— Ну, пока что нам известны и предварительный план и возможные вектора полётов экспедиционных кораблей с археопартиями на борту, Дэвид. Лиара — последовательна. Так что очень заблаговременно заявленный ею Терум — вполне может считаться 'основной' планетой, где мы эту молодую азари найдём и убедим присоединиться к матери, — то ли возразила, то ли уточнила Чаквас.
— Да уж. Пятьдесят лет не общаться. У нас после шести лет люди редко когда могут восстановить нормативно взаимоотношения...
— А у азари... Взять хотя бы пропорцию сравнения продолжительности жизни, Дэвид. — Чаквас не стала поднимать и поворачивать голову, сцепила пальцы обеих рук и постаралась сохранить неподвижность. — Так что пятьдесят лет молчания... вполне предсказуемый вариант. Можно утверждать, что как пять лет молчания у нас. Те самые пять лет, которые входят в упомянутые тобой шесть. Не спорю, нас, людей, до сих пор потрясает тысячелетняя продолжительность жизни этих синекожих красавиц, но мы обязаны были это предвидеть. Законы природы и эволюции, всё такое... — Карин очень многое не хотела уточнять вслух. Андерсон это чувствовал. — Понимаю, тебя беспокоит безопасность, нормативность и полнота не только начальной фазы процесса воссоединения матери и дочери, но и процесс в целом. Да и Шепарду... придётся несладко. Как ещё дело повернётся, когда Лиара окажется на борту фрегата...
— По-всякому может повернуться, Карин. Тут ты права. Вот потому и пытаюсь просчитать ситуацию в целом и варианты её развития, — сказал Андерсон. — Многое непонятно, многое просчитать точно невозможно сейчас — отсутствуют важные 'опорные' данные. Многое, очень многое придётся делать по факту.
— В разведке, насколько я помню, всегда так, — тихо сказала Чаквас.
— Почти всегда, насколько я вообще смог понять, — подтвердил Андерсон. — Хотя и планирование, и прогнозирование разведке тоже далеко не чужды. Только вот запланировать и спрогнозировать всё и вся мы до сих пор не можем. Я, например, не смог спланировать и спрогнозировать то, что именно Шепарду придётся 'усмирять' турианца-Спектра.
— Найлуса Крайка? — уточнила Чаквас.
— Его. Сама ведь помнишь, каким он пришёл на корабль.
— Да уж. Без конца 'светил' 'корочкой' и значком, пугал, пытался показаться едва ли не святее и могущественнее папы римского.
— А мы в его представлении очень недалеко ушли от каких-нибудь плебеев, — дополнил Андерсон. — Ты несколько раз с ним разговаривала, но ведь...
— Из-за того, что турианцы очень-очень неохотно отпускают турианок из пределов Пространства Иерархии, наверное, у Крайка в мозгах сформировалась прочная убеждённость в том, что женщина любой расы не имеет права голоса и не может иметь своё собственное суждение об очень многом. И для Крайка тогда не было разницы, кто перед ним — соплеменница или инопланетянка. Для него было очевидно, что перед ним — именно женщина. И он сразу включал стандартную расовую программу в работу. Что поделать, молод он и неопытен. Да, он наёмник, но — Спектр. Молодой Спектр с огромными полномочиями, которые наложившись на юношеский молодёжный максимализм, дали не слишком приятные и оптимальные всходы, обусловив спорные реакции. Потому у меня и не очень получалось раз за разом урезонивать этого молодого турианца. Не всегда получалось, — уточнила Чаквас. — Да, он Спектр, но ты, Дэвид, понимаешь, насколько порочной и проблемной может быть практика 'назначения' на такую должность без подготовки, без обучения.
— Понимаю. Но несколько дней его прессинга...
— Измотали экипаж, — подтвердила Чаквас. — Время подготовки к вылету к 'Арктуру', плюс время подхода к 'Арктуру'. Плюс время стоянки у станции. Многовато возможностей было у Найлуса, чтобы попытаться в очередной раз 'построить' экипаж 'Нормандии' и заставить, точнее — попытаться заставить его действовать только в рамках указаний, исходящих от сотрудника Спецкорпуса.
— И плюс время полёта к Идену, пока не пришло время отсылать развёрнутый доклад в Совет Цитадели. Отчётность, чтоб её... — едва сдержался Андерсон. — Молодёжный юношеский максимализм. Хорошо сказано. Лез в детали, которые его ни в коей мере не касались.
— У Совета Цитадели до сих пор существует точная и чёткая установка: Спектры должны использовать корабли других рас в интересах Корпуса. И никак иначе. Совет не слишком богат. А точнее — совсем не богат.
— Настолько не богат, что у него не хватает денег на небольшой флот малых и средних фрегатов и небольшие, минимальные команды? — Андерсон посмотрел на Чаквас. — Ты всерьёз веришь в это, Карин?
— Вопрос, Дэвид, не в том, верю я во что-нибудь такое или не верю. Вопрос в том, что это — всего лишь один из вариантов развития событий. Не самый лучший, не буду спорить, отрицать или возражать. Но, согласись, и не самый худший. До сих пор, помнится, в правилах дорожного движения, к примеру, закреплено положение, согласно которому водитель транспортного средства обязан предоставить свой личный или служебный транспорт в распоряжение сотрудника полиции или спецслужбы.
— Хорошее такое положение, подтверждающее экстремальный характер деятельности и полиции и спецслужбы. Особенно — спецслужбы, к разряду которых относится Спецкорпус Тактической Разведки, — уточнил Андерсон.
— Тактической, — фыркнула Карин. — Они бы хоть озаботились сменой названия. А то... неудобно получается.
— Слов — мало. Смыслов — много, — сказал Андерсон. — Всегда так было. И, думаю, будет ещё очень долго. Попробуй, начни уточнять, так ведь никому ничего не докажешь. Даже с формулировками из ставших классикой и эталоном толковых языковых словарей.
— Может так и нужно, чтобы мы, разумные органики, не превратились в узкозапрограммированных киберов? — спросила Чаквас, посмотрев на сидевшего рядом Андерсона.
— Может быть. Наверное, никто не скажет точно, — согласился командир корабля.
— Или нам самим этот ответ не понравится. А может — и очень не понравится, — прошептала врач. — Во всяком случае... Мне вот интересно, как бы ты спрогнозировал развитие ситуации, если бы Шепард не 'построил' Найлуса?
— Это — и просто и сложно одновременно, Карин. Ну, допустим, что Найлус получил бы право на использование корабельных каналов связи. Отправил отчёт. И результат был бы... намного хуже для всех нормандовцев. И — не только для них, но и для очень многих иденцев. Крайк — горяч, потому что молод и не слишком опытен. Привык действовать в соответствии с наёмническими протоколами, потому и считает, не особо утруждаясь, что они универсальны. Ну, взял бы он командование кораблём на себя...
— Ты бы внёс запись в бортжурнал, — тихо сказала Чаквас. — И...
— И мы бы пострадали. Не спорю, — ответил Андерсон. — В какой мере и как — другой вопрос. И на него я бы не стал сейчас отвечать. Убеждён в одном — пострадали бы и мы, и очень многие иденцы. Потому — хорошо, что Шепард нашёл в себе силы ограничить своеволие Найлуса.
— Найлус сейчас, как и Сарен, очень рискует. Ему Советники и их аппаратчики могут припомнить наёмническое прошлое.
— Ну, даже если и припомнят, что из этого следует, Карин? Сами ведь задекларировали, что Спектров — не готовят, не отбирают, их просто назначают.
— В твоём случае — попытались отобрать, Дэвид, — возразила Чаквас.
— А как бы ты на месте тысячелетней азари поступила, Карин? — спросил Андерсон. — Ты — дипломат, ты обязана хранить равновесие. Знаю, что саларианцы резали людей на мелкие кусочки и изучали и наши тела и нашу психику очень и очень внимательно. Знаю, что они до сих пор желают продолжать такую практику. Я также знаю, что далеко не все турианцы смирились с тем, что с людьми теперь вроде бы у них мир и дружба. Как в таких условиях сманеврировать? Только задействовав процедуру отбора вместе с процедурой тестирования и контроля. Собственно, именно то, через что я попытался пройти. Неудачно попытался.
— Не знаю, как бы я поступила. Может быть, как медик, действительно задействовала анализы, тесты, испытания. Может быть, — задумчиво сказала Чаквас. — Удержать от крайностей саларов — трудно, но возможно. И удержать от крайностей турианцев — тоже трудно, но возможно. В конечном итоге сейчас, подозреваю, Советники общаются между собой достаточно активно, потому что знают: 'Нормандия' идёт к Станции. Готовят они нам встречу и пытаются поставить в рамки.
— По-другому они и не могут поступить, — подтвердил Андерсон. — А Крайк... Думаю, теперь он — на нашей стороне. Даже если он и будет лишён решением Советников статуса и звания Спектра, он останется на борту 'Нормандии'. Для нас всех он важен не только как воин, но и как партнёр. Надёжный и мощный партнёр.
— Хорошо сказал, Дэвид. В том, что он останется, я лично не сомневаюсь. Да и его наёмническое прошлое... поможет нам действовать нестандартно. Не так зарегулированно.
— Рано или поздно очень многие разумные органики поймут, что законы мирного времени — уже не настолько совершенны и всеобъемлющи, чтобы им слепо и тупо всегда следовать. Должны будут понять, — тихо сказал Андерсон.
— Ты о военполисменах? — уточнила Чаквас.
— О них, Карин, о них, — подтвердил Андерсон. Появились на борту корабля они по-военному чётко и быстро, разместились и сразу взяли под охрану почти все 'болевые' точки 'Нормандии'.
— Я лично, Дэвид, чувствовала себя иногда как заключённая в какой-нибудь исправительной колонии строгого режима. Уж на что я неприхотлива и не люблю просто так ходить по кораблю без дела, но видеть эти фигуры у дверей... Было сложновато, — сказала Чаквас.
— Действовали они стандартно, по протоколам мирного времени. Пытались предотвратить... Да какая разница, что именно они пытались предотвратить! — чуть вспыхнул Андерсон. — Им сказали 'охранять' — они и 'охраняли'. Большего от них и не требовалось. Наверное. А что они временами и даже очень часто мешали нам, фрегатовцам, работать и служить, так это всего лишь следствие несовместимости. Они — полисмены, а мы — флотские. Разница всё же.
— Чиновники Альянса под давлением Совета Цитадели вынуждены были направить военную полицию на борт, Дэвид.
— Ну вот, ты уже пытаешься просчитать ситуацию, встав на их сторону, Карин, — чуть недовольно протянул Андерсон.
— Да, пытаюсь. Потому что психологическая атмосфера с прибытием полицейского подразделения на борт стала накаляться очень быстро. Ещё немного — и не избежать бы многих мелких, ряда средних и одного-двух крупных столкновений. У полисменов — своё командование, внефлотское. А значит — и протоколы свои, мало учитывающие флотскую специфику. Скажешь, не так обстояло дело, Дэвид?
— Именно так. И всё это время, Карин, если помнишь, на борту отсутствовал старший помощник. Мне и тебе приходилось без конца 'разруливать' конфликтные и предконфликтные ситуации. Прессли уж насколько ненавидит инопланетян, но, в конце концов, он стал ненавидеть полисменов гораздо больше, чем ксеносов.
— Шепард довольно изящно, а главное — быстро и эффективно перевёл полисменов из категории 'подпирателей стен' и 'палконосителей' в категорию полезных для экипажа, команды и корабля специалистов. Реальных специалистов, без кавычек, — сказала Чаквас.
— Которых нам так не хватало для осуществления полноценного освоения корабля, — согласился Андерсон.
— На Михайловича, как я теперь понимаю, давили. И из штаба ВКС Альянса Систем, и из Совета Цитадели. Некий посол Удина — тоже давил. Ингвар меня познакомил с некоторыми данными перехвата, добытыми из серверов Идена. Интересное чтиво, — отметила Чаквас.
— Пока мы осваивали корабль — и на 'поле комплектования' и во время полёта к 'Арктуру'... Я и подумать не мог, что пост РЭБ когда-нибудь вырастет в целую службу, активно работать в которой и для которой согласятся многие, пусть и не очень профильные спецы корабля, — произнёс Андерсон.
— Согласились ведь. А Михайлович... Он тоже кое-в-чём прав. Фрегат-прототип — жутко дорогое удовольствие. Я тут ради интереса проверила — средств, затраченных на его строительство и оснащение, действительно хватило бы на суперсовременный тяжёлый крейсер.
— Только в этом случае Михайлович никогда бы не смог стать его командиром и начальником. Ведь в разведфлотилии нет крейсеров. Только фрегаты, — уточнил Андерсон.
— Опять трудно сказать, кто тут прав, а кто виноват. Ты же с боями выбивал аппаратуру, расходники, запчасти, — напомнила Чаквас.
— Выбивал. А куда б я делся, Карин? Пришёл на пустой корабль, хорошо, что не полностью мёртвый. Да, не спорю, было удобно вот так в одиночестве собирать нужные данные для развёртывания работ. А то бы в уши всякое 'пели'. И справа, и слева, и сзади.
— И даже спереди. Как тот же Михайлович, например, — дополнила Карин.
— Тоже верно. Но Михайлович, по меньшей мере, не особо и мешал. Да, он не особо помогал, но... 'Нормандия' выбивалась за любые, привычные даже для комфлотилии, рамки. Так что... Впору и растеряться.
— Если Михайлович и растерялся, то — не на много, — сказала Чаквас. Он ведь нам действительно не особо и мешал всё время, пока шло дооснащение фрегата и пока мы двигались к 'Арктуру'.
— У тебя, Кари, это время тоже было загруженным. Ты устраняла многочисленные, очень многочисленные шероховатости во взаимоотношениях между членами экипажа фрегата и полисменами.
— До конца мне их устранить не удалось, Дэвид. И ты это знаешь. Всё же сухопутчики-полисмены и мы, флотские — разница большая. Временами — огромная.
— Тебя эта разница не останавливала и не смущала, Карин. Пока мы шли от 'поля комплектования' к 'Арктуру', ты смогла почти полностью нормализовать ситуацию.
— Ты ведь мне помогал и всемерно поддерживал, Дэвид. — Чаквас взглянула на сидевшего рядом мужчину. — И мне было спокойно, потому что я знала: мой тыл — закрыт и меня никто не сможет ударить в спину. А если так, то и работать и действовать я могла оптимально.
— Кари. — Андерсон посмотрел на подругу. — Ты мне очень помогла тогда. Не буду скрывать, отсутствие старпома меня напрягало. Много я знал таких ситуаций со старпомами... И понимал, что одна из таких негативных ситуаций может быть реализована... в отношении меня. И ты меня раз за разом... укрепляла в понимании того, что всё можно преодолеть, всё можно решить.
— Дэвид. А как иначе? Ты — командир, руководитель экипажа и команды. Если ты не будешь стабилен, чёток, силён... Такой раздрай начнётся на борту, что даже мастерство Джефа проявит свои пределы.
— Карин. Ты ведь могла написать рапорт и уйти. Прямо на 'Арктуре', — сказал Андерсон.
— Могла, — не стала отрицать Чаквас. — Приглашения на работу приходили. И от командиров кораблей, и от начальников медцентров и клиник. Ты об этом знаешь. Но... я не привыкла уходить из опасных мест только потому, что там опасно и страшно. Я понимала, что необычный корабль, необычный экипаж и необычная миссия... Это слишком серьёзно, чтобы вот так просто потребовать или попросить скорейшего перевода. Не буду отрицать, в моём случае перевод был бы почти мгновенным, но... Мне самой стало интересно, справлюсь ли я с такой нестандартной ситуацией.
