Телевизионные репортажи из Вьетнама были неоднозначны в отношении официального сообщения о прогрессе. Например, Уилсон Холл из «Эн-Би-Си» смутно оценивал участие США, но самостоятельно вырезал из своих сценариев свои более острые комментарии. Редакторы «Эн-Би-Си» также сократили и упростили репортаж Холла о деревне Фоук Винь, транслировавшийся 3 октября 1967 года, возможно, чтобы сделать его более продолжительным, но в результате он выглядел более нейтральным. Холл сообщил, что Фук Винь был назван «деревушкой новой жизни», потому что враг ее больше не контролировал. Когда Хантли представил отчет, он не процитировал сценарий Холла, который поднял вопрос относительно заявлений о прогрессе. «На деревушки Новой жизни часто указывают как на свидетельство того, что союзники медленно, но верно завоевывают деревни», — писал Холл. «Редко говорят о том, как дорого обходится сохранение завоеванных деревень». В репортаже сохранился закадровый рассказ Холла о том, что деревня была оплотом Вьетконга и оставалась бы им до сих пор, если бы не 5000 американских солдат, дислоцированных чуть дальше по дороге на старой французской каучуковой плантации. Когда зрители увидели вывески баров с надписями «Плейбой» и «Сьюзи», Холл заявил, что большинство жителей деревни работали в 48 барах, прачечных и парикмахерских. Американские офицеры, по его словам, утверждали, что деревня была достаточно безопасной для того, чтобы глава округа мог там оставаться. Глава округа, однако, не согласился и жил в центре американской базы. Холл заканчивал: «Проблема Фуку Виня — это проблема Южного Вьетнама. Американских войск недостаточно, чтобы усмирять деревни, обеспечивать защиту базового лагеря и выходить на охоту и уничтожать крупные подразделения Вьетконга».63
В том виде, как он был передан в эфир, этот репортаж может быть истолкован как означающий, что ответом может быть увеличение численности войск. Из сценария Холла было удалено его краткое изложение фундаментальных проблем. Американцы патрулировали сельскую местность днем, а вьетконговцы контролировали ее ночью, американские офицеры описывали южновьетнамские войска, размещенные вокруг деревни, как «в лучшем случае пассивные», сама база не была защищена от артиллерийского огня, а сотни деревень, таких как Фук Винь, были на самом деле американскими анклавами, а не жизнеспособными южновьетнамскими общинами. Что касается гражданских лиц, то американские телезрители, возможно, видели в них девушек из бара и парикмахеров, за которых не стоило бороться, или жертв развращающего американского влияния. По какой-то причине государственное строительство, похоже, не работало. Другие новостные сообщения подтвердили этот вывод. На канале «Эн-Би-Си» Говард Такнер сообщил из Вьетнама, что в то время как восемнадцатилетние американцы рисковали всем, чтобы бороться с коммунистами, десятки тысяч вьетнамских подростков этого не сделали. Он взял интервью у шестнадцатилетнего вьетнамца, который спокойно объяснил, что был бы готов сражаться с камбоджийцами, но отказался сражаться с другими вьетнамцами.64
Сети сообщали официальную версию прогресса наряду с историями из Вьетнама таким образом, что иногда обнаруживался пробел в достоверности. На канале «Си-Би-Эс» корреспондент Роберт Шакни открыл репортаж из Кон Тьена, в котором показано, как раненых американцев несут на носилках. Шакни спросил капрала, сколько человек осталось, добавив: «Я бы до смерти перепугался». Солдат ответил: «Я не напуган до смерти, но я напуган». Майор заверил Шакни, что они окопались и находятся на хорошей позиции. Когда на кадрах было видно, как двое солдат, поддерживая раненого, идут к вертолету, Шакни сказал, что раненые ждут эвакуации два часа, и подписал: «Так оно и есть, так оно и было, и так будет еще довольно долго в Кон Тьен». Затем появился Кронкайт, очевидно, уставившийся на изображение раненых американцев, которое он и зрители только что видели, прежде чем повернуться к камере, чтобы сказать, «Репортеры, вернувшиеся из Кон Тьена, сообщают, что заслоны Северного Вьетнама и потери морской пехоты намного больше, чем сообщают военные, и сегодня американское командование приказало ввести жесткие ограничения на информацию, которая распространяется об обстрелах коммунистами». Завершая отчет, Кронкайт сказал: “Генерал Уэстморленд сегодня дал одну из своих самых оптимистичных оценок войны, заявив, что... картина окончательного военного успеха может просматриваться со все большей ясностью». Скептически настроенные зрители, возможно, нашли некоторое подтверждение своим сомнениям относительно войны в короткой паузе Кронкайта, последовавшей за мрачным заявлением Шакни, и сопоставлении его доклада, поднимающего вопросы о правдивости военных, с последующим цитированием оптимистичного заявления Уэстморленда.65
Кампания «Прогресс» была последней попыткой администрации объяснить стратегию ведения войны на истощение, направленной на то, чтобы убедить врага сдаться. К концу 1967 года кампания, казалось, работала. Опросы показали, что половина американцев считает, что Соединенные Штаты добиваются прогресса. В интервью Стиву Роуэну на канале «Си-Би-Эс» 17 ноября генерал Уэстморленд использовал слова «прогресс», «улучшение» или «уверенность» почти в каждом ответе. Однако в конце интервью, когда Роуэн спросил: «Есть ли какие-либо шансы на полную военную победу до выборов в 1968 году?» генерал ответил: «Нами? Очень маловероятно.» Этот ошеломляющий ответ стал моментом настоящей откровенности в кампании «Прогресс». Затем Уэстморлэнд попытался поддержать идею, объяснив, что американцы сражаются не за полную военную победу. Он сказал: «Это не название игры... Я думаю, что в ближайшие пару лет, и постепенно с этого момента, мы будем ослаблять врага благодаря давлению, которое, надеюсь, мы будем продолжать оказывать».66 К концу года с начала войны было убито 16000 американцев.
Наступление Тет, 84000 вьетконговцев и северовьетнамцев, начатое на вьетнамский новый год, 30 января 1968 года, положило конец кампании «Прогресс» и подтвердило сомнения общественности в политике ограниченной войны во Вьетнаме. Нападение на города Южного Вьетнама от Хюэ до Сайгона застало американцев врасплох. Тет, священный праздник, был временем прекращения огня, когда половина южновьетнамских войск была в отпуске, чтобы отпраздновать это событие со своими семьями. Надеясь воспользоваться напряженностью между американцами и их вьетнамскими союзниками, Зиап полагал, что скоординированное нападение на юге вдохновит вьетнамцев на восстание против Соединенных Штатов. Этого не произошло. Действительно, эффективность южновьетнамских вооруженных сил воодушевила американцев, которые хотели заменить американские войска вьетнамскими солдатами. Обе стороны заявили о победе. Американские и южновьетнамские войска указали на сокрушительное поражение коммунистических сил на поле боя; коммунисты заявили о политической победе, разоблачив слабость южновьетнамского режима. По словам историка Рональда Спектора, Тет доказал неправоту обеих сторон, показав войну такой, какой она была, тупиковой.67
Репортаж в новостях отразил этот вывод. В Бен-Тре американский офицер сказал репортеру «Ассошиэйтед Пресс» Питеру Арнетту: «Необходимо уничтожить город, чтобы спасти его». Широко цитируемое заявление офицера, казалось, подводит итог обреченным на провал последствиям американской политики. Также шокирующим был расстрел на улице Сайгона предполагаемого пленного вьетконговца генералом Нгуен Нгок Лоаном, начальником национальной полиции Южного Вьетнама, снятый на пленку фотографом «Ассошиэйтед Пресс» Эдди Адамсом и съемочной группой «Эн-Би-Си». Морские пехотинцы должны быть удостоены чести за их превосходное достижение при отвоевании Хюэ, но это была «неправильная победа», написал Джозеф К. Харш в «Кристиан Сайнс Монитор». Он заметил, что победа была бы в том случае, если бы южновьетнамские войска подняли свой флаг над разрушенной цитаделью, а не морские пехотинцы США, поднявшие звездно-полосатый флаг. С точки зрения президента Джонсона, самый разрушительный репортаж поступил от Кронкайта, который вернулся из турне по Южному Вьетнаму, чтобы объявить по национальному телевидению, что «мы зашли в тупик» и «единственным рациональным выходом было бы вести переговоры, не как жертвы, а как благородные люди, которые... сделали все, что могли».68
Когда в начале марта 1968 года "Нью-Йорк таймс" сообщила, что Уэстморленд запросил еще 205000 военнослужащих, на него набросились критики Конгресса. Сенатор Мэнсфилд повторил высказывание генерала Омара Брэдли о Корее 1951 года, когда он заявил: «Мы находимся не в том месте и ведем не ту войну».69 Преемник Макнамары, Кларк Клиффорд, узнал от гражданских аналитиков в Пентагоне, что при нынешней стратегии увеличение численности войск на 200000 человек не изменит решимость Ханоя бороться или вдохновит правительство Южного Вьетнама на самозащиту. Он рекомендовал урегулирование путем переговоров. Для Линдона Джонсона самым страшным ударом стало то, что «мудрецы» посоветовали отмежеваться. В конце концов, Ачесон и другие определили конфликт во Вьетнаме как решающее противостояние коммунизму. Теперь они пришли к выводу, что Соединенные Штаты не могут добиться победы и не могут позволить себе воевать намного дольше. Война, обходившаяся в два миллиарда долларов в месяц, способствовала инфляции и растущему федеральному дефициту. Самый серьезный международный экономический кризис со времен Великой депрессии угрожал Соединенным Штатам, поскольку неопределенность относительно стоимости доллара вызвала панику на рынке золота. В год выборов Конгресс проголосовал за повышение налогов и сокращение на шесть миллиардов долларов расходов на программы «Великое общество».70 Имея рейтинг одобрения в 36 процентов и столкнувшись с соперниками-демократами, сенаторами Юджином Маккарти из Миннесоты и Робертом Ф. Кеннеди из Нью-Йорка, 31 марта 1968 года Линдон Джонсон неожиданно объявил, что не будет баллотироваться на переизбрание.
Война вторглась в политику и массовую культуру. Кандидат от Демократической партии, вице-президент Хьюберт Хамфри, пообещал продолжать войну, продолжая переговоры. В результате он потерял большую поддержку в своей собственной партии. Кандидат от третьей партии Джордж Уоллес, который заработал себе национальную репутацию, выступая против расовой десегрегации, в ноябре наберет десять миллионов голосов. Его ярый антикоммунистический напарник, генерал ВВС в отставке Кертис Лемей, попал в заголовки газет, заявив, что в случае необходимости он применит ядерное оружие, чтобы положить конец войне во Вьетнаме. Между борющимся Хамфри и тревожным Лемеем кандидат от Республиканской партии Ричард Никсон позиционировал себя как опытного и разумного антикоммуниста.71 Голливудская икона Джон Уэйн пытался продвинуть войну своим фильмом «Зеленые береты» (1968). Фильм не имел успеха ни у критиков, ни у публики, но показал доблестных американцев и их вьетнамских союзников, защищающих свой форт под названием «Додж-Сити» от жестоких нападавших коммунистов, которые насиловали женщин и жестоко обращались с детьми. «Зеленые береты» возродили повествование о преобразовании во Второй мировой войне, показав превращение либерального журналиста, которого сыграл Дэвид Янссен, из скептика в сторонника политики США во Вьетнаме. Тем не менее, в фильме не было победы, только новые бои. Альтернативное повествование об обращении, призывавшее людей выступить против войны и бросить вызов власти, прозвучало в рок— и фолк-гимнах движения за мир.72
Хотя мирные переговоры начались в Париже в мае 1968 года, Джонсон мало что сделал для пересмотра политики США, направленной на создание некоммунистического Южного Вьетнама. Он приказал прекратить бомбардировки Северного Вьетнама, но усилил воздушную войну на Юге. Сто тысяч военнослужащих США и АРВН приступили к крупнейшей операции по поиску и уничтожению за всю войну. До того, как его сменил генерал Крейтон У. Абрамс, Уэстморленд пытались улучшить имидж вооруженных сил, изменив официальную терминологию. Вместо «искать и уничтожать», которое, как понималось, включало гражданских лиц, он использовал «разрушительную атаку» и «войсковую разведку». Телевизионное освещение переключилось на Париж, где северные и южные вьетнамцы отказались сотрудничать. Ханой хотел изгнать американцев и создать коалиционное правительство, условия, которые Соединенные Штаты не приняли бы. Правительство Южного Вьетнама, опасаясь вывода американских войск, застопорилось с возражениями против заседания за круглым столом.73
Хит сержанта Барри Сэдлера 1965 года «Баллада о зеленых беретах» прославил «бесстрашных людей... которые имеют в виду именно то, что говорят». Поддержание авторитета было основой сдержанной пропагандистской кампании администрации Джонсона. Она стремилась заручиться всеобщей поддержкой своей политики во Вьетнаме, что позволяло Джонсону свободно вести войну, не привлекая особого надзора Конгресса или общественного внимания. Поощрение аналогии со Второй мировой войной и темами Холодной войны работало на администрацию, но также и против нее. Репортеры, искавшие обычные фронты и сражения, не смогли их найти. Грань между хорошими парнями и плохими парнями стала размытой. Истории Эрни Пайла могли иметь неприятные последствия, когда отдельные солдаты ставили под сомнение свою роль. Как сказал репортеру один из солдат: «Мне не нравится косить сады людей».74 Телевидение сообщило о продолжающейся борьбе, цель которой казалась менее ясной. Тем временем на внутреннем фронте реформаторы и радикалы бросили вызов традиции, требуя равных прав для женщин и расовых меньшинств, осуждая потребительский капитализм и отвергая общепринятую мораль. В период с апреля по август 1968 года американцы стали свидетелями травмирующих убийств Мартина Лютера Кинга-младшего и Роберта Кеннеди, расовых беспорядков и насилия между демонстрантами и чикагской полицией у здания Национального съезда Демократической партии. Гражданское население испытывало скорее упадок, чем экономический рост. Заявление президента Джонсона о том, что наши «храбрые молодые люди должны сражаться, чтобы обеспечить другим свободу», не смогло объяснить, как эта война способствовала процветанию и стабильности самой Америки.
«Мир с честью»
ВО ВРЕМЯ БЕСПОРЯДКОВ 1968 года Ричард Никсон проводил кампанию, обещая восстановить закон и порядок. Обращаясь к американцам, которые хотели выйти из Вьетнама, но не хотели проигрывать войну, он пообещал завоевать «мир с честью». Никсон, который проиграл президентство Кеннеди в 1960 году, упорно трудился, чтобы улучшить свой плохой общественный имидж. Его проблема, резюмировал его проницательный советник по связям с общественностью Роджер Эйлз, заключалась в том, что он был похож на школьного мальчика, который всегда «делал домашнее задание и никогда не позволял вам списывать».75 Учитывая, что избиратели основывали свое решение на имидже, а не на реальности, его советники позаботились о том, чтобы кандидат появлялся на телевидении только в обстоятельства, когда он чувствовал бы себя уверенно. Никсон пообещал усилить поддержку Южному Вьетнаму, чтобы он мог взять на себя ведение боевых действий (так называемая вьетнамизация), вывести американские войска, прекратить призыв в армию и быть честным с американским народом. Он победил на выборах, обойдя вице-президента Хамфри с небольшим отрывом в 500 000 голосов.
