— Как думаешь, Аро, он хотя бы раз их наденет?
Глава 35
— Ну и где этот пухлик? — Дракон в нетерпении забил хвостом, он бы и под страшными пытками не признался, что так же, как и Даркус, хотел увидеть реакцию Ксандра.
Даркус прижал к себе шпильки и обвел взглядом площадку, на которой они с Ксандром познакомились и вот уже больше месяца ежедневно встречались. В ветвях мелькнули зеленые локоны.
— Ксан! — Даркус энергично замахал рукою, обрадованный, что его друг не забыл об обещании, что он не бросил его, — Я уж думал, ты не придешь!
Но счастливая улыбка слетела с губ принца, когда он понял, что это всего лишь ветер, раскачавший молодую листву.
— Да ладно тебе, — Аарон 'слегка' толкнул мальчика в бок, отчего тот чуть не распластался на камнях, — Нужен нам этот пупсик! Подумаешь, нам и вдвоем неплохо живется.
Ресницы Предрассветного дрогнули.
— Да нет, не переживай так, он же просто ребенок, тем более сегодня День его рождения, он мог остаться праздновать, его могли не пустить гулять, наказать за обжорство. Кто знает, может на этот раз он все же не смог протиснуться в двери?
Аарон понимал, что Даркус мог открыться только Ксандриэлю, быть может, потому, что тот выглядел младше, беззащитнее, он не был взрослым, который мог бы поиграть с диковинкой, а потом бросить без сожаления. Первый друг его малыша, первый, кому он доверился после болезни.
— Ты думаешь, он просто не смог прийти? — огромные глаза ребенка, которого один раз уже бросили, проникли в сердце Дракона.
— Ну конечно! Об этом я и говорю. Да наверняка его матушка снова готовила, он, конечно же, отравился, а теперь и с горшка слезть не может!
— Правда? — лицо мальчика засияло.
— Ты страшный друг, Даркус, — ухмыльнулся Древний, — Так что не расстраивайся, он, без сомнения, отравился, и теперь между жизнью и смертью, а, может быть, даже умер. Так что, как я и говорил, переживать не о чем!
Аарон лучился от собственной гениальности.
— Сейчас кое-кто чешуйчатый и мордатый будет между жизнью и смертью, — Даркус ухватил Дракона за хвост и вернул в собственное тело.
— Ты меня не любишь, — насупился Древний.
— Нужно проверить Ксандриэля.
— Я один из самых могущественных из оставшихся Древних.
— Только как я могу появиться в замке, если дед запретил мне даже показываться на глаза эльфам?
— О моем уме слагали легенды.
— Но должен я хотя бы узнать, как он там.
— Меня называли божественно прекрасным, — Даркус знал, что о себе Древний мог говорить вечно.
— Ну вот кто, кто тебя так называл, если ты был невидим?
Дракон откашлялся.
— Ты забываешь о влюбленных в меня богинях.
— Нет, ты серьезно?
— Когда это я был несерьезен, если говорил о себе?
Даркус поднял золотистые глаза к небу:
— Ну, вот за что мне все это?
Дракон укрыл мальчика крыльями и положил на плечо тяжелую голову:
— Потому что я люблю тебя, маленький.
Даркус улыбнулся и погладил между чешуйками у рогов, Дракон почти что мурлыкал.
— И не бойся, что эльфы во дворце могут тебя узнать, те тряпки, в который закутала тебя дриадка, носят почти все отты.
Предрассветный натянул на голову серебристые ткани и прикрыл лицо специально прикрепленным лоскутком в цвет.
— Ты прав, Миримон ничего не узнает, мало ли кто может скрываться в этом коконе.
Выразительные, будто подведенные углем, янтарные глаза сверкнули на солнце, и сын Дракона, с легкостью оттолкнувшись от земли, вскочил на нижние ветви и понесся с удивительной скоростью в сторону замка. Гибкий, притягательный, он приковывал взгляды одним лишь движением, и не походил ни кого другого в этом мире, даже если и скрывался под тканями понье.
* * *
— Ты правильно расслышал меня, отец, я не собираюсь становиться ничьей Тенью! — зеленовласый малыш вцепился в кольцо на входной двери Замка, который недавно построил Миримон в качестве загородной резиденции, — Я не пойду на тренировку, меня ждут!
— Тебя жду я, да еще сотня нормальных эльфов твоего возраста, которые, в отличие от тебя, понимают, какая эта привилегия — сражаться за Повелителя! — высокий жилистый эльф с темно-синими волосами и серебристыми глазами пытался оторвать сына от этого демонова кольца, но ребенок вцепился намертво.
Раздувая пухлые щечки, маленький Ксандриэль чуть не рыдал от обиды. Почему отец не хочет слушать его? Он ненавидел все, что связано с кланом Хранителей, особенно он ненавидел тех, кто стремился стать Тенью. Таких, как его отец.
Ксандриэль попытался продеть голову в кольцо, чтоб уж наверняка не поддаться отцу. Ему было так страшно, что Даркус не дождется его, что он уйдет, и Ксан его больше никогда не увидит. Сердце ребенка сжалось от нехорошего предчувствия. Он был сыном Шейлы, одной из жриц Праматери, которая, как и многие из ту Эрро, обладала даром предвидения. Ксандр, хоть и не унаследовал ее дара, но мог предчувствовать, если надвигалось непоправимое.
'Я не выживу, если Даркус оставит меня', — с неожиданной ясностью понял Ксандриэль.
Такого с ним никогда не случалось, его замутило от ужаса. Черноволосое чудо, которое он принял сперва за настоящего духа, не покидало его мыслей ни на мгновение. Ксандр приходил за несколько часов до назначенной встречи, а после того, как они прощались, еще долго стоял и смотрел ему вслед. Раз за разом прокручивая каждое слово своего Дара, он не мог уснуть, пока усталость не отключала его разум, но даже во сне этот мальчик звал его, и Ксандр вскакивал посреди ночи и бежал к скалом, чтобы убедиться — Даркуса здесь нет, это был всего лишь сон. Иногда он засыпал на каменной площадке возле обрыва, и мечтал, чтобы поскорее наступило утро. Страх, что они больше никогда не встретятся, не отпускал ребенка, что бы он ни делал.
После самой первой встречи мальчики виделись каждый день. Ксандриэль сбегал от отца, не желая ходить с ним на тренировки, как делали это все ребятишки из клана Диеро. Варниэль рвал и метал, видя, как сын делает все, чтобы лишиться единственного в своей жизни шанса стать настоящей Тенью. Сам же Глава клана Диеро был первым Хранителем при Миримоне Справедливом, но больше всего он хотел стать частью своего Правителя. Но Миримон был неумолим. По какой-то причине государь не хотел видеть Вара своей Тенью. Это убивало отца Ксандриэля. Чувствуя себя неполноценным, Варниэль мечтал, чтобы Тенью стал его сын. И отказ ребенка даже попытаться сделать это, приводил его в бешенство.
'Этот маленький паршивец не хочет понять своего счастья!' — Варниэль опасался, что кто-нибудь из его подчиненных подсунет своего отпрыска внуку императора.
И еще был этот Полдон, со своими серыми, как сама тень, глазами. Рожденный в благородной семье Комподжоу, занимавшихся внутренней политикой, он унаследовал способности и цвет глаз своей матери, Биэль, которую так ценил и по которой так скорбел Миримон. Варниэль понимал, что Полдон был рожден, чтобы стать Тенью. Но только у Ксандра было то, что и не снилось Полдону — умение любить без остатка. Именно это считал Варниэль главным качеством любого Хранителя, поэтому так мучился, что его хозяин не просил разделить с ним тяжесть правления.
Диеро знал, что скоро между детьми развернется настоящая битва за право называться Тенью, а Ксандр не хотел даже слышать о том, чтобы принять в ней участие.
Варниэль тяжело вздохнул, когда его сын просунул-таки голову в кольцо. Ребятишки, сбежавшиеся на шум, засмеялись при виде того, как довольный карапуз корчит рожицы своему отцу. Малыш не продумал лишь одного — как будет доставать свою ушастую голову из антимагического кольца. Без Миримона, и без того занятого с делегацией демонов, здесь не обойтись, а уши Ксандриэля уже сейчас топорщились и отдавали малиновым цветом.
— Ты — позор всего рода Диеро! — не выдержал Варниэль, — Тебе действительно никогда не стать не то что Тенью, но и самым последним Хранителем!
— Вот и отлично! — зеленовласый карапуз пыжился, пытаясь выбраться из кольца. До него только сейчас дошло, что он не просто таким образом избежал тренировки, но и лишился единственной возможности застать Даркуса на месте.
Ксандр отчаянно затрепыхался, пытаясь освободить голову, уши нещадно горели, но ему было все равно. Главное — застать Даркуса. 'Что же я наделал?' — он был в ловушке и выбраться из нее — было вопросом жизни и смерти.
— Мастер, почему мы должны так долго ждать?
'Только не это!' — застонал Ксандриэль.
Из-за поворота вышел русоволосый Полдон с неизменной шайкой шестерок, исполнявших каждый приказ своего лидера. Он шел неторопливо, наслаждаясь вниманием к своей персоне. Серые глаза могли обеспечить ему место главы клана Диеро, а ежедневные тренировки помогли в совершенстве владеть собственным телом. После того, как Миримон объявил о том, что наследник, наконец-то, почтит их своим присутствием, Полдон не мог дождаться, когда сможет увидеть своего Хозяина. Если для Варниэля Повелитель был важнее всего на этом свете, то для Полдона его Хозяин станет источником неограниченной власти. Главное — чтобы наследник не подкачал, и был если не сильнее Миримона, то хотя бы не намного слабей. А уж об остальном Полдон и сам позаботится.
— О-хо-хо, Ксандриэль, на тебя, наконец-то, надели ошейник, как на буйного? Давно пора, — приятели Полдона загоготали, а Ксан продолжал вырываться, еще больше провоцируя учеников Варниэля.
Полдон потеребил густые брови и выдвинул вперед массивную челюсть. 'Что это с коротышкой? Раньше он всегда реагировал'. Полдон был на пару десятков лет старше Ксандриэля, выше головы на две, если не три, и, конечно, на порядок хитрей. И он ненавидел зеленовласого пухлика, который смотрел на этот мир такими невинными, чистыми глазами. Даже Миримон выделял его из остальных Диеро. Но почему? Ведь именно он, Полдон, собирал большинство призов в различных соревнованиях, это он, не достигнув и первого совершеннолетия, уже мог победить любого Хранителя, который, правда, не входил в личную гвардию императора и, тем более, в отряд Теней. Но он работал над этим. Его Повелителю не нужно будет краснеть за него, Полдон будет сильней остальных Диеро, ведь он был сыном своей матери, именно Биэль должна была по праву стать Тенью Миримона, а не этот выскочка Варниэль!
— Вылезай оттуда, я кому говорю! — Варниэль сжал губы, отчего они превратились в тонкую полоску, скулы его побелели.
— Я... Я не могу! — задохнулся Ксан, он с такой силой тянул голову, что сорвал кожу под ушами, и теперь тоненькие струйки крови стекали на тренировочную верхнюю тунику. И так как она была белой, пятна особенно выделялись и еще больше злили отца.
— У других дети как дети, все ранения они получают в схватках, когда становятся сильней! А ты, позор рода, пачкаешь вещи собственной дуростью. Мне стыдно, что у меня такой сын, ты слышишь меня, Ксандриэль, я говорю это при всех учениках — твой отец стыдиться тебя!
Ксандр поджал губы, чтобы не показать, как они затряслись. 'Даркус, неважно кто, главное, что Даркус не видел этого. Я бы не выдержал, если бы именно он меня презирал'.
— Лучше бы Полдон был моим сыном... — сказал Вар тихим, спокойным голосом.
Ксандриэль потрясенно уставился на отца, непривыкший к подобному тону. Отец мог кричать на него, оскорблять, позорить перед другими, но никогда в его голосе не звучало такого разочарования, как сейчас.
— Отец, прости меня, я...
Но Глава клана Диеро не стал слушать очередные глупости сына, вместо этого он развернулся, махнув темно-синей косой, и направился к теплице на заднем дворе замка, где мог найти Миримона. Повелитель как раз демонстрировал канрии делегации демонов. Чем быстрее он освободит сына, тем скорее сможет начать тренировку. Повернув за поворот, Варниэль остановился, раздумывая, правильно ли он поступил, оставив беспомощного сына в компании Полдона и его прихлебателей. И Шейла, конечно же, будет на стороне ребенка... 'Нет, может, Полдону удастся выбить из него эту дурь, раз уж у меня не получилось?' И он поспешил к теплице, где раздавался голос его Повелителя.
* * *
— Вы только посмотрите на этого жирдяя, — косоглазый розоволосый Зайниэль с одобрительного кивка Полдона начал травлю, — Что, Ксандриэль, так растолстел, что застреваешь даже в дверях?
— А я вот все удивляюсь, как он умудрился так растолстеть на жратве, которую даже свиньи девятой дорогой обходят? — шатен Кориниэль эль Амон, телосложением и манерами напоминающий проснувшегося медведя, ущипнул Ксана за бок.
Ксандр продолжал молчать, все также пытаясь освободиться.
— Зай, Кори! — Полдон неодобрительно зацыкал, — Ну разве так можно? От нашего малыша только что отвернулся родной отец, никакие способности своих предков он так и не унаследовал, так еще и мамаша неизвестно чем в замке занимается. Думаю, его и пожалеть можно.
— Это тебя пожалеть нужно, ты сам — ничто без своих шестерок. Только и делаешь, что издеваешься над всеми, да хвастаешься своей матерью, словно она действительно была Тенью Миримона...
Полдон схватил Ксандра за шею:
— Что ты сказал, твареныш? — зашипел русоволосый.
— То, что слышал, твоя мать, хоть и была сероглаза, но так и не стала Тенью Правителя!
— Она бы стала ею, если бы не умерла!
— Но этого мы не знаем, да, Полдон?
Полдон выставил вперед квадратный подбородок, лицо его побагровело. Увидев, как из леса возвращается Лилириэль, темно-русая молодая эльфийка из клана эль Амон, которая так нравилась Ксандриэлю, Полдон ухмыльнулся и моргнул приятелям.
— Пожалеешь розги, испортишь ребенка, да, Ксааандрик?
Подняв с земли несколько прутиков, Полдон связал их и протянул синевласому Мориэлю. Тот покачал головой. Мори был одного с Ксандриэлем возраста, и они часто вместе сбегали с занятий, не в силах терпеть издевательства Полдона. Невысокий, щуплый Мори с синевато-серебристыми глазами также не был в восторге от того, что его отправили в клан Хранителей. Он мечтал о путешествиях, о том, как и его отец, станет настоящим капитаном и будет бороздить моря в поисках приключений. Они с Ксаном часто сбегали к морю и представляли себя пиратами, пока их не ловили, и пытка под названием 'тренировка' не начиналась заново.
— Ты что-то сказал, задохлик? — розоволосый Зайниэль ткнул синевласого в грудь перетянутыми прутиками. Сосредоточив энергию на кончиках пальцев, розоволосый соединил прутики в массивный хлыст и вырастил на его конце острые шипы.
— Зай, не нужно, — лениво протянул Полдон, — Если не хочет он, может и Кори начать перевоспитание.
Мори покосился на скалящегося Корниэля. Медведеобразный шатен потянул руки к хлысту.
— Нееет! — закричал синевласый, — Я сам.
Последние слова он прошептал так тихо, что услышал его только Ксандр. Зеленовласый малыш покачал головой, понимая, как после этого будет мучиться Мори.
— Я тебя не расслышал, — Полдон воистину наслаждался спектаклем. Он моргнул Зайниэлю, тот подошел к застрявшему эльфенку и, подождав, когда Лилириэль приблизится, быстро спустил его штанишки.
