Потом все случившееся обросло слухами, легендами и несусветными преувеличениями. Говаривали даже, что магистр собственноручно вырезал весь вражеский генералитет. С тех пор лидеры крупных соседних городов избегали даже косо посматривать в сторону Столицы.
После той войны Икен уже не участвовал в боях. Занялся преподаванием, но о нем все равно помнили. А чуть позднее у Столицы появилось еще и третье "пугало", которого даже величают не иначе, как Страшный Сон. Но это — уже представитель нового поколения.
...
Пока Алия рассказывала о делах давно минувших дней, магистр допрашивал пленных. Традиционную преамбулу с запугиванием он пропустил — собственного имени оказалось вполне достаточно. К допросу в какой-то момент присоединилось еще двое. В одном из них Алексей узнал стражника, что стоял в воротах. С ним пришел второй — рослый бородатый мужчина.
Командир налетчиков знал мало, но и эти сведения были важны. Да, действительно, орда заинтересовалась Столицей и окрестностями: захваченные оказались диверсионной группой Джаггарана — рейдерами, как они сами себя называли. Их задачей было посеять панику: разрушить несколько маленьких городков, напугать население, затем атаковать другие мелкие поселения, но не уничтожать полностью. Расчет был на то, чтобы создать массовые потоки беженцев.
Для чего — им не объясняли, но догадаться было нетрудно: запруженные беженцами дороги мешают переброске войск и доставке продовольствия в Столицу, множество людей, которые спасаются под стенами чужого города приносят с собой страх, беспорядки и недовольство. Одна диверсионная группа не могла натворить много дел, а значит, должны быть и другие. О них командир ничего доподлинно не знал, но предполагал, что они должны существовать.
— Нам говорили, что магистр Икен когда-то посеял ужас в рядах врагов. Мы должны были сделать что-то подобное, — объяснял командир налетчиков. В его голосе явственно слышалось подобострастие.— Кажется, вы вовсе не такой монстр, как нам говорили, если пообещали нас не убивать.
Икен посмотрел на него непроницаемо и закончил допрос такими словами:
— Я обещал, и я сдержу свое слово. Я вас не убью. И даже мои люди вас не тронут, хотя такого я не обещал. Возможно, вы заметили, что мы вели вас по той же дороге, по которой вы уходили из сожженного вами Упура. Мы сейчас находимся в Кешиме, этот город — ближайший к Упуру, если не считать мелких хуторов. Здесь много родственников погибших. Вот эти двое — из их числа,— он указал на стражника и бородатого. Они слышали все ваши признания. Остальные ждут на улице. Им я вас и оставлю. Пусть решают, какой участи вы достойны.
По мере того, как Икен говорил, командир бледнел, теряя надежду. Потом магистр быстро ушел, не слушая причитаний налетчиков. На улице уже собралась толпа. Люди стояли молча, с мрачными лицами, ожидая вердикта магистра. Икен обошелся краткой речью:
— Допрос окончен. Двое ваших людей все слышали и знают все детали, так что я сейчас скажу только самое главное. Двое магов, которые жгли город, уже получили по заслугам. Волшебница Цитадели отплатила им огнем за огонь. Командир, который отдал приказ, внутри. По профессии он — лекарь, но, разумеется, он не лечил обожженных, а следил, чтобы никто случайно не выжил. Там же — солдаты, которые прикрывали магов. Теперь они ваши.
— Слава Цитадели! — закричал кто-то. Остальная толпа поддержала этот возглас.
Икен не слишком радовался настроению толпы. Сегодня они славят столичную Цитадель, а назавтра станут проклинать. Случится это, когда люди поймут, что маги Цитадели не способны их защитить. Орда огромна. Джаггаран может организовать великое множество таких диверсионных групп. Маленький отряд магистра остановит, быть может, еще одну или две, а другие, тем временем...
Азы волшебства
Когда группа возвращалась на базу, Алексея ждал неприятный сюрприз: связь со своими восстановилась только, когда они почти добрались до хижины в окрестностях Упура.
Только тогда он смог скопировать "живую запись" остальным и через ретранслятор отправить ее на орбиту. Капитан сказал, что очень рад, что с ним все в порядке, но что есть плохие новости, которые лучше обсудить, когда аборигены лягут спать.
Визанцы, побывавшие в рейде, выглядели очень усталыми. Кей это заметил, и ему показалось, что эта усталость прежде всего от переживаний, что казалось странным, учитывая, как описал свою группу магистр — разведка, контрразведка и много других очень страшных слов.
Он не знал, что, то, что они сегодня услышали, означало грядущую большую войну — гораздо хуже той, что могла разразиться восемьдесят лет назад. Все, кроме старого магистра, родились и выросли во времена, когда родному городу ничто не угрожало. Репутация орды была такова, что спустя несколько лет Столица могла быть разрушена и разграблена, но даже на этом все не закончится (как обычно случалось), а настанет неопределенно долгая, темная и беспросветная эра существования под гнетом жестокой тирании. Случай с Упуром только подтверждал, что репутация орды — вовсе не страшные сказки, а страшная реальность.
И на этот раз не получится, как восемьдесят лет назад, напугать разобщенную верхушку вражеских армий, поскольку вся сила орды подчинялась одному человеку — хану Джаггарану. Хан вовсе не собирался упрощать жизнь потенциальным убийцам и безвылазно находился в своем абсолютно неприступном дворце, защита которого не оставляла шансов никаким самым хитроумным "специалистам". Зато теперь сама орда очень эффективно использовала стратегию запугивания.
Вэй Лин тоже заметила, что бравые вояки выглядели слишком понуро, и теперь очень хотела понять, что произошло. Наиболее угрюмым казался самый страшный на вид инопланетянин — Камо. Но Вэй Лин, несмотря на свою "мелкотравчатость", была не робкого десятка, а уж такая ерунда, как внешность, ее и вовсе не могла смутить. Она просто подошла и завела разговор:
— Вы их сделали!
Она имела в виду схватку в "салуне", которую только что посмотрела в "живой записи", причем, некоторые моменты — по несколько раз, кусая губы и щекоча себе нервы. Это было очень страшно, но очень зрелищно.
— Нас было больше,— пожал плечами Камо.
— Я думала, пятеро против восьми?
— Четверо против трех. Немагов не считаем. И у нас был магистр.
Это прозвучало примерно как "у нас же был авианосец".
— И что, серьезный был бой? Кажется, все произошло очень быстро...
— Да, быстро. Магистр долбанул вражеских магов "кошмарным спазмом". Их лекарь сразу сдался. Двое огненных пытались бороться. Один даже создал "огненный шар", но не успел запустить. Алия их прикончила, пока не натворили чего похуже. Джуна защитила нас и гражданских от взрыва "водяной пеленой". Потом осталось лишь вырубить немагов. Вот и весь бой.
— Вы это так буднично и спокойно рассказываете... как будто вам каждый день приходится участвовать в таком!
— Я же сейчас не в бою, теперь-то о чем беспокоиться?
Лин посмотрела на него с подозрением и недоверием. Формально она тоже какое-то время служила в армии, но на самом деле просто работала в лаборатории защиты от биологического оружия. Зато вояк-пехотинцев видела регулярно. Те возбужденно хвастали даже после учений... особенно перед девушкой. А тут — совсем не учения.
— Скажи, ты сказал, что Джуна прикрывала гражданских, значит для вас их жизнь — не пустой звук?
— Не пустой.
— А почему тогда вы не стали ждать, когда налетчики выйдут наружу? Не рискованно ли было воевать, когда рядом непричастные люди?
— Решение принимал магистр. Хочешь спросить его об этом?
— Не уверена.
— Он не любит моралистов.
— Понятненько...
— И еще он очень расчетлив.
— Хочешь сказать, что он не бросился бы, сломя голову, с налитыми кровью глазами, чтобы скорее-скорее отомстить?
Камо фыркнул:
— Ты описала Алию.
— И не стал бы просто без раздумий идти вперед потому, что никого не боится, а ждать — лениво?
— Это уже Эйдар,— усмехнулся Камо.
— Хм... то есть могла быть какая-то причина, скажем, ему показалось, что налетчики сами готовятся начать бойню прямо в "салуне"?
— Правдоподобный вариант.
— Но ты вовсе не уверен и уточнять бы не стал?
— Именно.
Перед тем, как продолжить свой путь на восток, отряд собирался переночевать в той же избушке. Но пока что, на сон грядущий Алия собралась рассказать Эйдару сказку — фактически школьную лекцию на тему магии, предназначенную не только для малыша, но и для землян, которые о магии не знали ничего.
Перед аудиторией бесстрашная амазонка вдруг занервничала: пятеро — это уже толпа. Люьис, заметив ее колебания, ухмыльнулся и заметил:
— После тех рекомендаций, которые дал вам магистр, это мы должны вас побаиваться.
Алия непроизвольно заулыбалась в ответ. В конце концов она решила сосредоточиться на малыше, обращаясь только к нему и рассказывая только для него.
— Все, что мы видим, слышим и чувствуем, относится к семи стихиям. Вот это дерево — она постучала по столу — твердое. — Это — стихия земли. Все, что твердое. Камень, земля, дерево, сталь, кости, зубы.
А есть жидкое. Такое, как вода, как сок, как кровь или слезы. Это — стихия воды.
Еще бывает газ. Вроде воздуха. Благодаря воздуху, мы слышим звуки и чувствуем запахи. А главное, из воздуха получается ветер, который сейчас несет наш ковер-самолет. Воздух, звуки, запахи, ветер относят к стихии воздуха.
А вот это называется плазмой,— девушка резко кивнула, и перед ней возникла огненная сфера.— Любое пламя — это стихия огня.
Пятая стихия — свет. Что тут рассказывать, достаточно открыть глаза, чтобы его увидеть.
Шестая — стихия снов. Объяснить про нее труднее всего. К ней относятся ауры всех живых существ. Я еще расскажу про нее позже.
Последняя, седьмая — стихия пустоты. О ней известно очень мало, практически — ничего.
Итак, семь стихий. Каждая из них символизируется своим цветом: огонь — красный, свет — зеркальный, воздух — прозрачный, вода — синий, земля — зеленый, сны — серый, пустота — черный.
Повсюду разлита магическая энергия, которая называется маной. Ты уже можешь видеть ее, например, в воздухе и в огне. Мана бывает семи видов — те самые семь стихий. Огненная, воздушная, водяная, земная, световая, сонная и, может быть, пустотная — вот семь видов маны.
Теперь о том, что ты видишь. Я тебе говорила, что эти штучки, которые летают в воздухе называют капсулами маны. Это — чистая природная мана воздуха. Но здесь начинается самое интересное! Каждая капсула имеет тончайшую оболочку, состоящую... из маны снов. Оболочка слишком тонкая, чтобы ее увидел даже маг снов, но по истечению маны из капсулы можно понять, если оболочка треснула и капсула готова развалиться.
Я говорила, что стихия снов самая важная. Понимаешь теперь, почему? Воздушные капсулы — это воздушная мана в оболочке из маны снов. Огненная — это огненная мана, опять же, в оболочке из маны снов. И так далее. А сонные капсулы? Их не бывает, ману снов собирают иначе. Что касается капсул пустоты, то про них есть только гипотезы. Предполагается, что это — тоже нечто, заключенное в оболочку из маны снов. А может быть, не нечто а ничто. Никто толком не знает.
Но мана снов — не только оболочка для природной магической энергии. На самом деле, она еще важнее. Из нее состоят наши ауры. Все живое имеет ауру, а самая заметная аура — у людей.
Аура у магов в свою очередь способна воздействовать на разные виды магической энергии. И тут происходит самое замечательное и таинственное. Маг способен управлять этой энергией, способен "видеть" ее, но не видит собственную ауру. Знаешь, это трудно объяснить. Вот я, к примеру, вижу огненную ману, я могу на нее влиять своей аурой. Но свою ауру я видеть не могу. Это похоже на руку. Я ее могу поднять... но я не вижу, что при этом происходит внутри руки, как там течет кровь. Аура — это как кровь магии. Она управляет магией, но саму ее не видно. Или она как глаза. Я вижу своими глазами тебя, но я не вижу собственных глаз. Я вижу ману огня, с помощью своей ауры, но я не вижу свою ауру. Аура — это как глаза магии.
Только одна каста магов может видеть ауры — маги снов. Но зато они не видят другие виды волшебной энергии. Если, конечно, это не двойной или тройной маг, как наш магистр. Тебе все понятно или скажешь, что я тебя опять запутала?
Эйдар слушал Алию, раскрыв рот. Когда она задала вопрос, он словно вышел из оцепенения. Малыш был вынужден признать, что не очень понял, особенно последнюю часть.
— Ну что за туп... сложный ребенок,— привычно возмутилась огненная.— Рассказывала, рассказывала, а он...
— Позвольте мне чуть-чуть уточнить,— встрял Кей.— Мана бывает семи видов, но все чувствуют только "свой" вид маны. Ауры людей состоят из маны снов, а остальные виды маны обычно "плавают" вокруг в капсулах. Тело двигает ауру, а аура двигает разные виды маны.
— Угу, все верно,— подтвердила огненная.
— Вот! Так гораздо понятнее!— воскликнул малыш. — Потому, что короче...
— Ах, так!?— возмутилась Алия.— Ну тогда пусть Кей тебя и учит.
— Ну что вы, что вы!— поспешно воскликнул психолог. — Все, что я могу — это лишь пересказать вкратце то, чему научили меня вы, Алия. Не обижайтесь, это просто профессиональная привычка: упаковывать информацию в такие крохотные узелки, которые легко охватить одним взглядом, — говоря это, Кей жестикулировал, завязывая пальцами невидимый узел.— Только одно я не понял: если тело управляет аурой, аура — маной, и у меня тоже есть аура, тогда что мне мешает делать все эти фоку... то есть, волшебные явления? Вроде того огня у вас в руках.
— А вы не можете "координировать" движения своей ауры, потому, что не чувствуете ни ее, ни другую ману.
— Нет обратной связи?
— Да. Вы можете "подвинуть" ману не только своей аурой, но даже палкой, а вот наоборот... мана почти ни на что не действует, она не способна даже замедлить парение пылинки в воздухе. Единственное исключение — это так называемые сакральные нейроны в верхней части спинного мозга у магов. Они внешне ничем не отличаются от нормальных клеток, но поток маны может вызвать в них внезапное самовозбуждение, и сгенерируется нервный импульс.
— Нейроны, самовозбуждение, импульсы... ничего себе пастораль!
— Чего?
— О, не берите в голову, это просто поговорка. Но если мана практически не действует на окружающую материю, как же она зажигает огонь?
— А... про это я еще не рассказала. Слушайте.
Тот огонь назывался "бласт". Это такое заклинание, самое простое в стихии огня. Итак, тело управляет аурой, аура — маной, а мана — вот мана как раз управляет огнем. А огонь — маной. Думаете, зачем я говорила о семи стихиях? Мана определенного вида встречается в определенных местах. Огненная — в огне, водная — в жидкости, и так далее. Мана снов так называется потому, что маг снов может черпать ее из собственной ауры, когда видит сны. Получается, он черпает ее как будто бы из снов. Но на самом деле из ауры. А остальные маги — из капсул.
