Я повернулась к ней, скопировала её позу и проникновенным голосом сообщила, наслаждаясь моментом: — С Кан Ын Кю!
— Чинча!? — соседка резко села на кровати. — Круто! Ты возьмёшь для меня автограф? Мне нравиться Кан Ын Кю. Я его фанатка, — она вскочила с кровати и бросилась к своему чемодану, через секунду достала из него и развернула передо мной красочный плакат с Ын Кю. — Я взяла постер с собой, но подумала, тебе не понравится, если повешу на стену. Ын Кю многие не любят, считают высокомерным, — погрустнев, произнесла она. — И даже называют геем, — добавила девушка, понизив голос.
Я рассмеялась: — Не-е, он точно не гей! Я не плохо его знаю, поэтому можешь мне верить.
— Здорово! — вмиг повеселела Чжи Сук. — Ты познакомишь меня с Кан Ын Кю? — она выжидающе посмотрела на меня, умильно хлопая ресницами. — Если тебе не будет сложно! — добавила она поспешно.
— Хорошо! — согласилась я, уверенная, что Ын Кю не откажет мне в просьбе немного пообщаться с моей новоиспечённой подругой.
Ли Чжи Сук от избытка радости закатила глаза и широко раскинув руки, рухнула на кровать, смяв лежавший на ней постер. — Ой! — моментально вскочила она и стала заботливо разглаживать его руками: — Прости, Ын Кю! Я случайно!
В её словах было столько искреннего сожаления, будто она на самом деле могла этим обидеть Ын Кю. "Вот что значит быть фанаткой!", — мысленно заметила я, наблюдая как девушка, бережно закрепляет скотчем плакат на стену. "Теперь каждый день Кан Ын Кю будет мне улыбаться", — порадовалась я, глядя на плакат.
— Ты влюблена в Кан Ын Кю? — Чжи Сук по-своему поняла мой взгляд.
— Не-е-ет! — отказываясь, затрясла я головой. — Мы друзья!
— Чинча? — подозрительно спросила Чжи Сук.
— Чинча! — заверила я соседку.
Остаток вечера и часть ночи мы провели за обсуждением Кан Ын Кю. Ли Чжи Сук хотелось знать ещё больше о своём кумире. Я рассказала ей почти всё об известных мне фактах жизни Ын Кю, но она спрашивала и спрашивала, задавая вопросы по второму кругу. В итоге мы уснули на одной кровати, забив на подготовку к первому учебному дню.
Первые учебные занятия пролетели как один миг. Ново, интересно и интригующе. Студенты на занятиях сидят в куртках, так как отапливается только пол и в аудитории прохладно. Могут прийти в маске и усесться на пол, если не хватает мест. Ещё меня удивило то, что парни не снимают головные уборы в помещении. В остальном же обычное учебное занятие в аудитории, оформленной гораздо хуже, чем в большинстве российских вузов.
Преподаватели настраивают на то, что нас ждёт великое будущее, нужно только приложить усилия. Следует обрести навыки перевоплощения, внутреннего чутья в создании яркого образа героя, развить свою творческую волю. Нужно повысить свою концентрацию, ведь на сцене очень важно контролировать речь, движения, эмоции и мимику. Именно высокая концентрация актёра на роли делает его игру реалистичной. Но одной концентрации не достаточно, нужна ещё и увлечённость образом. Увлечённый актёр способен вести за собой тысячи зрителей погружая их в свой мир, захватывая их воображение. При этом важно и воображение самого актёра, так как именно оно рождает представление о герое, формирует его цельный образ и характер.
Я слушаю, пишу, запоминаю. Лекции проводятся легко. Преподаватели объясняют упрощённо. Даже слишком на мой взгляд. Нам предстоит многое изучать самим, ведь основной упор здесь делается на развитие практических навыков в условиях жёсткой конкуренции между студентами. Такова концепция преподавания, закреплённая в учебной программе университета.
После занятий спешу в столовую. Там застаю Ли Чжи Сук в окружении разноцветной троицы. Я для себя назвала так парней из-за разного цвета их волос. Они весело что-то обсуждают, беззаботно смеются. "Такой и должна быть в идеале студенческая жизнь", — думаю я, глядя на них. Набираю себе на поднос наименее острой еды и присоединяюсь к компании.
— О, Ким Лин Мэй! Присаживайся! — радостно встречает меня У Ён, остальные приветственно кивают.
— Как прошли лекции? — спрашивает Джин Ён, отложив палочки.
— Интересно! Но много задали для самостоятельного изучения, — делюсь я впечатлениями.
— Нам тоже, — невесело замечает Дже Сок.
— Когда пойдёшь в клуб игры на каягыме? — перебивает его Джин Ён, сдерживая смех. — Мы все этого ждём! — он, ехидно улыбаясь, обвёл друзей взглядом и те подозрительно заухмылялись.
"Что-то тут не чисто!" — замечает внутренний цензор. "Да уж, и ежу понятно, что какая-то каверза!", — поддакиваю я мысленно. Вслух же произношу: — Вот покушаю и схожу!
— Угу, сходи, — одобрительно говорит У Ён. — Приходи и в наш клуб в четыре, мы все там будем. Ли Чжи Сук тоже обещала прийти, — он переводит взгляд на девушку. Та же, не переставая есть, поворачивается в мою сторону и кивает, подтверждая его слова.
— Почему ты снова кепку напялила?! Говорил же тебе не идёт! — пристаёт ко мне Дже Сок. — Отдай её мне! — он через стол тянет руки к моему головному убору. Я уворачиваюсь: "Не хватало ещё заново укладывать волосы под кепку".
— Не лезь к Лин Мэй! Это её дело, что носить! — останавливает беспредел старший У Ён. — Короче, девушки ждём вас в четыре в клубе, — он бросает взгляд на парней и они дружно выходят из-за стола, забрав свои подносы с остатками еды.
— Смотри, уже пытаются командовать нами. Одним словом мальчишки! — многозначительно говорит Чжи Сук, глядя в след, покидающей столовую троице.
— У тебя сейчас какие планы? — интересуюсь я у девушки.
— Мне нужно найти подработку, поэтому я пойду в город, посмотрю, не требуется ли официантка в каком-нибудь ресторанчике поблизости.
— А как же учёба?
— Днём буду учиться, по вечерам и выходным — работать.
— Буду тебе помогать в свободное время, — обещаю я.
— Не откажусь! — улыбается Чжи Сук.
— А за помощь научишь меня эгьё.
— Я и просто так могу научить, — соглашается она.
— Просто так не интересно, — возражаю я.
Вскоре и Лжи Чжи Сук ушла по своим делам. Я же осталась чахнуть над обедом. Не хотелось огорчать работников кухни, оставив еду на подносе. Поэтому сидела и медленно доедала, делая перерывы, чтобы отдышаться и залить водой пожар во рту.
Из столовой я направилась прямиком в здание для студенческих клубов постигать "страшную" тайну Клуба игры на каягыме. Поднялась по лестнице на второй этаж и отыскала по номеру нужную комнату. Из-за её двери слышится, как кто-то исполняет на каягыме плавную и очень выразительную мелодию. Я тихо стучу и захожу в просторный зал, заполненный девушками, сидящими на полу аккуратными кругами, каждая со своим инструментом. В зале царит образцовая тишина. Девушки, замерев как одна, внемлют игре мастера.
В центре этой композиции подобно властелину восседает Пак Чжин Гук, играя на каягыме. Он медленно перебирает струны, прикрыв глаза и полностью погрузившись в мир музыки. Нежное звучание перебираемых струн подобно дуновению тёплого весеннего ветерка, приносящего ароматы цветов расцветающих на склонах гор и запах согретой солнцем земли. Нежно, маняще и безмерно прекрасно.
В созданную моим воображением воздушную картину не вписывался только сам исполнитель. Массивная фигура, склонившаяся над инструментом, и современная короткая спортивная причёска, скрывающая оттопыренные ушки, почему-то смотрелись комично. В облике Чжин Гука не хватало изящества, подсознательно ожидаемого от исполнителя нежной музыки. "Если бы его одеть в корейский костюм эпохи Чосон, с широкополой шляпой и висящими на ней бусами, то он выглядел бы более органично, играя на коягыме", — думала я. Но больше всего меня рассмешила, наигранная сосредоточенность на лицах девушек, их явное желание потакать обожаемому сэнсэю, точнее сонсэнниму.
Пак Чжин Гук последний раз тронул струны, картинно поднял руки над инструментом, вздохнул, словно с трудом покидая мир музыкальных грёз, и только потом открыл глаза и снисходительно оглядел девушек. Зал потонул в бурных аплодисментах и выкриках обожания. Я воспользовалась суматохой, прошла в дальний угол, чтобы выбрать себе инструмент среди десятка других.
И так получилось, что когда Чжин Гук посмотрел на меня, я не хлопала как девушки вокруг, а бережно держала непривычно тяжёлый для меня каягым. Более того, парень застукал меня с поличным, увидев ироничную ухмылочку на моём лице. Он недовольно сверкнул глазами. "Как же кто-то не почитает его величество!" — мысленно прокомментировала я его взгляд. "Гром гремит, земля трясётся, даже курица несётся по веленью твоему! — издевательски блеющим голосом пропел внутренний голос. "Удружил!" — заявила я, с трудом удерживая серьёзное выражение лица.
Чжин Гук встал и громко произнёс, перекрывая голосом затухающие овации: — Девушки, познакомьтесь с Ким Лин Мэй. Она в этом году присоединилась к нашему клубу.
Я, как полагается низко поклонилась, девушки также слегка поклонились мне. Чжин Гук сказал: — Проходите сюда Ким Лин Мэй, я покажу вам, как играть на каягыме, — он указал на место подле себя.
Некоторые девушки огорчённо громко застонали. Послышались приглушённые восклицания: "Почему не я?! И что такого в этой новенькой?! Она в прошлой жизни страну спасла что ли? Посмотрите, как ужасно она выглядит и эта дурацкая кепка на голове?!". "Короче сплошное фи!", — мысленно подвела я итог вместо них. "Похоже ты крупно попала!" — заметил внутренний голос, когда я пробиралась между рядов, сидевших на полу девчат к "его величеству" Чжин Гуку. Тот давал указание, чтобы старшие объяснили младшим, как исполнять новую мелодию.
— Садитесь, я сам буду учить вас! — сказал он, словно делая мне громадное одолжение. — И снимите кепку — она будет мешать!
"Я бы предпочла, чтобы меня учил кто-нибудь другой", — возразила я мысленно. Моя интуиция мне сигналила, что добром это не кончится.
Сняла кепку и убрала её в сумку. Немного неуклюже установила каягым на пол и села сама, скопировав позу девушек сидевших рядом. Пак Чжин Гук также опустился на пол за моей спиной. Я взглянула через плечо: "Вроде бы на приличном расстоянии от меня".
— Вы играли раньше на каягыме? — спросил парень.
— Нет.
— А ноты вы знаете?
— Я обучалась игре на фортепьяно.
— Понятно. Значит, начнём с азов. Звук каягыма, его тональность, зависит от силы натяжения струн. Поэтому когда исполняете мелодию, вы должны правильно нажимать на струны, создавая в них нужное напряжение. Поставьте сюда указательный палец, — указал он на первую струну инструмента. Я выполнила указание.
— Не сюда, а вот здесь, — он взял мою руку в свою, и, поставив на корпус каягыма нажал моим указательным пальцем на струну. Его ладонь покрывала мою руку обдавая теплом. Сам он пододвинулся максимально близко, чтобы видеть инструмент через моё плечо.
Всё время занятия в клубе Пак Чжин Гук не отходил от меня. Он терпеливо объяснял, как нужно ставить пальцы на струны, какие щипки и движения нужны для воспроизведения той или иной ноты. При этом его руки или пальцы часто оказывались поверх моих, а грудь прижималась к моей спине. Тогда я приглушённо шипела: "Слишком близко! Отодвиньтесь!" Парень неизменно выполнял мою просьбу, но через минуту, словно увлёкшись объяснениями, прижимался ещё ближе заключая меня в кольцо своих рук. Он забавлялся со мной подобно коту, поймавшему мышь.
Я же злилась всё больше и больше: "Нечестно пользоваться своим положением!". Хотелось наговорить колкостей, поставить зарвавшегося старшекурсника на место, но десятки прямых девичьих взглядов и скрытых из-под ресниц сковывали меня не хуже глыбы льда. Высказать явное пренебрежение кумиру десятка женщин, значит нажить себе врага похуже гюрзы!
Время основного занятия в клубе завершилось, парень отстранился, встал напротив меня и лживо похвалил: — Молодец, Лин Мэй! У тебя хорошо получается!
В его улыбке и прищуренных глазах таилось торжество от тонкой свершившейся мести за то, что я посмела смотреть на него без почтения во взоре, в то время как он оказал мне внимание. Преклонение девушек клуба, похоже, основательно подпортило его характер, сделав не в меру высокомерным и мнительным.
Я тоже принуждённо улыбнулась и искренне поблагодарила поклонившись. Сегодня этот парень преподал мне урок, что не стоит расслабляться и забывать, насколько мало ценится искренность среди людей, особенно в Корее.
Прислонив многострадальный каягым к стенке и закрепив его специальным держателем, я вышла из клубного зала. Вслед за мной из дверей клуба вышли три высоких и красивых старшекурсницы. Они выделялись среди прочих особым лоском, дорогой одеждой и максимально короткими юбками. Когда они поравнялись со мной, девушка с самым ярким макияжем, очевидно главная среди них, сказала мне: — Надо поговорить Ким Лин Мэй! Пойдём с нами!
Уже догадываясь, о ком будет наш разговор, я пошла за ними. Мы вместе покинули здание, свернули в сторону стадиона и прошли на полянку скрытую со всех сторон кустами. Мне было не страшно, так как я легко могла справиться с ними троими.
— Откуда Пак Чжин Гук знает тебя? Ты с ним встречаешься? — спросила главная.
— Мы не встречаемся! Он курирует подготовку моей группы к празднику, — спокойно ответила я, надеясь, что возникшее недоразумение разрешится без потасовки.
— Тогда почему он знает имя такой замухрышки как ты? — вздёрнув носик и презрительно сощурив глазки, спросила вторая.
— Не знаю, нас не представляли друг другу.
— Кем ты себя возомнила?! Чтобы тебя представляли Пак Чжин Гуку! Ты, наверное, не знаешь, но он старший сын и наследник "Санхва групп"! — торжествующе сообщила третья.
"Что ж многое становиться понятным! В клубе собрались не почитательницы красоты и таланта Чжин Гука, а девушки, мечтающие его заарканить. И они гораздо злее и мстительнее, чем обычные фанатки!", — отметила я мысленно, не сдержав ироничного хмыка, чем ещё больше разозлила троицу.
— Держись от него подальше! — прошипела главная, гневно сверкая глазами. — Такому ничтожеству, не место рядом с Чжин Гуком!
— Я к нему не лезла! Он сам вызвался учить меня, и вы сами это видели! — сердито ответила я, желая достучаться до их здравомыслия.
— Ты слишком много на себя берёшь! — прошипела та. — Девочки, проучите новенькую! Чтобы знала своё место! — скомандовала она и из-за кустов показались другие девушки из клуба. Они медленно выходили на полянку и выстраивались в шеренгу за злонравной троицей.
Я инстинктивно подалась назад. Зародилась паника: "С таким количеством я не справлюсь!" За моей спиной тоже затрещали кусты. Я обернулась, опасаясь нападения сзади. Из кустов выскочил Дже Сок, схватил меня за руку и потащил за собой с криком: — Бежим!
Я лишь успела заметить, как Джин Ён и У Ён заступили дорогу толпе разъярённых девчонок, рванувшей вслед за мной.
— Зачем ты с ними пошла?! — возмутился Дже Сок на бегу. — Они же все помешанные на Чжин Гуке! — обрадовал он, когда мы остановились отдышаться, спрятавшись среди парка у администрации университета.
Через пару минут к нам присоединились не менее запыхавшиеся Джин Ён и У Ён.
