— Какую же?
— Врачи отмалчиваются, но я видел больше случаев лучевой болезни, чем, наверно, любой из них. И могу прикидочно оценить дозу. Сейчас — стадия улучшения. Но через пару дней я начну, простите за выражение, срать кровью. А через неделю — буду докладывать Ведьме, что снова прибыл в ее распоряжение. Не уверен, что эти симптомы совместимы с руководящей деятельностью. Вы уж извините, товарищ президент, но я все-таки откажусь.
Президент покачал головой. Он выглядел довольным.
— Боюсь, вы недооцениваете прогресс медицины за последние годы. Эскулапы спят и видят, как бы превратить вас в подопытного кролика для испытания новейших методик клеточной терапии. Если хотя бы половина того, что пишут в докладах, попадающих мне на стол, окажется правдой... Открою небольшую государственную тайну — медики грозятся не то, что вырастить с нуля костный мозг, а чуть ли не пересобрать заново весь организм по клеточкам.
Званцев задумался.
— Значит, подопытного кролика?.. — протянул он.
— Только не думайте, что у вас есть выбор, — президент улыбался улыбкой удава, завидевшего вышеназванное животное. — На текущий момент я как действующий глава ГлобДефКома отдаю вам приказы, а не наоборот. И это — не что иное, как приказ. Извольте приступить к выполнению.
Бьющий из дыры призрачный луч не мог разогнать темноту. Что-то шершавое и спутанное внизу, что-то гибкое и податливое сверху... Слабое тяготение лишь ухудшало дело — Ник трепыхался между двумя поверхностями, словно насекомое под стеклом, ударяясь о верх и неуклюже цепляясь за еле различимый пол.
Наконец он, пыхтя, как загнанная лошадь, выкарабкался-выкатился из щели в жаркую тьму. Во мраке был слабо различим застывший в позе атланта Каят.
— Помочь? — Ник осекся, услышав собственный голос — утробный и гулкий, почти рычащий.
— Нет. Она довольно легкая, — гоблин демонстративно вскинул руку, оперев на другое плечо край смутно видимой громады с дом величиной. Его голос тоже изменился, почти уходя в инфразвуковой диапазон. И звучал громче обычного, болезненно ударяя по барабанным перепонкам.
Раздался шорох, из щели неуклюже принялась выбираться Сьюзен. Ник дернулся было на помощь и отшатнулся — он все еще не рисковал прикасаться к... к тому, во что превратилась бывшая учительница математики из провинциального английского города, что бы это ни было. Уцелевший глаз Сьюзен глубоко запал, лицо заострилось.
Свет сделался ярче, в его лучах появилась сгорбленная фигура Ш-Телл, вся в переливах голубого сияния. Каят отпустил край капсулы, и та медленно, словно преодолевая сопротивление воды, опустилась к его ногам. Ник ощутил неожиданно сильный порыв ветра — словно мягкая подушка легла на грудь, понуждая отступить назад.
Он с любопытством осмотрелся вокруг.
Чего не ожидал Ник — так это того, что внутренности чужого звездолета более всего окажутся похожи на морское дно.
И тем не менее пейзаж был ему очень хорошо знаком.
Именно эту подводную картину наблюдали они изо дня в день — хоть в их крохотном мирке и не было смены суток — проносящейся над прозрачным потолком капсулы.
Стена гигантской трубы поднималась над головой, выгибалась где-то неразличимо высоко во мраке. Изгиб был почти незаметен — справа и слева туннель просто уходил во тьму, яркости их импровизированного фонаря хватало метров на пятьдесят в любую сторону. Видимую оверхность трубы (собственно, о том, что они находятся внутри туннеля, Ник догадывался лишь по прежнему виду из капсулы) покрывал сплошной ковер черных ресничек, слегка колышущихся под слабыми ветерками, вырывающимися откуда-то из тоннеля. Сначала Ник подумал о зарослях ковыля в ночной степи, затем ему пришло на ум более подходящее сравнение — с водорослевым лесом, которым зарос тоннель. "Водоросли" казались шершавыми на вид, и как Ник тут же убедился — были такими и на ощупь.
А над их головой нависла гигантская — не меньше ста метров шириной — капля черного студня.
Именно студнем она и выглядела — несмотря на то, что висела в воздухе (или что там заполняло трубу) безо всякой опоры, не считая нескольких протянувшихся вниз черных паутинок. Округлое, бесформенное пятно сгустившейся тьмы, набухшее посреди коридора. Капля не двигалась, будто не замечала горячих порывов, проносившихся по коридору. Воздух колыхался еле-еле — но этого хватало, чтобы заставить пошатнуться не только Ника, но и кряжистого Каята, пошатнуть выступавшие из мрака там и тут...
Корпуса? Обломки?
Или тела?
Ник осматривался, узнавая очертания и обводы из той стремительной вереницы, что заполняла тоннель все время их пленения. Тонкие, будто ажурные, торы, вздутые эллипсоиды, вращающиеся, словно лопасти вертолетных винтов, "кленовые семена"... Теперь они были разбросаны среди черных ресничек, некоторые — смяты и будто оплавлены. Один или два темных силуэта подергивались, будто все еще пытались подняться в воздух... хотя, может, их так прихотливо подбрасывало завихрениями воздуха.
Их капсула была самой крупной среди инопланетных агрегатов — наверно, метров тридцать в поперечнике. Свет фонаря выхватывал очертания приплюснутого эллипсоида — что и служил им жилищем. По периметру его охватывал огромный "бублик", лишь слегка уступающий ему в толщине — словно футбольный мяч вставили в центр спасательного круга. С той стороны, где стояла четверка, "бублик" сплющивался, переходя в тонкий покореженный лист. Казалось, кто-то огромный поймал капсулу за край двумя пальцами и с силой надавил. Густой покров черной плесени расползся по внешней стороне капсулы, несколько тонких нитей отделялись от него, тянулись вверх, к темному облаку. Капсула косо завалилась на сплющенный бок, стоило Каяту разжать хватку.
Сьюзен вскинула руку, указывая на Ника с гоблиншей. С силой прижала влажный лоскут к своему лицу.
— Эй! — Каят обернулся. — Советую всем дышать через тряпки! Похоже, в этом дерьме и правда маловато кислорода.
Захваченный зрелищем, как и Ш-Телл, Ник даже не обратил внимания на судорожные удары сердца. Он торопливо втянул воздух через мокрую, словно бы войлочную на ощупь ткань. Ощутил, как немного отступает дурманящая слабость и дрожь в ногах... хоть он по-прежнему чувствовал себя, как после хорошей попойки.
— Где мы? — тихо спросила Ш-Телл. Ее лоскут был обмотан вокруг головы и завязан узлом на затылке.
Сьюзен покачала головой.
— Я не собираюсь ждать. На шоссе после шести вечера ужасные пробки, даже в субботу.
— Ни о чем не говорит, — откликнулся Каят.
Девушка поморщилась.
— Все эти технические подробности... И с чего вы взяли, что женщина не в состоянии сама прочистить засорившийся трубопровод? Просто нанять работягу удобнее, — обиженно проговорила она.
— Шоссе... трубопровод... — Каят наклонил голову, став забавно похожим на насторожившегося пса. — Мы внутри какой-то транспортной системы? Ты это хочешь сказать?
Сьюзен энергично закивала.
— Я недавно читала о новой низкохолестериновой диете, — она хмуро взглянула на нависшую над головой черную массу. — Greedness... Malfunction... Очевидно, проблемы с сосудами. Бедняжка, — участливый тон не вязался со злобным выражением, исказившим кровавую маску.
— Что это? — гоблинша тоже рассматривала темный кисель. Она смерила взглядом нити плесени, перевела взгляд на изуродованное лицо Сьюзен.
— Go. Fast, — Сьюзен, шатаясь, сделала несколько шагов вдоль капсулы. Обернулась на остальную троицу. — Я не хочу здесь оставаться! Мне здесь не нравится!
— Вот с этим полностью согласен, — произнес Ник, изучая покров из черных колышущихся ресничек, еле различимые очертания чужой техники вокруг, бесформенное облако. Показалось — или на его поверхности начали проступать какие-то смутные очертания и разводы? Он отвел глаза — ему вдруг показалось, что из недр облака за ним пристально наблюдает чуждый и недобрый взгляд.
Идти при местном притяжении было тяжело. Даже ходьбой это можно было назвать с натяжкой — медленный, будто в ночном кошмаре, полубег-полуплавание через сопротивляющуюся среду. Вязкий подводный сумрак словно вытягивал силы, ноги отказывались цепляться за ускользавшую поверхность. Дрожащие черные стебли цеплялись за босые ноги, каждое движение отзывалось болью в плечах и коленях. Их былое убежище только-только растаяло за пределами круга света, исходившего от завязанной в узел трубки на плече гоблинши — а Ник уже чувствовал, что мышцы наливаются усталостью.
Он обернулся к Сьюзен. Та двигалась вперед, словно робот, ее руки совершали волнообразные движения, подбородок прижат к груди.
Преодолев отвращение, Ник молча протянул девушке руку. Сьюзен так же молча на нее оперлась, Ник сглотнул, чувствуя, как черные нити щекочут оголенную кожу. Его пробрала дрожь.
— Куда... мы идем? — прошипела Ш-Телл. Под ее подрагивающими ноздрями виднелись капли крови. — Я хочу знать, что происходит, а не покорно топать следом!
Каят с хрипом втянул воздух сквозь дыхательный лоскут.
— Призрак? Ты слышишь?
Сьюзен покачала головой.
— No... time. Нет времени объяснять! Скорей в машину! — она побрела дальше, увлекая Ника за собой. Теперь сложно было сказать, кто кого поддерживал больше — оба напоминали парочку пьяниц, выписывающих дуги по асфальту.
— Мне это не нравится, — услышал Ник за спиной ворчащий голос Ш-Телл. Должно быть, гоблинша пыталась говорить потише, но звук слишком хорошо распространялся в этом странном мире.
Ник почти уверился, что видит страшный сон. Маленькая вереница людей и нелюдей ползла сквозь сумрак. Немилосердно болело все — от щиколоток до головы, в носовых пазухах взрывались маленькие бомбы, ломило зубы. Переходящий в инфразвук вой накатывал волнами, вокруг поднимались обломки пришельцев, будто трупы каких-то глубоководных рыб. Сдавленно застонала гоблинша, отпустил какое-то из проклятий ли-ча Каят. Воздушные волны перекатывались по тоннелю, каждый раз едва не сбивая их с ног.
Сколько прошло времени? Десять минут, двадцать? Ник не знал. Он всецело погрузился в тяжелую, болезненную и отупляющую работу — переставлять ноги, продавливая тело через неподатливый воздух.
— Стойте! Стойте!
Ник рывком вскинул голову. Недоуменно уставился на Ш-Телл, вцепившуюся ему в плечо.
— А? Что?
— Что это? — гоблин тоже всматривался во мрак.
Ник захлопал глазами, пытаясь отогнать усталость. Кажется, или высоко над ними, там, где сходились стенки трубы, что-то зашевелилось?
Он отметил, что мглистый студень почти рассеялся. Лишь лепились к уходящим в темноту сводам отдельные темные сгустки.
— По-моему...
Темно-зеленая плеть сорвалась с потолка, стремительно разматываясь. Ринулась вниз, будто атакующая змея. Ник ахнул, отшатнулся, врезаясь в Каята. Раздался оглушительный звенящий щелчок и пол содрогнулся от удара. Потеряв равновесие, Ник мягко опустился в заросли "водорослей", сверху на него спланировали Каят и Сьюзен.
— Третья Атака! — Ш-Телл единственная осталась на ногах. Ее сузившиеся глаза следили за потолком, куда втянулось зеленое щупальце — так же мгновенно, как и появилось.
— Что это такое? — Ник не пытался встать. Ему хотелось продлить блаженное мгновение — возможность неподвижно растянуться на мягких ресничках "водорослей".
Каят, скрипнув зубами, поднялся на ноги.
— Мы уже видели эту штуку, — сообщил он. — Помните? Они выхватывали капсулы из потока. По-моему, это какой-то вариант стыковочной системы.
Лежащая рядом Сьюзен что-то пробормотала.
— Угоди она в кого-то из нас... — буркнула Ш-Телл. — Ладно. Если мы хотим куда-то попасть — что ж, давайте...
Новый зеленый росчерк хлестнул поперек тоннеля, за ним еще один. Секунда — и коридор перекрыла стена бешено хлещущих во все стороны, разматывающихся и сматывающихся членистых щупалец. На их сочленениях помигивали крохотные огоньки, от ударов голова Ника начала трещать с новой силой. Каят и Ш-Телл попятились, пристально наблюдая за бьющим в пол десятком кнутов.
— Мы здесь не пройдем, — выдохнул Ник. Его голос потерялся в стаккато громоподобных хлопков и щелчков.
— We... must... — простонала Сьюзен. Каят выкрикнул что-то неслышное.
Обрушившаяся тишина после водопада ударов казалась благословением.
Ник выдохнул. Сейчас. Еще секунду. Еще...
— Давай, сволочь, — пробормотал он. Усилием воли заставил себя сесть, толкнулся вверх. Принял условно-вертикальное положение.
Каят и Ш-Телл обменивались взглядами. Нику было ясно — если буйство щупалец возобновится, пока они будут на опасном участке, от всей четверки мокрого места не останется.
— Призрак, — Каят поставил Сьюзен на ноги. — Можешь что-нибудь с этим сделать?
Сьюзен промолчала. Однако сделала несколько шагов вперед. Наполовину скрытое пугающей вуалью лицо запрокинулось, всматриваясь туда, откуда били плети.
— Так, все за мной! — проговорила она жизнерадостно.
Стыковочная плеть хищно метнулась вниз — Ник не мог заставить себя перестать думать о ней, как о живом существе. Разветвленный кончик с щелчком рассек воздух в считанных сантиметрах над лицом девушки, Ника передернуло.
Сьюзен продолжала идти вперед. Ее волосы растрепались от воздушных завихрений, "водоросли" жадно тянулись к ногам, словно пытались опутать. Гигантские кнуты щелкали над ее головой, однако та, кто пару часов назад была землянкой, не удостаивала их даже взгляда. Удары сыпались во все стороны, плети отскакивали от стенок тоннеля — однако ни одна не могла дотянуться до хрупкой человеческой фигурки среди черных зарослей.
— Путь-Испытание! — Каят шагнул вперед. — Да обретем мы воду покоя и сумерки мира, да сохраним себя среди соли и зла... — дальше слова гоблина растворились в каскаде ударов. Сжав кулаки, гоблин двинулся вслед за Сьюзен.
Ник и Ш-Телл переглянулись.
— Ну, Оскорбители, — выдохнула гоблинша. — Когда я доберусь до вас — я вам это припомню!
— Присоединяюсь, — одновременно они шагнули вперед. Уши заложило от сокрушительного "щелк", воздушная волна толкнула в плечи. Ник старался не поднимать взгляда. Уголком глаза он заметил, что источающая свет Ш-Телл делает то же самое. Над головой гремели удары, каждый из которых мог снести их головы.
Один метр, второй, десять. Далеко ли еще до конца? Сьюзен почти достигла края освещенной зоны. Ник подумал, что двигаться ползком было бы куда безопаснее.
Но он боялся, что не сумеет потом подняться.
Кажется, край опасного отрезка уже неподалеку...
Далекий гром перекрыл хлопки кнутов. Ник вздрогнул. Стоявший рядом со Сьюзен Каят всмотрелся вдаль, что-то предупреждающе выкрикнул.
Порыв ветра ударил в спину. Навалился жаркой подушкой, сбил с ног, поволок. Ник успел выбросить руку, поймать ладонь Ш-Телл — и тут его бросило вверх. Они с гоблиншей закружились, словно в медленном танце, Ник отчетливо видел, как разматывается нацеленная прямо в них членистая плеть. Закрыл глаза в ожидании удара.
Ш-Телл, вцепившись в Ника, издала короткий вскрик. Черный кончик полоснул воздух там, где только что было ее плечо. Но их уже выносило из пределов досягаемости плетей — медленно и неуклонно. Подхваченные ветром капсулы кружились вокруг. Впереди рос клок черной мглы, наперекор неторопливому урагану замерший на месте.
