К счастью, так как Денис являлся нормальным героем, а они, как известно, всегда идут в обход, он еще на этапе планирования операции разработал альтернативный план действий — обходный план "Б", который вступал с силу, в случае невозможности реализовать план "А" — движение к цели напрямую через Зеленый Мыс. Согласно этого плана, нужно было проехать еще пять километров по трассе, затем свернуть на лесную дорогу, по ней обогнуть Зеленый Мыс и снова выехать на единственную дорогу ведущую к заброшенной церкви километрах в десяти за негостеприимным поселком. Вот этот-то план "Б" старший помощник сейчас и реализовывал.
"Ну, доволен?" — поинтересовался внутренний голос, как только паджерик выбрался на федеральную трассу.
"Чем именно?" — вопросом на вопрос ответил Денис, напрасно прикидываясь, что не понимает о чем идет речь.
"Ну-у... как же... как же — проявил удаль молодецкую! — начал ерничать паршивец. — Руку правую потешил, сарацина в поле спешил!"
"А что я должен был делать!? — огрызнулся старший помощник. — Утереться и заплатить?!"
"Ты — придурок!" — вынес свой вердикт внутренний голос.
"Это с чего вдруг?" — вяло отреагировал Денис.
"Ты сразу почувствовал, что не надо в этом кафе оставаться, — безапелляционно заявил голос и задал риторический вопрос: — Не так скажешь?"
После небольшой паузы старший помощник неохотно буркнул:
"Так, — после чего эмоционально добавил: — Но, я есть хотел, и сейчас хочу!"
"Сопли пожуй!" — посоветовал голос, после чего почувствовав, что дело свое сделал — настроение владельцу испортил, общение прекратил.
И ровно в этот самый момент Денис заметил небольшой придорожный шалман — пристанище дальнобойщиков. Решив, что хуже уже не будет, старший помощник решительно, благо ехал в правом крайнем ряду, свернул к дымящимся мангалам. С парковочными местами здесь было посложнее, чем у "Зеленого Мыса", но он вполне успешно втиснулся между двумя громадными фурами.
Обеденный зал "стекляшки" был наполовину заполнен, или же наполовину пуст — это смотря кто давал оценку — оптимист, или пессимист. Денис же просто принял эту данность, как факт. Как только он уселся за свободный столик, к нему тут же подлетела миловидная официантка средних лет, мгновенно приняла заказ, аналогичный тому, что был сделан в кафе "Зеленый Мыс", расположенном в поселке Зеленый Мыс — чума на оба эти дома!, и унеслась на кухню. Когда через сорок пять минут сытый и довольный старший помощник покинул заведение, он констатировал, что в отличие от многих точек нашего общепита, работающих по принципу: "— Иван Иваныч, что делать? Щи свежие прокисли! — Напишите в меню: щи кислые", в шалмане кормят вполне прилично.
В обход идти, понятно,
Не очень-то легко.
Не очень-то приятно,
И очень далеко!
Не очень-то приятно,
И очень далеко!
Зато так поступают
Одни лишь мудрецы.
С обходом подступают
Одни лишь храбрецы!
Денис начал мурлыкать про себя эту замечательную песенку, как только свернул на проселок. Кто смотрел фильм, тот помнит, что чем дальше разбойники шли в обход, тем сложнее и тернистее становился их путь. Апофеозом стала сцена, когда Бармалей полностью ушел под воду, а его шляпа отправилась в свободное плавание. Ассоциации были вполне себе прозрачны и связаны с громадными лужами, густо разбросанными на пути.
Глубину этих водоемов определить на взгляд было невозможно, а о том, что они проходимы свидетельствовали лишь заросшие травой колеи, идущие по лужам. Правда было неизвестно, проложены они до образования луж, или после.
Разница была принципиальная, и по уму следовало выбираться перед каждой лужей из машины и измерять ее глубину и профиль дна, ибо застрять было бы весьма неприятно. Дело было в том, не работал телефон — или базовой станции поблизости не было, или профиль местности был такой, но факт остается фактом — сигнала не было, старший помощник проверил, как только начались лужи, так что вызов трактора, в случае чего, превратился бы в отдельную эпопею.
"Зато чувство собственной важности потешил! — ехидно прокомментировал ситуацию внутренний голос. — Поваров наказал и браткам морду набил! Герой!"
"Да пошел ты! — в сердцах откликнулся старший помощник, потому что ничто так не раздражает человека, как справедливый упрек. — Есть, что по делу сказать — говори! А нет — заткнись! Зануда!"
Голос обиделся и умолк, а может не обиделся, а просто не было у него никаких конструктивных предложений, вот и замолчал — чего зря воздух сотрясать... или эфир... или еще какую среду, через которую он передавался. А Денис принял Соломоново решение. Вездеход он, или не вездеход?!? — Вездеход! Есть у него лебедка, или нет?!? — Есть! Так какого, спрашивается, хрена!?! Вперед с песнями! Сказано — сделано. Ногу на газ и погнали!
Ну, что тут можно сказать — Бог хранит дураков. Эта сентенция нашла свое очередное подтверждение. Через сорок минут паджерик выехал на дорогу, ведущую к заброшенному храму, а еще через час навигатор любезно сообщил старшему помощнику, что он прибыл в место назначения. Смеркалось, да и вообще в лесу темнее, чем на открытой местности и очертания заброшенной церкви терялись в обступившем ее лесу, но абрис ее выглядел величественно и если бы на месте старшего помощника был обычный "гражданский" человек, то пугающе. Местные "декорации" идеально подошли бы к какому-нибудь фильму вроде "Омена".
Садящееся солнце, длинные тени, полумгла, развалины, да еще не простые, а развалины Дома Бога, внезапно упавшая тишина, ощущение приближающейся Ночи, "когда силы зла властвуют безраздельно" — все это способствовало бы созданию нервического настроения у девяти людей из десятка, но не у Дениса. Старшего помощника волновало лишь то, что надо успеть до наступления темноты осмотреть развалины церкви и ее ближайшие окрестности, включая непременное кладбище, которое обязательно должно было быть подле храма. И волновало лишь потому, что он не хотел расходовать резервы шкиры и кадата на ночное зрение.
Денис быстро разделся, чтобы случайно не порвать и не запачкать одежду во время работы — в лесу и развалинах сделать это — раз плюнуть, натянул шкиру и приступил к обходу здания и прилегающей территории. Капюшон он не надевал и шкиру не активировал по понятным причинам — чтобы не пропустить ничего интересного, а то будет сидеть, как в танке и ничего не почувствует.
Осмотр кладбища был обязателен из-за того, что здесь где-то должна была находиться "могила шамана". Сейчас и церкви, и кладбища при них ставят там, где землица подешевле, а раньше место искали тщательно, с понятием, чтобы и к Богу поближе и мертвым земля, чтобы пухом. Так почему бы и шаману не лежать где-нибудь в уголке старого заброшенного кладбища? А где могилка непростая — там и место силы. А где место силы — там и поврежденные надтелесные оболочки можно подлечить. По крайней мере, именно на это рассчитывал Денис, отправляясь в путь.
Поиски места силы старший помощник вел методом Карлоса Кастанеды, а именно — шныряя внутри церкви и в ее окрестностей, надеясь что-либо эдакое почувствовать, или же устать до изнеможения и бухнуться на землю без сил, а там где упадет, место силы и окажется! Можно было, конечно же, использовать лозу, рамку, или еще какое приспособление, но, к сожалению, лозоходом Денис не был, а жаль.
А жаль, потому что ничего из его затеи не вышло — и не почувствовал ничего и не устал до изнеможения. Правда, и не мудрено — от кладбища ничего и не осталось, лишь несколько покосившихся и расколотых надгробий, да и не факт, что они покоились над могилами, а не оттащили их в сторону, так что сконцентрировать поисковые усилия на заброшенном погосте не удалось, пришлось прочесывать всю территорию вокруг церкви, а это был самый настоящий лес, разве что разной степени дремучести.
Так что поиски места силы оказались безуспешными, не нашел его старший помощник. Вернулся он к паджерику, достал термос, глотнул крепкого горячего кофе, уселся на ступеньку и уставился в небо. И охватили его лепота и очарование, потому что вид звездного неба не может оставить человека равнодушным, трогает какие-то струны в его душе, отчего она начинает петь. И песня эта не веселая, и не грустная, она — возвышенная. И чувствует человек одновременно и ничтожную малость свою под этим небом, и одновременно — величие свое, потому что ощущает какую-то неразрывную связь между собой и небом со звездами. Разумеется, за каждого человека мы отвечать не можем, но Денис испытывал именно такие чувства.
А тут и луна показалась на небе, да еще какая луна — огромная и красноватая! Полнолуние! Короче говоря, весь антураж для появления оборотней, или вампиров каких, был налицо. Оставалось только терпеливо ждать. Старший помощник проникся торжественностью момента, достал из машины шокер и положил поближе — мало ли чего...
Однако, время шло, а ничего интересного не происходило, ни естественного, ни сверхъестественного. Тихо было в окрестностях заброшенной церкви, лишь время от времени вскрикнет ночная птица, да ветер прошелестит в вершинах деревьев, и больше ничего. Полночь миновала пару часов назад, Денис уже несколько раз прикладывался к термосу с кофе, а ничего, чтобы хоть как-то могло оправдать его поездку в эти богом забытые края не случилось. Ни оборотни, ни вампиры, ни даже обычные волки — никто не пришел навестить гипотетическую "могилу шамана" с целью возложить на нее цветы и тем самым раскрыть ее местонахождение старшему помощнику, а проделать это самолично (найти, а не возложить цветы) он оказался не в состоянии — кишка оказалась тонка. Ну, ничего не поделаешь, и если рассматривать экспедицию, предпринятую Денисом, как научную, то отрицательный результат был вполне приемлем — в науке это сплошь и рядом, а если, как практическую, то нет — были лишь потрачены средства, а самое главное — время. Дальше ловить было нечего и старший помощник принял волевое решение — еще раз осмотреть церковь и ее окрестности и сматывать удочки.
Ночью разрушенный храм производил более гнетущее впечатление, чем днем. Почему? — Денис затруднился бы ответить. То ли звезды, заглядывающие внутрь через прорехи в куполе, так действовали на старшего помощника, то ли лунный свет, льющийся в разбитые окна, навевал грусть, но тоскливо было видеть Денису плоды человеческих рук, безжалостно разрушенные такими же человеческими руками. Воистину — человек мерило всех вещей. Один строит, другой крушит, так было, так есть и так будет. Философическое настроение завладело старшим помощником, но дела он не забывал — в последний раз медленно обошел разрушенный храм, прислушиваясь к своим ощущениям... Ничего. Ничто не зацепило его внимания — не было места силы в заброшенной церкви.
Денис выбрался наружу и продолжил свой обход уже как бы по инерции — ни на что не надеясь. Просто, раз решил в последний раз осмотреть храм и его окрестности, значит надо осмотреть, и с чистой совестью и чувством глубокого внутреннего неудовлетворения убираться восвояси. То ли Брюс ошибся, составляя свою карту, то ли слишком много времени прошло, то ли еще какая причина, но нет здесь "могилы шамана", а поруганный храм местом силы для старшего помощника не стал. Он уже собрался сворачивать к паджерику, когда голос, раздавшийся за спиной, заставил Дениса резко обернуться. Еще не завершив разворот, старший помощник осознал, что голос звучит не в ушах, а в голове.
"Заблудился, внучок?" — доброжелательно поинтересовался у Дениса сидящий по-турецки прямо на земле старичок небольшого роста, одетый в цветастый малахай и лисью шапку с двумя хвостами. Сморщенное лицо старичка-боровичка напоминало печеное яблоко на котором колко поблескивали маленькие звездочки глаз. Шамана — а это несомненно был именно он, старший помощник был в этом уверен на 99,99%, как в тесте ДНК на одном из дебильных каналов, можно было бы легко принять за существо из плоти и крови, если бы не некоторая прозрачность его фигуры, через которую просвечивали стволы ближайших деревьев.
"А звать-то тебя как, милок?" — улыбнулся "дедушка", но отвечать Денис не спешил, хорошо помня, что истинное имя не та информация, которой следует разбрасываться направо и налево. В руках мага это очень серьезное оружие против тебя. Конечно, согласно официальным данным, на Земле настоящих магов вроде бы не было, но... старший помощник, как человек опытный, дующий на воду, решил для себя считать, что они есть и вести себя соответствующим образом. А то могло получиться, как с сексом в Советском Союзе: официально не было, а практически — сами знаете. Так что представляться Денис не стал, одновременно лихорадочно соображая, как себя дальше вести с мертвым шаманом.
Никакой угрозы от старика не исходило, поэтому мелиферы и не предупредили о его появлении, стало быть можно попробовать договориться с ним по-хорошему — вдруг подскажет, где здесь место силы, а может и совет какой даст, как подлечиться. Ему на вид лет сто, да и после смерти ого-го-го сколько времени прошло, а он все еще бодренький такой — стало быть много чего узнал за долгую жизнь... тут старший помощник осекся и решил использовать другой термин, не "жизнь", а "время существования", потому что под "жизнью" мы все-таки пониманием существование физического тела, с которым у шамана был определенный напряг. Но, и сразу открывать карты было как-то не с руки, поэтому Денис продолжал помалкивать, внимательно разглядывая "прозрачного дедушку".
"Кольчужка у тебя странная, однако, — продолжил витийствовать служитель запретного культа, не обращая никакого внимания на молчание старшего помощника, которое, при желании, можно было бы легко принять за проявление невежливости, однако лезть на рожон и предъявлять претензии старичок не стал и констатировал с некоторым даже удивлением: — Тела не видно, одна голова! — после чего задал неожиданный вопрос: — Ты, добрый молодец, дела пытаешь, аль от дела лытаешь?
... красиво излагает, собака!..
... прям, как баба-яга!..
Не отреагировать на такой, прямо поставленный вопрос, было уже совершенно невозможно и Денис, наконец, соизволил ответить:
— Место силы ищу, — правда, он сильно сомневался, что старикан поймет о чем идет речь, но, как выяснилось зря.
"А зачем тебе, внучок, круг духов?" — уже без улыбочки, как будто намертво приклеенной к губам, а очень серьезно, спросил шаман.
... ладно... хода нет — идем с бубей!..
... режем правду матку в глаза!..
— Подлечиться надо. Надтелесные оболочки у меня... того.
"Надтелесные говоришь, — хитро, пo-лeнинcки, прищурился старый язычник, и внезапно перевел разговор в несколько иную плоскость, назвать которую конструктивной, язык бы не повернулся: — А не боишься ли ты меня, внучек?"
"А должен?" — хмыкнул Денис.
"Конечно должен! Дедушка-то голодный!" — улыбнулся шаман, показав мелкие острые зубы.
