Никак не отреагировав на эту грубую лесть, шаманка священнодествовала у разгорающегося костра. Вскоре пришел капитан, десятники и маги. Сагул похвалил за уничтожение стаи, но увидев, что мое самочуствие оставляет желать лучшего, ушел. Десятникам я приказал по-прежнему слушаться Тарона и они отошли. Маги так же демагогию не устраивали, а объединив силу, занялись моим лечением. Стало полегче, но сразу же после этого Нерсия поднесла мне чашку с травяным взваром. От парящей паром чашки несло той самой непонятной мне магией, а на вкус это пойло было вообще убойной дрянью. С горем пополам влив в себя эту гадость, я спустя несколько минут почувствовал, что меня клонит в сон. Однако заснуть не получилось. Сначала был разговор с женой. Если это можно было назвать разговором, по крайней мере его начало. Говорила все больше она, а мне пришлось выслушивать, потому как сбежать, сославшись на занятость у меня пока еще вряд ли получилось бы. Это еще были не упреки, но как минимум предпосылки к первому разладу. Хорошо хоть Нерсии хватило ума, дождаться пока все отойдут по своим делам и не повышать тона. Смысл претензий заключался в том, что жена будет сопровождать меня вне зависимости от моих просьб и приказов. Потому как она не мой воин и раз я считаю возможным рисковать своей жизнь, то и она будет.
Можно было мирно покивать и все равно сделать по своему, но что-то на меня нашло и уступать мне расхотелось. Да и то что я узнал об орочьих порядках наталкивало на более жесткий ответ. Остановив разошедшуюся Нерсию жестом, я взял лежащее рядом с носилками копье и опираясь на него, встал на непослушные ноги.
— Я выслушал тебя и да, ты не мой воин а гораздно больше и потому должна помнить, что было тобой сказано когда ты выходила за меня замуж. Ты поклялась во всем и всегда слушаться меня, я же обещал добывать пищу, защищать тебя, наших будущих детей и клан. Нерсия, ты помнишь? — спросил я ее, заворачивая рукав рубахи в месте татуировки полученной в день нашей свадьбы.
— Помню, Артем, муж мой, — обескураженно-расстерянно кивнув, ответила шаманка.
— Прежде всего я думал о тебе и нашем будущем ребенке и если рисковал, то риск этот оправдался. Нерсия, прошу тебя больше не устраивать подобных разговоров без веских оснований для этого и чтобы ты не думала, я люблю тебя, — попытался я хоть немного смягчить окончание разговора.
— Хорошо Артем, — кивнула жена и отвернувшись, начала собирать походный скарб, выложенный на обенный привал.
Приближающийся к нам мастер, прервал наш неприятный разговор.
— Интересный рисунок и руны, и нанесен явно не тушью. Если не ошибаюсь, родовая татуировка? — спросил он, показав на причудливо переплетающиеся руны и изображения, уходящие к самому плечу.
— Да, она самая, — подтвердил я немногословно, опуская рукав на место.
— Чувствуется в ней отпечаток тво... то есть нашей покровительницы, — поправил сам себя маг и спросил: — Ты ведь уже почти наверняка почуял, что я использую ЕЕ силу?
— Еще ночью, когда ты мертвецов заклятием перерубил, — подтвердил я.
— Странно и необычно использовать эту мощь, которую раньше видел, но не мог взять, не говоря уж о том, что сила заклятий возрастает в разы. Мечтают об этом многие, а досталась таким отщепенцам, как ты и я. Знаешь Артем, я до последнего не хотел отпускать Кассию и... — маг запнулся и досадливо поморщившись, продолжил: — В общем, я хотел сказать тебе спасибо, если что-то со мной случится, то им не придется скитаться потерянными душами, теряя остатки воспоминаний.
— Не за что, Никорий. Каждый делает свой выбор сам и ты, тоже выбрал.
— Кстати, Артем, а ты знаешь, что каждое такое магическое перенапряжение либо убивает мага, либо расширяет его магические возможности, — спросил мастер, сменив тем самым, тяжелую для него тему.
— Нет, не знал, хотя нечто подобное со мною уже было, — ответил я, вспомнив случай, когда запущенные зельем усиления, чуть было не убили меня.
— На будущее знай, если подобное случится с тобою вновь, то исток излечит тебя за несколько часов. Ведь это у тебя телепорт? — поинтересовался маг, кивнув на браслет и поднялся, собираясь уходить.
— Да, телепорт, — подтвердил я.
— В случае нашей неудачи, ты сможешь уйти и утянуть с собою еще кого-то, главное, чтобы этот кто-то крепко держался, а то, его могут больше и не найти совсем. Нда, были уже случаи... Ладно, ты давай выздоравливай, я еще подойду, — бросил мастер, уходя.
И снова мерное покачивание носилок и дорога. Довольно скоро сонное состояние вернулось и я заснул.
21 Глава
Гидей, верховный шаман гоблинов рода Шарий, ощутил как висящий на груди амулет сначала потеплел, а потом начал быстро нагреваться, приказывая незамедлительно связаться со Светлейшим. Он не любил ждать и любое неповиновение и промедление каралось жестоко и быстро.
— Шахрей! — окликнул старшего ученика, шаман и по совместительству глава маленького рода. Когда парень подбежал, Гидей приказал: — Остаешься за старшего, никого ко мне не пускать. Вернусь, спрошу с тебя.
Стараясь не сорваться на бег престарелый гоблин быстрым шагом направился в свое жилище, выполняющее еще и функцию заклинательного покоя. Повернув в коридор, где его уже никто не мог увидеть, глава рода перешел на бег. Задыхаясь, он вбежал в свою пещеру и сорвав с шеи горячий амулет, бросил его в большую каменную чашу с водой. Шепча слова заклятия, шаман гадал, чего в очередной раз надо этому страшному существу, довлеющему над родом Шарий уже несколько сотен лет. Покровительство именующего себя Светлейшим, не принесло гоблинам ничего хорошего и род балансировал на грани вымирания. Отогнав все эти неудобные в данный момент мысли, Гидей принял самую подобострастную позу и мимику и преданно посмотрел на проступающий в водной глади образ так ненавидимого им господина.
— А ты не спешил, червь. Что, забыл уже как подох твой предшественник? — вкрадчиво спросил благообразный эльф в свободной одежде, пошитой из ослепительно-белого материала с золотой окантовкой.
Как поведал бывший шаман, когда обучал тогда еще молодого ученика Гидея, именно из-за этого пристрастия к светлой одежде, эльф Наил и стал впоследствии называться гоблинами Светлейшим. И он же рассказал, что Наил Тирриоль в самом начале, когда род Шарий только-только откочевал от Дикого Леса и осел в предгориях, был совсем другим. Тогда он предстал перед вождем и тремя старейшими шаманами как благодетель и спаситель. Несколько лет Наил регулярно наведывался в обживающееся племя и оказывал помощь. Под боком поселился прайд кровососов? Не проблема, эльф и сопровождающие его эльфы уходят к логову и вампиры истреблены, так все решили тогда. Вам угрожают полуразумные ледяные великаны, спускающиеся с перевала и разоряющие ваши охотничие угодия? Все решаемо и вот уже великаны не смеют заступить на земли рода. Взамен шаманы и старейшины щедро делились немногочисленными родовыми секретами, которые они никогда бы не рассказали чужаку и инородцу. Секретов было не так уж много, но они были и кстати, именно благодаря одному из этих секретов, вампиры не могли приблизиться к селению гоблинов. Иногда Светлейший просил добыть редкие травы, встречающиеся только в горах и воины рода отправлялись на поиски. Требовалось добыть измененных животных и тогда шаманы уходили на поиски подходящих экземпляров. Спустя какое-то время мирного сотрудничества старейшины и вождь стали замечать, что Наил все больше требует и все меньше помогает. Однако помня, что Светлейший не раз выручал род, гоблины не роптали. Потом было несколько лет затишья и наконец, эльф в очередной раз попросил о помощи. Сильнейшие шаманы и несколько десятков лучших воинов племени ушли с эльфом и пропали. Все попытки связаться с ними или Наилом ни к чему не привели. А через несколько дней, шаманы и воины вернулись... Вернулись ночью и были они уже упырями. В ночной бойне погиб вождь и с ним большая часть самых боеспособных членов рода. Вечером, когда обескровленный род насыпал каменный курган над прогоревшим погребальным костром, пришел Светлейший и за спиной у него маячили три колышушиеся тени. Вампиры, слушались эльфа словно собаки и выполняли его приказы. Новому вождю достался амулет связующий его со Светлейшим и жесткий наказ, карать за любое неповиновение. Так началась новая жизнь у остатков рода Шарий. Просьбы бы заменены приказами и их надо было выполнять быстро и в срок. Любые попытки гоблинов покинуть предгория или же не выполнить приказы, карались без промедления. Непокорные шли в пищу, либо кровососам, либо лоркам или же великанам, теперь уже вовсю хозяйничающим в долинах из которых их якобы прогнали. Понятно, что до полного истребления незванный благодетель гоблинов не доводил, но хорошего в сложившемся укладе было мало. Предшественник Гидея, Лотт смог связаться с родом Миол, проживающих на северной оконечности гор, но когда он отправился на встречу с их вождем и старейшинами, его перехватили в пути. Ошметки от его тела и тел воинов, его сопровождавших нашли на тропе, ведущей к селению. Это было наглядным предупреждением о том, что Светлейший не забывает о своих зверушках.
— Светлейший, нижайше прошу простить меня. Я связался с вами, как только добежал. Обещаю, впредь подобное не повториться, — отведя взгляд, подобострастно пробормотал шаман.
— Хорошо, а теперь слушай меня внимательно и запоминай. Надеюсь повторять не придется, иначе, ты и все ваш бесполезный род отправитесь на корм моим питомцам. На восток от вашего селения идет отряд состоящий из людей и орков. Ты должен будешь встретить их на выходе из ущелья и втереться к ним в доверие. Они будут кое-что искать, им нужно то место, где возились людские маги, ты должен помнить, ведь ты был там со своим учителем. Не вздумай им указать это место. Сами они его не найдут, хоть на что-то сгодился Лотт. Так вот отведешь их в Звенящую долину и надо сделать это вечером, чтобы они остались там на ночевку. Убедись, что они расположились на ночлег и свяжешся со мной. Тебе все понятно? — эльф скептически посмотрел на угнувшегося гоблина и сардонически ухмыльнулся, наблюдая с каким страхом тот утвердительно закивал и пролепетал:
— Дда Светлейший. Не беспокойтесь, все исполню, как прикажете.
Как только связь прервалась, все подобострастие моментально исчезло и на лице старого гоблина появилось задумчивое выражение. Кивнув каким-то своим мыслям, старик подошел к нишам, выдолбленным в стене и достал объемистый мешочек. Была только одна возможность, узнать что поменялось в раскладе сил и почему Светлейший допустил, чтобы неугодные ему люди подошли настолько близко к его владениям. Жаль, что шаманы и вождь, приведшие сюда род, пренебрегали рунами в отличие от шаманов рода Миол. Именно оттуда Лотт принес это умение и успел передать его своему ученику. Несколько десятков деревянных плашек изготовленных вручную из разных пород древесины, в зависимости от изображенной руны Гидей изготавливал собственноручно. На то, чтобы собрать необходимые материалы, ушел почти год. После чего шаман нанес на каждую плашку руну и частицу своей крови. Обязательным условием для успешного создания рунного набора было чтобы после всего этого руны находились при своем создателе один малый месяц. Шаман выполнил все условия и с тех пор еще ни разу не пожалел о потраченном времени и силах. Как минимум два десятка охотников и поисковиков племени были обязаны жизнью именно этим невзрачным деревянным плашкам. В них не было никакой магии, но они еще ни разу не ошиблись и теперь Гидей намеревался произвести полный расклад рун, на судьбу рода и расстановку сил сложившихся вокруг него. Старый гоблин чувствовал, что Светлейший уже решил судьбу маленького рода и решение это было не в пользу гоблинов. Их просто использовали, а теперь, когда инструмент начал приходить в негодность, гоблины скорей всего пойдут в пищу, тем же великанам. Ведь именно в Звенящей долине они больше всего охотились и туда же с ночлегом надо было определить неизвестно зачем забредший в эти края отряд. Дылды, как их привыкли называть гоблины, хоть и были не шибко умны, но и за просто так на железо и магию они не попрут. То, что в прибывшем отряде находились маги, шаман заключил из того, что они вообще смогли сюда добраться. Так что Светлейший наверняка что-то великанам пообещал. Спрашивается, что? Ответ прост и незатейлив, — гоблинов, потому как вечно голодные дылды, давно поглядывали на их селение и лишь приказ эльфа не давал им перебить гоблинов. Бывало, что охотник пересекший невидимую черту, бесследно пропадал. Был и нет его.
Шаман перешел в цент пещеры, где на полу был изображен круг с четырьмя лучами примыкающими к нему. Положив на острия лучей необходимые ингридиенты Гидей сел в центре круга и полуприкрыв глаза, начал напевать заклинание. Все четыре ингридиента одновременно вспыхнули бездымным пламенем и для шамана окружающий мир словно исчез. Остался только пятачок серого пола и молочный туман, охвативший этот пятачок со всех сторон. Старый гоблин удовлетворенно улыбнулся. Теперь никто и ничто не сможет увидеть и повлиять на рунное гадание, слишком много от него зависило и Гидей не хотел рисковать.
Глубоко вздохнув, глава рода начал вынимать плашки по очереди и раскладывать их на полу. Первой легла руна родства Иг и это говорило о том, что гадание идет в правильном направлении. Следом за ней на полу выстроились и оставшиеся руны. Гоблин смотрел на выстроившиеся руны и не мог понять, как такое могло произойти. Либо руны впервые соврали, либо все, что они показали было правдой и тогда... Гидей крепко задумался, всматриваясь в руны и искал другое объяснение, но руны дали однозначный ответ, а такое было впервые. Наконец, шаман собрал все плашки обратно в мешочек и взмахом руки развеял заклятие, скрывавшее его от чужих глаз. От нерешительности охватившей его в начале, когда он увидел результат гадания, не осталось и следа. На смену ей пришла твердая уверенность, что другой такой возможности не будет и надо действовать, причем, незамедлительно, а иначе будет поздно, об этом же говорили и руны. Сборы не заняли много времени и спустя несколько часов, вождь, два его ученика и десяток охотников, вооруженных духовыми трубками и рогатинами, вышли из селения.
* * *
Ночевать пришлось в ущелье, ночь прошла спокойно, а наутро, я уже чувствовал себя довольно бодро и продолжил путь на своих двоих. В отличие от физической формы, мачическая оставляла желать лучшего. Магия возвращалась, но пока, на что-то серьезное сил у меня не хватало. Можно было конечно связаться с истоком и попробовать взять заемной силы, но это было не к спеху и я, решил не спешить. Враги нам пока не угрожали, да и предчувствий у меня плохих не было, а я своей чуйке за последнее время привык доверять. В полдень мы наконец то вышли из ущелья и оказались на небольшом плато, покрытом невысоким и редким лесом состоящим в основном из хвойных пород деревьев. Впереди возвышались горы со снежными шапками на вершинах, а неподалеку шумела река. Проводники вывели нас к ней и я невольно залюбовался. С невысокой скалы срывался поток воды и обрушиваясь вниз в водоем, разлетался водяной взвесью, и из-за нее над водой образовалась радуга.
