Три Заряницы

'Пусть только ляпнет что-то, язык вырву', — захотелось избить её, аж руки зачесались, но женщина видно поняла это, потому как быстро отступила и даже встала так, чтоб Луша её собой перекрывала.

— Я бы погуляла, Прохор? А то голова все время болит, не проходит. Воздуху, наверное, не хватает, — кивнула в сторону окна. — Не сожрёт меня твоя хозяйка, если в сад подышать выйду?

— Погуляй, — кивнул скрипя сердце. Девушку отпускать страсть как не хотелось, но надо было вставать и расхаживаться , иначе на новое капище до темноты не успеть, а делать это при ней было уже неловко.

'Зря я ей велел со мной сидеть, теперь за старика немощного примет. Пусть бы лучше меня только сильным и всемогущим видела'.

Луша в секунду метнула подолом и он едва успел крикнуть, чтоб двух слуг с ней отправили, — терем хоть и был огорожен высоким частоколом, а береженого бог бережет.

Глава 23

Дверь за спиной захлопнулась и я облегченно вздохнула. Находится в одной комнате с колдуном было морально тяжело. Разбитый и слабый, он совсем не вызывал жалости, а наоборот казался еще более мерзким, чем обычно; особенно, когда задумывалась, чем могло всё закончиться, не верни он мне Заревик. Одно смущало, что совсем не помнила, как уснула, да ещё и так крепко, что возвращения его не слышала. Поэтому даже скрывать не могла, что радуюсь, хоть он и злился до белого каления.

— Как хозяин? Полегчало ему? — раздалось за спиной и я вздрогнула. Задумавшись, совсем забыла, что не одна тут и только сейчас заметила подошедшую служанку.

— Полегчало, — узнала женщину, что первая прибежала на помощь к хозяину, и сделала шаг к лестнице.

— Погодите, барыня, я провожу, — поспешила она за мной, — хозяин не велел Вас одну отпускать.

— Как хочешь, — пожала плечами и начала спускаться, а пока шла в голове прокручивала сегодняшнее утро и то, как старшая прислужница чаю мне велела подать.

'Точно! Её рук дело', — вспомнила странный привкус поданного вместе с чаем варенья и решила, что больше ни за что ничего незнакомого в рот не возьму. — 'А ещё врала, что вкуса заморского не понимаю. Видно Прохор ей приказал, чтоб ему легче со мной управиться было', — еще больше возненавидела колдуна.

Спустилась к выходу и обернулась к служанке.

— Я на крыльце подожду, а ты Вельку позови, ладно? Ему тоже воздухом подышать не помешает.

За Вельку я даже больше чем за себя переживала, всё-таки Прохора я не на шутку разозлила и мало ли что ему в голову взбредет, вдруг на ребенке отыграться решит.

Слуга у двери услужливо распахнул передо мной одну из витражных створок и я шагнула на крыльцо, вдыхая теплый весенний воздух и окидывая взглядом большое подворье и терем.

Дом и вправду был внушительными, а цветные витражи по всему фасаду делали его ещё богаче и наряднее; не зря Прохор хвастал, что и у князя такого нет. Может при других обстоятельствах я и сама бы им восхищалась, а сейчас мне хотелось только, чтобы от этого места камня на камне не осталось.

За спиной раздались торопливые шаги и я обернулась к выбежавшему на крыльцо мальчишке.

— Велька, — обрадовалась я, что с ним всё в порядке. — Пойдем погуляем, — кивнула ему на залитые бело-розовым цветом яблони, что росли в стороне от дома и, не дожидаясь ответа, потянула за собой в сад.

* * *

Лес шумел над головой, заставляя испуганно прислушиваться и вздрагивать каждый раз, когда где-то трещала ветка или кричала птица.

Княжна шла, осторожно пробираясь через густо заросший подлесок, и уже сама была не рада, что побежала в чащобу, а не на тракт, где могли повстречаться люди. Время от времени она старалась высматривать, не покажется ли где-то тропинка или вырубленная просека, но ничего, даже близко напоминающего следы людей, не было. В обед она набрела на неширокий и мелкий ручей: напилась, немного приободрилась и решила, что если уж и брести по бездорожью, то лучше около воды. Единственное, что радовало — нечисти можно было не опасаться — зверя в лесу было полно: одних белок с хорошую дюжину насчитала и несколько раз зайцев видела, а все знают, что зверье из лесу бежит, когда нечисть приходит.

'Хорошо, что зайцев, а не волков', — промелькнула мысль и княжна поёжилась. — 'Если бы ещё ума хватило просто хутор обойти, уже бы давно дома была'.

А ведь поначалу радовалась, что так удачно всё получилось, и погони за ней нет; и только когда солнце поднялось высоко, а потом начало перекатывать на закат, поняла, что заблудилась.

'Главное не бояться. Не я первая в лесу потерялась. Что я дороги не найду или на самый крайний вариант шалашик себе не сделаю?' — попыталась успокоить саму себя и мысль об утерянном топоре чуть не до слез довела.

'Дура! — разозлилась ещё больше, — толку теперь жалеть, все равно ничего не изменишь.

Впереди на берегу показалась сваленная непогодой сосна, что словно мостик перекинулась над ручьем, и княжна добрела до неё, скинула выданные Кукобой разбитые чуни и уселась как на лавочку. Облегченно вздохнула и устало опустила в воду израненные ноги, радуясь, что холодная вода остужает жар в натертых щиколотках.

В животе заурчало и Леда горько вздохнула:

'Домой вернусь, велю двух кур зажарить и поросенка запечь, а еще лучше целого барашка и чтоб щей густых на петушином бульоне наварили и пирогов со всяким разным напекли'.

Помечтала ещё немного и когда ногам стало холодно, выбралась на берег и обтерев ступни травой, опять влезла в чуни.

Посмотрела вперед и неожиданно ей показалось, что заросли впереди не такие и густые.

'Может лес заканчивается? ' — без особой надежды подумала она, но всё же заковыляла быстрее.

Деревья и правда росли тут намного реже и вскоре Леда выбралась на небольшую поляну и застыла с открытым ртом, с удивлением уставясь на распаханный клочок земли и кособокий, наполовину вросший в землю сруб с покосившейся печной трубой. В голове что-то щелкнуло и больше не медля, она бросилась вперед. Добежала до землянки и дернула на себя дверь.

— Бабушка Евглаша? — замерла, не веря своим глазам, и медленно начала оседать на земляной пол.

* * *

Ведьмаки въехали в большой овраг, где ручей растекался совсем широко, заболачивая местность, но дорога под копытами лошадей оставалась плотной, словно камень.

— Гляди, Владыка, тракт-то каменный: словно в столицу едем, даже желоб вдоль дороги проложен, чтоб вода стекала.

— Вижу, Тур, но удивляться нечему. Ямат говорил, тут у Прохора главное лежбище, так что не только дорога, а и терем такой, что князю впору. Сейчас из оврага выедем, просека будет, а по ней полчаса и его усадьба, — Стас указал на дорогу, которая вела вверх по склону и словно обрывалась в том месте, где опять начинался хвойный лес. Дальше предстояло ехать на открытом участке и ему нужно было собраться и быть готовым к встрече с колдуном, но мысль о том, что они почти у цели и от девушки его отделяют какие-то полчаса, невольно туманила голову.

Тур о чем-то спросил и он на автомате ответил, а перед глазами стояла Луша, какой он запомнил её, когда вез через переправу и она смущалась, что он украдкой целует её; какой была, когда первой призналась, что любит его; какой осталась у его памяти с той первой минуты, когда увидела без капюшона и не отвернулась. А что теперь с ней, даже боялся представить. Оставалось надеяться, что жива, и жалеть, что уже не сможет использовать свой амулет, чтоб заставить забыть о пережитом ужасе.

'Родная моя, хорошая, только не отчаивайся. Я не бросил тебя, я иду за тобой, я уже рядом'.

— Ты слышишь меня, Владыка?

Прозвучал рядом голос Тура и Стас мотнул головой, отгоняя наваждение.

— До просеки доехали. Что дальше? — кивнул на расчищенную в лесу дорогу, что простиралась перед ними и Стас наконец взял себя в руки.

— Дальше на лошадях рискованно, — он спешился и подождал, пока Тур присоединится к нему, — у него дозоры повсюду. Заметят, всё дело испортим, — продолжил, рисуя на земле карту усадьбы и дорогу к ней. — Нужно по лесу обойти и терем так окружить, чтоб ни одна душа не догадалась. Вот, смотри: здесь и здесь, — очертил две вехи, — терем болото окружает и колдун тут дозоры не ставит. Значит, нужно тропу через топь найти. Я вперед пройду, если опасность какую почувствую, сигнал подам и прикрою. А здесь, — обозначил невысокий холмик, — земля уже твердая. Тут разойдемся и главное, чтобы остальные далеко друг от друга не отходили и обязательно один другого видели. Я тогда, даже не касаясь, стихии закольцевать смогу, — он продолжил рисовать вехи на земле, а Тур не отрываясь смотрел на него и думал, что это в последний раз они так стоят и общее дело обсуждают. Решится на то, чтобы стихии связать, да еще... по взгляду, можно было только если амулет открыть, а за всю его жизнь ни разу о таком не слышал, только еще в Заснежище старые ведьмаки рассказывали, что такое уже однажды случилось, но тогда Тьма до самого Княжьего Града дошла и средства другого не было.

'Видно, вправду решил Стас из ордена уйти', — только теперь поверил, что не останется Владыка с ними и даже племянник его не удержит. — 'Значит, на всё пойдет, чтоб Мару одолеть'.

— Стас, ты уверен, что Мара сама появится, а не псов своих спустит? — прервал его, не выдержав тяжелых дум.

— Уверен, — поднял голову ведьмак. — Думаешь, я смогу чувства свои скрыть? — Встал с земли и прямо взглянул Туру в глаза. — Я люблю её. А ты сам знаешь, что для Мораны чужое счастье значит. Она из шкуры вывернется, чтоб только не отдать её мне.

— Но, если всё так... — запнулся ведьмак, — убьет она девушку.

— Нет, Тур. Меня, да, попытается, тут сомнений нет, а Лушу не тронет. Сам не знаю почему, но она ей нужна. Это что-то с матерью её связанное. Она даже в Чертогах её не тронула. Уговаривала только в ученицы к ней идти.

Ведьмак во все глаза уставился на Владыку и нерешительно спросил.

— Может просто Заревик помешал?

— Не думаю, — покачал головой Стас. — У ней даже огня не было, чтобы камень зажечь... Нет, — сказал еще тверже. — Мара по доброй воле её отпустила.

Они подождали, пока остальные ведьмаки не выехали из оврага и когда все спешились и несколько человек принялись уводить лошадей в овраг, он опять подозвал Тура.

— Люди готовы, — ведьмак подошел к нему, кивая на ждущих его приказа ведьмаков.

— Значит, пора, — Стас поднял с земли свой заплечный мешок и больше не раздумывая вошел в лесную чащу, направляясь в сторону от просеки к поблескивающим между деревьями лужам.

— Повезло еще, что дом в такой чаще, — Тур подполз к Стасу, который лежал за невысоким холмом и смотрел на возвышающийся впереди терем. — Гляди, снова дозор, — подпихнул его локтем, указывая на обходящих усадьбу стражников. — Меньше двух минут между обходами проходит.

— Переждем, — ответил ему шепотом Владыка и когда те скрылись за поворотом, показал на заросли жимолости, что росли неподалеку и тянулись до самого частокола. — Быстрее, Тур, надо успеть.

Они пригнувшись, побежали вперед, и едва успели нырнуть в кусты, когда второй обход вышел из-за поворота и начал так же медленно обходить частокол, внимательно всматриваясь в лес.

* * *

Залитый нежным цветом сад простирался до самого забора и я тянула Велькув за собой, пока ненавистный дом не пропал из виду. За последних три дня, яблоневый цвет буквально облепил деревья и они стояли нарядные и полные жизни, что даже не верилось, что это место как-то с Тьмой связано.

— Какая весна в этом году ранняя, — обернулась к Вельке, вдыхая пьянящий аромат и ещё немного прошла по тропинке, чтобы разглядеть странный навес в глубине сада.

— Что это? — обернулась к служанке, показывая на круглую постройку, с крыши которой зачем-то свисала привязанная за веревки доска.

— Беседка обычная, — пожала она плечами, — и качели.

— У меня были такие дома, — прибавил Велька.

— Это хозяин для Вас, барыня, расстарался. Чтоб Вы не скучали.

— Для меня? — удивилась, не припоминая, чтобы он мне говорил о чём-то подобном.

— Он только сам показать хотел, да из-за болезни, — служанка резко прикусила губу и нервно оглянулась на дом. — Я не то сказать хотела, хозяин самый сильный и здоровый среди всех, просто...

— Скажи еще, что и самый молодой, — оборвала её и подошла к невысоким ступенькам. — А зачем они? — кивнула на качели и княжич обошел меня и встал придерживая дощечку.

— Садись, а я раскачаю, — подождал пока я села и потянул за веревку, раскачивая качели, а я взвизгнула и поджав ноги, вцепилась изо всех сил в натянутые веревки.

— Велька, стой! Что ты делаешь?! Стой! А-аааа!!! — испугалась на короткий миг и замерла от восторга, когда земля улетела от меня и теплый ветер дохнул в лицо яблочным ароматом. — Велька! Я же лечу! Я как птица! — задохнулась от восторга и княжич засмеялся и еще несколько раз толкнул качели.

— Ты только руки не отпускай, а то упасть можно.

Еще раз толкнул качели и потянул за веревку, останавливая их.

— Я еще хочу! — заупрямилась я, но тут же замолчала — по дорожке к нам шел колдун и улыбка не сходила с его лица. — Останови, Веля.

Слезла с качелей и отошла в сторону.

— Вижу, вижу. Угодил, — Прохор поднялся к нам, потирая руки. — Ну, что? Понравилось?

— Понравилось.

Глупо было отказываться, когда он и сам видел, как я радовалась.

— Ну, вот и хорошо. А то я уж боялся, что ничем тебе пронять нельзя, — поднялся в беседку и встал напротив меня, пристально заглядывая в глаза. — Глазки сияют, щечки горят, чудо как хороша, — цокнул языком и меня передернуло. — Замерзла? — вскинулся он. — Зачем без шальки вышла?

— Где ее шаль? — насупил брови, грозно сверкая глазами на служанку и та залепетала, что сейчас сбегает и принесет.

— Раньше думать надо было, — выкрутил ей ухо, сталкивая со ступенек.

— Я сам тебя согрею, — вернулся ко мне, потягивая свой плащ и я отступила.

— Не нужно. Мне не холодно.

— Ещё что выдумаешь, не холодно. Вижу, как ежишься. Вот так, — накинул мне его на плечи и вдруг резко притянул к себе. — Попалась! — заурчал довольно, удерживая в кольце рук, что я даже запаниковала на миг. Он попытался прижать ещё сильнее и я сделала вид, что подаюсь навстречу и резко присела, выскальзывая из его объятий.

— Догоняй, Велька! — крикнула, сбегая по ступенькам в сад и прячась за деревьями.

— Полегче там! — прикрикнул нам вслед колдун. — Не дай бог продует разгоряченную, заболеешь, — спустился за нами в сад и я услышала, как наставляет служанку: 'Еще полчаса погуляет и в терем отведешь — мне уйти надо будет. Хочу убедится, что под присмотром останется'.

Пошел к дому, а я с облегчением выдохнула и побрела к частоколу. Велька дождался, пока Прохор скрылся из виду и побежал к качелям, а я осталась стоять, разглядывая толстые не струганные доски настила, что высился над головой.

— Забери меня отсюда, Стас, — сама не знаю почему, сорвалось с губ и я опустила голову

— Луша?!

Голос за деревянной оградой ударил по ушам и заставил дернуться с такой силой, что ноги перестали держать и пришлось вцепиться в толстые бревна, чтобы не упасть.