Пока наемники хлопотали у костра, а мэтр Гаренцворт перекидывался с драконом магическими терминами различной степени сложности, Джошуа наблюдал за процессом самолечения. А процесс этот оказался довольно-таки интересным. Начать хотя бы с того, что дракон как существо изначально волшебное не нуждался ни в каких дополнительных средствах для аккумулирования магической энергии. Для заживления ему не требовалось ничего, кроме собственного тела и воли. Извернувшись таким образом, чтобы достать до поврежденного крыла, он простер над ним лапу и начал что-то тихо напевать. Тихо для дракона конечно же — для Джошуа, например, это звучало как обычная речь при среднем уровне темперамента. Но при этом из забытого драконьего языка младший мэтр не сумел разобрать ни слова. В отличие от старшего чародея, который с интересом комментировал отдельные пассажи и уточнял некоторые формулировки.
Дракон отвечал благожелательно и почти не прекращал пения.
Сам процесс выглядел довольно примечательно. Если сравнивать лечение, примененное хотя бы самим младшим мэтром к Паки, то помимо огромных затрат энергии, никаких внешних эффектов оно не имело. Драконья же магия текла ярко-голубым потоком от раскрытой лапы к поврежденному крылу. Было в этом зрелище что-то завораживающее.
Хотя, когда, закончив с крылом, дракон принялся за нижние лапы, скрутившись, как кот на крыльце, завораживающее зрелище стало несколько комичным.
Разобравшись с ранами, дракон принялся выдергивать эльфийские стрелы, ловко подцепляя их когтями и практически каждую сопровождая негромким "ай!" или "проклятые булавки!".
Когда он закончил с самолечением, костерок уже весело потрескивал, разгоняя сгущающиеся сумерки. Второй котелок, не замаранный серебряной кровью, уже успели водрузить над огнем, а воды из бурдюков с избытком хватило для его заполнения. Охотиться сегодня Майриэль не изъявила никакого желания. День был тяжелым, а количество стрел за последние несколько дней и так сократилось почти вдвое.
Вяленое мясо и остатки лука отправились в закипевшую воду, а сыр и хлеб споро разошлись по рукам.
Джошуа отметил, что безобидность дракона, пусть при скептическом взгляде и вызывающая вполне обоснованные опасения, расслабила наемников до такой степени, что они занимались своими дела без какой-либо явственной нервозности и опаски. Спокойно расстилали спальные одеяла, точили мечи и смазывали тетиву, чистили коней, резали, в конце концов, лук для похлебки. Набивали трубки.
Уже почти совсем стемнело, когда дракон наконец присоединился к их маленькой компании. Он лег, с нескрываемым удовольствием растянувшись во всю длину, сложив крылья и подложив под голову правую лапу.
— Благодарю за терпение, — сказал змей. — Теперь я практически здоров и готов отвечать на ваши вопросы.
— Где принцесса? — не стал ходить вокруг да около младший мэтр.
— На озере Рилл. Живая, здоровая, даже сытая, если не ошибаюсь. По крайней мере, она была там сегодня утром.
— Что это за озеро? Где оно?
— Я слабо разбираюсь в вашей географии. Да и название это узнал случайно. Но отсюда на запад лететь совсем недалеко.
Младший мэтр достал карту и начал искать подходящее озеро. Таковое нашлось милях в тридцати от их местоположения.
— Нашел! — воскликнул он.
— Прекрасно, — отозвался Кай, попыхивая трубкой. — Итак, раз мы знаем главное — примерное местоположение принцессы, — можно обратиться к менее важным вопросам. Во-первых, все, что ты нам сказал до Слова, правда?
— Чистая.
— Во-вторых. Ты был единственным, кто охранял принцессу? В каких условиях она содержится?
— Да, я был один. Она заперта в большом удобном помещении с прекрасным видом на озеро и находится в полной безопасности.
— Могут ли тебя ждать и, не дождавшись, перевезти ее?
— Насколько я знаю, нет.
— Хорошо. А теперь, сударь дракон, изволь рассказать нам, какого демона ты вообще похитил ее высочество?
— Вам краткую версию или подробно?
— Подробно. Время есть, так что излагай.
— Ну что ж, — дракон заерзал, устраиваясь поудобнее, — сразу скажу, что я прежде никогда не похищал принцесс. Не имел такой привычки и желания. И не стал бы этого делать, но в жизни порой бывают такие ситуации, когда приходится либо делать то, чего не хочешь, либо платить за это высокую цену.
— Ого, так у нас тут благородный, но вынужденный творить зло бедолага, — скривилась Майриэль, стягивая сапожки.
— И это совсем не повод для ехидства, — поморщился в ответ дракон. — Именно так все и есть. Дело в том, что я принадлежу к высшей касте Стаи и участвовать в дрязгах со смертными, а уж тем более развязывать эти дрязги, мне не позволял Путь.
— То есть ты у нас прынц, — съязвила лучница. — Славно получается. Принц похищает принцессу, а потом они живут долго и счастливо.
— Хуманофилия никогда не была нам присуща, — обиделся дракон. — И я не говорил, что принц, король или император.
— Видишь ли, Майриэль, высшая каста вовсе не означает касту правителей. Я читал нечто подобное в древних свитках Насшарая, — пояснил мэтр Гаренцворт. — Структура Стаи очень запутана, и даже кастовая система, призванная, казалось бы, упорядочить ее, помогает лишь отчасти. Но Путь, выбранный большинством, как раз приписывал не впутываться в дела смертных. А вот сам Путь выбирает высшая каста. Так что наш друг скорее жрец, духовный лидер.
— Именно, — закивал дракон. — В свое время мы лишь определяли, куда идти нашему народу, но как будет достигнута цель, мы не решали.
— Славно же ты определял их путь, продрыхнув сотни лет!
— Тому была веская причина. Сила Стаи начала гаснуть, и многие наши братья покинули пределы этого мира. Я же был оставлен тут, чтобы следить за течением времен.
— И много наследил сквозь сомкнутые веки?
— Для нас одно никогда не мешало другому.
— Следить за течением времен, — задумчиво повторил мэтр Гаренцворт. — Это ведь какого-то рода наказание. Верно?
— Да, — склонил голову дракон.
— И как же ты проштрафился? — уточнил Кай.
— А это, — твердо заявил дракон, — никак не относится к судьбе принцессы и Римайна, так что позвольте прошлому остаться прошлым.
— Позволяем. Итак, ты спал, но был разбужен. Как и кем?
— Человеком. Могущественным и умелым.
— Как его звали, как он выглядел?
— Он не представился, а лицо скрывал завесой тьмы, столь плотной, что даже я не смог проникнуть сквозь нее.
— И что же он хотел от тебя?
— Они. Их было трое. Двое прочих — менее умелые, чем этот. Личину одного я даже сумел распознать. Он был в шайке тех поганцев, чьи тела разбросаны тут повсюду. Не знаю, зачем он преследовал меня, но представилась возможность, и я перекусил его пополам.
— Шаман таборитов, — догадался Джошуа. — То есть хочешь сказать, что нанятый королем шаман участвовал в похищении принцессы?
— Он был из тех, что отдавали приказ. Всю работу пришлось делать мне.
— Работу? — уточнил Кай.
— Да, работу. Вначале они хотели подчинить меня своей воле. Но у них это получилось слабо. Так слабо, что одному из них я сумел даже откусить руку чуть ниже локтя. Тогда они пошли на сделку и заключили со мной контракт. Доставка и охрана принцессы в обмен на некоторые утерянные и украденные знания моего народа.
— Коллега, — засмеялась эльфийка, — коллега-наемник!
— Договориться или сгинуть, — повел плечами дракон. — Выбор был очевиден. Они тоже были хорошо подкованы и добыли моей крови, пока я спал. В отличие от вас эти еще и вырезали из меня кусок, так что особой любви к ним я не испытываю. Когда контракт был заключен, они снабдили меня каменным заклинанием для нейтрализации охраны принцессы. Дабы сбить преследователей со следа, поскольку ни один специалист, по их мнению, не смог бы понять, что это дело рук дракона. Похоже, они ошибались.
— Они, похоже, не только в этом ошиблись. Раз уж ты смог убить одного из них в обход контракта.
— Ну по правде сказать, я смог это сделать только потому, что контракт был выполнен, а тот субъект излишне самоуверен. Понадеялся на различные амулеты. Да и еще меня раздражало это топорное и жгучее поисковое заклинание.
— Кхе-кхе, — закашлялся дымом мэтр Гаренцворт. — Неужели оно было такое уж заметное?
— Вы не представляете. Я терпел сколько мог. Думал, что те парни что-то сделают с преследователями. Но они не торопились, и у меня попросту кончилось терпение. — Видя, как покатывается со смеху Майриэль, прячут улыбки Кай и Паки и смущается старший чародей, он прозорливо взглянул на Рамила: — А автором заклинания были, как я понимаю, вы?
— Да, — вздохнул мэтр. — И я по наивности своей думал, что оно весьма незаметное.
— Так и было бы, имей вы дело с обычным драконом, — успокоил его небесный змей. — Но войны, что кипели в этих небесах еще до прибытия ваших кораблей, многому меня научили. В том числе тому, как находить и чувствовать чужие поисковые метки. Скажу больше, этих знаний у меня в избытке, и потому каждое поисковое заклятие причиняет дикий дискомфорт и резко портит настроение.
— Действительно портит. Последствия живописно раскиданы на двести ярдов по всей округе, — согласилась с ним Майриэль.
— Ну все мы иногда поддаемся минутному гневу и теряем контроль, — смутился дракон. — Особенно я возмутился, когда этот недоучка принялся плести заклятие подчинения, считая, что в одиночку совладает со мной! Я попросту потерял самообладание.
— Возможно, он хотел подчинить вас лично себе, — предположил мэтр Гаренцворт. — Видимо, рассчитывал, что во второй раз удастся то, что не получилось в первый.
— Ты использовал невидимость при полете над дорогами Римайна? — спросил Кай.
— Да. Правда, пару раз она барахлила и, похоже, меня заметили несколько местных жителей. Этим заклятием меня тоже снабдила та троица, будь оно моим, оно бы не подвело.
— Но зачем было лететь такими зигзагами? — спросил Джошуа, изучая карту. — Ведь путь по прямой от места нападения до озера намного быстрее.
— Видите ли, мои наниматели не вполне мне доверяли и привязали суть нашего контракта к посоху, за которым я вынужден был следовать. Предполагаю, что радиус его действия был ограничен и по сути мне приходилось лететь за лошадью, на которой ехал один из них.
— А посох светил ярко-желтым? — уточнил Кай.
— Да, именно так.
— Вот и наш всадник без головы и в черном, — заключил командир наемников. — Все-таки слухи — короли сыска. Но вернемся к началу. Итак, ты был разбужен и поставлен перед фактом, что тебе нужно похитить принцессу и принести ее к некоему месту.
— Верно.
— Что-нибудь еще они говорили? Может, перешептывались между собой? Раз уж они такие недальновидные в вопросах безопасности, может, выболтали еще что-то?
— Не особо много. Двое порывались обсуждать, но третий все время их одергивал.
— А их точно было всего трое? Может, кто-то еще участвовал или упоминался?
— Помимо Призрака — никто.
— Призрака?
— Видите ли, когда ваши корабли причалили к этим землям, на месте теперешнего королевства обитал древний дух ушедших империй. Это были более чем скверные страны, обитель действительно темных сил. Мы долго воевали с ними в свое время, да не о них речь. Так вот, этот Призрак заключил с тогдашним правителем людей некий договор.
— Представь, мы знаем его суть. Именно поэтому мы и должны вернуть принцессу ко дню ее рождения обратно в любящие руки безутешного отца.
— Знаете? Странно, а их главарь, тот, самый адекватный, был уверен, что никто, кроме королевской семьи, не в курсе... Ну да ладно. Так вот, о нем они говорили как о полноправном участнике их аферы, дескать, с ним можно договориться и при особых условиях решить вопрос на пользу всем.
— То есть в их планы не входило уничтожение Римайна?
— С чего бы? Им интересны эти земли и люди, что живут на них. А если их уничтожить, то чем управлять и кем править?
— Неужели все снова крутится вокруг банального желания власти? — поморщилась Майриэль.
— Этого утверждать не стану. Но, опираясь на вашу историю и, уж простите, общий уровень запросов — это самое логичное предположение.
— Могущественные маги желают завладеть силой рода Накрамис, — задумчиво изрек мэтр Гаренцворт. — Если предположить, что власть — это их основной стимул, то мы имеем дело...
— С попыткой реставрации магических государств древности, — подался вперед младший мэтр. — Я, признаться, обдумывал такую возможность, когда мы предполагали причастность чародеев-ренегатов к похищению принцессы.
— Что ж, — согласился мэтр Гаренцворт. — Имея принцессу как рычаг, они могут направить развитие королевства по нужному им пути.
— Глупости, — отмахнулся Кай. — Ни одно другое государство не позволит древней славе проклятых империй возродиться. Лишь только они объявят об этом открыто, как Римайн тут же сметут менее лояльные к правящему волшебству соседи. Ради такого дела, уверен, они даже объединятся.
— Эльфы также не останутся в стороне, — поддержала его Майриэль. — Пусть за Летнее Древо людям и нет прощения, но тут даже Весенний Дом поддержит возможных противников Римайна.
— Вы рассуждаете так, потому что принимаете во внимание только ваши современные интриги и политические расклады, — сказал дракон. — Но вы не берете в расчет Призрака. Вы должны понять, что это не просто старый сгусток эктоплазмы, умеющий эффектно выть и сверкать глазами. Это Дух Старых Времен, и старые времена питают его мощью. Именно он указал этим шарлатанам, где найти место моего сна. Он снабдил их силой, делающей возможным волшебство, о котором лучшие из вас пока не могут даже мечтать. Хотя после встречи с мэтром Рамилом я склонен добавить, что некоторые все-таки мечтать могут, — кивнул он смущенно улыбнувшемуся чародею. — Призрак объяснил им правила игры и научил, как можно их изменять. Имея в запасе такого союзника, им требуется только терпение, чтобы нанести нужный удар в нужное место.
— Если этот твой Призрак относится к древним империям, а твой род воевал с ними, почему же ты пошел на сделку? — спросил Кай.
— Слабость, присущая живым, — вздохнул дракон. — Я хотел выжить. К тому же эти поганцы, в конце концов, тоже догадались взять с меня Слово не препятствовать им.
— То есть в борьбе с ними ты совершенно бесполезен?
— Я был бы бесполезен, даже будучи не обремененным Словом.
— Это почему же?
— Видите ли, — дракон грустно взглянул на звезды, — раньше, когда это небо действительно было чище, а солнце светило ярче, этот мир был наш. За него мы были готовы драться и умирать. Проводить жизнь в борьбе и страданиях. Но это время прошло. Путь был выбран иной, и Стая покинула эти края, оставив о себе только воспоминания. А за воспоминания я пока не готов ни драться, ни умирать.
— Откровенность — это славно, — кивнул Кай. — Но хотя бы мешать нам ты не будешь?
— Нет. То, что я не борюсь со своими старыми врагами, не значит, что я готов помогать им. Склонен льстить себе надеждой, что останусь нейтральным, как того требует от меня новый Путь Стаи.
