Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай

— Давай, я, — предложила Риэна. Лишь бы не под утро — самое сладкое время для сна. Конечно же, полностью забываться во сне, она не будет, учитель Тибар научил ее спать чутко, держась рукою за кинжал, не позволяя Силе тоже уснуть и свернуться. Она будет все слышать... конечно будет...

Когда же, наконец, удастся выспаться спокойно, не думая о смерти?... "С Алым смерть каждую ночь ложиться рядом, и каждое утро, когда он просыпается, уже смотрит ему в лицо" — Риэна невесело ухмыльнулась, вспомнив поговорку Школы на острове Иан. Давно следует забыть о том, что такое спокойный сон.

Она срезала для постели несколько мохнатых веток с хвойного дерева, название которого не было ей известно, постелила сверху одеяло, села, подогнув под себя ноги.

— А если она ночью нас прирежет?.. — бормотал Читос, ворочаясь под одеялом.

— Не прирежет... — недовольно буркнул Джафер, натягивая на глаза шапку. — Спи!

А может и правда, прирезать?..

Риэна все-таки уснула... уснула так крепко, как может позволить себе спать лишь неразумное дитя на груди у матери, а вовсе не та, кто обучался в Школе Алых. Как она еще жива до сих пор?! Если и жива — то не надолго. Вечно везти не может. Снова совершила глупость, снова поступила, будто избалованная нежная девчонка, сбежавшая от строгого отца. Конечно же, Риэна не видела жизни, не знает этих мест, но чего-то ведь должна стоить наука, которую преподавали ей в Школе Алых? Неужели столько лет впустую?..

Проснувшись, Риэна не спешила вскакивать, шевелиться, или даже открывать глаза. Она прислушивалась к тому, что происходит и разглядывала поляну из-под прикрытых ресниц. Джафера и Читоса не видно, костер потух, а поляна освещается утренними солнечными лучами, пригревшими ее во сне, и сделавшими этот сон более глубоким.

Риэна нащупала рукоять кинжала, обострились чувства, она услышала, как разговаривают эти двое головорезов где-то вдалеке. Специально отошли, думают — она спит и не услышит, даже если проснется. Не так много алых, видимо, повидал на своем веку Джафер, как хвастается.

— Нужно было порешить ее во сне! — Как не узнать гнусавый голос Читоса? — Для чего она нам?

— Дурак ты, Читос! Во-первых, ты ее не убьешь, она спит, как рысь — чутко. Не успеешь подкрасться, как поймаешь глазом нож! Понял? Сколько можно тебе твердить, что Одаренные, особенно из Мастеров Смерти — не простой народец! Ты даже понятия не имеешь, насколько они ловки и быстры. А эта дикая кошка пусть идет с нами. Она нас не убила этой ночью и впредь не убьет. Ей лучше путешествовать втроем, и нам это лучше. Пока не придем к своим.

— Так ты уже придумал, куда идти?

— Придумал, Читос. Будем возвращаться.

— Куда? В Божению? Раздери тебя Древний!

— Туда. Пока ты вчера весь вечер перетирал языком сплетни со всех концов света, я сложил одно к другому.

— И что ж ты сложил?

— Таансан, услышав о смерти князя, вернется. Я уверен. Там жирные места — есть, где поживиться. А новый князь что? Пацан! Куда ему до Божена. Пока он опомнится, Таансан уже двадцать телег добра нагрузит с верхом — и даст деру. А может и вовсе выбьет этого Минэ из замка, и станет новым князем!

— А ведьма и ее демон?.. — перепугано зашептал Читос.

— Ты наслушался баек! Таансан в такую чушь не верит, поэтому искать его следует в Божении!

— А я думаю, что у Таансана ума побольше будет, чем у тебя, Джафер! И он прислушивается к тому, что люди говорят! Ведьма Анира там всем заправляет, Минэ у нее на побегушках, а при таком раскладе добра не жди! Изжарят они нас и поужинают нашими потрохами! Вот зуб даю, что так и будет! А эту бабенку Одаренную надо бы связать покрепче, да отделать как следует!.. — Гадкий смешок, Риэна четко слышит, как чавкает он губами. — А потом пусть смарги ее жуют. А пока они будут ею трапезничать, мы с тобой оторвемся и выйдем, наконец, из этого проклятущего места! К деревне какой выйдем...

— Ее не тронь!

— Что, Джафер? Понравилась? Да она тебе скорее кишки выпустит, чем даст!

— Это я знаю, и тебе втолковываю! Не тронь ее! Для своего же блага! Из-за твоей дурости я могу пострадать, вот и уговариваю! Если ты к ней полезешь, она тебя хлопнет, как муху, и меня заодно. А если меня и оставит жить, то дальше мне придется идти одному, а это — верная погибель! Так что, прошу тебя, Читос, один единый раз, послушай меня — и не влипнем в историю! Может, смарг тебя слопай, еще и живыми выберемся!..

В ответ Читос зашипел — увещевания Джафера, видимо, так разозлили его, что желчь растворила все слова, готовые сорваться с языка, и вышибла все мысли из головы. Риэна усмехнулась.

— Смотри, Читос, — продолжал здоровяк, — я слежу за тобой! Хочешь помереть? Так давай — отправляйся в пасть к огнеплюю, не ищи изощренных способов! Но трогай Одаренную! Вот придем к своим — Таансан найдет на нее управу.

— Таансан заберет ее себе!.. — шипение трудно было разобрать. — Он всегда так делает! Все лучшее себе!

— Она — не по тебе! Запомни это! И знай, что выбирая между твоей похотью и моей жизнью, рука моя не дрогнет, перерезать тебе глотку!

Они замолчали. Читос вернулся в лагерь и, сопя, принялся сворачивать одеяло. Джафер снял котелок с перекладины на колышках над потухшим костром, протер его пучком травы и упаковал в мешок.

Риэна открыла глаза, потянулась, медленно подвелась, все это время не отпуская кинжал.

Доброго утра ни они ей, ни она им не желали. Она размышляла, собирая головоломку из несвязных слов, которыми переругивались Джафер с Читосом в кустах.

Следующий шаг

1190 год со дня основания Города Семи Огней. Восток Астамисаса.

— И куда дальше? — спрашивал Скайси, вольготно развалившись, прислонившись к дереву, разомлев от сытости.

Котелок опустел. Похлебка, сегодня приготовленная монахом, оказалась удивительно вкусной. Он бросил в свое варево с дюжину различных корешков, и еще с полдюжины всевозможных видов трав, купленных Джаем по его просьбе на рынке в горах Сиодар. Скайси скучает по дому. По заснеженным вершинам, по монастырю, подпирающему небо, как и Адонаш тоскует по пению горного соловья. А он — Джай? Скучает ли он по шепоту волн, дыханию весны, цветению садов в Междуморье? Цвести так буйно, так самозабвенно каждый кустик, каждое деревце, каждая травинка, может лишь там — меж морем Моа и Горным морем... И таких гроз нет больше нигде... Сияющая сила, текущая по небесным жилам, и утопающая в синей бушующей воде. Не говоря уже о воздухе, наполненном неповторимыми ароматами, что намешал сумасшедший ветер: соленой воды, цветущих роз, Мицами, земли, смоченной дождем, недавно прошедшей грозы, взошедшей травы, хвойных лесов и мяты... Стрекотание цикад... Оханье птицы сиул. Рокот прибоя... Его тянет туда каждый день... И каждый день он говорит себе: "Завтра". А ведь мог бы смотаться... Переместиться, постоять босяком в прибрежном песке, позволяя волнам щекотать ноги... Полюбоваться восходом над морем Моа, а затем закатом за Горным морем. Нет лучше места в этом мире... Ни на Астамисасе, ни за океаном, Джай бывал там... Он знает — стоит оказаться ему в Междуморье, как заставить себя вернуться назад станет невыносимо трудным... Безумно трудным... Там его родина... дом... если у ветра может быть дом...

— Так куда?.. — вывел его из раздумья голос Скайси, который спрашивал живо и настойчиво, несмотря на ленивую, расслабленную позу.

Джай подсел ближе к огню. День был не самый приятный: холодный, промозглый, с утра срывался дождь, но Джай прогнал облака, так как терпеть не мог холодной воды назойливо моросящей с неба. Вечер выдался и вовсе по-зимнему морозным. Ночь обещала быть премерзкой.

Нужно было провести в Каменгорке еще с месяц, но они и так жили там до самой весны, очистили окрестности от тварей Штамейсмара. Джай поставил каменную стену, охватив не только саму деревню, но и добрый кусок поля и леса, чтобы не случилось впредь голода и безысходности, какие пережили жители до их появления. В стену по всему периметру он вмонтировал отпугивающие чудовищ огни, незаметные для людей, чтобы не было соблазна извлечь их и продать, лишив селение защиты. Впрочем, все это на всякий случай, на самый худший случай... Сейчас леса, поля и луга вокруг Каменгорки чисты от смаргов и кивелов, кафтайфы тоже ушли... Но эти всегда могут вернуться... стена их задержит. А года через два, три, когда в Бонли развернется Дар, никто каменгорцам не будет страшен.

Как только сошел снег, они отправились в путь. Грязь и бездорожье, конечно, не лучшие попутчики, но Джай мог двигаться прыжками, перебрасывая их с места на место. Почему не переместил сразу в место назначения? Да потому, что не знал точно, куда ему нужно. И что сейчас ответить Скайси, тоже не знал. Он поймал на себе пытливый взгляд Адонаша — тот понимает. Знает, что Джай еще не решил. Но Адонаш пойдет за ним на край света и за край, он никогда не спрашивает "Куда?". Адонаш, одетый в черную куртку из плотной шерсти, не кутался в плащ, несмотря на то, что сидел далековато от костра, он очень вынослив, и малочувствителен к холоду или жаре.

Скайси разочарованно вздохнул, не дождавшись ответа. Вздохнул громко, чтобы показать всем, как он огорчен.

— Если ты уже все откровения получил, — вмешался Адонаш, — можно тебя доставить в твой монастырь.

— Я еще не все откровения получил!.. — вскипел Скайси, нервно дернув себя за синюю уже косу. — Ты ведь прекрасно знаешь! Я же столько раз вам рассказывал, как все происходит! Я не могу вернуться в монастырь, пока не получу все, понимаешь, все откровения! Еще три осталось! Неужели так трудно потерпеть?!

— Позволь спросить? — примирительно произнес Адонаш. — Почему ты ищешь свои откровения именно здесь?

— Где здесь?

— Там, где мы.

Скайси надулся.

— Ведь столько путей, столько развилок, столько стран. Ты не был ни в Аре, ни в Годже, ни на Западном побережье, да что говорить, даже в Городе Семи Огней ты не был! Сколько ты путешествуешь с нами? Мы встретились полтора года назад? И только месяцем раньше ты покинул монастырь? За это время ты сменил цвет своей косицы уже пять раз. Скажи, у других это тоже так быстро случается?

— Нет... — с обиженной миной признался монах. — Другие путешествуют по десять лет, а то и больше, прежде чем получают хотя бы первое откровение.

— Десять лет!.. — присвистнул Адонаш. — А не кажется тебе странным, что у тебя все так скоро? Чем ты такой особенный?

Скайси растерянно пожал плечами.

— Вот мне и интересно, почему ты путешествуешь с нами, при этом получаешь откровения с невероятной скоростью и не желаешь попытать счастья ни в одном другом уголке мира? А вдруг откровению о мудрости суждено настигнуть тебя где-нибудь на берегу моря Моа к примеру? А мы в это время будем на востоке в незаселенных землях?

— Не может такого быть!

— Отчего же?

— Да потому что откровение непременно найдет меня!

— Мне казалось, что это ты должен его искать, а выходит — наоборот?

— Тебе не понять! Нужно посвящение, Адонаш! Нужно... нужно быть тем, кто я есть... Ты не монах! И никогда им не будешь!

— Ты прав... — Адонаш помрачнел, — монахом я никогда не буду, потому что первейшим из всех откровений, получил откровение о крови... Для тебя же оно последнее, как я помню? — Скайси кивнул. — И я надеюсь, что твое откровение не будет таким же жестоким, как мое...

Ненадолго воцарилось молчание, Джай подбросил поленце в костер, закутался в плащ и в одеяло поверх плаща. Он мерз не от старости. Нет. В этих местах в такое время он, рожденный в теплом приветливом краю, страдал от холода и по молодости.

— Так почему ты все-таки идешь с нами? — возобновил беседу Адонаш.

— Меня тянет... — Скайси ответил тихо и не сразу. — Тянет... идти с вами. И... откровения... Все откровения, что я получаю... связаны... с Джаем.

Джай поднял на него удивленные глаза.

— Нельзя было мне это говорить!.. — Монах принялся отчаянно заламывать кисти рук. — Нельзя... пока не получу всех откровений! Вот видишь, Адонаш, к чему привели твои расспросы!

Адонаш хмыкнул и бестактно рассмеялся, потешаясь над отчаяньем Скайси.

— Со мной?.. — искренне изумлялся Джай.

— Не спрашивайте!.. Не спрашивайте больше ничего! — заистерил Скайси, тряся косичкой. Парень вскочил, его благодушие, пришедшее после сытного ужина, выветрилось, и он убежал, присев на камень под дальним деревом.

— Что это с ним?.. — Адонаш продолжал издевательски склабиться.

— Это серьезно и важно для него, Адонаш. Не забывай, он еще очень молод. Не смейся над его верой.

— Над верой?.. Скорее уж над поверьями! Я все равно не понимаю, как можно получить откровения обо всем на свете за какой-то год?..

— Из-за тебя он замерзнет под тем деревом! Холод-то жуткий!

— Жуткий?.. Вот уж ты теплокровный, Джай! Не выносишь и малого морозца. Скайси, как и я, родом с гор, а там бывают холода. Не волнуйся за него. Поразмышляет и вернется.

— Мне нужно больше людей... — неожиданно для себя самого сказал Джай.

— Больше?.. — Адонаш мгновенно стал серьезен.

— Я кое-что понял. Мне нужны люди. Нас двоих мало... Айнай, несмотря на то, что свернул на склоне лет на неверный путь, кое в чем оказался прав.

— И в чем?

— Он собирал вокруг себя Одаренных. У него было тридцать Мастеров Смерти. Представляешь, Адонаш, за сколько такой отряд мог бы очистить эти леса! Им бы хватило нескольких дней! А если вооружить каждого специальным мечом... Или создать стрелы... А ведь это мысль! Можно создать стрелы, которые будут поражать тварей Штамейсмара мгновенно, даже, если выпущены они неодаренным! Мне нужны Оружейники Силы! Я бы научил их! И...

— Джай, — Адонаш нахмурился и наклонился к нему. — Неужели ты никогда не предпринимал ничего подобного?

Джай опустил голову. Замолчал. Предпринимал, конечно... И не единожды! В каких-то из множества прожитых им жизней он уже пытался сколотить отряд Одаренных. Да только кончалось все это всегда не очень хорошо. Всех его помощников интересовала награда. Да еще и личность Джая, с его возможностями... Они видели в нем источник бесконечного богатства. Поначалу боялись его, зная, на что он способен, а позже начинали строить планы, как использовать его Дары для достижения личных целей, для обретения власти, принимая его доброту и дружелюбие, за слабость. Очень мало настоящих друзей, таких как Адонаш, таких, каким был Айнай в молодости, как Оур, Тавайс, Данс, как Далис... до предательства... Одаренные — очень непредсказуемый и весьма честолюбивый народ. А вот идея, использовать неодаренных, вооружив их соответствующим образом, пришла ему в голову впервые за пятьсот лет! К его стыду — впервые! Впрочем, до недавнего времени Джай не умел делать оружие, которое было бы эффективно против тварей Штамейсмара в руках неодаренных.

— На этот раз я буду действовать по-другому, Адонаш. Я...

— Станешь Правителем Тарии? — Адонаш не улыбался.

— Что? Правителем? Тарии? Тарией правит Совет Огненосцев! Так было и так будет...