Как итог, позицию разнесло на куски, но с северо-востока уже накатывал буран и становилось понятно, что пытаться сажать челнок в ледяном поле, а затем эвакуировать личный состав с неподготовленной площадки будет чистой воды самоубийством. К тому же у уцелевших "Химер" и "Саламандры" подходило к концу топливо, а связи с орбитой до сих пор не было. Выжившим оставалось только продолжать движение в неизвестность, стараясь не съезжать с уходящей куда-то сквозь снега трассы.
Фрейзер помнил, как Ланге, матеря всех и вся, обсуждал с Радуловичем дальнейший маршрут, в то время как сам Николас вместе с Иоганном занимались тем, что выкидывали наружу, в снег, трупы упырей, которым все же удавалось проникнуть внутрь КШМ-ки через открытый верх. Впрочем, таких оказалось всего трое, так что с задачей справились довольно быстро.
Затем... Затем был марш-бросок на две сотни километров на последних крохах прометиума, когда механики-водители были вынуждены держать наиболее "экономичные" пятьдесят километров в час, пытаясь при этом не потерять курс и моля Императора и Омниссию о том, чтобы случайно не съехать с заметаемого снегом шоссе. Все понимали, что вытаскивать никто никого уже не будет, а заплутать и отбиться в буране было легче простого, при том, что большинство габаритных огней и опознавательных знаков на бронетехнике было уничтожено за время прорыва.
Сам Фрейзер то засыпал, то просыпался, замерзая и балансируя на грани странного состояния апатии и отрешенности, параллельно с иногда возникающей жаждой кипучей деятельности. Однако пронизывающий до костей ледяной ветер наравне с упавшей до минус двадцати семи градусов по стандартной шкале температурой в один миг убивали всякие намеки на трудовой энтузиазм.
Потом... Дальнейшее Николас помнил смутно. Кажется, им удалось добраться до какого-то лагеря, где содержались местные заключенные. Вроде бы потом был бой с какими-то уродами и переметнувшейся на сторону Хаоса охраной. Фрейзер не помнил, да и не хотел помнить, честно говоря. На тот момент его бил озноб, а голова раскалывалась от дикой боли, свидетельствуя о том, что господин коммодор явно умудрился подхватить какое-то вирусное заболевание. Впрочем, это не помешало Николасу сначала заряжать болтерные ленты вручную, а затем, когда заряжать стало нечем, отстреливаться от толп набегающих со стороны громадного черного здания мутантов. Кажется, затем из темноты в тыл тварям ударили местные зэки из числа переживших Выброс, как выжившие между собой обозвали случившееся.
Потом они вместе строили баррикады, едва ли не в рукопашную отбивались от лезущих со всех сторон уродов, а потом Николас, скрючившись в три погибели, хрипел в ледяную решетку вокс-кастера свои позывные, требуя экстренную эвакуацию и запрашивая любую помощь, потому что заряженные батареи к лазерному пистолету закончились.
Их услышали. Помощь пришла. На орбите тоже не все было гладко, но на этот раз сигнал, пусть и искаженный, все же смог достигнуть сенсоров крейсера, а этого мигом развившему бурную деятельность Тектрию было достаточно. Уже через полчаса в вероятный район местонахождения капитана корабля на шести резервных "Аквилах" была десантирована рота востроянцев из Гвардейского экипажа, которая и удерживала внешний периметр, пока шаттлы вывозили выживших.
Вроде бы молодой лейтенантик пытался было оставить зэков тут, на планете, равно как и бросить бронетехнику, вывезя только начальство и сослуживцев, и тогда Николас, который на тот момент, судя по ощущениям, имел температуру под сорок градусов, схватился за клинок и прохрипел, срываясь на крик:
— Вывозить всех... Это приказ!
Он вырубился уже окончательно только тогда, когда оказался в теплой и надежной "Аквиле", полностью вымотанный морально и физически...
Глава 15
— Сорок первое тысячелетие, мать их ети... Величайшая в истории человеческая империя... Недосягаемый уровень развития науки и техники, варп бы вас всех побрал! А простуду лечить как не умели, так и не научились! А-а-апчхи!!!..
Фрейзер совершенно некуртуазно высморкался в очередное синтетическое полотенце, пытаясь избавиться от заложенности носа, что ему, впрочем, снова не удалось. Вот уже почти трое суток господин капитан был занят тем, что опять пытался привести свое здоровье в порядок и избавиться от последствий едва не успевшей перейти в пневмонию простуды. Получалось откровенно говоря не очень хорошо.
— Да что это за херня?! — страдая, поинтересовался у довольно высокого потолка собственной каюты Николас. — Сколько ж можно, а?..
Причина недовольства господина коммодора вновь постучалась в дверь, давая знать о себе характерной трелью звонка. Высветившийся на небольшом экранчике хирургеон не успел сказать ровным счетом ничего, потому что Фрейзер уже отдал команду на открытие бронированных дверей. Нарисовавшаяся в дверях процессия состояла из старшего медика корабля, а также из парочки сервиторов и двоих бдительных бойцов СБ. Востроянцы из хозяйства Радуловича зорко следили за всеми возможными угрозами, заодно контролируя происходящее и подчиняясь солидному перечню приказов, которыми нагрузил подчиненных господин майор.
— Господин, — поклоном поприветствовал начальство Серводемиус, — Нам необходимо...
— Оставьте, — отмахнулся Николас, косясь на циферблат около перетащенного сюда, в спальню из рабочего кабинета, тяжелого стола из мореного дерева, — И колите уже быстрее, у меня совещание через полчаса.
— Будет исполнено, — покорно согласился хирургеон.
Фрезер перевернулся на живот и тоскливо вздохнул, покосившись в сторону минибара, спрятанного за появившейся в этом помещении не так давно статуей какой-то великой фигуры прошлого. Собственно, именно там за относительно тонкими деревянными вставками был спрятан второй, малый сейф, а также алкогольная заначка на черный день, пополняющаяся благодаря времени и стараниям корабельного каптернамуса. Скват уделял этому вопросу весьма пристальное внимание, и потому там ожидала своего часа батарея из четырех десятков весьма старых бутылок из различных материалов и с различным содержимым, включая разную экзотическую дрянь, валящую с ног не хуже водки.
Николас снова глянул на часы, затем покосился на бар, а потом опять на часы и... Скривившись, уронил голову на руки, ожидая, пока хирургеон наконец закончит свое неблагодарное дело. Не хватало еще упиться перед совещанием, а потом заявиться перед очи подчиненным в непотребном виде. Не поймут-с, однако. Да и "лечение" в первые сутки после возвращения с поверхности Слейда, когда в коммодора влили кучу всякой лекарственной дряни, продолжилось на второй день в компании Ланге и Радуловича, с принятием во внутрь так называемого "адмиральского чая".
Пить подобное раньше не доводилось, но тут повод был крайне существеннен. Начиная с необходимости сбросить нервное напряжение, продолжая потребностью помянуть погибших подчиненных, ну и сообща подумать над происходящим. Подумать, кстати, было над чем, ибо картина того, что творилось на Слейде в первые часы после прохождения волны Выброса, более-менее прояснилась. Вот только легче от этого не стало...
Возвращаясь к "адмиральскому чаю", ранее Николас про эту флотскую традицию только слышал, но сам ни разу не участвовал. Да и привносить что-то новое в досуг офицерского состава Имперского Флота тоже не планировал, но пришлось. Собственно, согласно Михаилу Веллеру, чай по-адмиральски — это так: берется тонкий чайный стакан в серебряном подстаканнике, наливается крепчайшим горячим свежезаваренным чаем, бросается ломтик лимона и сыплется три ложечки сахара; а рядом становится бутылка коньяка. Отхлебывается чай, и доливается доверху коньяком. Еще отхлебывается — и еще доливается. И вот когда стакан еще полный, а бутылка уже пустая — это и есть настоящий адмиральский чай.
Подчиненным вроде понравилось, хотя и пришлось заменить коньяк каким-то местным бренди с труднопроизносимым названием, вместо лимона подобрать здешний эндемик, сходный по вкусовым качествам, а вместо чая использовать танну, которая, в свою очередь, нашлась в загашнике у Радуловича.
— Уй, blyat! — просипел Николас, вновь погружаясь в пренеприятнейшие ощущения и морщась. — Серводемиус, долго там еще?!
— Еще два кубика, господин, — отозвался хирургеон, откладывая первый опустевший инъектор в эмалированную миску и забирая у второго сервитора новый...
* * *
На этот раз помещение стратегиума было окрашено под стать настроению господина капитана корабля. Свет умирающей звезды этой системы погружал помещение в полумрак с синеватыми оттенками, а золотистые аквилы казались помрачневшими и нахохлившимися, а не гордыми и величественными. Тяжелые броневые экраны, которые согласно Уставу были опушены в положение "по-походному", тоже не добавляли стратегиуму красок, но эти неудобства были вполне терпимы. Хотя у Фрейзера сил и желания терпеть это и дальше оставалось с каждой минутой все меньше.
Подчиненные, собравшиеся здесь, за длинным и вытянутым серпообразным столом, кажется, тоже понимали, что начальство изволит пребывать не в духе, а потому старались докладывать в почтительно-успокаивающих интонациях. Хоть Николас и не был замечен в привычке срываться на личном составе, но перестраховаться было необходимо, в этом сходились, пожалуй, все здесь присутствующие.
-...таким образом мы можем с шестидесятипроцентной вероятностью утверждать, что данный эндогенный геологический процесс имеет неестественную природу и даем восемьдесят три процента того, что виной всему оказался некий артефакт имматериального происхождения, имеющий прямую связь с Губительными силами и воздействующий на микрообъекты в субъядерном масштабе, что приводит в том числе к изменению свойств физических объектов и материи в целом на расстоянии, обратно пропорциональном площади воздействия, а потому логично предположить... — да, к Тектрию чувство такта в данном случае не относилось.
— Магос, а можно как-нибудь попроще? — со вздохом произнес Николас, которого получасовая лекция, переполненная специфическими терминами, успела уже доконать.
Судя по заметно оживившимся сослуживцам, у подчиненных просто не хватало духа и авторитета попросить недовольного Тектрия о том же, ну, а раз капитан решил выступить в качестве "тяжелой артиллерии", то и им высказать точку зрения сам Император велел! А потому на магоса обрушился негромкий, но однозначный гул голосов присутствующих.
— Как вам будет угодно, — проскрипел бывший трансмеханик, а затем застучал механическими манипуляторами по рунической клавиатуре, вызывая над голографическим экраном в центре стола изображение вращающегося ледяного шарика Слейда.
— Первые эманации были засечены нами вот тут, в пятидесяти семи километрах к северу от Южного полюса в западном полушарии, — на изображении вспыхнула красная точка, — в девятнадцать часов двадцать три минуты по внутрикорабельному времени и изначально не были восприняты как однозначная угроза. Сенсоры не давали четкой картинки из-за прохождения массивного грозового фронта высокой плотности, а потому изначально периодичные энергетические импульсы неизвестной природы были сочтены очередными помехами местного уровня операторами электронно-визуальной компоненты систем наблюдения корабля. Каких-либо действий по углубленному сканированию на тот момент не проводилось. На данном этапе у присутствующих имеются вопросы?
— Никак нет, — произнес Фрейзер, пробегаясь взглядом по сосредоточенным лицам подчиненных: — Продолжайте.
— Спустя примерно двадцать минут периодичность возникновения импульсов увеличилась примерно в четыре с половиной раза, а мощность и вовсе в шестнадцать с четвертью раз. На тот момент личный состав, не имея возможности уточнить первопричину происходящего, вызвал на капитанский мостик старшего помощника. Не понимая первопричины и не имея возможности определить вероятные последствия данных событий, госпожа Вентурини немедленно связалась со мной и привлекла все ресурсы для того, чтобы разобраться в ситуации.
— Дальше, — нетерпеливо отмахнулся Николас, — Все это мы уже слышали. Что произошло потом?
— В девятнадцать часов пятьдесят семь минут волны излучения, на тот момент идентифицированные штатным астропатом корабля, как имеющие имматериальное происхождение, внезапно прекратились, после чего в течение ровно пяти минут и пятидесяти пяти секунд не происходило ровным счетом ничего, заслуживающего внимания.
За это время "Страж Бездны" изменил положение на орбите, двигаясь в точку перигея и пытаясь связаться с отправленной на планету группой, что было несколько затруднительно ввиду сложных метеоусловий на поверхности Слейда. После чего в изначальной точке возникновения неизвестных импульсов произошла некая реакция, сопровождавшаяся выделением большого количества тепла и световой энергии, а в ментальном поле лица с повышенной чувствительностью оказались временно выведены из строя. Относительно первопричины происходящего у меня всё. Каких-либо точных прогнозов дать невозможно из-за тотальной нехватки информации и отсутствия в нашем арсенале средств восприятия излучений варпа со столь специфической частотой.
— Благодарю за доклад, — кивнул техножрецу Фрейзер, а затем развернулся влево: — Госпожа Ниро, не могли бы Вы поделиться с нами своими впечатлениями относительно случившегося? Если это не нарушает каких-либо внутренних догм и правил Адептус Астра Телепатика, конечно же.
— Я постараюсь не выйти за рамки дозволенного, — женщина встала и чуть поклонилась, — Но к делу. Данное воздействие имеет прямое отношение к Губительным силам в целом и, вероятнее всего, к тому, кого еретики и предатели именуют "Повелителем Перемен", в частности. Импульс имел своей целью подчинить ослабленные или же нетвердые в Вере умы, а также, на мой взгляд, должен был вывести из строя всех, способных к варп-коммуникациям на поверхности планеты...
— Надеюсь, с вами не произошло ничего непоправимого? — вскинулся Ланге.
— Соглашусь. Не хотелось бы лишиться единственной возможности связаться с Халемнетом, — поддержал коллегу Радулович, отставив в сторону обычную подозрительность к потусторонним и внематериальным вещам.
— Милостью Его, я была защищена от участи, постигшей моих коллег и собратьев там, внизу, — женщина прикрыла глаза и склонила голову в знак скорби по погибшим, — Но некоторые из до конца верных Императору астропатов успели передать сообщение. Увы, я не могу раскрыть его содержания вам, господа, но клянусь перед Золотым Троном в том, что там нет ни малейшего упоминания первопричины случившегося...
— Хотите сказать, что пока мы тут ломаем головы непонятно над чем, вы скрываете от нас что-то? — возмутилась Вентурини, недолюбливающая госпожу Ниро.
— Правильно! — поддержал старшего помощника скват. — Может быть у нас в трюмах сейчас толпа подчиненных отродьям варпа монстров, только и готовых ударить в спину, а может сюда уже летит какой-нибудь флот еретиков! А мы, напомню, совершенно не готовы!
— Тихо! — гаркнул Фрейзер, прерывая зарождающийся спор. — Не нам вмешиваться во взаимоотношения между Адептус Астра Телепатика и Лордами Терры, равно как и не нам оспаривать высочайшие вердикты, требуя от госпожи Ниро невозможного! И не поминайте лихо, Фраар!
