Снова выстрелил, как получилось, и не сказать, что не получилось. Что-то всё-таки определённо, иначе бы налетевший стервятник покончил с ним, а так позволил в него вцепиться. Добивать его Игорь не стал, понимая: рухнет и костей не соберёт, а вот налётчик отделается рядом поломок — и только.
Нечто подобное и случилось. Стервятник налетел раньше на покатый склон скалы, образующей с иными отрог ущелья, в пропасть которого провалился землянин с уродом-налётчиком, резко отпрянул, избегая дальнейшего падения, не сулившего ничего хорошего ни ему, ни противнику.
Потерял при ударе сознание и... когда пришёл в себя, не обнаружил под рукой оружия. Протез исчез, вместе с ним и налётчик.
Тело ныло, голова гудела, конечности слушались плохо, отказываясь выполнять команды мозга. Всё же кое-как, но функционировали, пусть и хаотично. Значит не всё потеряно, оставалось напрячься и попытаться встать для продолжения пути, выбранного землянином. Вместо этого он обрушил камень под собой и полетел следом. Благо падать далеко не пришлось — на пару метров ниже — и спустился Игорь, намяв бока.
Передышки не получилось, поблизости раздался металлический скрежет, повлекший лязг. Налётчик находился рядом — практически на расстоянии вытянутой руки. Атаковал тем, чем было доступно ему в его положении — ткнул конечностью наобум, высекая искры.
Игорь моргнул. Лицо обожгло. Кожа подверглась лёгкому раздражению. И только. Но дотянись урод, и быть беде.
— Не приближайся ко мне, хреновина, — оттолкнулся Игорь ногами от камня, послужившего разделительным препятствием меж ним и налётчиком.
И снова удар, заставивший расколоться глыбу на булыжники. По телу землянина ударили осколки, причиняя больше увечий, нежели те, какие повлекла огненная вспышка искр.
— Отвали-и-и...
Вспышка огня из стервятника-урода заставила землянина убавить свой пыл. Жар прокатился по всему телу и не из-за усиленного потоотделения, а незначительного поражения. Воспламенились ботинки. Игорь замахал ими, пытаясь сбить пламя и затушить. Даже дунул разок машинально для острастки.
Неполадки коснулись не только зверо-мутанта, но и человека. Действия были спонтанными и непродуманными. Он суетился не по делу, забыв о том, ради чего остался в горах у перевала, покинув амазонку.
Неизвестно чем бы закончилось столкновение с налётчиком, если бы не одно досадное обстоятельство. На дно ущелья в пропасть угодил иной налётчик отдельно по частям. Ими зацепило не только противника человека, но и его самого, перебив ногу с рукой.
Землянин не сдержался и высказал всё, что думает по данному поводу — тем, кто достал его, а он одного из них, и иного те, кто орудовал наверху с аналогичными протезами, утраченными Вершителем.
Слушателей не нашлось, они отсутствовали на дне по причине поломок несовместимых с функциональной принадлежностью чудовищных конструкций созданных механизмов ломастерами мех-ронтов, а наверху эхо голоса человека перекрывалось иными многочисленными шумами и прочими отзвуками битвы дикарей с захватчиками.
— Засада... — растерялся Игорь. — Западня!
Он угодил туда, откуда не выбраться в одиночку в его сложном положении — превратился в калеку, и теперь самому требовались протезы. Лишних деталей от коих "избавились" налётчики, было в избытке. Подбором тех из них, которые бы послужили ему вспомогательными приспособлениями для передвижения, и занялся землянин.
Говорить, что ему не повезло, было бы неправильно и грешить на судьбу. Снова обрёл оружие и костыли, а также наложил на перебитую ногу и руку — подозревая: у него там переломы — шины из металлических пластин. Бренчал ими при движении на каждом шаге. Передвижение давались ему с большим трудом и невероятными усилиями, кои приходилось прилагать без конца. Двигался по дну в неизвестность, подниматься не спешил. В его ситуации — и состоянии — вряд ли получиться взобраться выше метра. Обходил подобные препятствия на пути. Плутал.
Бой наверху не затихал ни на мгновение, дно ущелья наполнялось обломками и останками тех, кто носился там над головами у дикарей, а те, кто знает, может, также попадали сюда, да пойди, разберись, кому принадлежат какие плотские конечности. И выглядели месивом, вызывающим отвращение к еде.
Голод не замечался землянином вовсе, он отвлекал себя подсчётом пройденного расстояния, протоколируя каждый шаг.
— Триста тридцать три... — подумал о привале, но отринул данную мысль, как неприемлемую. Впереди снова кто-то рухнул. Значит, ещё находится в зоне риска и до сих пор подвергается смертельной опасности. — Далеко так не ускакать! Мне бы стервятника...
Грохнулся очередной налётчик.
— Да не так-Ой-ё-о... — отреагировал он в бреду, словно обращаясь к невидимому собеседнику из Высших Сил Разума Вселенной.
Летун-урод имел повреждения, но не те, какие бы помешали ему поквитаться с варваром в отместку дикарям.
В лицо землянину ударили лучи... светоотражающих элементов. Он замер, не помышляя умирать сейчас в столь неподходящий момент и так глупо. Остолбенел.
Лучи налётчика заскользили по телу человека, изучая строение с головы до ног, противник стремился классифицировать его принадлежность к тем или иным существам естественного или искусственного происхождения. Пришёл к выводу аналитической программы памяти с жёсткого диска, заложенного в нём: перед ним урод — один из зверо-мутантов первого поколения сборки. И довольно примитивная конструкция.
Последовал звуковой сигнал. Землянин не отреагировал на волновой ретранслятор. Налётчик решил: произошла неполадка с приёмным устройством. Перешёл на звуковой диапазон вещания.
Игорь услышал такое, чему отказывался верить, однако не стал разубеждать противника. Тот предлагал ему не дёргаться и не греметь впустую деталями с протезами, а дождаться ликвидатора и отправки в контейнере на конвейер.
Противиться было бесполезно, да и бессмысленно — мог вызвать подозрения, и тогда его участь будет незавидна — налётчик покончит здесь с ним и сейчас, а так был шанс продлить свои муки. На что очень надеялся землянин, а также, не взирая ни на что, на благоприятный исход стычки с уродами.
Звездная Система потусторонних координат.
Балласт — Z.O.О.
Аркада — Б.И.О.
Эпизод-23
КОНВЕЙЕР
Зона оккупации. Резервация.
Аборигены в пылу борьбы с разрушителями не заметили потери предводителя в лице землянина, шли за привычными лидерами без страха и тени сомнения в бой с чудовищными порождениями симбиоза искусственного и естественного происхождения. Ничего не замечали, кроме них, да тех, к кому спешили на помощь. Почти сразу же она потребовалась им самим. Их было слишком мало, чтобы противостоять летунам-уродам — те превосходили числом и в вооружении. Однако не придали особого значения, не замечая различий меж дикарями — для них что древолазы, что скалолазы — все на одно лицо. Впрочем, и сами для них ничуть не отличались друг от друга — монстры, накинувшиеся на них тучей, состоящей из множества стай, где каждая представляла собой отдельное звено асов воздушного пространства, составляя эскадрилью, которые складывались в эскадру.
Но было бы несчастье, как случилось... одно непредвиденное обстоятельство — им с тыла зашла иная горстка дикарей, и они уже действовали не оголтело и бездумно, полагаясь наобум, а слажено и компактно. Пока стервятники разобрались, что к чему, те поразили их — одну стаю, выводя из строя, проследовавшую вниз обломками на дно ущелье, стращая землянина.
Их вёл Ран-Гар, не ведая пощады. Лютовал в свою очередь. Его люди, сбившись в группы, вели планомерный обстрел с отстрелом тех или иных залётных налётчиков, что реагировали на них, вырываясь вперёд из тучи стай, а затем и из неё.
И всё равно это было похоже на назойливые укусы мелких паразитов, поскольку в основной массе столпотворение налётчиков в воздушном пространстве на границе предгорья и гор являли собой единое целое — ими некто руководил со стороны — словно кто-то незримый подавал те или иные команды, добиваясь чёткости выверенных действий при манёврах.
Грохот нарастал. Гул в небе не прекращался. Бой также не затихал. Ор стоял такой, что практически ничего не было слышно, а из-за огромного скопления дикарей и захватчиков в одном месте запредельным. Противники дрались не на жизнь, а на смерть.
Игорь терялся в догадках, как долго будет продолжаться смертоубийство — чем всё это закончится и не только для него, а в первую очередь аборигенов, поскольку его участь практически была предопределена — от останков налётчика никуда не деться. Тот контролировал землянина — каждое его действие, реагируя на любое мало-мальски значимое и видимое движение, запрещая перемещение в пространстве от себя — в обратном направлении — нет проблем.
Человеку они не требовались, но и оставаться дольше здесь было чревато тем, о чём даже не догадывался, но подозревал: ничем хорошим не закончиться для него — и возможно жизнь. Ценить её он умел, да всё как-то не получалось — не находил времени. Вот и теперь особо призадуматься об этом, думал о чём угодно, но только не про собственную шкуру — и раньше не трясся. Не успевал, впрочем, испытать страх, скорее чувство иного толка — шок.
Ломьё продолжало выказывать недовольство, о чём красноречиво свидетельствовали скрипы, исходящие от него, и дополнительно скрежет.
— Заглохни... — не сдержался землянин, подобрав верное определение в отношении налётчика.
Тот продолжал пускать клубы дыма и гари — сильно коптил. Несло от него и палёной плотью так, что казалось ещё немного и человека вывернет на изнанку. Игорь ощущал предательские позывы тошноты, пока держался, но, чем дальше, тем хуже было ему. Что уже отмечать про симбиоз урода.
Землянин не терял надежды на гибель противника. Разок он вместе с клубами гари и копоти выкинул облако искр.
— Ну же, развалина, развались... — продолжал Игорь цедить сквозь сжатые зубы и губы всё то, что не мог держать в себе. Блеванул. Нутро разворотило ничуть не хуже, чем у стервятника-захватчика.
Это было похоже на обмен любезностями. Продолжали противостоять один другому, досаждая и допекая друг друга.
— Держись... — требовал налётчик, заставляя проявить оппонента железную выдержку. — Нас скоро утилизируют...
— Как утилизируют? Ты же твердил мне: нас эвакуируют, а не ликвидируют! — вспылил землянин.
— Контейнер не всегда спасение, чаще цинк и утиль. Ликвидатор сам решит нашу участь...
— С этого и следовало начинать, хреновина!
Налётчику с каждым новым мигом было всё труднее контролировать оппонента, а тем паче собственные действия. Функциональная принадлежность симбиоза снизилась и значительно — он терял былую уверенность и стойкость. Пошатнулся отдельными членами с протезами.
— Я посмотрю, что там у тебя и как? — вдруг предложил землянин, уверяя: разберётся, что к чему, и если сможет, подправит кое-что, что ещё реально починить в полевых условиях экстремальной ситуации.
Оставалось надеяться и ждать: противник окончательно потеряет бдительность и подпустить к себе, давая доступ к жизненно важным органам с деталями.
Последовал хлопок — новый выброс клубов копоти с гарью. Звуковой диапазон вещания снизился, прерываясь короткими сбоями в виду многочисленных неисправностей, что продолжали множиться — перераспределить расход энергии и ликвидировать их не удавалось. О самоликвидации пока речи не шло — отсутствовал противник. Землянин не в счёт — налётчик не брал его в расчёт — за врага.
— Запрет... — выдал симбиоз.
— На что?
— Угроза функциям...
— Чьим?
— Тво...им...
Игорь недоверчиво осмотрелся по сторонам. Ему показалось: поначалу симбиоз обратился к нему, но неожиданно переадресовал свою фразу, реагируя на тех, кто возник ещё подле них.
Обошлось. Нигде никого — живого. Ни уродов, ни дикарей. Дно ущелья выглядело подстать мясорубке — детали протезов механического предназначения вперемежку с расходным биоматериалом, представляя кровавое месиво.
Если бы в утробе землянина была хоть капля пищи, его непременно вырвало, а так лишь подступил ком к горлу. Хотя и не сказать: всё обошлось. Отнюдь — ничуть. Он сделал шаг в направлении дымящего налётчика. Тот больше не реагировал голословно на человека, всё ещё продолжая отслеживать светоотражательным элементом, фокусируя своё внимание на нём.
— Не дыми! Ломать — не строить! Факт! А я нисколько не уступлю ломастером мех-ронтов — сам хоть куда — мастак на все конечности!.. — подбирал Игорь слова, опасаясь проговориться ненароком, продолжая играть роль примитивного урода. Получалось не то что бы уж очень, однако пока справлялся с поставленной задачей, что поначалу казалась намного сложнее, чем теперь. Не мог допустить просчёта, иначе будет стоить ему жизни.
Пытаясь остановить землянина, налётчик пыхнул. Из динамиков послышался выхлоп, больше подобный на выстрел. Гари с копотью не последовало, зато выброс языка пламени. Он горел.
Игорь не уступил.
— Не тупи, я спасу тебя — затушу возгорания! У меня имеется... вот...
Человек, по мнению симбиоза, дал течь. Из него, как казалось противнику, вытекает тормозная жидкость. Это было не совсем не так. Игорю не было мочи терпеть, а соответственно и дольше держать её в себе — испытал разом не одно наслаждение. Первое привычное для него при избавлении от непосильного груза лишней жидкости, а иной — посрамил ломьё.
— О я даю! А ещё не такое могу, и устою — обязательно!
Налётчик понятия не имел: оппонент глумиться над ним. Подпустил к себе на неприлично близкое расстояние. Выкинув в его сторону протез, приставляя в упор, землянин применил оружие.
Прежде чем летун-урод осознал: перед ним диверсант — пострадал. Для него всё закончилось, он окончательно превратился в груз-Z00, и не трёхсотый, а двухсотый. Цинк обеспечен по утилизатор, если обнаружит ликвидатор. А Игорь выступил им для него вперёд того, всё ещё не верил: их встреча возможна. Магистраль прокладывалась по ровной поверхности и уровнем выше — значительно, так что сюда никто не станет спускаться.
Не тут-то было, угроза по-прежнему была реальна. Он не заметил, как наверху затихла битва и давно — налётчик отвлёк его. А там уже на оккупированном участке гор объявились наземные силы уродов, организуя очередной опорный пункт иного предназначения, нежели предыдущие блокпосты для охраны периметра уже проложенной отчасти магистрали. В горах предстояло использовать иной метод прохождения, а для этого требовались робо-тяги. А они — низшее сословие мех-ронтов. И пожаловать до сих пор в аномальную зону не получалось — выходили из строя даже юниты боевого предназначения аркады балласта. Однако нашли способ, как нейтрализовать вредное для себя воздействие. И если для дикарей магистраль являлась тропой смерти, то для захватчиков — жизни. Они установили там блокираторы — некие блокирующие устройства, противодействующие антимагнитным полям, оказывающим вредоносное воздействие на любые искусственные механизмы.
Полностью ликвидировать сбои не удалось, но они больше не мешали, напоминая обычные помехи. А ломью приходилось функционировать ещё и не в таких жутких условиях, поэтому не стали обращать внимания на подобную мелочь и незначительные потери при поломках, что всё-таки случались порой с отдельными экземплярами старой формации, оказавшейся непригодной для работы в подобных условиях. Ими и занимался ликвидатор.
