* * *
Жизнь в Университете Идиз шла своим чередом. Носились по коридорам неугомонные студенты-первокурсники, вернувшиеся с каникул. Дни напролет просиживали в библиотеке старшекурсники, готовые вот-вот сорваться на практику, даже рюкзаки походные с собой некоторые таскали повсюду. Замирали в трансе у распахнутых окон угрюмые, крепко сбитые девицы с факультета Валькирий. Чертили солнечные часы в университетском парке будущие хроносы — хозяева времени, управляющие воспоминаниями. Тренировались с хрустальными шарами норны-провидицы, наперебой предсказывая кому ни попадя всяческие глупости вроде казенного дома и встречи с покойником. Йозеф, для удобства записанный вольным слушателем, наблюдал за этим живым муравейником со стороны уже вторую неделю. И, по прошествии времени, был готов даже принести благодарность троице лоботрясов с пятого курса, затащивших его сюда.
В тот день старик-ректор многое успел рассказать ему о настоящем устройстве мира. Еще больше король узнал сам, погрузившись в столь любимый им мир книг. Выводы оказались неоднозначными. Смешно представить, какими ограниченными выглядят жители Марейна для местных.
Во-первых, Северное море оказалось не таким уж неодолимым. Хитрая девчонка, приняв свой второй облик (об этой черте населяющих Фортейн жителей Йозеф узнавал особенно рьяно и был сильно удивлен, узнав, что предки степняков когда-то тоже были способны на такое), попросту вырубила его метким ударом в болевую точку, да так и перенесла на полуостров, где их уже поджидали ее сообщники. Оказалось, что северный берег Марейна и полуостров Мирры разделяет широкий пролив, пересечь который можно за день пути по воде. Другое дело, что море в этом месте бурное и холодное, дрейфующими льдами наполненное.
Во-вторых, когда-то никакого пролива не было и в помине, земля была единой. Потом случилась какая-то катастрофа, толком до сей поры не объясненная учеными, и материк раскололся на две части, постепенно удалившиеся друг от друга. Часть, впоследствии ставшая Марейном, оказалась крупнее по размеру и... менее цивилизованной. Окраинные человеческие поселения, рыбацкие городки, кусок Вечного леса да засушливые предгорья со впавшими в спячку обитателями — вот и все, что выпало на долю его родного края.
В-третьих, сами жители Фортейна, поначалу шокировавшие Йозефа своими перевоплощениями. Кого здесь только не было! Оборотни-змеи, живущие в горах (от них, по предположению ректора, и произошли джелаиры), оборотни-тюлени, населившие острова, Лесные, которых здесь уважали и звали "якши". И люди, конечно же, создавшие свое королевство на осколке Равнины, став центром материка. Чем больше молодой король узнавал о них, тем больше сходства с народами своей части света находил. Только — вот незадача! — здесь люди научились жить в мире с соседями, в отличие от заморских сородичей. О войнах и вооруженных конфликтах здесь не слышали уже несколько веков.
В-четвертых, таланты, начисто утерянные жителями Марейна и повсеместно встречающиеся здесь. Ученые мужи Фортейна считали, что на развитие этих способностей влияет излучение особой конструкции, поддерживающей климат на материке. Древний механизм, заменой которому на новой земле стал Источник равновесия, скрытый в подземельях Шехрана. Университет Идиз обучал ясновидящих и провидцев со всего материка. Выпускников называли мойрами, и "столбили" на практику и последующую работу задолго до вручения дипломов. Еще бы, мойры могли предсказать грядущую непогоду и болезни, исход переговоров, настрой партнеров, возможность зачатия детей... Да что угодно, в зависимости от уровня дара и направления!
В-пятых, своему попаданию на Фортейн король был обязан тройке самых перспективных студентов. Как выяснилось, посетившее их на общей медитации видение оказалось настолько многогранным и устрашающим в своих последствиях, что ребята не смогли остаться в стороне.
— Вообще-то преподаватели обязаны фиксировать видения старшекурсников, — извиняющимся голосом бормотал ректор. — Но и у нас бывают случаи служебного произвола. Виновный понесет наказание, не сомневайтесь.
— В чем суть видения? — Йозеф настойчиво выспрашивал детали, силясь составить общую картину событий. Неспроста девчонка явилась в Шехран именно в это время! Если вспомнить, как долго ее носило по Марейну...
— Полностью рассказать не могу, однако... — Август Берт выудил из складок мантии тонкий свиток. — Ознакомьтесь. Надеюсь, после этого вы сможете простить поступок моих подопечных. Поверьте, они не со зла.
В свитке описывалась "развилка" событий, порожденная судьбой самого Йозефа. Убийство настоящего короля, недолгое воцарение бастарда, гражданская война в Шехии и... новая катастрофа, связанная с подземельями Шехрана. Цунами, накрывающее Мирру. Изменение климата. Эпидемия непонятного происхождения, выкашивающая все нечеловеческие народы. Либо же возвращение трона исконным наследникам, разгром заговорщиков, некий ритуал, влекущий "оттепель" в Северных водах, налаживание связей с внезапно открытой частью света...
— Что ж, теперь мне ясны мотивы. Однако выбранные средства... — Йозеф закаменел лицом, вспомнив изломанное тело Тайи, повисшее между небом и землей. Рассказ Михиля о безумии, неотвратимо захватывающем разум берегини. Заговорщики, в последний момент ускользающие из расставленных ловушек. Будто знали заранее! — Когда я могу вернуться назад?
— Советую вам побеседовать об этом лично с Иэн и ребятами, — ректор устало вздохнул и поднялся с кресла, пряча свиток. — Они лучше меня ориентируются в видении, к тому же специально для вас могут провести повторный сеанс. Пока что предлагаю вам присоединиться к студентам и посетить наши лектории. Если это вас интересует, конечно.
— Интересует, — бегло кивнул король и вскочил. Вопрос о сроках вынужденного отсутствия его немало беспокоил. — Где я могу найти студентов?
— А они не уходили, как мне кажется, — добродушно усмехнулся ректор, подмигнул и резко толкнул дверь. Снаружи донесся глухой стук и тихое ругательство. Мужчина выглянул в образовавшуюся щель. — Вот они, голубчики, все в сборе. Входите, олухи. Герас, на тебе размещение гостя в южной башне, преподавательский этаж. Ключи у леди Готты. Проводишь Его величество, как закончите беседу.
Йозеф скептично осмотрел сгрудившихся у входа студентов. Опасаются, наверняка, но вины за собой не чувствуют. Спасители мира бесовы! Неужто он бы не выслушал их, приди они к нему по-человечески? Он, не понаслышке знакомый с проявлениями божественного дара! Нет же, решили своими силами обойтись. Такого наворотили — выпороть мало!
— Ну, давайте побеседуем, — оскалился в недоброй улыбке молодой король. — Заодно объясните мне, какой идиот придумал столь бестолковый план, собственными руками чуть не сведя нас всех в могилу.
Глава 29. ЗаморьеКак поступить, если привычный мир вдруг рухнул в одночасье? Кому верить, если самые дорогие и близкие люди все это время знали, но скрывали "постыдную", с их точки зрения, правду? Великая степь, заповедный край, колыбель Матери всех ветров... Жалкий огрызок суши, заселенный бунтарями-полукровками могучего народа, мечтающими о величии. Больно. Как же больно сознавать, что моя вера в традиции и заветы джелаиров сродни иллюзиям шехов, поклоняющихся тому, кто никогда не был Богом. Куда мне спешить, куда возвращаться, когда с детства усвоенные истины осыпались прахом под ноги, обнажив гнилую сердцевину, полную лжи и корысти? Где теперь мой дом? Да и...был ли он у меня хоть когда-нибудь?
— Тайя! Тайя! Тахиза Унег!
— А?
— Приди в себя. Не время падать духом. — Надо мной склонился Людек, сочувственно заглянул в глаза. — Ты по-прежнему остаешься собой, смелой маленькой салхиной. Выбрось из головы их слова, ну же! Смирился же я как-то с тем, что Единого не существует, а все мое королевство почитает дряхлого шарлатана!
— Я не знаю, что мне делать. — Голос сорвался, зазвенел жалобно, почти плаксиво. Хорошо, что никого из этих людей-тюленей нет рядом. Вот стыдоба-то...
— Ну, мир спасать нам все равно придется, кем бы на самом деле ни были наши предки. — Королевич рывком поставил меня на ноги и приобнял за плечи. — Да и Йозеф по-прежнему непонятно где в компании безумной птицы-оборотня, а Марейну грозит война на уничтожение.
— Кому он нужен, этот мир...
Честно говоря, последний год этот вопрос не давал мне покоя. Куда я бегу? Ради чего? Ради кого рискую жизнью своей и своих друзей? Где я свернула не туда, вместо спокойной, положенной воспитанным девицам дорожки получив изрытую ямами да ловушками тропу? Согласилась бы на День Излома стать женой кого из наших воинов, детей бы растила уже вместе с Шинтой, очаг семейный хранила. Дались мне эти секреты и тайны прошлого! Какое отношение ко мне, простой девчонке без роду-племени имеют угасшие источники, пыльные пророчества, похищения, интриги, преследования? Салхина? Не смешите! Просто-напросто отцовская кровь пробудилась, чего явно дожидались хитроумные толгои, разлучившие меня с матерью. Я и призывать-то силы свои не умею толком! Спасительница мира? Как же! Семнадцатилетняя Верена в разы сильнее и мудрее меня. О братьях ден Поль даже речи не идет, мне с ними не сравниться. Так куда же меня, глупую, занесло? В чем я провинилась перед Судьбой? Почему среди всех путей именно этот лег под ноги?!
— Старшая жрица ждет тебя. — В шатер заглянула любопытная девчоночья мордашка с небесно-синими глазенками. — Пошли, провожу. Мужчинам туда нельзя!
Людек, хмыкнув, уселся обратно на ковер, подцепил блюдо с вяленой рыбой и сделал вид, что происходящее более его не интересует. Девчонка, довольно пискнув, скрылась за пологом. Я подавила малодушное желание остаться рядом с ним. Вспомнилось, как мы вообще очутились на этом острове...
* * *
Видящая из Лисьего города помогла нам забраться в лодку. Ее верный сторож подтолкнул суденышко длинным шестом — и мы понеслись вперед, увлекаемые могучими зверями в глубину молочного тумана, как по заказу скрывшего морскую гладь от лишних глаз.
К берегу причалили на рассвете, когда звезды одна за другой начали гаснуть. К счастью, от промозглой непогоды, царящей в море, мы укрылись под теплыми шерстяными плащами, аккуратно сложенными на дне лодки. Разве что Верену немного потряхивало, но после памятной гонки в заснеженной степи ее озноб охватывал при каждом порыве северного ветра. Чудо-звери, без остановки тянувшие нас всю ночь, затащили лодку на берег и тут же скрылись в ледяной воде. Оставалось только выбираться на сушу и искать тех, кто потрудился организовать нашу "доставку".
Вскоре выяснилось, что судьба в очередной раз посмеялась над нами, закинув на довольно большой каменистый остров посреди моря. Будто кусок Великой степи откололся, да и уплыл сюда, повинуясь течениям. Разве что дома островерхие на земле стоят, а не в небе на коврах дрейфуют, а так сходство полнейшее. Ветряные арфы — и те есть, вон, звенят тонко-тонко.
— Ни забора, ни другой какой преграды. Заходи, кто хочешь. — Веренка закуталась в плащ и повела носиком, ловя незнакомые ароматы.
— Кого им бояться? Попробуй, найди еще этот остров в море, — с нотками разочарования в голосе проворчал королевич. Уж не знаю, чего он ждал, но явно не такой убогости. При ближайшем рассмотрении дома оказались простыми шатрами-времянками, раскиданными по острову в произвольном порядке. И ни души вокруг! Становище-призрак...
— Предлагаю все-таки подождать хозяев здесь. Вряд ли им понравится, если мы зайдем в их жилища без спросу.
— Тайка права, — безапелляционно заявила Верена, плюхнувшись на землю там, где стояла, как раз за полсотни шагов до первых "домов". — Не знаю, в чем их сила, но каждый шатер будто паутиной опутан.
Людек молчаливо подчинился. Сел к берегине спиной, меня рядышком устроил, полой своего плаща прикрыл (собственный я подруге отдала, боялась, что застудится.). И так тепло и хорошо стало, что забылись разом тягостные мысли, всю дорогу терзавшие меня. Об отце с другого края мира, о матери, доверившейся толгоям, о словах Видящей, будто вернемся мы на родной берег с победой. Потом. Все потом. Рассвет, разгорающийся пожаром на горизонте, ало-золотые брызги разбивающихся о берег волн. Терпкий свежий ветер, охлаждающий пылающее румянцем лицо. И на плечах — горячие руки человека, за истекший год из врага превратившегося в...
— Смотрите, смотрите! — Непоседливая берегиня тыкала пальцем куда-то в сторону прибоя, локтем второй руки поддав нам по ребрам. Волшебство народившегося утра разбилось испарилось безвозвратно.
— Что там? — Королевич стремительно перетек в боевую стойку, сжал в руке кинжал, выпрошенный у бор-унегцев в качестве отступных за "добрый прием".
— Они... — восхищенно прошептала Верена, уже не отрываясь глядя на поднимающихся из волн людей.
Десятки тюленей всех цветов и размеров выбирались на мелководье, окутывались на краткое мгновение зыбкой дымкой — и вот уже к палаточному городку спешат обычные люди в просторных пестрых одеждах. Взрослые, дети, старики... Они все прибывали и прибывали, протаптывая во влажном песке широкую тропу, пока, наконец, кто-то не догадался осмотреться. Тотчас нам навстречу ринулась молоденькая девчушка в желтой хламиде с цветными бусинами.
— А я вас знаю! — заявила нам тюленица, уперев руки в бока. Загорелая, худощавая, с раскосыми глазами да широкими скулами, девочка ничем не отличалась от тех же приморцев. Разве что цвет глаз выдавал, невероятной насыщенный для человека, да перепонки кожистые между пальцами ног. — Чего расселись? Сестры давным-давно уже ждут, только вы все копаетесь! Бежим в город!
И припустила вперед, раскидывая босыми пятками песок. Мы потрусили следом, стараясь не обращать внимания на реакцию местных обитателей. Правда, вышло не очень удачно.
— Подумаешь, одежду нашу им потрогать вздумалось. Не бить же за это! — строго выговаривала я Людеку, бинтуя прокушенную во время драки руку. Как дети малые!
— Если бы этот пропахший рыбой урод тянулся к твоей одежде, я бы его не тронул, — прошипел королевич, злорадно следя за соперником, корчащимся по соседству в цепких ручках берегини. Похоже, подруженька решила прояснить все вопросы о природе тюленей прямо там, не отходя от места.
— Лим получит свое, чужеземец. Наказание не обойдет стороной сластолюбца. — Полог шатра откинулся, пропуская внутрь шестерых женщин в белых "халатах" и повязках на пол-лица. Несчастный, угодивший под заботу Верены, с радостным взвизгом выметнулся прочь. Пришедшие скупо улыбнулись и присели на ковер. — Старшая прислала нас рассказать о сокрытом для вашей части мира.
Собственно, после рассказа Жрицы просвещения — так назвались они нам, приступив к своей миссии, — длившегося без малого три часа, остатки выдержки, за которые я цеплялась изо всех сил последние недели, иссякли. Ибо открытое тюленицами показывало, насколько мелочны и горделивы оказались джелаиры, в своем затворничестве свято верившие в превосходство Степи над всем сущим. Шехи, погрузившиеся в безумие с легкой руки Короля-Тирана на двадцать с лишним лет — и те поступали человечнее в сравнении с нами, веками трусливо прячущимися в сердце степи.
