Конечно, Фрери не мог знать, почему фамильяр сэра Кола его отпустил — что агенту Башни понадобилась его сила уже в другом месте, рядом с собой, для своей защиты от разъяренных бойцов Церкви...
...почти никто из которых сейчас не мог сделать ни единого шага в сторону сэра Кола. Ветер, усиливающийся с каждой секундой, грозил выдуть из всех за борт, вымести, словно мусор. Асколь, матерясь на чем свет стоит, держался за какую-то железную трубу, Эрик, ругаясь, кажется, еще хуже, сжимал ограду побелевшими руками. Шепот и Ренье повезло чуть больше — первая успела откатиться за какие-то хорошо закрепленные ящики, второй же вбил в палубу проросшие из пальцев стеклянные копья и медленно, но упорно продвигался в сторону мага.
-Это не поможет, — пробормотал сэр Кол. — Я сожалею, но вы обречены.
Асколь хотел крикнуть в ответ что-то ехидное, но этот жуткий засушливый ветер, кажется, вышиб из него даже мысли. А теперь, кажется, принялся обдирать с лица и рук кожу, клочками вырвать волосы...
-Ааааааа!
На секунду, на какое-то мгновение этот крик был даже громче того шума, что издавало ветряное чудовище. Видеть было проблематично — в глаза то и дело летела какая-то пыль — но Асколь смог разглядеть выскочившую из дыры позади мага фигурку, что со всей силы врезалась в сэра Кола, толкая его на пол.
Кирик?
Кандидат в экзекуторы и агент Башни покатились по полу — первый отчаянно молотил второго кулаками по лицу, старательно превращая последнее в кровавую кашу.
-Нет! Идиот! — вопил сэр Кол, глядя на укатывающуюся от них "вазу". — Лови ее! Лови!
Ветер стих так же внезапно, как и поднялся.
Эрику этого оказалось достаточно, чтобы упасть на пол, и, быстро прицелившись, послать в "вазу" оставшиеся у него две пули.
Сэр Кол, только что отпихнувший от себя Кирика, заорал.
"Ваза" взорвалась с оглушительным грохотом, разметав во все стороны обломки расписанных колец. Один такой обломок, подхваченный ветром, ударил Кирика по руке, начисто отрывая правую кисть. Кандидат в экзекуторы взвыл, повалившись на пол и зажимая брызжущую кровью культю. Громче него орал лишь сэр Кол, утративший всякий контроль над своим бывшим рабом. С поднятого в воздух мага сорвало вначале одежду, а затем кожу, мгновением же спустя то, что осталось от сэра Уолтера Кола было разорвано на несколько десятков кусков и разбросано во все стороны, орошая оставшихся в живых кровавым ливнем.
Мысль у всех была одна — о том, что теперь делать с ветряной тварью. Вот только сама тварь почему-то вообще не давала о себе знать: ни жаркого ветра, ни уже успевшего буквально въесться в уши гула...
Лишь спустя тянувшуюся вечность минуту стало понятно, что она сбежала. Умчалась прочь, чтобы никогда уже не быть порабощенной снова.
Эрик Грей медленно огляделся по сторонам, роняя револьвер на пропитанные кровью доски. Посмотрел на помогающего подняться Шепот отца Ката. На Ренье, который расстается со своим стеклянным футляром только чтобы свалиться на пол, окончательно обессилев. На вопящего от боли Кирика и посланную Могилой девку с повязкой на глазу, что пыталась прийти в себя, лежа на трупе башенного мага.
-Ну, теперь можно и по пиву, — выдал он первую из пришедших в голову глупых шуточек, сам толком не понимая, собирался ли он разрядить обстановку или унять свои собственные нервы.
Как бы то ни было, после этих слов он сделал ровно то же, что и Ренье — повалился на палубу.
Трехкомнатная каюта была разгромлена подчистую, но именно благодаря этому места там хватило на всех: достаточно было лишь выкинуть все обломки наружу.
Асколь, сидя за единственным уцелевшим столом, устало смотрел на бухнутую туда огромную старую рацию, беспрестанно трещавшую. Голосов пока не было — на той стороне обдумывали доклад, давая старому палачу время оглядеться — в который раз — по сторонам.
Кирик с забинтованной рукой — точнее, тем, что от нее осталось — сидел в углу, накачанный обезболивающими до той грани, когда они избавляют не только от боли, но и от способности мыслить. В противоположном углу, на останках кресла развалился взмокший, бледный как смерть Ренье — глядя в потолок, он тяжело дышал, пытаясь хоть как-то перевести дух. Шепот уже была на ногах, пусть те и были порядок порезаны лентами алхимика — несколько старых слов избавили ее если не от боли, то хотя бы от самых страшных ран. Те, кому досталось хуже всех прочих, занимали кровати. Шифра Дельфина де Лассар, не убитая Эриком лишь потому, что у него кончились патроны, была заперта, после перевязки, в дальней комнате — и на всякий случай рядом с ней остался все тот же Эрик. Жертва Альберта Блаха, Норин, в сознание до сих пор не пришла, пребывая в чем-то вроде комы. Видимых повреждений почти не было, но пробиться к ней, вырвать из этого странного транса так и не получилось. С ней сидела Седьмая — сотрудница Бюро посчитала, что лучше будет оставаться там, чем ловить на себе все эти вопрошающие взгляды — как-никак, она вылезла из воды целой и невредимой после того, как была разрублена на куски, и ей более чем не хотелось отвечать на все высказанные и нет вопросы.
Затрещав еще сильнее, рация наконец заговорила — голосом столь ненавистным, что при каждом слове Асколь непроизвольно сжимал кулаки до боли.
-Итак, позвольте мне уточнить, — вместе с голосом Юлиана Верта из рации, казалось, сочилась чистейшая ненависть. — "Догма" в полном составе не смогла справиться с порученной ей операцией. Альберт Блах бежал вновь, захватив вертолет и в настоящий момент направляется в неизвестном...
-Он идет туда же, куда плыло это судно, — прорычал Асколь. — Собирается принести в жертву той мрази все Британские острова.
-Вы дали ему уйти, — отрезал Юлиан. — Мало того, вами уничтожены два сотрудника Часовой Башни...
-Нет, нам надо было дать им убить нас! — рявкнул палач.
-...а объясняться с их начальством придется, разумеется, мне, — безжалостно продолжал Юлиан. — Что тебя, Кат, конечно же, наверняка только радует. Идем дальше. Вы убили также агента Атласа...
-Ты слышал, что я сказал, Верт? — окончательно забыв не то, что о протоколе — о всяких приличиях — взревел Асколь, шарахнув кулаком по столу. — Он собирался грохнуть нас всех и ему это почти удалось, если бы не появился этот олух из Могилы и его сброд! Что, думаешь, можешь меня напугать? Забыл восемьдесят седьмой? Забыл, кто тебя вытащил из этого дерьма? Конечно забыл, я уверен, ты всегда...
-Ты забываешься, Кат, — зарычала рация. — Это может плохо для тебя кончиться.
-Дальше крематория не пошлют, — бросил в ответ палач, постепенно успокаиваясь — в голосе его начали прорезаться стальные нотки. — Ты всегда меня ненавидел, я знаю. Потому что я единственный, кого у тебя никак не получается ни сломать, ни грохнуть.
-Ты...
-Дешевкой был, ею и остался. И колечки тебе никак не помогли. Пугать меня собрался, подумать только, — медленно выговаривал экзекутор. — Тебе стоило бы отправиться с нами. Подышать этим гребаным газом, побегать от готового в клочки тебя порвать гибрида, Блаха с его гребаным барьером, твоего развеселого Косса с его ленточками, и конечно от, мать его, ветряного демона из бутылки, да такой мощи, что странно, как он корабль пополам не переломил! Глядишь и поимел бы опыт полевой работы, прежде чем кто-нибудь бы и скрутил твою траханную шею, хотя скорее всего, я сделал бы это первым!
-Падаль. Ты ответишь за каждое свое слово, Кат, — хрипнула рация. — И сейчас узнаешь, как. Как я уже сказал, вы провалили задание. Вы вступили в конфликт с Атласом, Могилой и Башней, повесив на мою голову три петли разом. Вы не просто позволили Блаху сбежать — теперь он может добраться до своей цели почти что беспрепятственно...
-И что ты сделаешь? — хмыкнул Асколь, окончательно успокаиваясь. — Взорвешь нас вместе с гражданскими?
-Признаюсь, весьма притягательная мысль, — проскрежетала рация. — Но мы должны заботиться о людях, не так ли? За вами уже выслан транспорт.
-Мы пойдем за...
-Вы уже никуда не пойдете, Кат. Мне надоели ваши провалы. С этого момента "Догма" снята с операции. Вас заберут и доставят к нам для, скажем так, работы над ошибками. Не беспокойся, я вовсе не собираюсь отпускать Блаха. В настоящий момент мы уже связались с Часовой Башней и изложили то, что случилось...в краткой форме.
-Удобной тебе.
-Не без этого, — кажется, Юлиан позволил себе короткий смешок. — Вы не справились, значит вы недостаточно компетентны для этой работы. Я передаю операцию моему личному отряду. Поиски с нашей стороны возглавит Лета Цикурин.
От этого имени лицо Асколя дернулось, превратившись в такую гримасу, словно он только что прикусил себе язык.
-Значит, эта твоя шлюха еще жива?
-Как неласково ты отзываешься о моей несчастной помощнице. Лета проходила...назовем это переподготовкой. На нашей базе "Всенощная" в США, последние четыре года. Я думаю, она и то справится лучше тебя, Кат. Надо было сразу дать работу ей. Кроме того, я уже связался с тамплиерами — они также окажут нам содействие. Ну и конечно, Часовая Башня. Я уже известил их о том, куда направляется наш неугомонный Альберт. Лондону пришлось раскошелиться, но на британской земле Пустышку уже встретят их наемники. Полсердца, Вешатель, еще кто-то...в отличие от тебя, Кат, они не облажаются.
-А я...
-А ты можешь расслабиться и ждать подкрепления, Кат. Если Башня захочет компенсации за кровь ее людей, я отдам тебя с удовольствием. Чего не сделаешь для установления хороших отнош...
Вонзившийся в рацию Ключ оборвал монолог кардинала — уже навсегда.
Ну почему это не его глотка...
-Итак, вы его слышали, — произнес Асколь, поднимаясь со своего места. — Верт снова собирается повесить на нас всех собак до единой. Прямо как тогда. Все чтобы прикрыть свою задницу, пока ее не подпалила Ассоциация.
-Мразь, — пробормотала Шепот. — Если бы мы справились, он бы и бровью не повел, вырежи мы хоть с десяток башенных.
-Горе побежденному, — слабым голосом произнес Ренье. — Все в его стиле.
-За нами уже летят, — продолжил экзекутор. — Так что если никто из вас не хочет узнать, что значит "работа над ошибками" в словаре Верта...
-Нам нужно добыть ему Блаха.
Хлопнула дверь.
-И вы это сделаете, с моей помощью, разумеется, — стоявший на пороге Юст поправил воротник. — Отец Кат, у меня есть для вас предложение, от которого вы точно не откажетесь.
11. Каин
Say, will you stand up for Christ and combat
Will you fight like a rebel, a rebel in black
Saw will you sand up for Christ and combat
Will you sanctify the dark...
(Powerwolf — Christ & combat).
Служащий отеля, сидевший за стойкой, бессовестно дремал на рабочем месте — он заступил на смену в шесть часов утра, подменяя заболевшего товарища, и в глаза его можно было вставлять спички — особенно сейчас, в половину седьмого. Проблем он не опасался — в конце концов, кто припрется сюда в такую рань?
Тем больше было его удивление, когда стоявший на краю стойки звоночек истерично зазвенел, заставив несчастного подскочить на своем кресле.
-А? Что...я не спал... — он осекся, поняв, что по звоночку ударил вовсе не кто-то из начальства, а всего лишь безобидный посетитель.
Посетитель был полным человеком среднего роста — дорогой бордовый костюм на нем едва ли не трещал по швам. И судя по увесистому золотому кольцу на толстом пальце и выглядывающих из-под рукава роскошных часах, за которые, наверное, можно было купить пару спортивных машин, он был одним из тех, для кого этот отель — самый дорогой в городе — был точно по карману.
-Чем...чем могу вам помочь? — проморгавшись, служащий вгляделся в круглое лицо с сощуренными от яркого света бледно-зелеными глазками и чуть оттопыренными ушами.
-Мы арендовали у вас зал, — глубоким голосом произнес человек с кольцом. — Вам звонили позавчера.
-Минуточку... — раскрыв книгу не менее внушительных размеров, чем прибывший гость, сонный служащий начал невыносимо медленно водить пальцем по страницам. — А, да, вижу...зал и все остальное заказала мисс Левек, прибыла вчера вечером... — протерев заспанные глаза, он вгляделся в криво написанное примечание в углу страницы. — Ага...просила проводить всех сразу к ней...прошу прощения, я сейчас...
Метнувшись в открытую дверь, он вскоре вернулся с ключами.
-Странно, у нас написано, что гости должны были прибыть к девяти...
-Мы идем? — поинтересовался тип.
-О да, да, конечно...
Быстро проведя гостя — как оказалось, при нем был огромных размеров черный чемодан с кодовыми замками — через богато украшенный коридор, петлявший то влево, то вправо, по толстым коврам, мимо рядов роскошных светильников, растений в кадках и декоративных фонтанов, все еще полусонный служащий распахнул пред ним двери небольшого уютного зала: высокие книжные полки, стенной бар, большой круглый стол, укрытый зеленым сукном, множество кожаных кресел и один внушительных размеров диван...
-Благодарю, — человек с кольцом вновь взглянул на служащего — от этого взгляда последнему стало как-то не по себе. — Можете позвонить мисс Левек в номер и сообщить о моем прибытии?
-Прошу прощения, но...сейчас ведь еще только без двадцати семь...она, наверное, еще спит, мы не можем...
-И тем не менее, сделайте это, — сказано это было с такими интонациями, что спорить как-то не хотелось.
-Х-хорошо. Как о вас сообщить?
-Просто передайте, что внизу ее ждет Ричард Хит.
-Хорошо, — служащий снова кивнул.
По лицу толстого типа было понятно, что больше из него ни единого доброго слова вытянуть не удастся, в связи с чем служащий счел за лучшее сделать, как его просили: быстро вернулся на свое место, и, найдя нужный номер в списке, позвонил, заранее готовясь к гневной тираде на тему "зачем меня надо было будить в такую рань".
-Да? — холодный голос на том конце провода гневным не был — в нем вообще не было никаких эмоций.
-Мисс Левек? Простите, это звонят...
-К делу, если можно.
-Прибыл один из ваших гостей, мистер Хит. Просил вам немедленно сообщить, что ждет в заказанном вами зале.
-Благодарю, — с той стороны послышался усталый вздох. — Если еще приедут гости, направляйте их сразу туда, пожалуйста.
Грохнув трубку на рычаг, служащий протер глаза — в который раз — и почувствовал, что желание спать сменилось желанием покурить немного. Оглядевшись по сторонам — вроде никого — он вновь выбрался из-за стойки и выскочил на улицу. Проливной дождь не давал двинуться дальше крыльца, так что там он и встал, прямо под навесом, рассматривая стоящую неподалеку от входа дорогущую черную машину, кажется, одной из этих немецких марок, в которых он вечно путался. Когда он приходил на работу, ее тут определенно не было, видимо, именно на этой тачке и прикатил тот жирный тип с суровым взглядом. Закурив уже вторую сигаретку, последнюю в пачке, он в который раз взглянул сквозь стеклянные двери, проверяя, не зашел ли кто в холл. Не обнаружив там никого, кто бы мог его отчитать за все хорошее, он в который раз лениво затянулся, разглядывая тихую улицу...
