Тот сам не особо соображал, тоже взбудораженный предстоящими переменами в жизни, и когда Грася предложила похитить певца из театра, сразу согласился, только предупредив, что на выходных вечером будет занят.
Похищение счастливца состоялось на следующий же день. "Дурачка" завели в пустующее днём приличное кафе, где Грася закупала для лэры Куны пирожные, и усадили за столик. Зибор немного стушевался, а девочка приветливо поздоровалась с хозяином и, пошушукавшись с ним немного, вернулась к своим спутникам. Грася всего-навсего сделала обычный заказ и сказала, что для лэры готовят подарок в виде песни, заранее извиняясь, если покричат чуток, не сойдясь в цене.
− Господин Сапфиров, у меня к вам предложение, − улыбаясь уже занервничавшему актёру, торжественно произнесла она. Зибор усадил молодого мужчину к стене и не давал тому возможности для отступления.
− Предложение? Вы говорили, что хотите угостить обедом, − ища пути к свободе, и коря себя за жадность, актёр пытался понять, что ему делать дальше.
− Угощаться будем, когда будет что праздновать, − деловито обозначила девчонка. Здоровенный парень молчал.
Актёр с тревогой смотрел на своих недавних почитателей, искал взглядом хозяина кафе, но наткнулся только на суровый вид того, не суливший ничего хорошего.
"Одна шайка!"
Пигалица кровожадно улыбнулась и с видом хищницы пообещала:
− Господин Сапфиров, я сделаю вас ... примой...
"Упаси звёзды от безумных!"
− ...вы больше не будете ходить, вас будут носить на руках...
"Может закричать погромче? Вдруг стража рядом..."
− ...женщины будут стеречь вас и не спускать глаз...
"Какой позор, так попался в руки каким-то прохиндеям! Страшно-то как!"
− ...девушки будут рвать вас на кусочки и хранить как талисман...
"Звёзды, его не выпустят отсюда живым! За что?!"
Грася обрисовывала перспективы, а мужчина бледнел и явно хотел бежать. Зибор тоже почуял, что актёришка сейчас сорвётся и не понимал, зачем подруга его запугивает. Вообще-то надо было раньше спросить её, зачем театральный червяк ей нужен, но всё так быстро, буквально на бегу происходило, да и сейчас нет времени рассиживаться, в кузне ждут.
− Грась, если он тебя обидел, то я его по-простому могу отметелить, зачем на кусочки рвать? Жестоко это.
Сообщница строго посмотрела на своего приятеля, теряя настрой искусительницы и перешла к делу. Хотя чувствовала, что клиент ещё не созрел.
− Сапфиров, родненький, талантище, − на подхалимстве скупиться не стоило, но слова шли с трудом, актёр малахольный попался, того и гляди упадёт, − судьба наградила вас сильным голосом, − чуть не добавила "и хилым телом", но вовремя удержалась, − теперь, в виде следующего подарка, дарит вам песню.
Эффекта не было. Грася чуть наклонилась через стол и почти по слогам, смотря в глаза, повторила.
− Сильному голосу, − пауза, − шикарную, пронзительную песню.
Мгновение, ещё одно, и вот уже Сапфиров осмысленнее смотрит на девочку.
− Песню?
− Да! Никто, никогда не слышал её! Она только для вас! Будем слушать?
− Здесь?
− Да, я тихонько напою, но вы сразу примеряйте на себя, на свою мощь. Она должна литься по просторам нашего королевства, её понесёт ветер, она будет зажигать сердца! — взгляд у мужчины снова поплыл и Грася, чертыхаясь, закруглилась. — Готовы?
Мужчина кивнул, ещё не веря, что возможно вырвется от ненормальных.
Грася опустила глаза, сосредоточилась и тихонько начала напевать, чуть постукивая по столу.
Призрачно всё
В этом мире бушующем,
Есть только миг,
За него и держись.
Есть только миг
Между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь.
Грася полностью погрузилась в звучавшую у неё в голове музыку и уже с чувством, снова гипнотизируя сидящего напротив мужчину, чуть громче запела. Голосок у неё был девчачий, если бы она занималась им, то был бы шанс неплохо развить его, но сейчас, недостатки быстро отошли на задний план. Сапфиров учуял, прочувствовал силу слов. Он моментально сумел подключиться и слышал не голосок девочки, а свой. А она продолжала.
Вечный покой
Сердце вряд ли обрадует,
Вечный покой
Для седых пирамид.
А для звезды,
Что сорвалась и падает,
Есть только миг....
(прим. авт.: слова — Л. Дербенев, музыка — А. Зацепин)
Зибор сидел и ничего не понимал. Сапфиров потянулся к Граське, он не отрывал от неё глаз, для него никого не существовало. А Граська надрывалась, ныла что-то с большим чувством. Парень ещё раз посмотрел на актёришку, подумал, что если он скажет, что у его подруги писклявый голос, то он ему точно двинет, но Сапфиров был заворожён.
Грася прервалась.
− Дальше не буду, вы уловили?
− Да, − выдохнул мужчина, − это невероятно!
− Я хочу, чтобы вы выучили эту песню и спели её своему директору. Это не просто песня, я написала большую историю о любви. Никто раньше ничего подобного не писал, но сами понимаете, надо заинтересовать. Вот этой песней я и увлеку ваше начальство. И кстати, в моей истории эту песню будет петь главный герой.
− Вы сами написали? − удивился мужчина.
− Да, я давно пишу. У меня договор с "Нашей реальностью", но они очень мало платят.
− Договор?
− Сказки. Не обращали внимания, на больших улицах вместе с вестниками продают тоненькие книжечки. Сказки для детей.
− Обращал, даже покупал.
− Это мои.
Сапфиров уже совсем по-другому посмотрел на парочку своих недавних нервотрёпщиков.
− Ну что, давайте повторим уже вместе?
Грася не совсем пела, а подмурлыкивала Сапфирову. Слова он запомнил слёту, а мелодия у него не сразу получилась. Несколько раз он сбивался на тягучий ритм сказаний, но вскоре прочувствовал и сам наслаждался.
− А как быть с музыкой? У вас есть в театре кто-то, кто сможет подыграть вам?
− Надо пробовать. Не знаю даже, какие инструменты сюда подойдут, − принялся рассуждать мужчина.
− Когда вы будете готовы спеть?
− Ну... сегодня я занят − репетиции, встречи...
− Завтра я приду и...
− Может, дадите мне вашу рукопись с историей?
− Скажу сразу, господин Сапфиров, во избежание, так сказать. Рукопись прошла регистрацию и украсть её у меня не получится, а вот штраф за посягательство выплатить...
− Понял, понял. Значит завтра в полдень.
− Завтра в полдень, — согласилась Грася. — Не подведите!
− Если ваш текст также необычен и хорош, как песня, то успех гарантирован.
Сапфиров ожил. Ему не терпелось попробовать себя в полную силу. Он не сомневался, что песня заворожит зрителей и разбежится по королевству, а может и далее, не зная границ.
Зибор сидел насупившись. Граська опять что-то затеяла, а с ним даже не посоветовалась. Только бы она не заработала больше его и не купила бы себе сама ботиночки. Настроение было испорчено, а впереди ещё работа, да присмотреться бы повнимательнее к боям. Завтра ведь выходить на площадку, вдруг не он морду набьёт, а ему? Козявка опять отчитывать будет.
Парень Грасе позволил проводить себя до кузни и сердито попрощался.
"И как это у неё получается?!" − бухтел он, когда она перекидывалась словами с мастерами. И про детишек их узнает, и про спрос изделий подскажет, не девчонка, а листок с новостями.
Грася же улыбалась, беззаботно болтала и отмечала, что в новых мастерах кузня определённо не нуждается, итак избыток, впрочем, как и в помощниках. Свои детки подрастают и вскоре эти места займут. Она хотела было пристыдить хозяина за Зибора, да намекнуть, чтобы дали парню дорогу, но увидела очевидное и жалела, что раньше не догадалась присмотреться. Хотя, когда бы она смогла, ведь учиться бегала к лэре ежедневно.
На следующий день, в полдень, Грася была в театре и, сопровождаемая вопросительными взглядами, уселась рядом с руководителем. Невысокого роста мужчина был не очень доволен соседством, но ничего не сказал девочке.
− Сапфиров, не тяните, давайте свою "убойную" песню!
Сапфиров кивнул парочке музыкантов и под тихую, пока ещё подлаживающуюся под песню мелодию, выдал.
Удивительно чистый, сильный голос усиливался акустикой и разносился по эфиру. Казалось, за стенами весь город затих, слушая песню. Изумлённая тишина, наполненная только чувствами слушателей, была наградой певцу.
Руководитель, шумно выдохнув, тягуче произнёс:
− Да... Впервые такое слышу. Неужели это правда, песня маленькой госпожи? — развернулся он к девочке.
Грася встала и протянула папку.
− Здесь история о любви. О том, как она была потеряна из-за недосказанности, из-за чужой зависти, и как она много значила. Прочитайте и покажите людям, что любовь делает нас сильнее, а без неё мы живём вполсилы, работаем вполсилы.
− Кхм, это точно вы написали? — больше от того, что пока сказать было нечего, высказал сомнения руководитель.
Грася посмотрела на мужчину совершенно по-взрослому, и устало произнесла.
− Всё зарегистрировано по закону. Я продаю вам эту историю пока по низкой цене. Надеюсь, что дальше нам с вами легче будет работать, господин Руш.
Директор и руководитель труппы пригляделся к листкам и прочитал: "Грассария Монте".
− Да, госпожа Монте − это я, − кивнула гостья.
Руш приглядывался к девочке, потом окинул взглядом притихших актёров и, показывая всем, кто здесь руководитель, начал отдавать приказания. Когда он выдохся, то услышал тихое.
− До завтра, господа актёры и господин Руш.
В тишине голосок девочки все услышали, и кто-то улыбнулся, кто-то крикнул: "До завтра". Как только она ушла, все бросились к Рушу.
− Что там? Это правда, стоящее? Неужели, это она написала? А мы что, откажемся от "Подвига мага Ренэ"?
− Цыц всем! Загалдели, − руководитель сел и, держа папку на коленях, только и сказал, − не знаю. Пока репетируем то, что и ранее.
На следующий день, после коротких наставлений лэры Куны, Грася забежала в кузницу и забрала оттуда Зибора. Мастер был недоволен частыми отлучками, уже второй раз за неделю, но пока парень был нужен, ему шли навстречу. Грася проинструктировала, что вести себя необходимо сурово и привела парня в театр в качестве своей поддержки. Господин Руш долго молчал, прежде чем начать говорить. Девочка, после приветствия, тоже не спешила спрашивать. Она не сомневалась, что история заинтересует театр, теперь оставалось отыграть свою деловую роль и выбить как можно больше денег. Она сидела, Зибор пристроился позади неё, на что директор только хмыкнул. А дальше пошли торги.
Наверное, стоило бы пригласить торговцев, чтобы они поучились торговаться долго и не повторяться.
Руш и Монте начали с истории королевства, перешли к политической обстановке, пробежались по крепостям, скатились до подсчёта героев в книге и объёму текста, потом возвысились на теме потребности народа в искусстве, причём каждый исходя из своих позиций, прибавлял вес значения или принижал. Когда они договорились в общем, перешли к стоимости постановки, но и тут Грася не оплошала и умело набивала цену. Час проходил за часом, Зибор начинал нервничать, у него скоро бой, а торговля только набирала оборот.
Закончилось всё неожиданно. Господин Руш замолчал, посмотрел на девчонку и предложил заплатить за историю не суммой, а процентами.
Торг начался заново, но уже более предметный, и вскоре Руш и Грася с Зибором, шли оформлять сделку в гоблинскую контору.
Автор, несомненно, сильно рисковала, теперь её доход зависел от того, насколько хорошо сумеет руководитель поставить пьесу по её книге, но она видела, что он загорелся идеей и выложится полностью.
Она была счастлива. Теперь любой, кто использует её книгу для постановки спектакля, будет выплачивать ей крошечную дольку с дохода. Жаль, что театров − раз, два и обчёлся. Есть, конечно, разъездные группы и они тоже будут платить ей процентик с дохода в ближайшем к месту выступления городе, но это действительно крохи. Грася хотела ещё посоветоваться с Зибором, сколько денег выбивать для себя в дальнейшем, но он не проявил заинтересованности и, быстро попрощавшись, убежал.
− Неблагодарный! − обиделась девочка. В её планах другу тоже было место, просто она ему ещё ничего не сказала. Пока всё слишком хлипко и обнадёживать парня не хотелось.
Глава 3
Ремесленный квартал, где днём кипит работа, вечерами и в выходные превращался в довольно опасное местечко для женщин. Мужчины позволяли себе немного расслабиться, чуть выпивали и становились задиристыми. Никакого криминала, никакого разбоя, но приличия несколько уступали свои позиции разнузданности. А когда на огороженной территории начинались "уличные бои", то шум и гвалт поднимался совершенно разбойничий. Но стоило заметить, что, опять-таки, явных непотребств не происходило.
Абсолютно регламентированное развлечение только походило на импровизацию, однако таковым не являлось.
Три боя за вечер на огороженной территории, с жёсткими правилами поведения для посетителей и бойцов. Относительно новое развлечение в столице удерживалось твёрдой рукой некоего господина Семеча. Если что противозаконное и происходило во время боёв, то это отлично конспирировалось и никаких слухов не собирало.
В более бедных районах столицы пытались существовать близкие по духу мероприятия, но вскоре закрывались из-за несчастных случаев с посетителями или бойцами, или прилепившимися разбойными элементами.
Зибора здесь встретили как родного. С ним разговаривали уважительно, показали, что он не просто будет бойцом с улицы, а на него оформляют бумаги. Всё без обмана. Победит, получит столько, сколько написано, если проиграет — он предупреждён об ответственности.
Парень, помня, как Граська внимательно читала каждую бумажку и не стеснялась стучать кулаком по столу, решил повторить её способ.
Однако уважаемые люди явно обиделись на его недоверие, и ему стало неловко. Но он всё же перепроверил обещанную за бой сумму и, успокоившись, подписал. Все снова улыбались.
Жёстко предупредили о правилах. Главное было запомнить, куда бить нельзя и слушать гонг. Выдали даже одежду, в которой он будет драться. Широкие лёгкие красные штаны ему понравились. Захотелось даже, чтобы его увидела Натка из семьи кожевников, за которую его отколошматили её брательники. Живут в вечной вонище, а всё лэра ждут в зятья! А Натка сама ему глазки строила, она на всё готова, лишь бы вырваться из дому.
К Зибору подошла крепкая женщина и принялась обмазывать его какой-то мазью.
− Не дергайся, это для красоты. Всех мажут.
Она ловко работала руками, быстро поворачивая его, то в одну сторону, то в другую. Вскоре, его кожа избавилась от неприглядного, по мнению женщины, зелёного цвета и сделалась персиковой. За это почему-то стало стыдно. Ну, не девица же он!
