В общей комнате, за тем самым единственным невредимым столом сидел маг и не торопясь завтракал.
-А, Корелонец. Уже проснулся? — приветствовал он молодого человека. — Ты куда-то собрался?
-Во двор хотел выйти, — буркнул Корелонец.
-Ну иди, — благодушно разрешил маг. — Только подойди сюда на мгновение.
Корелонец медленно подошел, и незнакомец, встав ему навстречу, снял с него ошейник.
-Теперь ты свободный человек. Можешь взять его себе на память, — сказал он.
Не веря своим глазам, а заодно и ушам, Корелонец застыл столбом. Впрочем, ошейник он все же взял.
-Спасибо, — проговорил он, когда к нему вернулась речь. — Сказать честно, я этого не ожидал...
-Ладно, не стоит благодарности, — махнул рукой маг. — Завтракать будешь?
-Нет. Я... Если я теперь могу сам распоряжаться собой, я хочу уйти отсюда.
-Похвальное желание. Я тоже собираюсь в путь после завтрака. Здесь кругом лес. Какой путь на голодный желудок? Эй, вы, — это относилось к гномам, скрывавшимся на кухне. — Упакуйте моему другу чего-нибудь съедобного в дорогу.
Корелонец все же позавтракал вместе с друидом, потом собрал свои вещи. Прощаясь с бывшим хозяином, он вытащил монеты, которые до этого прятал.
-Я очень благодарен тебе, господин, — сказал он. — И я хотел бы оплатить тебе мое лечение и свободу.
-Ого! Да ты, я смотрю, богатый человек! — удивленно воскликнул маг. Не имея привычки копаться в чужих вещах, он не знал, что среди вещей Корелонца лежал мешок, набитый золотом. Для него было неожиданностью, что раб имел столько денег. — Странно это как-то все. Ну да ладно. Я возьму, а то деньги у меня и впрямь подходят к концу. Спасибо, Корелонец, ты окупил свое лечение с лихвой.
Расставшись с магом и бросив последний недружелюбный взгляд на гномов, Корелонец вышел на лесную дорогу и зашагал дальше на восток, туда, куда ушли Гред с Фелой. И лишь отойдя мили на полторы, он вдруг подумал, что так и не спросил имя незнакомца.
День становился все жарче и жарче, и путники вскоре начали раздеваться, оставляя лишь минимум одежды. Летевшей Феле, в принципе, было все равно, лишняя одежда лишь увеличивала вес, не влияя на покров из перьев. Однако она все же специально обернулась, чтобы скинуть плащ и поменять одежду на более легкую. В итоге она осталась в шортиках и легкой рубашке без рукавов, Гред же обнажил могучий торс и закатал штаны выше колена. Пару раз Гред устраивал привал, зато когда снова пускался в путь, шел настолько быстрым шагом, что за час успевал пройти миль восемь. Летавшая рофендила во второй половине дня, когда охотник отмахал уже более сорока миль, присоединилась к нему, вновь обернувшись.
-Впереди река Инанора, — сообщила она. — Где-то через пару миль. Придется переправляться.
-Ну и что? Там мост?
-Какой мост, откуда? Похоже, там был паром, но он поломался. Весь берег уставлен телегами и повозками, ждущими переправы. Скоро ты все увидишь.
-Ну нам не обязательно плыть на пароме. Возможно, там есть лодки, и мы на них и пересечем эту Инанору.
-Возможно, — поджав губы, ответила рофендила, подумав про себя, что, если там и были лодки, то их очень и очень хорошо спрятали.
Скоро Гред тоже заметил мелькнувший с вершины холма синий изгиб реки, а немного погодя им начали встречаться различные путники, разбившие лагерь неподалеку от берега, распряженные повозки, вокруг которых хлопотали крестьяне и пасся скот: волы, тягловые лошади, целое стадо овец, и прочая живность.
-А, вы тоже на ту сторону, — прокричал им какой-то гном. — Будете за нами. Мы тут с полудня стоим, и на кой ляд, спрашивается, лошадей гнали!
-Не подскажешь ли, дорин, что там такое приключилось? — поинтересовался охотник.
-Ураган, — хмуро ответил гном. — Три дня назад налетел, паром сорвало, понесло по реке и разбило в клочья. Теперь вот делают новый.
-И что, даже никаких лодок нет или плотов? — задал новый вопрос северянин.
-Да есть один плот, худо-бедно сколоченный. На нем потихоньку и переправляют туда-сюда.
-А что паром? — спросила Фела.
Гном покосился на нее, чуть поклонился, отвечая:
-Новый строят, дори. Только пока еще построят, еще неделя пройдет, не меньше...
-Спасибо, — она поблагодарила улыбкой, потом обратилась к спутнику: — Пойдем поглядеть?
Вместе они дошли до реки. Здесь было самое людное место, и, следовательно, самое шумное. Стучали топоры: четверка гномов делала новый паром, толпились счастливчики, дождавшиеся своей очереди; только что причалил плот, управляемый еще двумя гномами, на котором с того берега доставили телегу, пару лошадей и семейство крестьян. Пара маленьких ребятишек визжала и кричала в голос, отец со старшим сыном впрягал лошадей, чтобы свезти телегу с плота, мать с остальными детьми: еще парой мальчиков и девочкой лет тринадцати поспешно перетаскивала вещи на берег. Им помогали несколько зевак, толпившихся у воды, еще около десятка народа самой разнообразной публики сидело, стояло и валялось на траве неподалеку, выбрав тенистые местечки. Гред наблюдал, как семейство выгружается на берег, и лицо его становилось все мрачнее и мрачнее. Фела не заметила, как охотником стали овладевать мрачные думы; она направилась к гномам, стоявшим на плоту с веслами в руках.
-Привет, господа хорошие, — сказала она. — Не подскажете ли, как нам с моим приятелем поскорее на тот берег попасть?
-Вплавь, — буркнул один из гномов, дуя на вздувшиеся на руках мозоли.
-А лодки здесь никакой не найдется?
-Лодка? Ишь, чего захотела. Нету тут лодок, только плот.
-Ну, тогда ты нас на тот берег на плоту доставь.
-Доставлю, когда очередь ваша дойдет. Только стоить это будет, — он вскользь бросил взгляд на переливавшийся на шее девушки рубин, — пять монет с носа.
-Пять медяков? — уточнила она. — Слушай, переправь прямо сейчас моего друга, и я заплачу тебе золотом.
Ожидавшие погрузки на плот поняли, о чем идет речь. Они зароптали, но телега и лошади мешали им подойти, и они высказывали свое недовольство на расстоянии.
-Ты что, дори? — опешил гном. — Я так не могу... Здесь народ днями стоит, все ждет переправы, а ты раз — и уже плыть намылилась...
-Два золотых за одного человека, — невозмутимо предложила Фела, подкидывая вверх монеты. — Он много места не займет, у нас ни лошадей, ни скарба нет.
-Эй, вы что там, самые умные? — кричали из-за телеги мужики. — Ишь чего захотели! Сейчас мы вам покажем! Тут вчера тоже такие умники объявились, до сих пор бока трут! Эй, ты, гном, только вздумай согласиться, узнаешь, где раки зимуют!
-Слышишь, госпожа? — стараясь погасить жадный блеск в глазах, сказал гном. — Они ведь не шутят.
-Да плевать на них!
-Вы что, думаете, одни вы торопитесь? Одним вам на тот берег поскорее надо? — вопили мужики, добавляя самые разнообразные ругательства и угрозы.
Гред наконец вышел из задумчивости, и теперь следил за ходом переговоров, немного смущаясь такой наглости своей спутницы.
-Нет, ты как хочешь, а я так не могу, дори! — колебания гнома закончились, и он решительно затряс головой. — Они ж меня прикончат, если я на такое пойду! А золото все равно хозяин отберет...
Только сейчас Фела заметила на шее гнома рабский ошейник.
-А ты скажи, что тебе угрожали, — внутренне забавляясь, сказала она. — Что нож к горлу приставили, к примеру. А для правдоподобности я и впрямь могу...
Неуловимо быстрым движением она скользнула к гному, приставляя кинжал (обычный, ее собственный), к горлу бедолаги.
-Фела, что ты делаешь! — воскликнул Гред.
-Ну, — холодно проговорила Фела, не убирая кинжала. — Как, надумал?
Второй гном, до этого возившийся с разгрузкой и вполуха следивший за их разговором, охнул, хватаясь за тесак за поясом, однако вытаскивать его не стал: и так было ясно, что силы неравны.
-Что ты делаешь, Фела? Перестань немедленно! — кричал Гред. — Отпусти его!
-Гред, иначе мы — иначе ТЫ потеряешь несколько дней, — возразила она. — Давай, не робей, он уже согласен. Правда ведь?
Гном хотел кивнуть, но боялся пораниться об острый клинок. Он все больше бледнел, потихоньку сползая вниз.
-Фела, я прошу тебя! — в отчаянии сказал охотник. — Подождем несколько дней, ничего страшного! Фела!
Девушка посмотрела на охотника и поняла, что он и впрямь готов ждать. Плюнув, она отпустила гнома.
-Ну, как знаешь, Гред, — сказала она.
Телега наконец съехала с плота, перестав преграждать путь рвущимся в бой очередникам. Однако одного взгляда рофендилы хватило, чтобы они, все еще потихоньку ворча, пропустили ее с Гредом. Хмурясь и дуясь друг на друга, компаньоны пошли искать место под стоянку.
Весь берег порос огромными столетними деревьями. Здесь были вязы, буки, клены, сосны, между которыми иногда прятались небольшие полянки. Компаньоны выбрали место на пригорке, поскольку на ровных местах было еще очень сыро. Фела собиралась тут же улететь разведывать окрестности, однако получилось иначе.
Мимо проезжала телега с тем самым семейством, высадку которого наблюдали путники. Невдалеке от их стоянки у доверху нагруженной телеги полетело колесо, она накренилась, многие вещи полетели на землю. Крестьяне захлопотали, ставя колесо на место и собирая упавшее; тем временем один из малышей раскричался. Взрослым было не до него, они лишь отмахивались, и совершенно неожиданно для всех к малышу подошла Фела. Конечно, родители видели ее у плота, и не хотели бы, чтобы эта черноглазая вооруженная до зубов эльфийка общалась с их ребенком, однако они не успели воспротивиться. Фела легко нашла общий язык с малышом, узнала, что причиной плача была большая заноза в маленькой ладошке, и так же легко вытащила ее за одно мгновение. Она накрыла детскую ручонку своей рукой, потом убрала руку — и, о чудо! Оставшаяся от занозы ранка полностью исчезла. Подошедшая какая-то женщина увидела это и начала расспрашивать, какие ранения может лечить девушка, а потом потащила ее к своим.
Они пришли на соседний привал, где находилось несколько телег и пара десятков людей. В одной из телег лежала девочка. Она спрыгивала с дерева и распорола себе ногу о торчавший сук. Глубокая рана загноилась, нога сильно болела, и все могло закончиться гангреной. Фела положила на лоб девочке ладонь и убедилась, что у бедняжки уже начался жар. Рофендила обучалась не только боевым искусствам, она также могла врачевать, используя самые различные способы, вплоть до магических. Она принялась возиться с раной, промыла ее, обработала своими лекарствами и зашила. После чего вновь положила руку на лоб девочке, и та уснула спокойным выздоравливающим сном, а Фела тут же сварила целебный настой, вытащив сухие травы из дорожной сумки, снабдив свои действия подробными инструкциями относительно его приема. Позвавшая ее женщина стала благодарить и пригласила остаться с ними поужинать, благо время уже подходило. Рофендила не стала долго ломаться. Ей понравились люди с этой стоянки, все стройные, подвижные, с открытыми доброжелательными лицами. В основном они были темноволосыми с живыми черными глазами. Что-то в их облике натолкнуло Фелу на мысль, что они не обычные люди; позже, за ужином, выяснилось, что она права и они принадлежат к племени чикран-оур, людям-оленям. Им от рождения принадлежал дар, позволяющий принимать облик оленя по желанию, наподобие того, как рофендилами назывались эльфы, способные обращаться в орлов.
Чикран-оур позвали также ужинать Греда, который с некоторым удивлением отмечал столь разные поступки своей проводницы. За ужином шел неспешный разговор, в основном о погоде и дорогах. А после еды стали подтягиваться люди с соседних стоянок; как выяснилось, здесь по вечерам постоянно собирался народ со всего берега. Радушие и приветливость людей чикран-оур способствовали тому, что этот костер стал сосредоточием этакого подобия светской жизни для всех, ожидающих переправы. Здесь присутствовали гномы, яры и люди. Рассматривая лица в неровном свете костра, Фела отметила, что часто встречались и полукровки, особенно гномов с людьми. Не попадались лишь эльфы. Как объяснила хозяйка, в ответ на вопрос Фелы, как-то раз к переправе подошли и эльфы. Их было четыре, и они, выяснив ситуацию, свалили несколько деревьев, а затем с помощью веревок и колдовства соорудили огромный плот. Им удалось даже завести туда своих лошадей, а потом они преспокойно переплыли на нем реку. "И на тебе, никто даже и не греб, да и грести-то нечем было! Как пить дать, колдовство одно! Да и сам плот шел прямехонько, течение его ни на йоту не сносило. А как причалили они, так плот и развалился на бревна, и они уплыли себе по течению. Так-то вот". Общий разговор шел о реке, недавней непогоде и срокам, отведенным на постройку парома, но многие не участвовали в общей беседе, разбившись на маленькие группки, обсуждавшие свои темы. Однако постепенно всеобщим вниманием завладели двое странствующих менестрелей. Они знали множество историй и баллад, которые исполняли, аккомпанируя себе на арфах.
К Греду между тем подсел один из хозяев стоянки, высокий бородатый мужчина лет сорока. Он назвался Шребоном, и начал расспрашивать северянина обо всем. Выяснив, что они идут из Откро, причем вдвоем (о Корелонце, а тем паче рофендилах, перенесших их через озера, Гред упоминать не счел нужным), Шребон заметил:
-Это вы зря, вдвоем-то всего. В наших местах неспокойно, ох, неспокойно. Нечисть, бывает, пошаливает, разбойники нет-нет да попадаются. В прошлом году на болотах (они там, дальше за Инанорой вам встретятся) кикимору поймали. И долго выкуривать пришлось! Да и с отрогов Пагродских гор гоблины иной раз наведываются. Хотя я понимаю, эльфы, колдовство, все такое прочее, — поглядывая в сторону Фелы, добавил он. — Все равно вдвоем тут бродить рисково.
-Что за нечисть, расскажи, будь добр, дорин, — заинтересовался Гред, и Шребон с удовольствием пустился рассказывать разные истории о том, кого в этих краях встречали, и сколько народу пропало, как в воду кануло.
Рофендила слушала вполуха, иногда тоже вставляя замечания и задавая вопросы, но вдруг потеряла нить разговора. К ним направлялось трое, пробираясь сквозь устроившихся кто как людей. По виду отпетые разбойники, с упругими движениями натренированных бойцов, вооруженные алебардами и короткими широкими мечами. Все трое в косынках, у одного огромная золотая серьга в ухе, у другого порванный нос. Третий, по ближайшему рассмотрению, вообще оказался женщиной. Растолкав всех, загораживавших дорогу, они подошли к ней, окидывая оценивающим взглядом.
-Никак ты сегодня у реки выступала? — спросил один, поигрывая бычьими бицепсами.
"Я не ищу неприятностей, они сами находят меня".
-Что с того? — Фела в свою очередь вздернула подбородок, поправила перевязь меча.
-Да так, хотим посмотреть, чего ты стоишь, — небрежно бросил тип с порванным носом.
-Э нет, господа, только не здесь и не сейчас, — вскочил на ноги Шребон. — Здесь дети, а госпожа эльфийка моя гостья.
-Не волнуйся, господин Шребон, — поклонился ему первый головорез. Как видно, даже у них Шребон пользовался уважением. — Мы всего лишь хотим предложить дори бой на учебных мечах. Попросту говоря, на деревянных палках.
