В сумерках я отправился обратно к могиле. На этот раз у меня получилось рассмотреть и тех, кто мне был нужен, и наведенное колдовство. Должно быть, купание в озере Азалы открыло во мне какой-то новый дар, а может, это сделал солнечный ветер. Следы магии смерти я видел теперь прекрасно. Ворожба "придавливала" могильник огромной решеткой, удерживая души у гниющих остовов. Они были нужны колдуну для создания умертвий. Его творения были хрупче и медленней моих, зато не боялись дневного света. Маг неслучайно выбрал именно это поле... Два разлома, которые пересекались крестом, открывали дорогу мощнейшему источнику дармовой силы. Налитые магией "прутья" толщиной с мой кулак, подпитывались энергией из силовых линий земли, а в центре разлома находилась колдовская "печать". Она то ли распределяла, то ли накапливала энергию.
Но все-таки, как мне разрушить эту треклятую решетку?
Я оглянулся на вампиров: ужасно не хотелось выглядеть полным дураком, который понятия не имеет, что делать, и действует наугад. Тем более, упыри следили за мной с нескрываемым интересом.
Мо бы их всех подрал... как же тут разобраться?!
Я встал на одну из силовых линий, почувствовав, как тело пронизала тяжелая волна "мертвой" энергии. Ощущения были не из приятных, хотя вреда не принесли.
Я поманил ближайшую душу:
— Иди ко мне!
Прозрачный серый силуэт забился, словно птица в силках. Он рванулся из магических пут, но выбраться не сумел — сил не хватило. Я коснулся призрака, делясь энергией, и почувствовал, как "утекает" моя человечность. Я тут же пережал энергетический поток, заставив его сочиться скудными каплями: слишком свежи были воспоминания о том, что случилось в Сырте.
Вскоре призванный обзавелся плотью, острыми зубами и отменным аппетитом: красные глаза умертвия плотоядно уставились на вампиров, и оно сделало в их сторону первый шаг. За только что созданной нежитью, словно цепь, потянулось плетение заклинания. Я схватил его рукой, неосознанно пытаясь восстановить потраченную силу. Толстый "канат" энергии на мгновение пронизал мое тело. Плетение истончилось, у него появилась узкая перетяжка, как в песочных часах. Умертвие, почувствовав ослабший поводок, рванулось в сторону единственной доступной пищи — вампиров. Те схватились за мечи, а я, не сумев удержаться от довольной ухмылки (моя мечта — кровососы в роли "дичи" на чужом обеде), приказал умертвию:
— Этих не трогай!
Нежить споткнулась на ровном месте и тихо прошелестела:
— Да, господин!
В этот момент один из вампиров вскрикнул и указал на что-то за моей спиной. Я резко повернулся, приготовившись защищаться, но тут же опустил меч.
На могильнике разыгралось настоящее светопреставление. Нарушенная вязь заклинаний вспыхнула синими искрами. "Канаты" из рун и магических символов расплелись, словно плохо скрученная веревка под тяжелым грузом! Тонкие потоки энергии вспороли слежавшийся снег огромными бичами. И когда последняя руна была разрушена, поток чистой силы ударил в небо, раскрасив его разноцветным сиянием. Правда, он почти сразу иссяк и расползся слабыми "ручейками". Над землей заколыхались незримыми тенями неупокоенные. Жертвы маглука. Моя армия.
— Господин? — с надеждой прошелестело над ухом. — Господин, а этого?
Умертвие ткнуло когтем в сторону Игнаса Беладу, который как раз появился на сцене.
К сожалению, я не мог себе позволить слово "можно", поэтому обошелся злорадным:
— Не в этот раз!
Меньше чем через час у меня в распоряжении было порядка тридцати умертвий, больше я не осилил. И так с превеликим трудом удалось остаться в своем уме и не превратиться в сумасшедшего, готового уничтожить и чужих, и своих. Именно из-за страха обернуться монстром похлеще любого маглука, я угробил на призыв нежити столько времени.
Колдовство так истощило меня, что сотворив последнее умертвие, я обессилено рухнул в снег. Пришел в себя от оплеухи, но дать сдачи не успел — под нос сунули кружку с подогретым вином. Вот только поднести ее ко рту без посторонней помощи не удалось — руки тряслись, как у последнего пропойцы.
Мне кто-то помог, мрачно бросив:
— Приходите в себя быстрее, пока ваши псы нас всех к Единому не отправили! Нашли время, когда без сознания падать!
Я осмотрелся — умертвия взяли этернус в плотное кольцо и только ждали подходящего момента, чтобы кинуться.
Для того, чтобы более-менее очухаться, мне потребовалось еще около полутора часов. Хорошо, что зимние ночи длинные и можно было не торопиться. Наконец я забрался на лошадь и оглядел призванное войско.
— Хотите отомстить за свою смерть? А жрать хотите?
В ответ раздалось лишь яростное шипение.
Я вяло усмехнулся:
— Прекрасно! Тогда топайте за нами. И чтобы не отставать!
Последний приказ оказался лишним: умертвия передвигались огромными скачками, используя как опору удлинившиеся руки. Они походили на свору борзых, спущенных с поводка.
Логово маглука я почуял заранее все по той же холодной, тревожной энергии смерти. Мы остановились в зарослях кустарника примерно за сто шагов до него. Чтобы попасть в селение, надо было пересечь заснеженное поле.
Я присмотрелся внимательней, радуясь про себя, что Ирия... или Мо (скорее всего) сделал мне такой замечательный подарок. Быть "видящим" оказалось чрезвычайно полезно. Те самые остовы на кольях, которые я в первый раз принял за признак обычного дикарского хвастовства, оказались вовсе не элементом местной "архитектуры". И костяки, и отдельные черепа плотно оплетала вязь заклятий, привязанных к частоколу и уходящих дальше, вглубь земли. Наверняка мертвых оставили за сторожей, потому что сидя на кольях не повоюешь. Это было и плохо, и хорошо одновременно. Притом больше плохо, чем хорошо — заклинание неподкупно и не устает, а темнота ему не помеха. Хотя какая тут темнота...
Пока я разглядывал городище, из разведки вернулись вампиры.
— Живые в карауле не стоят, — отчитался один из лазутчиков.
Как же теперь подобраться к этому сброду?
— Ты! — ткнул пальцем в ближайшее умертвие. — Поброди вокруг города, но на стены не лезь!
Риск привлечь внимание был невелик. Не думаю, что колдун сам себе враг и любит бессонные ночи, так что заклинание не должно реагировать на праздно шатающуюся нежить. В здешних землях ее больше чем комаров на болоте... было, во всяком случае.
Мои надежды оправдались. Сторожа вообще не реагировали на нежить, пока она не лезла на стены. Конечно, оставалась еще опасность, что именно моим умертвиям подойти не дадут, но... выбора все одно не было. К тому же раз Мэй сказала, что мертвые мне не откажут, значит, и эти не станут исключением!
Дав вампирам знак стоять на месте, я медленно подошел почти вплотную к стене, постоял, примериваясь и набираясь решимости: полной уверенности, что не переполошу всю округу, у меня не было.
Эх... долго мне еще будет икаться, что не удушил колдуна когда-то. Сейчас бы нежился в объятьях Эрхены, а не торчал заснеженным пнем посреди мерзлого поля!
Я вытянул руку и мысленно позвал костяных сторожей. Белые, омытые дождями, обожженные солнцем скелеты задергались, облепивший их снег осыпался кусками, оставляя глубокие дыры в сугробах. Сдвинуться с места у остовов не получилось — заклятья оказались крепче всяких оков. Зато мертвые признали во мне господина. Говорить им было нечем, но я увидел, как развернулись в мою сторону пустыми глазницами черепа, почувствовал покорное внимание.
Хвала тебе, светлейший Ирия, и тебе, наичернейший Мо, тоже хвала! Обоим спасибо за то, что создали меня таким как есть. Полдела решил!
Поблагодарив обоих богов, я дотронулся до черного дерева и попытался проделать точно такой же трюк, как несколькими часами раньше на могильнике: разрушить чужую ворожбу к хренам собачьим! Увы, дважды удача за день не выпадает: на этот раз плетения были другого рода. Они попросту не реагировали на прикосновение, пришлось снова рисковать, хотя очень не хотелось: не шли у меня из головы слова араи о скорой смерти.
Я дал знак этернус, и они быстро выдернули из мерзлой земли осиновые колья, призванные защищать от нежити... если только на руки той самой нежити не надеты перчатки. Подход к забору был расчищен, ну а перебраться через него не составило труда ни мне, ни вампирам. А вот умертвиям пришлось подождать: их тела не защищала одежда, да и лазить по стенам, как тараканы, они не умели. Выломать по-тихому забор не получилось бы, а открыть ворота я не решился — они выглядели слишком доступными. Наверняка маглук устроил на входе дополнительные ловушки, притом рассчитанные не только на нежить, но и на живых. В результате мы разделились на группы. Два вампира принялись ломать стену, чтобы впустить умертвий.
Я подошел к дому маглука. Со мной остались Игнас и его напарник. Кажется, именно этих вампиров князь назначил в мою охрану. Расчет убить колдуна, не дав ему выбраться с кровати, не оправдался. Не успел я шагу ступить, как вампиры сшибли меня с ног, отбросив к стене дома, а там, где я только что стоял, закрутился вихрь черной пыли.
Песий выкормыш... что ж ты так не вовремя проснулся, скотина!
Едва рассыпался смерч, как тишину пронизал тоскливый вой, да такой громкий, что я непроизвольно втянул голову в плечи. Надежда на то, что селении останется хоть один спящий, развеялась как дым. В домах послышались тревожные крики: люди хватались за оружие. Но нам уже было не до них — появились противники посерьезнее. Плотная корка сугробов вспучилась и пошла трещинами, выпустив на свет порождения спятившего колдуна. Одно из них выбралось буквально в пяти шагах от меня.
Если твари, прикончившие Таниту в лесах Озана, походили на пауков, то эта больше напоминала жука-оленя размером с молодого телка. Правда, не простого жука, а с клешнями и ядовитым хвостом.
Великий Ирия, как же я ненавижу всю эту ползучую гадость.. хоть живую, хоть не-живую... кто бы знал!
Перехватив покрепче меч, я попытался оценить серьезность угрозы. "Скорпионы" выглядели достаточно неповоротливыми и вязли в снегу. Однако наше передвижение тоже ограничивалось небольшой расчищенной площадкой у входа, да узкими тропинками, соединяющими дома. Но самым поганым было то, что для уничтожения "сердца" нежити, подсвеченных зеленью черепов, придется буквально залезть в огромные жвала!
Первыми пошли в атаку вампиры: Игнас выругался и тенью метнулся к ближайшей твари, но добежать не успел, его сбил с ног гибкий хлыст, неожиданно взвившийся прямо из-под снега! В одно мгновение он опутал ноги вампира и словно барана поволок прямо к клешням чудовища.
Эдхед то, у этих уродов еще и щупальца из боков растут?!
Попытка упыря отбиться не прошла: еще один "хлыст" закрутился вокруг второй руки Игнаса и обездвижил его. Пришлось выручать стервеца. Я перерубил оба щупальца, выдернул вампира из-под удара тяжелого хвоста и сам оказался в воздухе вверх ногами. Перед глазами мелькнуло уродливое плетение желтых костей, и у самого носа щелкнули огромные жвала из заточенных ребер.
Извернувшись, я срезал щупальце и свалился прямо на жвала, превратив их в жалкие обломки. А затем, увернувшись от удара хвоста, одним махом раскрошил оба черепа со слизью. Безобразные лапы чудовища подломились, и его неподвижная туша тяжело рухнула на снег.
— Черепа! Разбивайте черепа! — я тут же кинулся на помощь вампирам — на них навалились сразу три твари. Вовремя подоспел — мимо щеки просвистела ледяная сосулька. У меня на пути вырос частокол из ледяных кольев.
Гнида некромантская...
Я в два прыжка обогнул препятствие и понесся к дому, но прежде чем пересек порог, к маглуку вломилось умертвие. Ему и достался арбалетный болт. Не-мертвый со стоном рассыпался в прах у меня на глазах. Сухо щелкнуло спусковое устройство, и я упал на пол, краем глаза заметив колдуна у стены.
Гнусь подколодная... со свиданьицем!
Для того чтобы выпустить поганцу кишки, мне не хватило буквально секунды: он провалился в тайник, сразу покрывшийся толстым слоем льда. Стоило колдуну исчезнуть, как стены заходили ходуном, и я понял: пора выметаться! Выругавшись, бросился вон. За спиной с хрустом и клацаньем сомкнулись ледяные "зубы". Только быстрота демона позволила мне спасти свою шкуру — едва я вылетел за порог, как дом превратился в огромный ледяной куб.
На улице меня ждало дивное зрелище: умертвия рвали на части скорпионов маглука. Нежить не боялась ударов ядовитых хвостов, она не знала боли, и главное — ее было больше. Вампиры шли следом за "младшими братьями" и крошили слабо шевелящиеся останки на мелкие куски. Солдаты маглука по-прежнему отсиживались в домах, понадеявшись на осиновые стены и заклинания против нежити. Меня же интересовал только некромант. Повторно упускать эту тварь я не собирался.
— Игнас, колдун через подпол ушел! Найди его!!
Вампир отшвырнул ногой пустую черепушку, повернулся, принюхался и, оскалившись, рванул за угол дома:
— Он там!
Я метнулся следом и чуть не врезался в этернус, который стал похож на окаменевшего тролля. Признаться, я и сам ненадолго оцепенел. Такого зрелища мне еще не приходилось видеть...
Маглук в прямом смысле построил селение на костях, и сейчас эти кости лезли из земли. Они скручивались в толстые столбы, собираясь в невиданную конструкцию. Колдуна я пока не видел. Скорее всего, он прятался за уцелевшими скорпионами, которые встали в круг, словно дикие быки.
Пока этернус и умертвия разбирались с охраной маглука, я рассматривал растущее чудовище в надежде проделать с ним такую же штуку, как с остовами на стене. Увы... Колдун просто собрал вместе кучу разных скелетов. Притом — отпетых. Как управлять бездушными остовами, я пока не знал.
Меж тем кости сложились в гигантского монстра, похожего на бескрылую птицу. У нее на спине восседал колдун. Сучий выродок, в очередной раз всех обхитрив, собирался удрать.
А вот выкуси!
— Ату его! — отдал я приказ умертвиям. Те послушными псами рванули к чудовищу. Словно огромные сизые обезьяны, они повисли на лапах чудовища, вгрызаясь в них и кроша в труху кости. Но маглук не собирался сдаваться — сотворенное им существо упорно тащилось к забору.
Я подскочил к останкам скорпиона, вырвал у него пару щупалец, сплетенных из полосок кожи, и кинул одну из плетенок Игнасу.
— Держи!
Сообразительный вампир с ходу понял мою задумку.
Слаженно свистнули два бича, оплетая ноги "чудо-птицы", и я уперся в землю изо всей мочи. Щупальце тут же перехватили сильные руки — этернус пришли на помощь.
Птица подняла лапу, чтобы сделать шаг, и мы, не сговариваясь, дернули плетенку на себя. Этого хватило, чтобы повалить монстра на землю. Умертвия торжествующе взвыли, а затем раздался громкий крик — нежить добралась до колдуна.
Когда я подошел, маглук уже мало походил на человека: окровавленный, в разодранной одежде, без пальцев на руках, без ушей и носа, но все еще живой. И даже несломленный, раз сумел выплюнуть:
— Ты тоже сдохнешь, белоглазый!
Злобный гад здорово походил на свои творения — он был таким же отвратительным и сочился ядом.
