Элемент Вордарога

— С Лив все в порядке, отец сказал, что с ней все хорошо и она не больна, но про это — тсс, никому...

Я малость опешил, но виду не подал, ведь сам вместе с остальными видел зависшую над сестрой Айлен лазурную нить и понимал ее значение даже глубже других, а если...

— Мой рот на замке, — прошелестел я, неохотно отпуская Айлинельку на волю, та тоже потупилась и надула губки, и мы вместе обернулись назад.

— Ну что, готовы покинуть сию обитель, осмыслить все и пожать собранные здесь казусные плоды? — обратилась к нам Верви, позади которой Ури и Найт выстраивали с Гранями последние свои мосты.

— Горю от нетерпения, — хищно усмехнулся я.

— Ага, — только и сказала Айлинель.

Верви прищурилась и, видно, хотела что-то сказать, но неожиданная фраза Ури, обращенная к консилиуму, в последний момент остановила ее:

— А теперь, прошу извинить, мне нужно проведать дочь. — нетерпящим отлагательств голосом произнес Уриэль.

Чуть погодя, я у Найта тихонько спросил:" Чего это ты решил изменить своему реноме и показаться другим на глаза?". На это он пространно ответил: "После всего они забудут, кто я и что видели меня", а немного спустя у выхода из зала, когда к нам как ни в чем не бывало присоединились еще Фелис, Гловин и Лайлэн, а Эйдан уцепился мне в хвост, Маскировщик хитро взговорил:

— Да, пойдемте-ка проведаем Дардриила...

А в соседнюю дверь выводили зараженного Синевой Престола Кваладрии, который безумно орал и рычал: "Отродья, глупцы, и, владыка покарает вас всех!" тогда невидимый лепесток чуткости снова протянулся прямо к нему и вновь связал поселившегося в нем дракона.

Глава 27

Неясный преломленный тучами свет, острые огоньки свечей, миловидная комната в мягких и теплых вишневых тонах, лежащий на кровати в глубоком сне Дардриил и две встревоженные геллфессы над ним. Все верно, скрытая за семью печатями многогранно отыгранная хитроумная схема батюшки нашего Уриэля сработала, как было нужно, и теперь, похоже, все подвластные Элементу контроля люди из высоко стоящих чинов, союзников и даже родных были у нас, включая самого наследника Улиссана Дардриила.

Мы пришли, чтобы вскрыть завладевшую им Синеву и далее попытаться что-нибудь у него разузнать. После все отправятся по своим делам, а кто-то, возможно, поспать. А затем на плацу у входа в роковую Лазейку перед самим отбытием на Лазурхард Лайлэн еще раз незаметно прошерстит весь совет Граней на наличие заражения в них, ведь, оказалось, древние глаза парня смогли упустить одного с Синевой за спиной, и это, судя по всему, была единственная ошибка в сыгранной нашими руками партии скользящих теней.

Как мы ко всему этому пришли и почему все не совсем так, как ожидалось? Сейчас расскажу... Словом, у нас был первоначальный план на предстоящий совет, все в команде Улиссана знали о своем месте в нем и о действиях, которые в том или ином случае требуются от нас. Однако дела пошли не совсем по нему, вернее по нему, только по совсем заумной его колее.

За всей тактикой под намеками и отмашками скрывалась одна, самая подходящая на случай заражения кого-то из нас, и только походу пьесы и выхода из игры Дардриила можно было это понять. И далее, руководствовавшись ею практически только на подсознательном уровне, идти вперед, ибо Ури, Верви и Найт постарались так все замаскировать, что, если задуматься, из ушей пойдет кровь.

В благоразумных целях безопасности и защиты от форс-мажоров Ури не стал делить информацию нашего плана на куски, а напротив закидал нас изрядным ее количеством и различными вариациями событий, за которыми во всей красе скрывался Лайлэн.

Как выяснилось, после освобождения от Синевы, Лай не только многое потерял, но и обзавелся неким взором, позднее прозванным нами Древними глазами, оборотной стороной медали силы Вордарога, позволяющей отрекшемуся от нее видеть его Элемент в остальных.

Первым о Древних глазах прознал Уриэль, уловивший хищный блеск в глазах парня, когда тот с криками:" Скверна и Орден!" неожиданно набросился на одного из его стражей, тогда Лайлэну пришлось объясниться и методом Улиссана даже наглядно все показать. Кажется, это произошло, когда я был в отключке три дня после своей настоящей смерти. Ури не мог найти себе более надежного союзника, но и методом тыка в целом озере недоверия руководствоваться тоже не мог, поэтому была соблюдена некая проверка. При помощи Наручей связывания из Хранилища Слез, позволяющих носителям их видеть события глазами друг друга и чувствовать их также, как и второй, надетых на одну руку Лая и вторую Ури, он сам ощутил Синий Элемент в найденном Лайлэном гелле и то, как парень смог спровоцировать его на панику, попытавшись прикоснуться к нему.

После произошедшего Лайлэну еще не раз доводилось удивлять Ури и доказывать верность занимающему все его мысли делу выявления Болезни Ордена по всему Улиссану и даже, как говорил он сам, пути искоренения этой скверны всей под частую. В общем-то, он все две недели пребывания в Улиссане оказывается только тем и занимался, что по всем местам и закоулкам отлавливал Синеву. Чистка наших рядов произошла заранее, что объясняло поведение неявившихся на совет господ. Однако, сила священного взора Лая возрастала постепенно, и только на совете он мог постараться увидеть всю скрытую в его участниках Синеву. Лаю на все нужно было время, поэтому нужен был ход, который заставил бы не только постепенно вывести всех зараженных из зала, но и смог вынудить затаиться тех, кого сразу выявить не смогли, некая уловка, заставившая Синеву подумать, что у нас образовался прокол и что мы не сможем их обнаружить. Тут понадобился Найрэл с его экстравагантными разработками и неработающим изобретением по выявлению Синевы и сеть палазников из числа владык Граней, готовых сыграть роль зараженных Синью людей.

В приводящейся операции Лайлэн незаметно указывал Уриэлю адептов, а куб служил приманкой и смятением для не выявленных остальных, а когда Ури снял покров с адептов Сини, он смог убедить тех, кто остался в тени не только в том, что их не заметили и дергаться нельзя, но и в том, что куб и вовсе неисправен, примешав в ряды выводимых больных половину незараженных людей да и саму свою дочь.

Этот прием сработал, благодаря тому, что сама Синь действовала на совете, как единый организм, и все ее носители видели друг друга не в пример лучше Лайлэна, и то, что наше идиотское изобретение в их глазах зацепило обычных людей играло им только на руку и могло позволить схорониться и покрепче уцепиться в совет. Однако никто не знал о Лайлэне, припрятанном у Уриэля в рукаве, который скоро должен Древними глазами обнаружить их.

Синих выводили, вместе с ними выходили и незаметно спутавшие их карты Палазники, о которых никто не знал и даже не предполагал, что они могут оказаться среди владык Граней. Но некий пугающий и дерзкий удар от Синевы все же был. Наследник Улиссана Дардриил оказался одним из них, что ужаснуло Уриэля, а позже и всех остальных. А владетеля кленков Вивиалов так просто не обмануть, великий мастер фехтования, войны и Раэлов слез мог что-то заподозрить и алой бурей мечей пронестись сквозь весь зал, создавая много потерь, не говоря уже о том, что мы все были поблизости от него. Тут вмешивается одновременно закономерность и неожиданность, появляется Айлинель, усиливает весь спектакль своей любовью к сестре, нагнетая всеобщую обстановку в зале и ненароком создавая впечатление нашего полного провала во всем для затаившейся Синевы, после чего князь снова берет дело в свои ежовые рукавицы и просит Дара отвести, в понимании зараженного сына, ошибочно обвиненную Лив. Отказываться было нельзя, скорее всего, ему было жалко выводить сеющую смуту деталь, но и такое стечение обстоятельств можно было обратить на пользу Ордену, как он полагал, всего лишь позволив нам поглубже увязнуть в нашей ошибке, не замечая оставшихся Синих, выводить из игры ни в чем неповинных людей.

Возможно, нам повезло, возможно, никто попросту не мог догадаться, что это все часть какого-то дичайшего плана. Но самая опасная фигура покинула доску, и в тот же миг Палазники и Вервина прямо за дверью смогли спеленать Дардриила в ларт, а затем в усыплении отвели в покои, где Ливиэль и супруга Дара Алвена все оставшееся время совета присматривали за ним. После этого всего в образовавшемся перерыве и выступлении Найрэла на счет его куба, который на самом то деле запустить нашему гению так и не удалось, нашим задействованным силам удалось с незаметной осторожностью постепенно вывести остальную обнаружившуюся в зале Синеву и заменить ее на компетентных представителей тех же Граней, только имеющих место быть неоскверненными дланью врага. К слову сказать, в первой выведенной партии зараженных находилось 8 взаправдашних и 8 ненастоящих больных, а во всех дальнейших еще 10 порабощенных Элементом людей и того 18 прокравшихся на совет творящих волю Вордарога господ.

— Если бы мы их всех обнаружили сразу, — в общих чертах объяснял Уриэль, — а Лай этого сделать не мог, было бы еще все нормально, а так орденцы, как ни старайся, устроили бы резню, да и Дар мог бы действовать крайне решительно, узнай он, что обнаружен, не объяснять же остальным, что без данной интриги с кубом их Слезами Раэлов бы начали нарезать на куски. Мы делали все из подтяжка, чтоб без жертв, половина Синих были на самом деле Палазники, поэтому не обнаружившие себя в числе окруженных люди из числа зараженных и не взбрыкнули, смысл раскрывать свое инкогнито в самый важный для их хозяина момент?

— Синие могли что-то заподозрить, но это был оправданный риск, и, если б не все эти действия, совет заранее был бы обречен на провал, — консумировал Найт.

К слову сказать еще, первые выведенные вместе с Синими советники из числа Палазников отдали нам свои войска еще до совета и всех интриг.

А что насчет того, что Ури пригрозил Синим перерезать какие-то их нити — это было просто запугивание поймавшихся, ведь потеря Элемента для его носителя сродни смерти. Подлинное сплетение нитей власти Вордарога в больных видит только Лайлэн, но он не может нанести им вред, лишь попытаться прикоснуться к ним, а вот я... Если адепта вынудить как-то показаться или, при условии, что он приор, использовать против меня Элемент, то он уже от меня не уйдет. Так, собственно, и был пойман на данный момент последний затесавшейся в наши ряды больной Синевой, Престол Кваладрии, чье вмешательство в наши дела едва не стоило нам потери энного числа союзников.

О том, как была сыграна эта партия, наши любители собирать палзы, то есть Ури, Верви и Найт рассказали остальным присутствующим, пока мы шли в сторону апартаментом Дара по одной из тайных винтовых лестниц дворца Улиссана. Было понятно, почему основной фрагмент головоломки был толи завуалирован в нашем изначальном плане, толи и вовсе скрыт, и что Лайлэн наверняка проверял и столпы всей это чертовской игры. Но выявление болезни в Даре, никто не скрывал, что это было неожиданностью. По-видимому, Дар оказался еще тем мастером тени, был всегда в делах, держался подле света, но редко попадался нам на глаза да и Лаю тоже. Может Лайлэн попросту не додумался развивать ясность своего взора на княжьей семье? Что-что, а Дару удалось скрыть свою принадлежность к невольному стаду пастыря Вордарога до самого совета, как можно дольше сохраняясь в тени для нанесения удара в самый подходящий момент, и нам все-таки повезло, что мы смогли разоблачить его раньше.

Быть может, нам удастся понять что-то еще, исцелив беднягу от его недуга, возможно, наш враг оставит в памяти Дара какую-то брешь, через которую мы придем к большему пониманию Болезни ордена в целом. Ведь каждая деталь сейчас может помочь нам, и, хотя до выступления войск остались считанные часы, никто из нас не уйдет на отдых и постарается внести свой вклад в общее дело. История этого длинного дня попытается решится, когда Алвена разрешит мне наставить на своего мужа острие кленка, как бы дико это не звучало. Ведь иного пути в освобождении наследника Улиссана не имел никто. А Точке пора делать ее работу...

Когда дверь в комнату приоткрылась и впустила нас, никто кроме двух Палазников у дверей не обратил на вошедших никакого внимания. Леди Алвена Сеян, склонив голову, сидела с краю кровати, и, не отрывая глаз от Дара, тихонько рыдала. Умница Ливиэль как могла успокаивала ее, примостившись рядом, и, нежно обнимая встревоженную геллфессу. Все замерли в ожидании, нас было много, но не кто не посмел открыть рот и нарушить этот сияющий заботой момент. Наконец Лив в образе не вольно раскрывшего крылья черноволосого ангела, что-то почувствовав, обернулась назад, неправдоподобной чистоты глаза широко распахнулись, алые губы тронула едва заметная улыбка:

— Алви, — где-то на краю слышимости прошептала она, чутко тронув подругу за плечо, — это он...

Вторая головка как-то с опаской медленно повернулась в нашу сторону, огромные, такие же чистые залитые ручейками слез очи цвета голубики невинно проморгались и неверяще уставились на нас, ярко медовые волосы слегка колыхнулись в такт робкому, как дуновение ветерка, движению, а плечи неуловимо вздрогнули, предавая девушке вид маленькой испуганной птички. Зашуршали юбки, раздался стук каблучков, мгновение, и леди Алвена уже плачет у меня в ногах:

— Пожалуйста, пожалуйста, помоги ему, Лив сказала... — голос леди Сеян прервал очередной всхлип.

— Для этого я и здесь, — мягко произнес я, осторожно помогая геллфессе подняться с колен, — не волнуйся, сейчас он вернется к тебе.

В этот момент беспокойство на ее лице смогло отступить на шаг, и Алвена, мужественно отерев слезы, позволила сделать мне свой: зазвенел вынимаемый меч, свечи на миг смогли уловить его хищный блеск, воля Лейглавирна начала разгораться, я получил сигнал пустить его в ход. Алвена в последний раз ухватила меня за руку и сумела сказать:

— Осторожно, и, приступай.

Теперь уже Айлен по-сестрински ее обняла, а я двинулся к ложу, на котором покоился Дардриил. Лив предусмотрительно отошла в сторонку, все остальные напряженно застыли, Лай на всякий случай пошел за мной и едва заметно потревожил Синий элемент в нем. Дар тут же открыл стесненные чужой волей глаза, но было уже слишком поздно, Лепестки чуткости поймали его в оборот, вспыхнувшее зеленым серебром лезвие на сантиметр вошло в его плоть. Алвена закричала, ее кто-то держал, Дардриил затрясся в эпилептическом припадке, комната словно перевернулась с ног на голову, Лейглавирн засеял еще ярче. Следуя по давно забытой еле заметной лазейке, кленок проходил сквозь толщу испытываемых прямо сейчас ощущений, скрывающих истинную суть находящегося в рабстве разума, и ища среди них одну. Дальше, дальше, во фронтир, очистить всю скверну, дотянуться к его существу, снять все оковы, разрезать все нити и освободить. В последний момент Дардриил отчаянно дернулся, а я услышал едва уловимый зов:

— ПРИХОДИ, СМЕРТНЫЙ, Я УЖЕ СОТНИ ЛЕТ ЖДУ ТЕБЯ —

Алвена вырвалась, я ошарашенный отпрянул в бок, может мне это показалось, а может нет, но чудовищное напряжение во всем теле и выступившая из носа кровь говорили мне о втором. В момент обрыва последней Нити, не спроста... Голова закружилась, я присел, тревожащаяся Алвена впилась руками в своего пока еще апатичного мужа и продолжила смачивать его одежду в соль: "Ты вернулся, вернулся, правда вернулся!?" — заливисто пищала она. Тот что-то бормотал, но пока еще не мог отыскать связных слов, кроме многозначительного: "Привет...". Приняв положенную благодарность, я облегченно поглядел на постепенно меняющего оттенок лица с бледного на более розовый Дара и слегка усмехнулся. Айлинель с уже своим беспокойством подошла близко ко мне и дала салфетку, отереть кровь: