По данным разведки англичане собрали более 30 тысяч человек, как узнали позже, 23 тысячи пехоты, 2500 сабель, 4500 ездящей пехоты при 128 орудиях. Генерал Девет и командиры добровольцев срочно отправили доклады и запросили помощи у генералов Кронье, Луиса Боты и других добровольцев, нам ответили, что подкрепления будут, но когда не уточнили. Христиан Девет своим оранжистам не сказал и разведке приказал молчать, сколько англичан, а то не дай Бог буры решат, что это сражение плохой вариант для них. Наоборот, он своим обратился, со словами в духе: "Ребята! Не Москва ль за нами ?" И что Бог на стороне правых, то есть с бурами.
Все бросились в спешке доделывать свои позиции и в ходе этого додумались соединить их ходами сообщений между собой. Наш умник, инженер М.А. Зигерн-Корн вероятно вспомнив, как крымчаки степь жгли, перед русскими войсками, предложил поджёчь вельд. Его идею одобрили и, дождавшись ветра с севера и северных направлений, зажгли, оставив нетронутым только перед позициями, чтоб не было видно заграждений. Дым стоял до неба и теперь на выжженной земле стало сложно укрыться даже будучи в хаки, которую англичане начали использовать почти повсеместно.
Позиции были заняты следующим образом, буры Девета, "Львы Судана", индусы, ирландцы, мы и испанцы. Артиллерию размещали, как сами хотели, только шести орудийную батарею 120 мм Plasencia Modelo 1891, разбив на пары, расставили вдоль всей линии обороны, артиллерийский поезд стоял в центре, вдоль позиций расставили резервы, роту "Львов" и две роты буров. Бронепоезд и конные отряды буров и добровольцев прикрывали железную дорогу. У конных "Львов", буров и русских были тачанки и по паре легких орудий. Всё было готово для встречи, противника, если можно, конечно говорить о войне, что всё готово.
Противник не заставил себя сильно ждать. Утром 1 февраля он явил себя во всей красе и силе, на несколько километров перед нашими позициями он занял собой пространство, на расстоянии примерно 8-9 километров от нас. У англичан висел воздушный шар. Вот на него и отреагировала артиллерия буров, все понимали, какие неприятности может принести это достижение техники. Вскоре начала выдвигаться на позиции артиллерия и пехота противника.
Сражение первыми начали буры, в район, где висел шар, неприятно удивив британцев начали прилетать 120 мм снаряды, сначала били два орудия, что стояли в центре позиции, несколько позже подключились и остальные, буры любили иметь длинные руки.
Англичане ответили из своих 4,7 дм (120 мм) морских орудий, которые поставили на самодельные колесные лафеты, но задрать до 24 градусов, как на кораблях, не смогли. Поэтому, дотянутся до нашей тяжёлой артиллерии у них не очень то и получалось, а дотащить тяжеленные морские 6 дюймовые орудия (152 мм) переделанные в сухопутные не смогли, понадеясь, что 120 мм будет достаточно. Шар был сбит, но он не упал, он ... улетел, но на юг в сторону британцев.
Фельдмаршал Робертс, как и положено решил, сначала провести артиллерийскую подготовку и далее атаковать позиции противника массами пехоты. Часть линии обороны и батарей противника было видно в оптику ему самому, часть успели сообщить улетевшие наблюдатели".
Из воспоминаний полковника Стаховича, российского военного наблюдателя при британской армии в бурской войне:
"Выехав на позицию, морской офицер (командир 12-фунтового морского орудия. ) не справился о дистанции у соседних батарей, а начал самостоятельную пристрелку, на что употребил не менее восьми снарядов; потом он вел стрельбу (шрапнелью) без всякой системы, беспрестанно меняя цели. В результате я не видел мало удачных выстрелов".
Стрельба велась весьма странно: не только батареи (мортиры и 4,7-дюймовые орудия стреляли почти исключительно лиддитом; полевые же батареи и 12-фунтовое орудие — шрапнелью) имели различные цели, но в одной и той же батарее орудия стреляли по различным предметам, кроме того, цели менялись несколько раз. Скорость стрельбы поразительно малая — максимум семь выстрелов в минуту из 28 орудий".
Негативно оценил российский офицер и действия генерала Маршаля: "Руководство стрельбой генерала Маршаля заключалось в том, что он до начала стрельбы объехал все батареи и дал указания, во время же бомбардировки (я все время стоял в нескольких шагах от него) и в зависимости от достигнутых результатов он не отдал ни одного распоряжения. Трудно предположить, чтобы подобная бомбардировка имела бы моральный эффект или нанесла бы много вреда противнику".
Хотя, всё же это было величественно зрелище, десятки взрывов, вой снарядов, постоянный грохот. Более сильный обстрел я видел позже, только в войну с японцами при обороне перешейка у Кинчжоу. Били, британцы всё равно плохо, мы и бывалые "Львы" сидели в блиндажах, все остальные тоже попрятались и пережидали обстрел.
Англичанам вновь ответили из 120 мм и по тем батареям, что встали ближе, ударили опять же испанские 140 мм морские орудия с артиллерийского поезда, не особо блестяще, но были и попадания. Вот тут наверно англичане вновь пожалели, что не дотянули сюда свои 152 мм орудия. Хотя до боя была договоренность,что в перестрелку с противником полевой артиллерией не вступать, испанцы открыли огонь из своих 9-cm BL Plasencia Modelo. И получили ответ от нескольких британских батарей, вскоре огонь испанцев ослаб и чтоб поддержать соседа, "Львы Судана" открыли огонь из своей, как мне после боя рассказал Е.Я. Максимов ... ложной батареи. Они дали несколько залпов и на них тоже обрушился град снарядов, торопливым испанцам стало полегче. Пока шло общение, по высказываниям того же Максимова богов войны, то есть артиллерии, изготовилась к атаке британская пехота, в атаку пошло три бригады сразу".
Наблюдавший за сражением российский полковник Стахович военный атташе при британской армии в англо-бурской войне отмечал: "Атака началась в 10 часов утра и велась обычным для англичан порядком, то есть разрозненно, вяло (чтобы не сказать боязливо), без резервов, без сосредоточения усилия (удара) на каком-нибудь одном пункте позиции. Каждый батальон наступал в три линии (все три линии редкими цепями) в указанном ему направлении.
Буры открыли по ним огонь (у них неожиданно много оказалось артиллерии,были даже ракеты), подпустив первую линию приблизительно на 3 500 шагов. Батальоны остановились, залегли, и затем бой принял неподвижный характер. Ни один батальон не продвинулся к лагерю ближе 3000 шагов. Батальоны, понеся немалые потери, были выведены из сферы огня, вновь начался артиллерийский обстрел со стороны англичан и начали готовить новую атаку. Кавалерия генерала Френча в это время пыталась обойти позиции буров, перерезать железную дорогу, зайти им в тыл. Но, сделать это ему не удалось, кавалерия была встречена бронепоездом и конными силами противника, её атаки были отбиты ружейно-пулемётным огнём и артиллерией".
Из воспоминаний генерал-лейтенанта Е.Я.Максимова " На страже Империи", " Отбив первую атаку Роберста артиллерией, мы ждали вторую, которая должна была быть более сильной.
Вторая атака прошла по образцу первой, но англичане, подошли уже ближе, приблизились до одного километра к позициям, некоторые ближе, из-за огня снайперов, картечниц опять отошли, но обстрелы и упорство фельдмаршала Робертса всё же давали результаты. Во время второй атаки он и нащупал слабое место в нашей обороне, это были позиции ирландцев и индусов. Именно по ним стала бить британская артиллерия, хотя и она уже несла потери от огня артиллерии буров, но у противника её было много. Новую попытку англичан перерезать железную дорогу, буры и добровольцы вновь отбили.
В третью атаку уже после обеда, Робертс бросил, как потом писали историки и военные специалисты, свыше 15 тысяч, даже снял с коней часть конных солдат. И в ходе неё британцы одновременно получили поражение, но и овеяли себя славой.
Они снова прошли через артиллерийский огонь, вышли уже к нашим уже изрядно избитым позициям на расстояние 500-400 метров и угодили на минные поля, колючку,паутину перед позициями "Львов", русских, испанцев, буров, особенно первых, где их встретили пулемётами, картечницами, пушечной картечью, винтовочным огнём и всё это начало крошить британцев сотнями.
И только там где держали оборону ирландцы и индусы, они дошли до их позиций и ворвались на них с криком, — "White Dragon !!!" и бой перешёл в рукопашный. Если ирландцы дрались чрезвычайно люто, то индусы вскоре дрогнули и многие побежали, возникла реальная угроза прорыва нашей линии обороны. Роберст не дурак, увидит это, и быстро направит туда подкрепления. Но, первыми успели на опасный участок "Львы Судана" и русские, они подошли со своих позиций, ударив во фланги британцев, резервная рота "Львов" атаковала их с фронта. Наверно в рядах русских и суданцев, видя тяжелое положение соседей и угрозу прорыва противника, одновременно прозвучала команды:"Примкнуть штыки !!!", "Вперёд, в атаку !!!"
Англичане впервые здесь на юге Африке, услышали уже подзабытое ими со времён Крымской войны русское грозное,-"Ура-а!!! и уже знакомое, -"Аллаху акбар"!!! "Львов Судана", которые уже не раз их заставляли бросать оружие и поднимать руки вверх.
Проклятие и ругательства на арабском, языке беджа, английском и ирландском с обеих сторон, русский мат, редкие выстрелы, крики ярости и боли, лязг стали, звуки от ударов прикладов и от проникающей стали в тела, всё это растеклось по вельду и поднялось ввысь, где наверно призванные воинами духи войны из-за всех сил помогали своим, а ангелы смерти готовились принять души погибших солдат.
Я сам участвовал в этой атаке, за, что потом долго меня корил Ахмед Федил, говоря о том, что если б я погиб то, он сам бы свою голову отнёс Халифе. Тот велел ему беречь русских офицеров, как мощи самого Пророка.
В начале боя меня поразила эффективность стрельбы из германских пистолетов Маузер, которые были у офицеров корпуса и у меня, быстрая и достаточно меткая стрельба из них на небольшом расстоянии нанесла британцам перед тем, как сойтись в штыковую ощутимый урон.
После яростной атаки суданцев и русских возникло равновесие. Дикое упорство ирландцев, их готовность погибнуть, но не отступить, под натиском ненавистных для них англичан, огонь из Маузеров офицеров, гранаты "Львов" и русских, их штыки, сапёрные лопатки и бронированные груди заставили бритов сначала остановиться. И получив вновь, гранаты, новый натиск штыками и видя ошеломляющую неуязвимость врага, даже, когда ему бьёшь штыком в грудь, начали уже отступать.
Побежать англичан заставили остатки ирландцев, которые взревели свой "Fág к Bealach!!!" и бросились в атаку, увлекая за собой остальных. Гнали британцев метров триста от позиций и только огонь британских орудий заставил остановиться, вернуться обратно, живых и пленных британцев после этого осталось мало, там где шли ирландцы ... ни одного.
После этого бегства и очередного отхода британцев по всей линии обороны, мы ещё вяло по перестреливались артиллерией и сражение затихло. Но, не совсем, выжженный вельд кричал, стонал и вновь кричал голосами раненых, их было так много, что стоял гул от их криков. Но, все жё на несколько минут их заглушили выстрелы в воздух, и победные крики, кличи на разных языках, — "Ура!!!", " Аллаху акбар!!!" "Сантьяго!!!", "Fág к Bealach!!!", буры пели псалмы и просто кричали, кричали от радости и оставшиеся индусы, всё это разноплемённое войско сейчас объединяло одно слово — "ПОБЕДА!!!
После столь жестокого боя англичане попросили перемирия, чтоб забрать раненых, на это им дали согласие, но с условием, что забирать их будут без оружия.
Навскидку после боя потери наши были большими, индусов осталось только чуть более двух сотен, из пяти, ирландцы потеряли убитыми и ранеными тоже за четыре сотни из девятьсот человек, были большие потери и у "Львов", русских, испанцев, буров, всего более двух тысяч убитыми и ранеными.
Британцы, понесли, как узнали позже, огромные для себя потери, свыше шести тысяч убитыми, ранеными, пропавшими без вести и пленными. Убитыми и умерших от ран было почти половина от потерь в целом. Атаковать вновь, столь обильно политые британской кровью позиции на следующий день у фельдмаршала Фредерика Робертса желания не было, действовало заключенное перемирие.
Но, 3 февраля упрямый британский фельдмаршал снова бросил в атаку свои силы и дело было не только в его упрямстве, ему Лондон дал всё, чтоб достичь победы, и обязал его это сделать. Поэтому он опять шёл вперёд.
Острие удара пришлось, как он посчитал в слабое место, туда, где были позиции ирландцев и индусов. Его расчёт был понятен, если тогда там не было коварных мин и колючей проволоки, то в течение суток они там могут и не появиться и противник тоже понёс потери. Поэтому он вновь собрал более 10 тысяч человек и был готов бросить их в бой, чтоб вырвать победу у своего врага.
Робертс был отчасти прав, мин перед бывшими позициями ирландцев и индусов не было, колючки совсем мало, зато на самих позициях появились ... немцы, голландцы, французы, итальянцы буры. Уже в ночь с 1-го на 2-е февраля к нам подошло подкрепление, потом ещё утром и днём. Две роты немцев и голландцев, рота французов и итальянцев и пятьсот буров от Боты, один бронепоезд и артиллерийский поезд. Они и заняли бывшие позиции индусов и ирландцев, часть из которых вернулись в строй. Укрепления быстро привели в меру сил и возможности в порядок, приготовились к отражению атаки. В 9 часов утра, 3 февраля она началась.
Всю мощь нового удара Робертс вложил в слабое место позиции буров и добровольцев, туда друг за другом шло сразу несколько батальонов, остальные создавали угрозу атаки на других участках, чтоб не давать возможности перебрасывать подкрепления. Сначала был артиллерийский обстрел, но лучше подготовленный, чем 1 февраля, по этому участку били десятки орудий всех калибров, которые были у британцев. В ответ по ним ударила наша артиллерия, артиллерийские поезда, тяжёлые пушки и полевые батареи. Борьба между собой богов войны, сотрясала землю на километры вокруг себя, превращая её в лунный пейзаж, из-за поднявшийся пыли не было видно неба и солнца, грохот стоял неимоверный. Ещё не проходившие такое испытание часть голландцев, итальянцев и буров стали выскакивать из окопов и убегать из этого как им казалось ада и зря. Они решили убежать из ада, двигаясь по нему и почти все погибли от взрывов и осколков. Часть орудий буров из-за огня англичан были разбиты, у других были потери в расчётах, но французы и немцы держались.
Артиллерия буров была тоже эффективна, сумела заставить замолчать часть артиллерии британцев, обстрел ослаб и вскоре прекратился, до наших избитых позиций донесли звуки горнов британцев, которые призывали идти их в решительную атаку. Их батальоны вновь пошли вперёд, по выжженной, исковерканной снарядами и уже обильно политой английской кровью земле. Вскоре стало слышно, как тысячи голосов поют, "God Save the Queen", мы молчали, только в нескольких местах буры запели псалмы. На дистанции 2 000 метров ударили французские, вероятно легкие пушки, вновь заговорили наши оставшиеся орудия, но британцы шли, лишь ускорив шаг, растянувшись цепями в несколько рядов. Немцы молчали совсем. На тысячу метрах был открыт огонь из винтовок и пулемётов с позиций русских, "Львов", французов, голландцев, буров, англичане, пробежав немного вперёд залегли, вступив в перестрелку с ними, оставшиеся офицеры и сержанты пытались поднять их в атаку, но солдаты лежали, носителей шарфов и активных сержантов вскоре выбили снайперы буров и "Львов". Немцы молчали.
