-Не могу с тем спорить, — тихо произнес Клаус. — Про ту прошлогоднюю катастрофу я слышал, но вот что именно она виной...
-Я так понимаю, у тебя не было особо много времени, чтобы следить за новостями в последние годы, — холодно произнес маг. — Но все-таки не могу не спросить. Насколько широко разошлась весть о смерти моих родителей?
-С учетом того, что я сам о ней был не в курсе...сдается мне, большинство до сих пор считает, что у вас очередной приступ затворничества, — полукровка только подернул плечами. — Ваша любовь к секретности сыграла с вами же злую шутку.
-Выходит, все осталось на своих местах?
-Не могу сказать. У нас уже никакой разведки не ведется. Во многом потому, что никаких нас больше нет, а есть только я, — чуть раздраженно произнес Клаус. — А мать и остальные теперь сами по себе и дьявол знает где. Ты сам должен лучше знать, в каком состоянии вся ваша машина.
-В плачевном, это совершенно точно, — тяжело вздохнул Юст. — Предприятия, которые не требуют нашего вмешательства, конечно, еще на плаву, но вот все остальное...механизм парализован. И до тех пор, пока я не разделаюсь с Бенедиктом и не сообщу обо всем в Могилу, пока я не буду официально отмечен как новый глава...боюсь, с каждым месяцем, если не с каждой неделей, вся выстроенная нами система будет рушиться. Все быстрее и быстрее...
-Значит, тебе стоит пошевеливаться.
-Затем я и здесь, — кивнул маг. — Я прибыл в надежде на вашу помощь, но похоже вам самим она не помешала бы...
-Да нет, что ты, — фыркнул Клаус. — Наши дела идут как нельзя лучше. Посмотри, какой нам хороший ремонт сделали! А в каком чудесном санатории сейчас отдыхает Урсула...а что до меня, так я вообще...
-Я понимаю, что прибыл в неурочное время, — маг снова вздохнул. — Я понимаю, что мой отец пренебрег старыми дружескими отношениями...
-Какие слова-то. Скажи проще — ему было просто плевать.
-...но иной надежды, кроме вас, у меня нет. Не осталось. Я понимаю, что прошу, наверное, чрезвычайно много, но...
-Ты так ничего и не понял, да? — зло произнес гибрид, опершись рукой о ближайшую стену. — Поехать и отыскать этого твоего Бенедикта? Уж прости великодушно, но после того, что я натворил на последнем задании, мне в нагрузку сунут толпу церковных болванов, попытайся я просто без разрешения из этого города выбраться. Убить его? Да, конечно, сплю и вижу, как принести святой братии такое жирное доказательство своей невменяемости. На свою-то шею мне уже давно плевать, но пока у этих парней Урсула, сильно озорничать мне определенно не стоит. Помочь тебе восстановить вашу империю страха, ужаса и высоких процентов? Знаешь, я, может, конечно, не прав, но мне кажется, что без нее многим дышать полегче станет. Я тебя принял, рискуя вновь раскрутить старую мясорубку, чего ты еще хочешь? Чтобы я к тебе лакеем нанялся, чай готовил и ботинки натирал?
-Прежде всего я хочу, чтобы ты говорил хоть немного спокойнее, — устало вздохнул Юст. — Ты ведь не можешь не видеть, как похожи ситуации, в которых мы оказались. Наши семьи разрушены, и наши враги ждут малейшего шанса, чтобы...
-И ты в своей великой доброте хочешь предоставить такой шанс моим врагам, когда я избавлю тебя от твоих соответственно. Нет. Дохлый номер.
-Неужели ты не собираешься искать возмездия...
-Оно давно свершилось, епископ Вальтер мертв. Все, чего я ищу — хотя бы пару дней покоя, чтобы, наконец, сообразить, чего искать дальше. А чего ищешь ты?
-Прежде всего — ответов, — с жаром произнес маг. — Ты ведь слышал мои слова. Тот, кто передал Бенедикту сприггана...
-Ваш старый враг из Башни, которого так и не смогли вычислить твои отец и мать, да-да. Слышал, сейчас вот слышу это уже в третий раз. Допустим, ты найдешь ответ, найдешь имя. Что дальше? Убьешь его?
-Отниму у него все, что могу отнять. Выставлю его на посмешище всему миру. Разрушу его жизнь. Убью ли я его? Да. После того, как пойму, что большего вреда уже не смогу ему причинить. Разумеется, если он не сотворит этого с собой сам, — речь мага стала отрывистой и резкой. — Не пойми меня неправильно, не ошибись в мотивах. Нет никакой нужды говорить мне о том, что ни одна месть, сколь бы она ни была изощренна, не вернет мне отца и мать. Я прекрасно это знаю. Но дом Вайтль теперь мой, теперь я один — дом Вайтль. Бенедикта ведут эмоции, а что же до меня...я должен обезопасить себя и тех, что будут после. Я должен вернуть утраченное и подать пример. Сделать пример из нашего врага. Достойный пример, чтобы никто другой не посмел и пальцем шевельнуть в нашу сторону, не опасаясь справедливой кары. Чтобы они вспомнили тот страх, что выветрился с веками. Вот чего я хочу. Месть и прочие низменные порывы, продиктованные эмоциями, оставь Бенедикту. Я просто действую в интересах семьи, или, что сейчас ровно то же, в своих собственных интересах.
-Ответ даже слишком честный для одного из Вайтлей, — чуть помолчав, произнес полукровка. — Давай-ка еще прогуляемся...
Они выбрались в коридор — Юст был готов поклясться, что далеко не в тот же самый, по которому добрались до бывшей комнаты Урсулы. Морольф шел медленно, временами поглядывая себе под ноги. Наконец, он заговорил.
-Знаешь, а ведь некоторые бы тебе даже позавидовали...
-Я решительно не понимаю, о чем ты говоришь.
-У тебя есть шанс. Редкий, редчайший, я бы сказал. Условий, в которых он родился, конечно, никому не пожелаешь, но он все-таки уже это сделал. Ты можешь развязаться с этим всем.
-В первую очередь, конечно же, с Бенедиктом, который охотно пойдет на примирение, — язвительно произнес Юст. — Не говори чепухи, ты ведь знаешь, что это невозможно. Ни для меня, ни для кого-то, кто будет после. Этот путь для нас закрыт.
-Путь "власть-богатство-слава", который уже протоптала твоя родня только что не до земного ядра, конечно, куда привлекательнее, правда?
-Эта дискуссия ведет в никуда, — отмахнулся маг. — И мы оба с самого ее начала знали, что иначе быть и не могло. Ты уходишь от вопроса, поэтому я вынужден буду задать его вновь. И сказать то, чего не успел прежде. Я прекрасно осознаю, насколько бедственно твое положение. Я не стану умолять о помощи — ты волен мне отказать и я уберусь вон сегодня же. Я не стану притворяться святым, который клянется собрать оставшиеся от вашего дома осколки, рискнув всем, что у него есть — я не святой и им никогда не стану. Я просто поставлю вполне банальные условия. Если дом Морольф в твоем лице поможет дому Вайтль в лице моем выпутаться из этой передряги, я сделаю вещь вполне конкретную — освобожу твою сестру в ближайшие три года. Как именно — для тебя сейчас абсолютно неважно, знай только, что если понадобится, вырву ее с боем хоть бы из самого Рима. Я не прошу невозможного и не обещаю того же, иначе бы я непременно посулил бы тебе всестороннюю помощь с восстановлением вашей семьи и вашей власти. Нет, того не будет, потому что я, как уже говорил, преследую, в основном, свои интересы. Обычный договор, услуга за услугу. Само собой, я готов скрепить его на Метке. Могу я узнать, что ты ответишь?
-Как глава дома Морольф главе дома Вайтль я могу ответить лишь одно — катился бы ты к черту, все равно ведь обманешь, как вы всегда делали, — прищурился Клаус. — Как одно частное лицо, находящееся в трудном положении, другому частному лицу, чье дело, чего уж там, такой табак, что впору открывать собственную курильню...что ж, я думаю, хоть чем-то помочь я тебе сумею. Речь, конечно, не в доверии, Юст — главе дома Вайтль у меня его нет ни капельки. Но то частное лицо, к которому я сейчас обращаюсь...у него, быть может, еще есть какая-то надежда.
-Значит...
-Клятвы мне не нужны. Зачем это все между друзьями? — Морольф улыбнулся. — Друзья ведь понимают, что если один обманет другого, то другой его и без всяких там клятв найдет и утопит в ближайшем болоте.
-Значит, мы договорились, — с нажимом произнес маг.
-Договорились. Есть только два пункта, которые я бы хотел озвучить прежде, чем ты меня задушишь своими коварными планами.
-О чем речь?
-Во-первых — тебе определенно стоит отдохнуть, а потом уже обо всем этом думать. Серьезно, ты так ходишь, словно вот-вот свалишься и растечешься лужицей.
-А во-вторых?
-А во-вторых, куда подевалась эта твоя Эльза?
Она заблудилась — в конце концов, это пришлось признать. Говоря совсем откровенно, вина в том была лишь на ней самой: следуя за хозяином дома и Юстом, она на краткий миг отвлеклась, чтобы рассмотреть висящую на стене картину. Казалось, это заняло всего несколько секунд, но когда Эльза обернулась, ни Юста, ни Клауса уже было не видать. Пустившись за ними быстрым шагом, она, похоже, допустила еще одну ошибку, ибо оказалась в каком-то другом месте, вернувшись же назад, с ужасом обнаружила, что и этим коридором до того не проходила. Если бы не все, чему она стала свидетелем раньше, эти меняющиеся неизвестно по чьей воле проходы расстроили бы ее рассудок в считанные минуты, но Эльза чувствовала, что уже почти привыкла. Грустно подумав о том, что ей не помешал бы здесь моток веревки, она нырнула в первый попавшийся коридор: особого выбора все равно не наблюдалось. Страх, конечно, и не думал ее оставлять, но сейчас ей казалось, что средство от него уже было вычислено: Юст представил ее как мага, а значит, надо попытаться сыграть мага. Разве не достаточно она на них насмотрелась, чтобы ее постигла неудача?
Очередной коридор. Лестница, упирающаяся едва ли не в потолок. Проход, кажущийся до того узким, что по нему с трудом прошел бы, наверное, человечек из бумаги, и тем не менее незаметно для глаза расширяющийся, стоило только сделать шаг. Пустой холодный зал с зеркалами. Переломленный пополам обеденный стол на черт знает сколько персон, трещины на стенах, завешенные черной тканью окна, ломаная мебель и битое стекло. Внутри здание словно было в сотню раз больше, чем снаружи, вмещая невообразимое количество комнат, залов и темных закутков — и все это даже не думало стоять на месте. Снова лестница — теперь уже ведущая вниз...нет, ей бы определенно тут не помешала веревка.
Распахнув очередные массивные двери, Эльза оказалась в помещении на удивление аккуратном и прибранном, где пол устилали ковры тяжелые ковры. Мягкий свет был приглушен, но это не мешало разглядеть впереди несколько старых, хоть и крепких на вид столов, обилие кресел самых разных видов и ряд диванов у дальней стены. Из патефона, водруженного на бильярдный стол, лилась музыка до того тоскливая, что ее можно было расценивать как призыв к самоубийству. Распахнутые дверцы огромного стенного бара открывали взору запасы столь огромные, что их хватило бы споить до смерти целую армию. Армии, однако, в пределах видимости не наблюдалось: в кожаном кресле неподалеку сидел, согнувшись над крохотным столиком в три погибели, лишь один-единственный человек.
Сделав лишь один шаг вперед, Эльза почувствовала, что сделала его совершенно зря. Попятившись назад, к дверям, она замерла — человек в кресле уже поднял голову.
-Кого еще принесло? — проворчал Крейцвендедих Мерольт.
Отступать было уже определенно поздно. Да и куда отступать? В этом доме нельзя было быть уверенным ни в чем. Чувствуя удивительную для самой себя смелость — неужели она уже начала привыкать? — Эльза шагнула вперед.
-Всего лишь я, — сделав еще несколько шагов в направлении мага, она остановилась на расстоянии, которое, наверное, можно было счесть почтительным. — Если я чем-нибудь помешала, я могу...
-Мне без разницы, — Мерольт неопределенно махнул рукой куда-то в сторону. — Хотите — идите прочь, хотите — идите сюда и наливайте себе тоже. Вы вообще от кого? Я что-то вас не помню...
Слова эти показались ей странными — ведь не мог этот горлопан не видеть ее тогда, в переулке. И не могла у него быть настолько короткая память. Что-то еще...что-то еще здесь было...
-Я...так сказать...сама по себе, — стараясь, чтобы голос ее звучал как можно более надменно и холодно, произнесла Эльза. — Как-то так...
-Значит, от Могилы, — сделал свои выводы маг. — Это радует. Еще одного башенного холуя я бы тут не вынес. Право, в этот дом наприглашали такой швали, что хоть вешайся. Так вы будете стоять или сядете уже?
Она постаралась сделать свои шаги быстрыми, но не так, чтобы в них была видна вся разбиравшая ее нервозность. Подойдя к соседнему креслу, Эльза заметила еще несколько несомненно важных деталей. Маг, судя по его совершенно осоловелому взгляду, был пьян: еще не настолько, чтобы упасть лицом на стол, но блеск в глазах говорил о решимости накачаться именно до этого состояния. На столике перед ним был расстелен платок, на платке же были рассыпаны какие-то странные багряные пилюли — помимо них там же лежали упаковки чего-то, похожего на пластырь с тонкими волосками и имевшего пурпурный цвет.
-Садитесь, садитесь, — Мерольт махнул рукой в сторону бара. — Берите все, что хотите. Этот дом теперь наш. Во всяком случае, скоро станет, — он мерзко хихикнул. — А я понял, кто вы есть. Вы ведь тот спец, которого Мори обещала. Кто поможет нам последний слой пройти. Угадал я?
-Это было несложно, правда? — подыграла Эльза, чувствуя, что роет себе могилу с каждым словом все живее и живее. — Мне сказали, что вы тут совсем не справляетесь...
-Что верно то верно, — взгляд мага вдруг стал на мгновение чище. — Минутку. Вы ведь были с этим...как его там...
-А, Юст? — надеясь, что голос у нее все еще достаточно ровный, бросила Эльза. — Он просто попался мне по дороге, нам оказалось в одну сторону. Правда, мы немного повздорили...там, в поезде...
-Так это ваша работа? — в голосе Мерольта ей почудилось восхищение — и от того ее едва не затошнило.
-А то как же, — упав в кресло и закинув ногу на ногу, самым нахальным тоном, на который была способна, произнесла она. — А отдувается теперь этот лопух.
-Ловко, — вновь пьяно хихикнул Мерольт. — Одним конкурентом меньше.
-Именно так, — потихоньку подстраиваясь под тон собеседника, произнесла она. — Как я узнала, что он тоже сюда за тем же, что и мы...
-Хвалю за сообразительность, — маг подцепил прядь своих чудовищно длинных волос, принявшись наматывать на кисть руки. — Но почему не прикончили?
-А на кого бы я тогда все сбросила?
-И то верно, — очередной смешок. — С вами дела наконец-то в гору пойдут. Вот чего... — Мерольт вдруг перешел на шепот. — Я знаю, Мори вам достаточно заплатила, но у меня есть кое-что сверх того.
-И что же? — резко спросила Эльза.
-Вот это, — подцепив двумя пальцами упаковку "пластыря", маг продемонстрировал ее девушке. — Отменный товар от самого Кольца. На человечьем рынке этого не будет еще лет двадцать. Спросите почему? — он криво улыбнулся. — Дело даже не в том, что над ним работали большей частью алхимики. Просто когда его выпустят, больше половины существующей наркоты станет легальной мелочевкой. Мне чудом удалось достать небольшую партию, это настоящее золотое дно. Весной...этой весной ко мне прибывает ренегат из Пражской. Его доля составит примерно четверть, но за эту четверть он выведет нам состав и поможет наладить производство. Если вы поможете мне с хранилищем, не сомневайтесь — я не забуду. Внакладе не останетесь...
