Осенённая какой-то идей, Лика спросила у Угондозо: — А как ты смотришь на радикальное изменение своей внешности?
— Какое изменение? — испуганно поинтересовался темнокожий гигант у маленькой девочки (Лика, сейчас была больше похожа на девочку, а не на девушку и по сравнению с мужчиной, выглядела крохой). Лика пояснила:
— Сделаем твою кожу светлее, не белой, а смуглой, к примеру, такой как у меня. Поменяем цвет волос, глаз, изменим эту характерную для твоего народа форму носа и ушей, совсем уберём эти признаки, так чтоб и следа не осталось, ну и телосложение подправим, не бойся, слабее ты не станешь. Но зато, тебя никто не узнает, так как?
Угондозо услышав предложение Лики, посмотрел на Дику, словно ища у той защиты от этой кровожадной девочки, собиравшейся сделать его неузнаваемым, совсем убрав нос и уши. Дика улыбнулась и кивнула, показывая, что она согласна с мнением своей подруги. Темнокожий гигант, понимая, что он ничего уже не сможет сделать, чтоб спастись, или хотя бы спасти некоторые части своего тела, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Перед тем как провалится во тьму, он услышал слова девочки, предлагавшей сделать его волосы прямыми и такого же цвета как у неё. Дика ответила, что попробует, после чего Лика сказала:
— Ну, Дика давай, начинай.
— А ты?
— У меня не получится, сила не та, но я тебе помогу, если сумею.
Услышав ответ девочки по имени Лика, Угондозо не выдержал и осторожно приоткрыл глаза, пытаясь понять, что с ним делать будут, что изменят, ведь обещали, что-то сделать. Девушки вроде ещё ничего не начинали делать, но он уже чувствовал себя как-то не так, не как обычно. Решив с этим разобраться позже, он осторожно посмотрел, чуть прикрыв глаза, на темнеющее небо, ему показалось, что он этот день проспал. Оказалось, что так и есть — когда пришли сюда, было ещё утро, а теперь солнце спустилось почти к горизонту, словно собиралось нырнуть в море, вставало-то оно из-за гор. Девушки разговаривали, не обращая на Угондозо внимания, та, которая собиралась его лечить, говорила подруге:
— Смотри-ка, а неплохо получилось, теперь его никто не узнает, но как он на тебя похож!
— Надо было только кожу сделать такого цвета как у меня, а ты... — возмущённо начала Лика, Дика не дала ей договорить:
— Ну извини, сделав кожу такого цвета как у тебя я немного увлеклась, ну как тут не увлечься, когда перед глазами такой великолепный образец для подражания. Он теперь выглядит как твой старший брат, ну если не брат, то близкий родственник. Думаю, это даже хорошо, все вопросы пропадают сами собой — к тебе приехал брат, или родственник, близкий или дальний, сама придумаешь.
— Какой родственник, тем более брат?! — возмутилась Лика и объяснила причину своего возмущения, — откуда приехал? Я всем втирала, что моя страна так далеко, что до неё почти невозможно добраться, а тут какой-то родственник запросто на огонёк заглянул, мол, мимо пролетал. Это я к тому, что ты, увлёкшись, дракона из него сделать могла!
— Ну, дракона сделать у меня не получилось бы, да и вообще, кроме человека с близкими к оригиналу свойствами ничего не выйдет, как ни старайся. Менять можно только исходный материал в строго ограниченных рамках.
— Ну, спасибо и на этом, — Лика шутливо поклонилась, а потом с сарказмом спросила у подруги, — слова-то какие знаешь, девушка из народа охотников, вроде совсем дикая, а гляди ж... где только столько умных слов набралась?
— Ну я ж тебе говорила, что долгое время сопровождала на охоту Севка и его гостей. Слушала, что они говорят, запоминала и выводы делала, что ж я? Дурра совсем? Кое-что понимаю, — ответила Дика.
— Ну раз такая умная, давай объясняй нашему пациенту, что с ним произошло, — хмыкнула Лика. Потом дёрнув Угондозо за ногу, сказала ему: — Ну чего притворяешься, ведь слышишь всё, пошли, посмотришь, что с тобой сделал эта учёная не дурра.
Последние слова были сказаны Угондозо, он сел, чихнул, посмотрел на свои руки и начал икать. Кожа на них была смугло-золотистой, темнее, но не намного чем у стоящей перед ним девочки. Та показала ему язык, но видно ей показалось этого мало, она ещё скорчила рожицу и зарычала. Угондозо перестал икать, девочка удовлетворённо произнесла:
— Вот, я тоже кое-что умею, шоковая терапия называется. Вообще-то, можно ещё и укусить, но это на крайний случай. Но вижу — этого пока не требуется, Дика идём, пусть он на себя полюбуется.
Девушки повели Угондозо к морю, но не на самый берег, а к небольшой бухточке, ограждённой небольшими камнями, можно сказать, к лужице, там поверхность воды была спокойна, море, даже при полном штиле, таким спокойным не бывает. Там Угондозо увидев своё отражение, замер и чуть не снова не начал икать, остановило только тихое рычание Лики, конечно, девочка рычит совсем не так, как недавно рычал зверь в парке, но намёк был понятен. Угондозо смотрел на отражение совсем незнакомого ему человека, цвет кожи по отражению в воде определить трудно, но какого цвета его кожа он хорошо рассмотрел, пока шли к этой лужице. Из воды удивлённо смотрел человек, совсем не напоминающий прежнего гиганта, нет, рост остался прежним, но тело... стало тоньше и без тех огромных бугрящихся мышц, что были раньше. А именно они придавали тому телу такой устрашающий вид. Вообще-то мышцы остались, они были такие, какие бывают у хорошо тренированного человека — большие, но в меру. Но это ещё было не всё, изменилось лицо, оно будто вытянулось (оно не вытянулось, просто стало уже), нос уже не такой широкий и приплюснутый, как был раньше, но и не длинный, а подходящий именно к этому лицу. Цвет волос тоже определить было невозможно, но они уже не были курчавыми, а стали прямыми и как бы длиннее (они такими же остались, просто выпрямились). Угондозо долго рассматривал своё отражение, пытаясь найти знакомые черты, но их не было, мало того из воды смотрел не опытный гладиатор, пусть ещё молодой, но уже заматеревший, а какой-то юнец! Этот юноша пощупал свои мышцы и удручённо покачал головой. Мышцы были по-прежнему твёрдыми, может даже твёрже чем раньше, но какими-то непривычно маленькими. Лика, заметившая эту гримасу недовольства, сказала:
— А что ты хотел? Ты стал моложе, можно сказать — восемнадцатилетний юноша, многие за такое отдали... ну не знаю — что, но то, что отдали бы — это точно. А тебе — даром досталось, к тому же весь твой опыт и умения никуда не пропали, а сила... пойдём!
Лика отвела Угондозо к тому камню, который он уже поднимал и предложила это сделать снова. Молодой парень легко поднял этот камень и удивлённо застыл, вызвав смех Лики, она сказала Дике:
— Посмотри на него, рот разинул, глаза выпучил и похоже хочет узнать, как долго он с этим камнем сможет так простоять. Кстати, имя ему тоже поменять надо, а то мало ли что... да брось ты этот камень! Попробуй вон тот поднять.
Лика указала на Угондозо тот камень, который он раньше и не пытался поднять. Высокий парень (очень высокий, можно даже сказать — длинный, но никак не гигант) послушно бросил тот камень, который держал и поднял другой, с трудом, но поднял! Угондозо удивлённо, под хихикание девушек, начал ощупывать свои руки, потом посмотрел на Лику и показывая какой был прежний размер мышц, путаясь и заикаясь спросил:
— Но как так? Раньше ж не... а сейчас совсем... как же это получилось?
— Не размер имеет значение, а внутреннее содержание. Сила мышцы не в размере, хотя и это имеет значение, а в количестве волокон, которые... — начала объяснять Лика, но увидев, что её слушатель не понимает, сказала, — всю ту твою могучую мышцу, Дика спрятала в эту не такую раздутую. Вот так и получается — меньше, но сильнее. Ладно, пошли в дом, там, наверное, нас заждались.
— Ты говорила, что надо ему имя поменять, — напомнила Дика. Лика уже собравшаяся идти, обернулась и сказала:
— Был Угондозо, надо что-то созвучное, чтоб быстро запомнил. Знала я одного дракона, звали его — Гонза. По звучанию близко, вот пускай теперь будет Гонзой, не возражаешь?
Новоиспеченный Гонза помотал головой, показывая, что не возражает и пошёл за девушками.
Юст и другие охранники давно ушли с веранды, там остались только девушки и раненые гладиаторы. Девочки, появившиеся с высоким юношей, вызвали некоторое удивление. Сэлли и Вилия, поняли, что произошло, а вот Борн и Рист удивились. Борн поинтересовался:
— Это кто? И где наш тёмнокожий друг, которого вы увели?
— Поменяли, — захихикали девочки и наперебой начали рассказывать, как вышли на берег моря, а там их уже ждали какие-то люди и предложили сменять темнокожего чемпиона, на молодого красивого парня. Ну как можно было устоять и отказаться от такого выгодного предложения?
— Как поменяли? Вот так взяли и поменяли?! — удивился и даже ужаснулся Борн, Рист промолчал, но искоса посмотрел на Вилию. Сэлли задумчиво глядя на Борна, произнесла, обращаясь к Лике:
— Если можно, поменяй его тоже, ну пожалуйста!
— Меня поменять?! Как поменять?! — аж задохнулся от возмущения Борн, но при этом жалобно посмотрел на Сэлли, явно не ожидая от неё такого подвоха. Лика, ему серьёзно ответила:
— А вот почему тебя нельзя поменять? А? Если Сэлли просит, то обязательно поменяем. Да и Риста поменяем, вон видишь, сейчас и Вилия об этом попросит.
Борн растерянно посмотрел на засмеявшихся Лику и Дику, на молчавшего Риста, которого держала за руку Вилия и осторожно спросил:
— Шутите, да? А всё-таки куда Угондозо дели?
— Нет больше Угондозо, вместо него появился вот он, Гонза, его зовут, понятно? — ответила вопросом Дика, а Лика с прежней серьёзностью пояснила:
— Если не веришь, что мы их друг на друга сменяли, то как тебе такой вариант? Угондозо с горя утопился, а из пены морской вышел Гонза и говорит... Гонза, что ты там говорил Дике? Ну, буду верой и правдой... и как там ещё? Вот, Борн, выбирай — что тебе больше нравится: сменяем или утопим? Завтра этим и займёмся, тобой и Ристом.
Гонза смутился и покраснел, Борн побледнел, а Лика захохотала. Сэлли, взяв за руку Борна, спросила у Дики:
— Борном завтра займётесь? А ты сможешь сразу двоих?
— Если Лика поможет, то почему бы и нет? Только их надо будет на пару дней спрятать, ну пока не похороним...
— Как похороните? Завтра непонятно чем займётесь, а потом похороните? — бледный Борн посерел, а Рист дёрнулся и заглянул Вилии в глаза, что-то там увидев, успокоился. А Дика продолжила развивать свою мысль:
— Эта идея с обменом шита белыми нитками, если мы ещё что-то подобное начнём рассказывать, нам не поверят. Значит надо придумать, что-то такое более правдоподобное. Тяжелораненые гладиаторы редко выживают, понятно почему — если его даже вылечить, то кому такой калека нужен? Вот их и не лечат, оставляют умирать, а потом по-быстрому хоронят. Там, рядом с Катуанской школой есть такое кладбище с безымянными могилами. Вот мы и представим, что не смогли вылечить раненых, ну, там антонов огонь начался, все знают, что такое не лечится. Кстати, Лика, этим можно объяснить — зачем ты утащила мёртвого Угандозо, сделала это чтоб с почестями похоронить, так тебя поразила его доблесть. А откуда у нас появились эти юноши? Это не так уже и трудно объяснить, потом придумаем, где взяли этих ребят, сами ли они пришли, или мы их купили, а может, похитили, поражённые их неземной красотой. Хотя... с красотой будет перебор, ладно, будут просто молодыми парнями. Лика, ты сможешь так сделать, чтоб в ящиках с камнями, которые будем хоронить, если их откроют, увидели погибших гладиаторов?
— Постараюсь, — коротко ответила Лика.
— Ну вот и хорошо, — сказала Дика, а Лика добавила:
— Завтра займёмся Борном и Ристом, кстати, ребята, вам надо имена сменить, ведь хоронить будем именно Борна и Риста. Странно будет выглядеть, если похоронили гладиаторов с таким именами, а потом появились молодые ребята, которых точно так же зовут. Не думаю, что кто-то что-то заподозрит, но лучше, чтоб совпадений не было. Вот выберите себе имена, можно созвучные со старыми, ну, чтоб не путаться.
Глава 20. Предложения, от которых трудно отказаться, или работа по специальности и вознаграждение за неё.
Как и ожидал Лициний Севк, раненых гладиаторов вылечить не удалось, хоть возились с ними несколько дней, хотя... за такой короткий срок, да ещё с такими тяжёлыми травмами, без хирургического вмешательства, вылечить невозможно. Гладиаторы умерли в один день, похоже, у них был антонов огонь, их похоронили на маленьком кладбище у его школы, там же похоронили того темнокожего гиганта, которого убила Лика. Конечно, это её дело — что делать с телом, которое она утащила с арены, как говорят последователи распятого: чужая душа — потёмки. А уж, что на уме у этой девочки, даже боги знать не могут. Похоронили, как обычно это происходит — привезли какие-то наскоро сбитые ящики и быстро закопали. Юст сказал, что это Борн и гладиатор из той пятёрки, которую победили девушки, а в самом большом и тяжёлом ящике — тёмнокожий гигант. Вообще-то Севку, до этого никакого дела не было, ну закопали, так закопали, он пришёл не посмотреть на это, а чтоб поговорить с Ликой. На вилле её никак застать не удавалось, Феса говорила, что она занята, остальные девушки тоже и сейчас их на вилле нет. Где и что они делали, узнать так и не удалось, хотя у Севка догадки были, куда и за кем девушки ходили. Теперь их сопровождали трое юношей: Гонза (очень высокий парень чем-то похожий на Лику), Брон и Ритс, которых от себя ни на шаг не отпускали Селена и Вилия. Ладно, Вилия, нашла себе воздыхателя, она тут недавно и вполне может быть, что этого парня притащила с собой, но Селена! Она вроде была дружна и симпатизировала Борну, а тут, ещё не успели закопать тело её друга (настолько друга, насколько такой может быть у гладиатора), как она нашла себе другого, молодого и симпатичного, даже красивого, когда только успела! Увидев, что вся эта церемония закончена и девушки со своими парнями собрались уезжать, Севк быстро подошёл к их экипажу (это же надо, даже экипаж новый купили, чтоб сразу все помещались) и негромко сказал Лике:
— Надо поговорить, но так, чтоб нас никто не слушал.
Лика, махнув сидящим в этой большой открытой карете, чтоб ехали без неё, пошла за Севком и села в его экипаж. За Ликой пошла Дика и села рядом с подругой, вызвав недовольную гримасу Севка. Хоть кладбище было буквально за забором Катуанской школы, но Севк приехал на экипаже в сопровождении Авкта и охраны, те, повинуясь жесту своего патрона, отошли, это сделал даже Авкт, но Дика осталась сидеть рядом с Ликой, проигнорировав, а может, не поняла намёк на то, что разговор должен быть без свидетелей. Чуть заметно улыбнувшись, Лика поинтересовалась:
— Когда мы получим выигранные нами деньги? И сколько там вышло?
— Всё, что вы выиграли, перечислено на твой счёт в банк Сервия Титуса, у твоих подруг счетов нет, если ты хочешь с ними поделиться, то надо съездить к Титусу и открыть им счёта. К той сумме, что там у тебя было, прибавлено ещё шестьдесят тысяч. Это не вся сумма выигрыша, но ты должна понимать...
