В то время, когда юноши (в большинстве читавшие про войну в книжках) бесстрашно выступили против надвигавшихся большевистских отрядов из матерых фронтовиков, начальство их, группа галицийских офицеров, осталась в поезде и устроила попойку в вагонах.

Большевики без труда разбили отряд молодежи и погнали его к станции. Увидев опасность, находившиеся в поезде поспешили дать сигнал к отъезду, не оставшись ни на минуты, чтобы захватить с собой бегущих... Путь на Киев был теперь совершенно открыт...

А большевики, захватив отставших от поезда и бросивших оружие детишек, тут же их и расстреляли, потому как сопли им вытирать было некому и некогда, потому как Гражданская война шла...

Вот так ваша эпическая битва под Крутами завершилась прерванной пьянкой свидомых патриотов и расстрелом поверивших им дураков .

Чего и следовало ожидать.

Так что , уважаемый, гоните мои девять тысяч! И ни гроша меньше за моего мальчика не возьму! Он у меня единственный, свет в окошке, утешеньице...'

'Да как же Вы тогда ... ведь я же его с концами...'

'А это уж мне будет до лампады! Ведь я же не задешево его продаю, не за тридцать поганых серебрянников...

Я , как гроши получу, тут же себе зубы вставлю, женюсь, дачку в Малаховке себе куплю, буду там о нем горевать... а внучка моего единственного, ненаглядного Вы , шановны пан, хоть с кашей ешьте!

НО ДЕНЬГИ ВПЕРЁД!!'

21 августа 1991 года. Восемнадцать часов пять минут. Армянская Автономная Советская Социалистическая Республика.

Шоссе М-14, вильнув у нависающей над прозрачной волной армянского моря— озера Севан , охристо-красной скалы, повернула от берегового прижима чуть вправо. Открылась прелестная прибрежная долинка, с одной стороны которой вздымались неприступные кручи Карабахского хребта...

Тентованный КамАз, шедший впереди , мигнул сквозь тучу красноватой пыли багровым стоп-сигналом...

Старший машины капитан Логинов открыл дверцу и встал на подножку. Колонна военных грузовиков сворачивала на обочину дороги...

Некоторое, обычное для разгильдяев -водителей, время спустя, растянувшаяся, как пружина, по шоссе зелёная змея наконец успокоилась... только шелестели ещё вентиляторы, охлаждая перетруженные на горном серпантине двигатели...

'К машинам! К машинам! — пронеслось со стороны головного командирского КУНГа...

Когда личный состав принял более-менее похожий на пародию на воинский строй вид, старший колонны, майор Казарян, вышел вперед и просто, негромко, внятно, сказал:'Товарищи офицеры, сержанты и солдаты!

В июне 1804 персы, находившиеся в союзных отношениях с Англией, перешли через Аракс, нацеливаясь на завоевание Закавказья и полагая, что у русских, занятых войной с Наполеоном, просто не хватит сил средств для обороны отдаленных территорий.

Персия располагала подавляющим превосходством в численности сил и обладала неплохой артиллерией, полученной от их британских союзников. Россия, занятая европейскими войнами, и в самом деле не могла перебросить на Кавказ никаких значительных войск.

Персы шли, чтобы раз и навсегда уничтожить армян, шли, чтобы стереть с лица земли весь армянский народ! Так, чтобы и имени его не осталось...

Но здесь, на этом самом месте — и майор топнул по сухой, каменистой земле пыльным сапогом,— на Аскорани, у Карабахского хребта, крохотный русский отряд полковника Карягина задержал двадцати— тысячную персидскую армию.

У полковника Карягина было 400 егерей и на каждого русского солдата приходилось не по четыре перса, как в знаменитой битве античности у Фермопил, где сражались триста спартанцев, а по пятьдесят.

С 24 по 28 июня , русские егеря отражали атаки огромного персидского войска. В ночь на 28 июня они с боем прорвались сквозь персидское войско в замок Шах-Булах, где продержались до 8 июля, а затем скрытно покинули укрепления.

Подвиги русских "спартанцев" позволили русскому генералу Цицианову собрать силы и разгромить персов на реке Загам недалеко от Гянджи.

Тифлис и Эривань, Грузия и Армения были спасены.

Мы никогда не забудем подвиг русского солдата, пролившего здесь свою кровь ради спасения армян... и эта земля, напоенная русской кровью, отныне тоже русская! Потому что моя Армения вошла нынче в состав Великой Советской России.

И наш союз , русских и армян, будет вечен, как сама наша древняя земля...

Слава Армении! Слава России! Слава Русскому Солдату! Ура. Ура. Ура.'

21 августа 1991 года. Восемнадцать часов десять минут. Москва, улица Стопани, дом 12, квартира 47.

'Ки-йаа!!'— девушка в шелковых шароварах оттолкнулась босой пяткой от пола, пробежала по вертикальной стене, забежав по пути на потолок, соскочила на дощатый пол и врезала с поворота тугой черной косой по рядам неприятеля... длинноносые империалисты с готовностью рухнули на землю.

Оленька радостно засмеялась и захлопала в ладоши ... происходящее на экране ей явно импонировало!

Николай Зенькович на мгновение отвлёкся от беседы, потому как беспокоился— не повредит ли хрупкой детской психике кунг-фу?

Однако был немедленно успокоен собеседником, корреспондентом 'Жеминь Жибао' :'Товарищ, этот фильм рекомендован Министерством Образования для детей младшего школьного возраста! У нас его цзяофани смотрят...'

Ну, раз допущено для китайских октябрят — значит, и нашим дошколятам смотреть можно...в КНР с этим строго!

У китайских товарищей— детям лишнего не покажут, не расскажут и даже не нарисуют... и кто скажет, что это неправильно?

Во всяком случае, того, что сегодня произошло в метро, в Пекине вряд ли могло случиться...

Зенькович аж плечами передёрнул... стоило ему зайти вместе с доченькой, измазанной до ушей импортным шоколадом, зайти в вестибюль станции — как на встречу им попались сразу три голых субъекта с вторичными мужскими половыми признаками...

Оленька тут же, вытаращив глаза — указала пальчиком на ближайшего безобразника и задала вполне разумный вопрос:'Папа, этот дядя что— дурак?'

Положение спасла дежурная по станции, в красной фуражке, чудом держащейся на пепельных кудряшках :'Босые? Не пущу!'(примечание Автора. И ведь она совершенно права— босыми в метро не пускают— потому что смыкающаяся ступенька эскалатора может защемить кожу на ноге...)

Спустя самое малое время из недр земных воздвиглись два архангела (примечание Автора. Я знаю, что архангелы, старшие в ангельском сомне обычно нисходят с небес— но в Первопрестольной со времен 'архаровцев' градоначальника Трепова так именуют постовых!) и весело защелкали демократизаторами (примечание Автора. Спецсредство ПР-73. Когда его применяют— Очень больно!) по голым ягодицам нарушителей общественной морали и нравственности...

Зря граждане обрадовались — свержение коммунистического строя вовсе не означает автоматическую отмену КоАП РСФСР...

Оля от этого зрелища чуть не подавилась пластмассовым бульдозером, который был вложен в шоколадное яйцо (действительно, эта игрушка явно предназначалась для мальчиков!) и задала второй вполне разумный вопрос :'Папа! Этим дядям что, ата-та?'

Пришлось Николаю немедленно вывести ребенка на улицу— где ему тут же и встретился знакомый китайский журналист.

Слово за слово, зацепились языками, негодный ляо Ван вспомнил, что у него в холодильнике лежит бутылочка эрготоу ... Зенькович было гордо отказался, но проклятый товарищ Ван сел на корточки перед Оленькой, и спросил, не хочет ли она попробовать варенного в меду риса и посмотреть китайский мультфильм?

Странный вопрос.... можно сказать, совершенно надуманный!

И вот теперь два партийных газетчика горестно рассуждали о делах государственных, хотя сам лао Дзы предупреждал :'Ноу тань гоу ши!'

'Э, товарищ... это у нас тоже было! Называлось— Культурная Революция!'

'Ага, ага, помню... вместо статуй— будут урны Революции Культурной!'

'А что плохого в урнах, ляо Николай? Вы просто Бейпин не видели в пятидесятые! Грязь, мусор, мухи, сплошная антисанитария!

А я лично понял, что всё меняется, когда мой дедушка, который всю жизнь пампушки продавал— надел белый передник и накрахмаленную шапочку...'

'Нет, ляо Ван, ты мне скажи— отчего вы на Союз бочки катить стали?'

'Так как же нам этого не делать— если руководство Союза заняло позицию волюнтаризма и начало демонтировать завоевания социализма? А эта гнусная клевета на товарища Сталина?

Нет, товарищ Николай, в некоторых вопросах мы непреклонны... но мы помним, кто нам помогал в нашей борьбе с япошками... в Ухане, в Хайджоу, в Нанкине стоят памятники советским лётчикам, погибшим в китайском небе. Скажи, был ли день, когда у этих памятников не лежали бы живые цветы?'

'А Даманский?'

'Дорогой товарищ Николай! По всем международным законам , если сопредельные государства разделяет река, то граница проходит по фарватеру— ты согласен?'

'Ну, допустим... '

'А вот на Хейлудзяне граница проходит по урезу воды— причем у нашего берега! Мы понимаем, что это требование трактата, который подписало правительство цинского Китая и императорская Россия... но справедливо ли это?'

'А зачем на нас нападать-то было?'

'Так ведь наши хунвенбины по льду шли, вооруженные только маленькими красными книжечками с цитатами Председателя Мао...'

'Ага, маленькими группами— по два, три миллиона...

Ладно, давай наливай. А то опять— слово за слово...'

'А потом хуем по столу! Оля , ты не слушай, дядя Ван шутит...

За советско-китайскую дружбу!'

'А Тяньаньмынь?'

'Лао Николай, ты что, опять напрашиваешься?'

'Да я шучу...'

'Шути про что— нибудь другое!'

'Про Тибет, что ли?'

21 августа 1991 года. Восемнадцать часов пятнадцать минут. Москва, улица Лубянка, дом два

Что касается известного самого высокого в Москве дома 2, откуда Колыму видно , то его просторные апартаменты чекисты облюбовали после переезда Советского Правительства в Москву.

В соответствии с декретом Совнаркома в декабре 1918 года были ликвидированы все частные страховые общества, в том числе и общество "Россия"(Было общество 'Росстрах', а стало— 'Росужас'!) , а их имущество и недвижимость, само собой, национализированы.

Первоначально в мае 1919 года здание на Лубянской площади было передано в ведение Московского совета профсоюзов. Но профсоюзам оно не приглянулось, всего несколько дней спустя дом номер 2 стал пристанищем НКВД РСФСР, которое в течение двух месяцев со скандалом выселило из него прежних квартиросъемщиков.

В сентябре 1919 года часть дома заняли первые представители новой советской спецслужбы в лице Особого отдела Московской ЧК. А через несколько месяцев в этих стенах обосновался Центральный аппарат ВЧК.

К концу 20-х годов задачи ведомства на Лубянке существенно расширяются, растет и штат. В результате, в стенах дома на Лубянской площади чекистам становится явно тесно. Поэтому на рубеже 20 — 30-х годов здание бывшего доходного дома страхового общества "Россия" серьезно реконструируется. Прямо за ним, со стороны Фуркасовского переулка, в 1932-1933 годах по проекту архитекторов Лангмана и Безрукова было построено новое здание, выполненное в стиле конструктивизма. Своим главным фасадом новый дом для чекистов выходил на Фуркасовский, а два его боковых фасада с закругленными углами смотрели на Большую и Малую Лубянку. Новая постройка, имеющая в плане форму буквы "Ш", то есть как бы говорящая "Ша!" всем сюда попавшим, составила единое целое со старым зданием, выходящим фасадом на Лубянскую площадь.

Одновременно была существенно реконструирована и 'Внутрянка' (Внутренняя Тюрьма, весьма уютная и комфортабельная,где постояльцев кормили по заказу завтраками из гостиницы 'Метрополь'), которая находилась во внутреннем дворе дома 2 и функционировала еще с 1920 года. По новому проекту к ней надстроили еще четыре этажа: людей стало совершенно некуда девать.

Проблему прогулки заключенных архитектор Лангман решил оригинальным способом, устроив шесть прогулочных дворов с высокими стенами прямо на крыше здания. Узников поднимали сюда на специальных лифтах или вели лестничными маршами.

С приходом в дом на Лубянке нового наркома Л.П. Берии начинается очередной этап его реконструкции.

Приступить к этой работе было поручено одному из самых маститых архитекторов той поры — строителю ленинского Мавзолея Щусеву.

У зодчего возникла идея объединить в единое целое два здания, выходящих на Лубянскую площадь и разделенных улицей Малая Лубянка: дом 2, построенный в 1900 году по проекту А.В.Иванова, и дом 1, возведенный по проекту Н.М.Проскурнина.

Проектирование нового здания, которое должно было расширить старое, началось в 1939 году. Уже в январе 1940 года эскиз окончательного варианта дома был утвержден Берией, и Щусев получил официальное разрешение на строительство. Работу прервала война...

Лаврентий Павлович сидел в своём старом кабинете...

Ничего не изменилось! Стены, отделанные дубовым шпоном, портрет Хозяина над двухтумбовым столом, ламбрекеновые занавески на высоких окнах...

Ледяная волна вдруг пронеслась над затылком... вспомнилась проклятая ночь 21 июня 1941 года, когда он вдруг понял— ничего изменить уже не удаётся...

И резкая боль в груди... если бы послать Богданова в Брест на десять часов раньше! Если бы раньше , хоть на сутки, арестовать проклятого Павлова ... если бы... если бы...

Берия открыл ящик стола— и с изумлением увидел пачку листов пожелтевшей бумаги...

Господи! Да кто же все эти годы верил,ждал, что он вернется...

Такого просто не могло быть!

Скромный, по теперешним временам, кабинет... старомодные телефоны, карта СССР на стене, потёртая ковровая дорожка...

Этого не могло быть, потому что не могло быть НИКОГДА!

... Первое Главное Управление формировалось из 'детей'...суки.

Оперативный фотограф ГРУ и фототехник Международного отдела ЦК КПСС Николай Дмитриевич Чернов. Занимая с 1963 года должность скромного технического служащего фотолаборатории 1-го спецотдела разведки, он передал американцам тысячи фотодокументов о деятельности наших резидентур в США, Великобритании, ФРГ, Франции, Японии, Италии, Бельгии, Швейцарии, а также об организации и результатах работы стратегической военной разведслужбы. По его наводкам в США и Англии были арестованы лучшие советские агенты. За свое предательство он получил всего 20 тыс. советских рублей. В 1972 году Чернов был изгнан за пьянство, пытался покончить с собой, после чего его стала проверять военная разведка. Его арестовали лишь в 1990 году.

Сотрудник разведки генерал-майор Дмитрий Федорович Поляков. Причины его предательства до сих пор непонятны. Сам он говорил, что просто любит риск. За 20 лет он сдал 19 советских разведчиков-нелегалов, 150 агентов-иностранцев и примерно 1500 офицеров КГБ в СССР.

Он рассказал о китайско-советских разногласиях, позволив американцам наладить отношения с Китаем. Он передал американцам данные о новом вооружении Советской Армии, что помогло американцам уничтожить это оружие, когда оно было использовано Ираком во время войны в Персидском заливе в 1991 году.