Долгая дорога домой

В Эртуалане спешно строилось первое машиностроительное предприятие, пока что небольшое, к которому я имел весьма опосредствованное отношение. Вообще-то император был очень удивлён, что я продолжал консультировать его абертаров. Зато я получил возможность тренироваться по десять часов в день. Правда, когда я надел на руки специальные цесты с толстыми крагами, мои собратья меня чуть не поколотили, крича, что так я никогда не почувствую своих кайларов. Спор разрешился очень просто. Взяв с ледника тушку молочного поросёнка, я дал в руки Диарону скальпель, я велел ему разрезать им кожу не коснувшись при этом мышц. Какая там кожа, он и сам скальпель-то едва держал в руках, после чего я сказал:

— Вот и прикуси язык, умник. Не моя это работа, махать мечами, когда я стану вашим мерад-куаром, зато даже Сарройтар не сможет так прооперировать тебя, чтобы твои мышцы остались такими же сильными, но что самое главное, срослись связки и сухожилия. А для этого мне нужны такие пальцы, которые не будут убиты в хлам.

Да, перчатки меня здорово выручали, они уберегли мои руки, что первой оценила моя Лилайле. В эту девушку я влюбился с первого взгляда, но сразу предупредил, что она не скоро сможет родить мне сыновей и дочерей. Это её нисколько не смутило, как и не возмутило то, что я запретил ей выходить на арену и стал сразу же учить медицине, готовя из неё себе ассистентку. Хотя методы лечения у нашего даггена были весьма специфическими, мы сразу же стали работать в паре. Даже в рукопашных боях воины получали травмы, но как только кого-либо приносили в медсанчасть на носилках и перекладывали на операционный стол, я немедленно прекращал тренировку и мы приступали к операции. Аптечку мы пускали в ход крайне редко и чаще всего для того, чтобы вылечить воинов императора. Наши с Сарройтаром воины попадали на операционный стол раз в двадцать, если не больше, реже и с куда менее тяжкими травмами.

Зато битюгов императора мне несколько раз приходилось буквально вытаскивать с того света и они возвращались в строй уже через пару месяцев. Поэтому рядом с медсанчастью у нас имелась ещё и две больничные палаты для выздоравливающих. Уже через месяц, когда боевые единоборства без оружия были в полном разгаре, я подбросил Сарройтару такую, весьма неожиданную, идею, сказав ему:

— Сар, ерунда какая-то получается. Я через три месяца женюсь, а наши парни что, так и будут маяться в одиночестве?

Тот быстро спросил меня:

— Что ты предлагаешь? Пойми, это сборный отряд. В него вошли самые лучшие молодые воины из многих кланов.

— Создать свой собственный клан, Сар, а для этого нам в первую очередь надо найти парням таких девушек, которые влюбятся в них и не то что уйдут вслед за ними в степь, а даже в жерло вулкана прыгнут. — С задумчивым видом ответил я колдуну-псионику — Законы империи, пока мы числимся рабами, на нашей стороне, а с проблемой нежелательной беременности ты как-нибудь и сам справишься. Детский сад нам здесь точно не нужен. Это тебе не степь, а зверинец.

— Хорошая идея, — согласился Сарройтар, — я завтра же поговорю с императором. Думаю, что он не будет возражать.

— Нет, Сар, — сказал я с улыбкой, — разговаривать с ним на эту щекотливую тему буду я, а не то этот хитрый жук моментально выставит тебе целую кучу неприемлемых требований. Пойми, я специально не спешил говорить об этом ни тебе, ни ребятам.

На следующий день, во время очередного "спортивного поединка", меня пригласили в ложу к императору. Тот как раз надеялся, что боевые гребцы какой-то прославленной галеры наконец-то одержат хотя бы одну единственную победу. Мы вместе посмотрели, как наши ред-куары, на руках у которых были надеты мягкие, тренировочные цесты, одного за другим укладывали на каменные плиты арены самых прославленных боевых гребцов. Ну, эти хотя бы сумели продержаться пять раундов по десять минут. Огорчённо вздохнув, император повернулся ко мне и с детским упрямством сказал:

— На суше будет по другому. Так о чём ты хочешь поговорить?

Коротко поведав императору о своих планах, я сказал:

— Ваше величество, это не обязательно должны быть рабыни. Мы с Сарройтаром не станем возражать, если дочери луртиев и луртидаров также станут занимать свои места на трибунах, а потом смогут познакомится и пообщаться с нашими воинами. Ещё я прошу вас разрешить им покидать цирк после окончания поединков и совершать поездки на колясках по городу. Так молодые люди смогут лучше познакомиться и тогда их брак будет не только прочным, но и счастливым, но что самое главное будет сделан первый шаг к сближению граждан Кеофийской империи и Куарата.

Мои слова заставили императора задуматься. Несколько минут он молчал, мысленно взвешивая все за и против, после чего спросил:

— Дети, как я понимаю, родятся у них не скоро, так ведь?

— Так, ваше величество, — кивнул я, — цирк не то место, где можно растить и воспитывать детей, но разве это что-то меняет?

Тенуриз снова умолк на несколько минут, пока не спросил:

— Валент, зачем ты обратился ко мне с такой просьбой? Никак не могу понять что именно, но что-то меня в ней настораживает.

— На то есть три причины, ваше императорское величество, — ответил я с улыбкой, — первая такова — после этого нас уже никто не станет считать злобными чудовищами из степи. Вторая — я скоро стану мерад-куаром этого отряда и мы с Сарройтаром решили создать на его основе новый клан. Третья самая серьёзная, таким образом я просто хочу обезопасить своих людей от мести со стороны некоторых ваших военачальников, а она вполне возможна и тут даже вы будете бессильны. Напасть на диких варваров, которые, правда, все обучены грамоте и каждый по вечерам пишет историю своей жизни для потомков, это одно дело, а вот напасть на отряд воинов, которые взяли в жены дочерей луртиев и луртидаров — совсем другое. Это попахивает изменой империи. Вы пообещали выплатить ред-куарам огромную награду за пять лет фактически рабства, но нас не интересуют деньги, а ведь именно они как раз и могут стать главной причиной внезапного нападения со стороны военных. Поэтому мне нужны именно такие гарантии, так как никаких других вы не предоставили.

Всё-таки император нашел в себе мужество согласиться:

— Да, кроме моего честного слова, вас не защищает больше ничто, а всё остальное, о чём ты говоришь, Валент, легко подстроить и весь позор потом так или иначе падёт на меня. Хорошо, я согласен с тобой и твоим советником, юный мерад-куар, будущий глава нового клана. Уже завтра новость о том, что дочери луртиев и луртидаров смогут выбрать себе в жены воинов степей Куарата, будет распространена по всей столице и ближайшим городам, а теперь ступай, Валент, кажется, троим парням срочно требуется твоё искусство хирурга. Да, кстати, ко мне обратились с просьбой лучшие военные хирурги. Осмотрев тех парней, которых ты прооперировал, они пришли к выводу, что им такие знания в области медицины неведомы.

— Присылайте их в наш лагерь, ваше величество, только не толпами. — с улыбкой сказал я императору — Дело хорошее, заодно они посмотрят на наши с Сарройтаром хирургические инструменты. Они, конечно, не те, которые я могу извлечь из амулета здоровья Богов, но тоже весьма неплохи, ведь их изготовил великий берлад-куар, сам берл-Заоран. Но и я тоже постарался, подсказал ему их форму.

Через три дня для девушек и сопровождающих их суровых матрон была выделена специальная трибуна и наши парни, прежде чем вступить в очередную рукопашную схватку, стали сначала представляться им. Император, подумав, придал этому делу чуть ли не статус государственной важности и назначил огромный калым за каждую невесту, а потому родители девиц в возрасте от семнадцати до девятнадцати лет чуть ли не палками гнали их в цирк. Смотрины продлились чуть больше месяца, но первые девушки отважились выйти замуж фактически за узников уже через каких-то две недели и вот что удивительно, ни одна из них не отказалась стать ред-куарой, а после того, как огненная даггенария прилетела к последней девушке, Лилайле надоела моя постоянная занятость по вечерам. Она явилась в кабинет Сарройтара, где я корпел над бумагами, ухватила меня за шиворот и под громкий смех наших друзей утащила в свой дахтан. Так я женился в десятый и последний раз. Лилайле к тому времени знала, что у меня в женах побывало девять девушек-рабынь.

Знала она и то, что каждая из них получила от меня отличный, грамотно выстроенный, по части технологий и маркетинга, бизнес, который укреплялся и ширился с каждым днём. На следующий день мы отпраздновали одну единственную свадьбу на всех и на ней присутствовали очень многие мои друзья из Эртуалана. Император не посмел возразить Сарройтару, который и определил тот день, точнее вечер, когда Лилайле смогла загнать меня в стойло. К тому времени она уже стала неплохой медсестрой, хотя как раз помощников во время операций, а оперировать раненых нам приходилось практически каждый день, вполне хватало. Когда мне приходилось делать сложные полостные операции, некоторые из военных хирургов даже забирались на стремянки, которые ставили вокруг операционного стола. Медицинского сканера у меня не было, но его с куда большим успехом заменял мне дагген-куар, способный видеть сквозь металл и дерево, а не то что мышцы. Сарройтар с каждым днём набирался не только опыта, но и медицинских знаний, вложенных в мою голову гипнопедическим аппаратом в лётке. Они нам очень пригодились.

И всё-таки я должен сказать, что только благодаря фантастическим способностям Сарройтара на хирургическом столе не умер ни один воин императора или наш собственный воин. А по вечерам мы писали вместе с ним толстую книгу по медицине, точнее писал дагген или Лилайле. У них почерк был намного лучше. Колдун из степи также снабжал её красивыми и очень точными рисунками, зато я служил им обоим в качестве "источника вдохновения", а на следующий день, с утра, несколько молодых врачей переписывали всё, а профессиональные художники рисовали иллюстрации. Поскольку в космофлот гребут всех подряд, в том числе и девушек, то в этом фолианте, который за пять лет сделался очень толстым, имелись разделы посвящённые акушерству и гинекологии. Несколько раз мы с Сарройтаром даже спасали рожениц, делая кесарево сечение и тогда я пускал в ход живую кожу. Её мы экономили и тряслись над каждым квадратным сантиметром, как какой-то Кощей над своим единственным яйцом.

Так что мои друзья вскоре поняли, почему я так берегу свои руки, а между тем я всё больше и больше совершенствовался в бою на деревянных кайларах, а берл-Заоран внимательно наблюдал за моими тренировками. Учили меня также сражаться и без оружия и вот что удивительно, лишь первый месяц я тренировался подолгу. Потом во мне что-то изменилось и на то, чтобы в совершенстве освоить новый приём, у меня стали уходить буквально считанные минуты. Сарройтар посмеивался и говорил по этому поводу так:

— Наша заступница, Великая даггенария, подрастает и набирается сил, малыш. Жди того дня, когда у тебя установится с ней связь и тогда ты станешь не просто мерад-куаром, мерад-куар-даггеном.

Куда больше моих собратьев всё же удивляло то, как за эти пять месяцев возросла моя сила. Да, они надсмехались надо мной и называли меня белоручкой, но даже наш главный великан Диарон, парень просто чудовищной силы, попав в мои тиски, не мог выдержать больше трёх минут. Удар у меня тоже сделался очень сильным что с правой, что с левой руки, что с обеих ног. Вскоре берл-Заоран выковал мне кайлары, которым сам дал имена — Пэйсарн и Заурон. Только тогда, когда я взял их в руки, мне полностью открылись все те приёмы фехтования, которым меня научили. Между тем, хотя сталь мечей ред-куаров была такова, что я мог придать им максимальную прочность, мы решили пока что не делать этого. Зачем, спрашивается, заранее раскрывать секрет нашей хотя и не единственной, но зато самой многочисленной вундервафли? Мы решили приберечь его, как и мой лучевик вместе с тесаком, до лучших времён, то есть до тех, когда нам понадобится вся наша боевая мощь.

Объяснялось это весьма просто. "Доброжелатели" изо всех сил вдували в уши императора, что нас ни в коем случае нельзя отпускать в степь и если мы не согласимся осесть и поселиться в столице, то только наша смерть обезопасит империю от нашествия варваров. На хрен она нам сдалась бы, эта империя. Тем не менее император хотя и не принял решения, он вообще колебался до последнего дня, всё же не гнал "советчиков" в шею. Кодекс Куарата я вызубрил назубок ещё в первую же неделю и потому сразу понял, мы пробудем в зверинце ровно пять лет и ни дня больше. Как мы оттуда улизнём, с боем посуды или нет, дело уже двадцатое, нас в любом случае никто не сможет остановить. Важно было другое, сдержать своё слово. Даггены давно уже думали о том, что им нужно отправить такой отряд в империю, чтобы он раз и навсегда доказал редам, что им нечего даже мечтать о победе, но решились на это только из-за меня.

Произошло это следующим образом. За два года до моего второго посвящения, к берегам Куарата пристало кеофийское купеческое судно, хозяин и капитан которого давно тайно торговал с ред-куарами и на этот раз решил похвастаться перед ними новым седлом со стременами, благодаря которому мог не только скакать на своём жеребце галопом, но и поднимать его на дыбы и лихо преодолевать препятствия. Так ред-куары узнали, что в быстро строящемся городе Эртуалане мыкается раб по имени Валент Карт, которого называют посланником Богов, принесшим на Редию новые знания. После этого дагген-куары мигом собрались, провели совещание и решили направить на переговоры Сарройтара, как самого молодого могущественного из них. Правда, "юноше" уже стукнуло к тому времени сто семь годков, но для даггена это действительно ещё чуть ли не молодость, но тут надо сказать, что реды вообще долгожители и некоторые спокойно доживают до ста сорока, ста пятидесяти лет, а потому называть Сарройтара стариком я бы никому не посоветовал. Жуликом, лодырем, пожалуйста, на это он не обижается, но только не стариком.

Дольше всего дагген-куары мараковали над тем, отправлять в столицу девушку, которая должна стать моей женой, или нет. Сарройтар настоял на том, что нужно поступить только так и не иначе. Если мной заинтересуются огненные даггенарии, то это будет для меня самой лучшей приманкой. Ох, и хитрые же бестии, эти дагген-куары, но я им благодарен. Так что всё остальное прошло, как по писанному и мой мысленный вопль был услышан Сарройтаром, которому для телепатического сканирования действительно требовались особые условия. Зато сидя в своём крохотном чёрном, круглом шатре он мог запросто беседовать с другими могущественными дагген-куарами, а также получать нужные нам разведданные, но не так часто, как хотелось бы. Уже через два месяца после того, как Хул начал работать, в империи была установлена шестидневная рабочая неделя и рабочий день продолжительностью в восемь часов. Коснулось это нововведение и нас, правда, у воинов рабочий день на арене был пятичасовым.

Поэтому каждое "воскресенье", которое в Кеофии назвали тенудейкат, то есть что-то вроде Тенуризова дня, мы получали увольнительную, коляску двух гвардейцев при полном вооружении в качестве сопровождения, кучера и отправлялись веселиться. Единственное, что от нас требовалось, это надевать на себя просторные, светло-зелёные тоги поверх одежды ред-куаров, а у нас даже наши жены носили мужскую одежду, но на женский манер, с большим клапаном сзади, а не с ширинкой спереди. Денег с собой Сарройтар прихватил целых пять сундуков, а потому наши жены покупали себе самые дорогие украшения, парфюмерию, косметику и мыло. Ткани их уже не интересовали, хотя всё необходимое для рукоделия, а также посуду, особенно стальную, они покупали, причём западали только на то, что произведено в Эртуалане. Ещё они покупали кожи, замшу, нубук и лайку опять-таки эртуаланской, самой лучшей, выделки. В моём родном городе ведь собрались самые лучшие мастера и всё потому, что их там ценили чуть ли не на вес золота и предоставляли все возможности для работы.