпой некры. Фильмы ужасов из коллекции Голливуда все вместе взятые, ничто в сравнении с предстоящим зрелищем. А посмотреть будет на что, во всяком случае, мне, и сравнить с жалкими пародиями фантастов. Прямо как в кине: ни пером описать, ни словами не передать. Это надо видеть, а лучше поучаствовать — очучения непередаваемые.
* * *
Крабат, как всегда, пребывал в мрачном расположении духа, хотя только-только закончил тёмный ритуал, удавшийся ему на славу, во время проведения которого он сумел увидеть очами призрака то, что тот продемонстрировал ему глазами одержимого. А посмотреть и впрямь было на что, как и сравнить не с чем.
Едва небольшой отряд воинов разделился, он наказал прислуге перекрыть выход из изнанки, куда со всей округи потянулись мертвецы, поднятые повсеместно из своих могил, перемещались небольшими группами, скрытые облаками пыли поднятых вихрей. Достигая места сбора, они тотчас исчезали под землёй, зарываясь с головой — перерыли не только газон и клумбы, но и тротуарные дорожки, не говоря уже про асфальтированный участок проезжей части, ещё набились повсеместно в коллекторы, точно шпроты в консервные банки.
Некоторое время спустя у выхода изнанки с гробницей наступила гробовая тишина. Исчезла вся живность без остатка, будь то птицы и прочие древесные зверьки, даже насекомые. Ими всеми полакомились некры, набивая свои ненасытные утробы, и больше других кровожадностью отличались зомби, а также смерды и холуи. Что до скелетонов — то им были без разницы даже кроты и прочие норные животные, за коими продолжали охотиться зомби.
— И куда все подевались? — посмотрел Самедов на часы, назначив свидание жене с детьми в сквере на берегу пруда в столь поздний час, засидевшись на работе, и не как обычно в кабинете, а носился за пределами отдела, как раньше старлей, сожалея про себя: тот больше не с ним. И на все свои телефонные звонки ему, получал от него один и тот же ответ противно-надоедливым женским голосом: "Абонент вне зоны доступа!" или "Вне зоны сети!"
Вот и теперь коротал время любимой забавой, названивая Силантьеву.
— Да что он, в самом деле, как сквозь землю провалился! Никак издевается! Ну уж я ему, как только покажется на работе... — размахнулся Самедов с нескрываемым желанием разбить мобильник о землю. И точно бы рассадил, как два пальца обас...фальт, если бы не звонок жены.
— Да, моя сладкий персик? — заговорил Равиль Мамедович с акцентом, подтрунивая над Зулиёй.
— Извини, мой ненаглядный джигит, — подыгрыло она ему. — Но я чуть-чуть опоздаю!
— Вах, чито ты дэлаешь со мной, жэнщина? Моё терпение лопнуло! Я зарэжу этот недостойный джигит из маршрутка, если он не доставит тебя прямо ко мне в парк к скамейка под фонарный столб у болшой лужа! Так и передай ему: башка отрэжу и на кол посажу, аки собаку!
— Ну будет тебе, дорогой, — взмолилась Зулия. — Я же невиновата, что нам перекрыли дорогу!
— Ты в пробке?!
— Мы, — пояснила Зулия: ехала к нему с детьми на прогулку под луной, как и договаривались.
— Я ж просил вас добираться на метро! Быстрее было б, и безопаснее! — покосился Самедов на вывеску с огромной буквой "М" в ста метрах от парковой зоны отдыха, живо просчитав в уме: про отдых, как и встречу, можно забыть — пока пробка рассосётся, наступит уже утро, и ему снова придётся мчаться сломя голову на работу.
— Это не наша вина, и не водителя! Кто-то перерыл дорогу — взломал всё асфальтовое покрытие, — продолжала говорить Зулия.
Зря только оправдывалась, поскольку Самедов был рад и тому, что мог слышать её голос в мобильнике, но при этом при всём у него на душе скребли кошки.
— Дождись нас, Равиль!
— Да куда я денусь, Зулия! Ты же знаешь меня...
— Вот поэтому и прошу: наберись терпения!
— И что у вас, женщин, привычка вечно опаздывать на свидания к нам, мужчинам? А ты к тому же с двумя детьми! Если не я, то кто вас приютит?
— Это кто кого — ещё большой вопрос!
Зулия была права: мыкаться по общагам в возрасте Самедова — несолидно. А ведь он у неё, солидный и представительный мужчина, особенно когда представлялся следователем, сразу придавал себе веса — и значительно, при этом по жизни не страдал худобой и был грузным как любой человек с южными корнями.
Жизнь в сухомятку претила ему, вот после ссоры с женой и ухода из дома и перебивался на бутербродах с сыровяленой колбасой, заработав изжогу и гастрит, плюс холецистит печени. А именно бутерброды и приготовил для жены с детворой, прикупив фруктов и "веник" с бутонами. Не шашлык, конечно, но при желании можно заставить себя съесть и колбасу, а с голодухи и не то ещё. Не заметил, как подле портфеля с колбасой взбугрилась земля. А таких рытвин хватало повсеместно. И лишь, когда одна такая образовалась подле Самедова, он обратил своё внимание на неё, вцепившись в портфель.
Иной чудак решил бы: это кроты, и совсем распоясались, не обратив внимания на затхлый запах больше подобный на трупный ввиду гниения и разложения живой плоти. Но только не Самедов, и знал наверняка, что за крот позарился на содержимое его портфеля.
— Отдай колбасу... — выдернул он за неё из земли голову зомби. — Ух...
И всё же не удержал его на "крючке". Отхватив кусок, зомби скрылся из виду у капитана.
— Вах, шайтан! — вспомнил Самедов: он при оружии (после той самой злопамятной встречи со скелетонами во дворе у дома старлея, стал носить с собой ПМ). Схватился за него и пригрозил выстрелить, если зомби не сдастся. Вдобавок крикнул: — Выходить по одному! Сопротивление бесполезно! Вы окружены!
И тут же понял: чуток перестарался. Почва, и не только, и не столько под ногами капитана, пришла в движение повсеместно. Наружу из-под земли полезли мертвецы. Самедову впору было кричать "Аллах Акбар" и превратиться в шахида. Да вот только вместо пояса смертника у него оказались подтяжки, а вовсе не ремень с бляхой в качестве пряхи. Но лучше бы "мухой" в качестве одноимённо гранатомёта. Хотя и пистолет можно было использовать с тем же успехом — главное вовремя приставить к виску и спустить курок, но прежде снять с предохранителя. Что он естественно забыл сделать, держа оружие в руках второй раз в жизни, а первый, когда ему выдали в отделе, и он спрятал его в сейфе кабинета от греха подальше. Сумел произвести два выстрела задом, отстреливаясь от мертвецов, убегая прочь из злачного места, при этом, не израсходовав ни одного патрона в обойме, ещё стараясь набрать по мобильнику на ходу жену. Вдруг понял: узнай она, куда он пригласил её — разрыв неизбежен. Однако ни мог не предупредить — дозвонился.
— Это ты, Равильчик? — не признала жена голос мужа.
— Нет, — пробился он сквозь жуткий ор мертвецов. — Я решил встретить вас на станции метро — у той, что ближе всего находится к вам!
— Как скажешь, любимый, — насторожилась Зулия. — И всё-таки, кто-то тебе что-то кричит. Хотя, как мне кажется: по-моему, рычит!
— Вот-вот, это тебе кажется-А-А...
— Равиль! — оборвалась связь у Зулии с ним. — Самедов! Капитан!..
По лицу жены покатилась слеза.
— Мама, ты плачешь?
— Нет, мой хороший, — провела она нежно рукой по голове сына, приглаживая торчащие в сторону волосы.
— А почему ты кричала на папу? — испугано спросила дочь. — Вы поссорились с ним — опять?!
— Нет, не успела-А-А... — зарыдала Зулия.
— Что такое? — уменьшил звук в динамиках проигрывателя водитель маршрутного такси. — Такой красивый женщина с детьми, и плачет! Ахмед, не любит, когда его "ласточка" топить в слезах! Послушай, какой музика! Под неё не плакать надо, а танцевать!
Ещё немного, и он готов был таранить авто, зажавшие их со всех сторон.
— Это не водители — это стадо баранов! И где они покупать свои права? В горах у моего дяди, Равшана, что гоняет отары этих паршивых овец?!
Зулия не слышала, что там нёс таксист, быстро взяла себя в руки и вновь принялась названивать мужу, но все её попытки не приводили к нужному результату. Он, так же, как до этого старлей, оказался вне зоны доступа сети, словно сквозь землю провалился! Или спешил к ним в метро?..
Глава 18
Штык постукиванием по микрофону гарнитуры передал воинам по группе замереть и не отсвечивать, почуяв смертельную опасность, означавшую: наткнулся на ловушку, и пока не сработала. Он своевременно ощутил её, пытаясь распутать колдовской клубок плетений проклятой магии, обнаружил не один, а целую паутину, потянув лишь за ниточку. Ему каким-то чудом удалось обезопасить не столько себя, сколько не привести в действие хитросплетение оставленное здесь необычным некром, подозревая: сюда наведывался некромант — один раз — вне всякого сомнения. И отпали у него, когда к нему присоединилась Буря.
— Что ты видишь, сестра? — скрывая страх в глубине души, спросил Штык. — На что мы напоролись? Ты понимаешь? Сможешь разгадать плетение тёмного клуба?
— Если бы только туда были вплетены сигнальные нити, то не всё так плохо и страшно... — осеклась воительница-маг.
Подгонять её, и тем паче торопить, Штык не стремился, проявляя терпение (а без этого здесь никуда), предвидел неизбежность схватки с некрами, что грозилась вот-вот начаться.
— Потайных ячеек поблизости я не вижу, — не обнаружила их Буря.
— Тогда что же такое может быть оплетено столь сложным и скрытым образом? — терялся в догадках Штык, прикидывая мысленно, на что похожа зловещая находка. — Не склеп же мы откопали?
— Нет-нет... — заявила утвердительно в ответ воительницы.
Она продолжала тянуть за нити невидимым и неуловимым заклинанием, взламывая одно заклятье с проклятьем за другим, накладывая на них новые плетения — свои, и в этом была профи — никто во всём отряде не мог тягаться с Бурей даже в познаниях проклятой магии, а она порой вытворяла такие чудеса, что некрам впору было хвататься за головы — однако, теряли их, и прочие конечности при встрече с ней и прочими воинами её группы или подразделения, возглавляемого ей.
Вот и здесь сейчас совместными усилиями собственной группы и Штыка в качестве подстраховки, они обнаружили нечто, что Буря в итоге обозвала частью вывернутой изнанки.
— Ты хочешь нам сказать: это вход в их мир?! — не поверил Штык тому, о чём заявила с уверенностью не только в голосе, но и во взгляде Буря.
— Да, проход туда, куда мы стремились ворваться Отрядом. И здесь нас явно не ждут!
— Пытаешься сказать: стража отсутствует как таковая?! — всё ещё отказывался поверить напарник в очередное заявление сестры.
— Я могу ошибаться, но риск велик, как и шанс! И грех не воспользоваться им, — предложила Буря и дальше, не обнаруживая себя для некров, разбирать завал из заклятий проклятой магии, стараясь зайти в обиталище некров не с парадного входа, где их ждали во всеоружии слуги тьмы, а нагрянуть с чёрного.
Это и впрямь был запасной выход, но не вариант для некров, и таковых у них хватало в принципе, о чём много раньше догадывались воины, но столкнулись с данным проявлением впервые.
Удача сопутствовала им с одной стороны, а с иной, кто знает, что ждёт их там, куда они стремились с маниакальной настойчивостью, когда знали наверняка: ничего кроме смерти, так как любой представитель тьмы, желая стать некром и обрести бессмертие, позволял себя убить.
— Хорошо, сестра, я прикрою нас, — объявил боевую готовность Штык, заставляя воинов собственной группы и Бури разбиться на взаимозаменяемые пары. — Но если что...
Сестра больше не думала отвлекаться на брата, запустив невидимые щупальца вглубь тьмы, использовала заклинание ночного зрения, да и то помогало ей постольку, поскольку, так как мрак являлся творением некров, а не природным явлением.
Штык видел и чувствовал: насколько тяжело даётся разбор завала воительнице-магу — сколько сил приходится тратить ей, обезоруживая очередной клубок плетений тёмной магии — руки сестры тряслись, пальцы дрожали, а по лицу ручьями стекали холодные капли пота, словно на улице стояла не жара, а холод, и они находились в зоне вечной мерзлоты. Таким и были ощущения Бури — из туннеля изнанки мира некров у прохода ячейки веяло холодом и сыростью.
— Как в могиле... — не выдержала она. Остановилась, собираясь вновь с силами для решающего рывка.
— Что ещё ты там нащупала, а увидела, сестра?
— Защиту, выставленную некромантом, брат! Там побывал Крабат! Это его знак, и мне не пробиться в одиночку за него! Да что там, даже не приблизиться — плетение тотчас пошлёт хозяину сигнал о попытке взлома, если не уже!
— Как — уже!? — переполошила Буря Штыка, а тот обе их группы.
— Нам с ним не тягаться пока, и не только нашими тут группами, а всем Отрядом! Без Охотников никак!
— Ты предлагаешь нам вызвать его через Крота? Хотя бы представляешь, чем всё это закончится? Ведь они специализируются на исчадиях! Но... — вспомнил Штык. — Я вроде слышал, как один раз явился и за оборотнями! А тут всего-то слуга тьмы!
— Некромант! — не согласилась Буря со Штыком.
— Да всё равно, если мы призовём его, тёмные зашевелятся, и нами будет упущено время! — готов был рискнуть Штык и вломиться с чёрного хода в изнанку некров. — Хотя бы обстреляем цитадель, и быть может, вытащим Эльфа! Это шанс, и другой такой нам вряд ли когда представится! Необходимо нанести визит к ним, глядишь: и прочим нашим братьям и сёстрам у парадного входа туда будет много проще! Во всяком случае, заставим некров дрожать и бояться нас! А если вновь повезёт, то и сторгуемся с ними!
— Ты соображаешь, чего предлагаешь, брат? Когда у меня в отношении тебя складывается такое впечатление, будто ты бредишь! — взорвалась сестра бурей неконтролируемых эмоций, выказав своё негодование в адрес собрата по Отряду.
— Да, и я не успокоюсь, пока не вытащу Эльфа из мрака подземелий мира некров! Это наша прямая обязанность! Долг, если ещё не забыла!
— И всё равно: я — против! Мы положим здесь обе свои группы, и сами ляжем костьми, поскольку этот ход принадлежит Крабату! А он — некромант!!!
— Плевать! — разошёлся Штык. — Даже если у нас нет ни малейшего шанса спасти Эльфа, я всё равно займу проход и...
"Тишина! — перешла Буря на общение посредством магических способностей с подопечным и прочими братьями и сёстрами, уловив изменение в оплетённой квартире проклятыми заклятиями. — Проход активирован!"
— Наконец-то, — порадовался Штык. — Давно пора, а то мы засиделись тут без дела!
На его лице отобразилась убийственная улыбка подобно оскалу маньяка.
— Славная должно быть заварушка предстоит! — прочувствовал он это нутром.
"Проклятье! Твари... — уловила их присутствие Буря. — Одна, две, три..."
Подсчёт цепных псов некроманта довольно быстро закончился, по-видимому, их просто спустили прогуляться снаружи изнанки и пожрать человеческой плоти, а возможно намерено выслали, проверяя целостность плетений и наличие засады извне со стороны заклятого врага.
Штык не сомневался: сейчас эти твари выскочат из тени, и он займётся ими вплотную, а затем терять уже будет нечего — метнув в проход гранату, начинённую магией света, он ворвётся в изнанку мира некров, где также устроит им небольшой переполох.
