— Это дело не сегодняшнее, мелкие они обе. Да и вообще — я мзду не беру, тем более у таких бедолаг… Нехорошо их положением пользоваться. Она сейчас на любого, кто не ударит, как на мессию посмотрит. Вот как отойдет — тогда будет видно.
Женщина как-то даже удовлетворенно кивнула и перевела разговор на другое:
— Что-то колонна ускорилась, кажется, начинается…
Я и сам заметил, что идущий впереди «автобус» ушел чуть вперед. Тут же по рации раздалась команда капитана:
— Внимание, атака с правого фланга, бандиты на джипах и багги, кто может, поддержите огнем ручного оружия. Пулеметы и тяжелое не использовать, стрелять по машинам и бандитам только из автоматов! Держать колонну, при пробоинах в колесах докладывать немедленно! — и, вероятно, переключился на закрытый канал.
С хвоста колонны донеслась нестройная и довольно жиденькая пальба, которая, однако, нарастала с каждой секундой. Похоже, нас пытались выгнать из лощины, по которой змеилась дорога, в очередную долину, где нас должны были ждать основные силы нападавших. Похоже, те, с кем перестреливался арьергард, просто либо не дождались команды, либо случайно попали на прицел к конвойщикам, а те решили немного сократить поголовье «бандитского скота». Пальба нарастала волнами, то чуть стихая, то снова наполняя воздух частым стуком автоматического огня. Как-то неожиданно мы вылетели на равнину, широкую долину в окружении невысоких холмов, и понеслись по ней. И вот тут начался настоящий бой! Из неприметной ложбинки справа вылетели сразу с полдесятка багги с тяжелыми пулеметами на турелях и открыли плотный огонь по концевому бронетранспортеру. К их несчастью, поторопились и сами оказались на прицеле у башенного орудия! Первая очередь прошла выше машинок, порскнувших в разные стороны, а вот вторая накрыла сразу две самые неудачливые цели, и на равнине закувыркались две горящие железяки. Так их! Черт, «автобус» впереди снизил скорость и отворачивает в сторону, что за ерунда?! Ага, впереди идущая машина подбита, левый задний скат в клочья, блин! Левый?! Ах ты ж! Слева тоже машины бандюков, четыре джипа, набитых рожами в шемахах — не обязательно арабы, даже почти наверняка не они, просто рожу неплохо от пыли этот платок прикрывает, его даже бойцы РА иногда носят... Вот же сволочи, пока багги носятся вокруг броневиков, эти уроды из автоматов лупят по скатам машин! Вот значит, как они конвои потрошат — обстреляли, отбили несколько «стреноженных» машин, и захватили себе. Это если конвой пойдет дальше, но это ж русский конвой, что будут делать, если колонна станет вся?! А черт, по стенке кемпера щелкнуло три попадания! Блин, они что, лупят по пассажирам?! Точно, твари, отстреливают тех, кто в машинах! Им нужны товары, людей они не собираются брать, разве что единицы! А вот и засада, впереди слева разворачиваются два здоровых фургона, и из них сыпется пехота, разнокалиберно одетая и вооруженная… для чего там-то? Вон оно что, колонна начинает выворачивать вправо, дорога поворачивает, впереди овраг или еще что-то непроезжее, мы теперь пройдем левым бортом прямо «через строй»! Все БТР-ы отчаянно пытаются отогнать багги, вон спереди несутся, лупят по нашим… сволота, стволов не жалеют, бьют длинными очередями! «Бардак» горит! Аж вы ж сссуки, огонь по «автобусу» перед моим носом, по бортам лупят, по людям, да что ж такое, где эти сраные капитанские сюрпризы, бл…ха?! Как горохом по моему кемперу, еще очередь, чем-то мелкокалиберным, типа 5,45 или 5,56. Да сколько их тут?! Что там моя соседка орет? Справа?! Вижу, БТР с нами поравнялся и лупит куда-то в сторону, а его догоняет багги бандюков с «крупняком» на турели, между мной и «бэтром» выходит и откроет огонь через десяток секунд — хрена! Не стоит так близко подлезать к моему грузовику — довернуть на бронетранспортер, еще немного, ага, багги уже рядом… нна-а, сссука-а! Бампером в раму тебе не нравится?! Кра-а-асиво кувыркается! Радио?! Замедлить движение?! Какого?! Как — бандиты сдаются?! Я что-то не заметил? Ах вон как…
Пока я устраивал таран бандитской машины, четыре наших «гантрака», скинув тенты с кузовов, взяли «в два огня» как высадившуюся пехоту, так и вылезшие на открытое место джипы. ЗСУ-23-2 считай в упор — это жутко, скажу я вам… Раненых не остается вообще! «Бардаки», за исключением двух подбитых, перерезали им возможность отхода, а БТР-ы прижали огнем моторизованных бандитов. Собственно, тот багги, который подставился мне под бампер, уже не столько нападал, сколько пытался удрать по тому единственному пути, который у него оставался — прорваться между транспортом конвоя на равнину и уйти между холмов. Не сумел. Теперь оставшиеся в живых после обстрела бандюки стояли на коленях с руками на затылке — судя по всему, самые пугливые, таких было не более десятка, и два целеньких джипа-пикапа, неведомой мне за дальностью расстояния до машин марки — шильдики на капотах были либо закрашены, либо их и вообще не было. Я остановил свой кемпер возле небольшой кучки таких же гражданских машинок и вылез из кабины, прихватив оружие и внимательно осматриваясь. Бойцы РА споро паковали еще живых налетчиков и собирали их оружие, «уазик» с врачом носился вдоль приткнувшихся кое-как машин, из которых часть бойцов и гражданские вытаскивали раненых, а может, и убитых — кто знает, без сознания человек, или… Весь бой занял минут пять, не больше. И то — мое реальное участие ограничилось секундами под обстрелом и раздавлением багги. Мелочь, в общем. Где-то послышались стенания — похоже, не все выжили в драке…
Два «автобуса» с вахтовиками вместе с двумя «Ростками» вдруг сорвались с места и понеслись куда-то в сторону ближних холмиков, перед поворотом грузовики притормозили, и из фургонов посыпались люди, грамотно рассеиваясь вокруг машин. Ага, «вахтовики», ясненько! Что там дальше происходило, я не видел, но стрельбы особой не послышалось, зато через двадцать минут показалась целая колонна из наших и аж пяти чужих грузовиков, похоже, трофеев. Но от наблюдения меня отвлекли резкие команды конвойщиков. Под их повелительными взмахами рук мы (в смысле, сравнительно целые и сохранившие подвижность машины) довольно быстро выстроились на обочине, остальным начали оказывать техническую помощь. Два БТР-а стали дозором метрах в трехстах, по верхушкам холмов распределились два уцелевших БРДМ-а, еще один «восьмидесятый» держал на прицеле усаженных на землю уцелевших бандюков, а два «Ростка» с грузовиком попылили назад по дороге. Кажется, кто-то остался там… Я после переезда из кабины не вылазил, внимательно слушая радио, но никаких внятных команд для гражданских не прозвучало. Тогда я сам решил уточнить, что нас ждет в ближайшее время:
— Я Варан, вызываю старшего конвоя. Прием.
— Чего тебе, что-то случилось? — тут же донеслось из динамика.
— Нет, просто уточните, чего стоим и кого ждем? И как долго? Может, помощь нужна?
— Здесь Маслов, Варан. — вмешался голос капитана, — Стой спокойно, нам еще часа два тут, не меньше. Нападающие уничтожены, сейчас проверят округу, и в принципе все. Помощь твоя не нужна, и так ты влез со своим тараном куда не звали. Хотя за ребят спасибо, крупнокалиберный их бы в дуршлаг превратил. Можете даже обедать, если кто в состоянии. Всем машинам — отбой тревоги. Бандитов больше нет, но соблюдать осторожность, могут где-нибудь в траве еще ползать недобитки. Отбой.
Я сообщил детям и женщинам радостные новости и вылез из машины — стоило посмотреть, чего мне стоил этот обстрел. После быстрой инвентаризации я повеселел — «самурайчик» не получил ни царапины, похоже, бандиты оценили то, что он двигается на прицепе и не стреляли в его сторону вообще, считая своей собственностью. Бампер-кенгурятник прилично погнуло, но без последствий — можно и с таким спокойно ездить, не влияет ни на что. На стенках кемпера я насчитал четырнадцать отметин с одной стороны и три с другого борта, от мелкокалиберной стрелковки, по сути, краску содрали и все. И, к сожалению, изуродовали один из скатов на второй оси — покрышку в хлам разодрало, причем, скорее всего, не пулями, а просто размочалило при движении. А я еще удивлялся, почему это меня налево тянет? На замену, без вариантов, может, само колесо и уцелело, но скат придется покупать новый…
Вот этим я и занимался следующий час, приводя машину в рабочее состояние. Благо, снять с заднего борта колесо было не слишком сложно — наличествовала подвесная система. Но пока скрутил старое, пока поставил новое, пока срезал с колеса раздавленную резину с кордом и проволокой… За это время мимо меня проехали как бы по делам пяток разнокалиберных гражданский таратаек, на взгляды их водителей или пассажиров я только успокаивающе кивал — мол, с вашими чадами все в ажуре! После замены колеса я почесал затылок — и полез за тюбиками с краской — позамазывать блестящие царапины. Не, я в курсе, что титановые сплавы устойчивы к окислению в нормальных атмосферных условиях — но закрасить лишним не будет?
Когда наконец все бытовые вопросы оказались решены, и я уже серьезно собирался перекусить — подкатил «уаз» с одним из бойцов, кажется, он водитель у капитана и доктора, точнее, водитель этой посыльно-разъездной машины.
— Э-э… Варан, тебя капитан просил подъехать переговорить, там твой трофей приволокли, посмотреть надо. Сейчас готов?
Я секунду подумал, потом кивнул, вытер руки от масла и краски (насколько это можно сделать без мыла), предупредил пассажиров, оставив более молодой, жене местного бойца, на всякий случай ключ от стартера, и запрыгнул в машину, придерживая автомат правой ладонью. Ехали недолго, к хвосту колонны, где бойцы и «типа вахтовики» уже организовали сортировку трофеев. Я вылез из остановившейся машины и подошел к махнувшему мне рукой лейтенанту.
— Твои пассажиры в порядке? — первым делом поинтересовался тот.
— Я ж сказал уже, еще по рации — все нормально. А вообще какие потери? — в свою очередь переспросил я. Летеха профессионально-подозрительно окинул меня глазом, потом чуть даже застеснялся (и такое бывает, оказывается!), и ответил:
— Из наших, я имею в виду РА — потерян один «бардак» наглухо, сгорел, и «восемьдесят-второму» разворотили двигатель в хлам, но вроде как ремонту машина подлежит… Двое в БРДМ — «двухсотые», еще семеро из пехоты тоже… совсем… И около десятка раненых, трое тяжело — в том же «восьмидесятом». Гражданских двенадцать убито, две машины расстреляли вообще в дрова, сволочи, и примерно полсотни раненых, тяжелых, к счастью, нет, и калек тоже не будет. Повезло, если можно так сказать.
Я покивал — действительно, можно и так сказать... Но зачем меня-то позвали?
— Слушай, а чего от меня надо? Меня боец когда нашел, сказал, Маслову что-то понадобилось? — озвучил я свой вопрос. Летеха отмахнулся:
— Да он мне тебя перепоручил, сказал с тобой по трофеям обговорить. Та таратайка, что ты снес, разбита в хлам, минуту назад доложили, что даже на капремонт не пойдет, зато она везла на себе зама этой банды, и этот урод пока еще жив. Не поверишь — обе ноги сломаны, ключица, ребра штуки три-четыре, плечо выбито — а угрожающих жизни повреждений нет! Капитан сказал — уточнить, тебе за него стандартных пяти штук хватит?
Я сначала не понял, потом покраснел:
— Да я вообще на эту тушку не претендую, вы чего, головой ударились?! Сам же понимаешь, это везение просто, что он мне под колесо подлез, да еще вы мне подсунули молодуху, которая как увидела «бэтр», по которому те уроды стрелять собрались, так чуть из кабины не выскочила — муж у нее там, вроде! Какие деньги? Забирайте так, только пусть эта тварь в итоге сдохнет, и если можно — долго сдыхает!
Летеха удовлетворенно покивал и как ни в чем не бывало договорил:
— Значит, тебе пять штук за урода, он сейчас чуть отойдет и петь начнет соловьем, это я на себя беру, и по штуке за его дохлый экипаж, итого семь. Пулемет там неплохой… был, М85, но он только на детали, даже ствол в бублик завернуло, сама машинка тоже металлолом, даже раму повело неслабо, а их рюкзаки, барахло и оружие тебе вечером подвезут. Даже не спрашиваю, вижу, и так согласен. Да, вечером тебя ждем, будем прощаться с ребятами… Тем более, что тебя и так уже только гражданские не узнали еще, да и то — не все. Там за бойцами подъедут, и ты залезай, счет у тебя хороший, серьезную гниду подловил. Детвору к вечеру разгребут обратно, и — спасибо тебе. Три машины, где есть раненые и убитые — там твоих пассажиров едва не половина ехали, еще четыре продырявлены неслабо, так что как минимум пара-тройка живых детей — теперь твои крестники.
— Тебя как звать, летеха? — чуть осипшим голосом спросил я.
— Зови — Свят, вообще Святослав Кузьмин, но тебе хватит и имени… Маньяк. Давай, назад сам дойдешь или подкинуть? Хотя — дурной вопрос, щас, все равно им туда...
Назад меня привезли на броне попутного БТР-а, что видевшие это переселенцы отметили выпученными глазами и отвисшими челюстями — мои отношения с конвойщиками считались крайне натянутыми после эпизода с грабителями, а тут чуть не торжественный лимузин!
Вечером отъехавшая от места побоища (бандюков, включая тех, что прихватили в группе обеспечения, или может резерва, завалили более двух сотен, и еще двенадцать пленных и с десяток добитых сразу подранков) колонна конвоя стала на очередном месте ночевки, к этому моменту у меня осталось только семь пассажиров, из них два ребенка с мамой-солдаткой, две «сестры», и еще двое разнокалиберных мелких спиногрызов, которых тут же забрали родители. Своих детей женщина тоже собрала и вывела из кемпера на свежий воздух, а вот с сербскими «сестрами» внезапно возникла проблема — ни старшая, ни младшая не хотели уходить! Я мало понимал, что говорят девушка-подросток и девочка, но похоже, обе упирали на то, что боятся и чувствуют себя хорошо только у меня в машине. В конце пятиминутных переговоров, солдатка вдруг хитро усмехнулась и что-то проговорила довольно быстро и тихо, я только уловил «…дотчэз…», «…е фостер фазэр…», хотя и этого не понял. А вот девочки, точнее старшая, вдруг решительно встала, схватила за руку сомневающуюся младшую и так же решительно потопала к люку. Я недоуменно перевел глаза на шкодливо лыбящуюся женщину и спросил:
— И что это было?
— Я им сказала, что остаться у тебя в машине они могут только как родственники, самый правильный вариант — ты их удочеряешь, если они тебя уговорят. Младшая еще думала, а вот старшая с таким решением категорически не согласна. Ей ты в папах не нужен!
— А как мне дети нужны приемные, ты не поверишь! — не остался в долгу я, слегка фигея — а если б согласились?! Меня что, вообще уже ни о чем не спрашивают? Ну, надо же, какие дела творятся в этом замечательном мире! Блин, когда же наступит тихая и спокойная жизнь?! Да я экзотикой нажрался по горлышко!
