Из красавицы в чудовище и обратно

— Адель, — вздохнул Ринар. — Разве отец не может прислать тебе кого-нибудь из ваших лошадей?

— Я подумала, какая разница? — пожала я плечами. — Именно личной лошади у меня всё равно нет. А тут хоть будет больше времени привыкнуть друг к другу.

— Разница огромная, — блондин, по-прежнему продолжал говорить полушепотом, чтобы наш разговор не стал достоянием праздно шатающейся в округе общественности. — Тебе хотя бы пришлют хорошо объезженного скакуна с устойчивой психикой. А тут игра в рулетку. Кто знает, почему это чудо не взяли хотя бы в гарнизон? Из-за роста, окраса или дурного характера?

Я только вздохнула, изучая гриву выбранной мною кобылы.

— Пиши срочно отцу, пока никого не зашибла и сама не покалечилась, — ещё раз назидательно повторил Ринар. — И купи себе перчатки.

Закончив говорить, блондин потянул лошадей за собой, а я с удивлением воззрилась на свои, украшенные красными полосами руки. Из-за шока даже боли не чувствую, но та наверняка ещё проявит себя чуть позже. Например, когда буду мыть руки.

Поездка ещё не началась, а меня уже отчитали, как нерадивую школьницу. Только вот Ринар прав, таким Макаром, я до этого Камня Любви точно живой или хотя бы здоровой не доеду.

Все заботы, по возвращению в стойло моей Сойки, я, самый подлым образом, переложила на жениха. То есть, просто не пошла вслед за ними, намереваясь банально сбежать. После пережитого, адекватно реагировать на подколки конюха не смогу. А ругаться ещё и с ним за "спокойную кобылку" настоящая Адель бы не стала.

Как говорится, почти ушла, почти за угол. Но совесть или что-то сродни ей меня остановило. Нужно всё-таки поблагодарить за помощь, и на этой позитивной волне обсудить речной инцидент.

Где-то на задворках сознания даже проскочила робкая мысль, что мой жених тоже вельможа, далеко не самого низкого сословья, к тому же мужчина, и, учитывая отсутствие между нами каких-либо романтических чувств, я могу посоветоваться с ним и на счет Леона.

Сцену ревности он не устроит и вряд ли решиться навредить исподтишка, подтолкнув к противоречивым действиям. В лошадках вон разбирается, может и в ухажерах тоже что-то понимает.

Пока Ринар разбирался с лошадьми, я стояла на дорожке к общежитию и наблюдала за воротами конюшни. Чуть в стороне, под деревьями стояли две лавочки, куда и я планировала отойти для разговора.

Уставший с дороги блондин не сразу заметил моё присутствие на троеточие своего пути, а то, наверно, обошёлся бы главное здание Академии кругом. Закинув на плечо сдельную сумку, он не отрывал взгляда от дороги даже, когда кивал кому-то в знак приветствия, словно боялся споткнуться о какой-нибудь выступающий камень. А когда заметил меня, состроил настолько скорбное выражение лица, что мне резко захотелось отступить в сторонку и слиться с газоном.

— Что тебе? — не смотря в мою сторону, и не замедляя шага, спросил мой липовый жених.

— Хотела поговорить, — засеменила я следом.

— Это я догадался. О чем?

— Во-первых, ещё раз сказать спасибо...

— Не за что, — устало перебил Ринар. — Что-то ещё?

— Да, — замялась я. — Ты планировал разговор о русалках.

Юноша остановился, шумно выдохнул, взывая к небесам, и только после этого обернулся ко мне.

— Адель, я сейчас могу думать только о том, как доберусь до своей кровати и завалюсь спать... И надеюсь, Ульрика в это время не окажется в нашей комнате, — с тоской в глазах заговорил он. — Давай отложим подобные разговоры на потом?

— Как скажешь, — подняла я руки.

Что касается русалок — галочка проставлена. Могу спать спокойно. С Леоном обиднее. В таком состоянии он мне точно ничего дельного не посоветует.

— Спасибо, — канул головой Ринар.

— У тебя неприятности? — зачем-то спросила я.

— Нет у меня никаких неприятностей, — недовольно отозвался парень.

— Это хорошо, — опустила я взгляд, бездумно разглядывая на его сапоги. Какой-нибудь сорок пятый размер.

На этом пора бы и распрощаться. Думала, что теперь блондин просто развернётся и уйдет, но тот, как и я, бестолково топтался на места.

— С чего вдруг такой интерес? Ты же хотела разорвать помолвку? — язвительно спросил он. — Или передумала?

— Не передумала, — себе под нос пробормотала я. — Но этим уже не я занимаюсь

— Заметил, — вздохнул Ринар, отворачиваясь в сторону и судя по взгляду, уходя в свои мысли.

— Так всё-таки у тебя неприятности? — снова спросила я.

— Сказал же, нет, — раздраженно отозвался он и, пристально посмотрев на меня, заговорил уже спокойным тоном:

— А у тебя неприятности?

— Да нет, наверно, — пожала я плечами.

Даже не знаю, как правильно оценивать приглашение на обед, больше смахивающий на официальное свидание.

— Понятно, — задумчиво отозвался блондин.

— Только вот неприятно, когда тебя совсем уж в слепую переставляют по доске.

— Согласен, — беззлобно усмехнулся юноша.

Снова помолчали, даже не глядя, друг на друга. Мне банально неудобно смотреть вверх, без веской на то причины. Ринару явно не до разговоров. Чтобы не мешаться на дороге, я вздохнула, размыкая губы для прощания, но меня снова перебили:

— Слушай, завтра же выходной день, — буднично, словно рассуждая вслух, заговорил блондин. — Вас, кажется, должны выпускать в город?

— Да. А что? — не сразу переключилась я на новую тему разговора.

— Ты уже подала заявление для оформления разрешения?

— Конечно. Грех упускать возможность, вырваться на свободу.

— На свободу, — эхом повторил парень.

— А вас, что не выпускают? — зачем-то уточнила я.

— Нас никто не держит, — усмехнулся парень. — В общем, если хочешь, можем завтра прогуляться вместе на эту свободу и поговорить без лишних ушей.

— Завтра не получится, — задумалась я, прокручивая в голове свои планы. — У меня уже весь день расписан.

Нужно зайти на примерку платья для осеннего бала. Выкупить туфли, если они мне подойдут. Ещё кое-что посмотреть по мелочи. К тому же Амелия просила зайти к краснодеревщику и одобрить эскизы мебели для моей комнаты. И Луизе, я обещала, что мы прогуляемся до пригорода, посмотреть новый дом моей семьи. Выделить хотя бы час для разговора с женихом до вечера точно не получится.

— Может в другой раз?

— Ну, значит в другой раз, — передернул плечами блондин.

Больше не обронив ни слова, мы вместе дошли до входа в общежитие, и, не прощаясь, направились каждый на свою лестницу. Уже поднявшись на свой этаж, до меня стал доходить смысл предложения Ринара. Он что, тоже хотел пригласить меня на некое подобие свидания? Какой смысл идти в город, если поговорить можно и на территории Академии. Тихих мест, особенно вечером, тут предостаточно.

* * *

Школьная поездка проходила не так ужасно, как мне представлялась. С погодой нам просто сказочно повезло: в меру тепло и солнечно, а главное без дождей и холодного ветра.

Присланная родителями перед самым отъездом коняшка по имени Белка слушалась превосходно. И выгодно отличалась хоть и не броским, но идеально ровным светло-коричневым окрасом. Мало того, что сама лошадка холеная, вычищенная до блеска, так и седло не в пример мягче и удобнее казенного школьного. Сидеть, при спокойном движении нашей неторопливой колонны, одно удовольствие.

Нас таких с личными лошадьми оказалось всего пять человек, включая представителя. Остальные мучились на выбраковке королевских конюшен.

Присутствовала тут и знакомая мне Сойка, всё так же стремящаяся уснуть на ходу, и уже к вечеру первого дня сменила имя на Соню. Несчастному наезднику даже советовали привязать к палке морковку и трясти ею перед мордой неторопливой лошади.

Орен, к моему удивлению, тоже выбрал казенного жеребца, только седло принёс своё, но настолько ловко управлялся со своим скакуном, словно лично того объезжал.

Я не плелась в конце растянувшийся чуть ли не на километр процессии, а вполне уверенно чувствовала себя в первых рядах. Слева от меня всегда держалась Луиза, а по правую руку то и дело пристраивался мой зеленоглазый партнер по бегу, что безумно раздражало мою подругу.

— Что он от тебя на шаг не отходит?

— Уже отошёл, — усмехнулась я. — Не бухти.

— А если слухи пойдут?

— Скажем, что он пытается за тобой ухаживать, — предложила я, чем заставила девушку густо покраснеть.

Орен и ещё пара ребят, помогали учителю, исполняя роль пастухов, следящих за нашей отарой. Ребята, ездили взад-вперед вдоль растянувшейся колонны, подгоняя отстающих и сдерживая врущихся на приключения одногрупников. Они же помогали с лошадьми на привалах и ночевке. По негласному распределению, нам с Луизой оседлать и расседлать наших лошадок помогал именно мой черноволосый приятель. Что чуть повысило его авторитет в глазах девушки.

На ночь мы остановились на довольно сносном по внешнему виду постоялом дворе. Для учеников Академии тут заранее был приготовлен весь второй этаж с комнатами на три-четыре человека. И достаточно вкусным, а главное тёплым ужином. Единственный минус — это удобства, которые были даже не на этаже.

Несколько кабинок с дыркой в полу и выгребной ямой под ней, стояли на заднем дворе и чистотой не блистали. В том, что дверцы этих эко уборных вообще хоть когда-то мылись... Вернее, в том, что их вообще никогда не мыли мы даже не стали сомневаться.

Не знаю, как парни, но весь нас женский коллектив принял решение, что лучше утром забежать в кустики на ближайшем привале, чем пачкаться здесь.

Как и обещал учитель, мы по изучали местную флору и фауну. По выкапывали, какие-то сомнительные корешки на порядком перерытой полянке. Постояли у полуразвалившегося дома "с приведениями". Местечко мрачное, но трепета в душе, и холодка по спине лично у меня не вызывало.

Самым запоминающимся было выскакивание из окна нашего, орущего дурным голосом обногрупника. Если бы не последовавшим сразу за этим хохот, и не сорвавшиеся от страха, плохо привязанные лошади, то сценка с запугиванием вышла бы удачнее.

Камень Любви, о котором так много говорили, и так стремилась женская половина нашего потока, оправдал мои ожидания, так как я изначально не ожидала ничего удивительного. Это оказался просто кусок скалы испещрённый бардовыми прожилками.

Вдоль всей горы тянулась тропинка, шириной не больше двух метров, а вот у самого камня, образовалась приличная по размеру площадка, словно насыпанная специально. Никаких табличек с надписями указывающими, что это Камень Любви или выдолбленных сердечек вокруг не наблюдалось.

Тем ни менее по узкой лесной дорожке, поднимающейся от подножья невысоких скал, тянулась пусть и реденькая, но постоянна вереница страждущих, преимущественно юного романтичного возраста.

Очередь создала только наша галдящая ватага.

Учитель не стал вдаваться в подборные рассказы об этот булыжнике, сообщив только что нужно подойти к этот отполированной до блеска отвесной скале, подумать о своей второй половинке и дотронуться до камня ладонью. Если что-то в наших эмоциях отзовётся, то в подтверждение чувства появится легкое свечение. Не уточнил только свечение чего. Если глаз, то засветились многие уже от самого факта нахождения у этой "святыне".

Девушки с благоговейным трепетом двинулись на покорение вершины, едва не переругавшись, что пойдет второй. Заминка вышла только с первым местом. И честь выпала, не учувствовавшей в перебранке Луизе.

Как и я ожидала, ничего запоминающегося не происходило. Камень безмолвствовал, не реагируя ни на просьбы, ни на угрозы, ни на слезы. Стойко снося мольбы и пинки, разочарованных девушек.

Пару раз создавалось ощущение, что прожилки становились ярче, но я бы списала это на проникающие, через покачивающуюся на ветру листву, лучи солнца.

До камня дотронулись почти все. Кто с надеждой, кто с сарказмом. Это был своего рода обязательный ритуал. И если девушки мечтали увидеть подтверждение своей влюблённости, то парни наоборот посмеивались, подтрунивая друг над другом.

Единственный, кто ухитрился проскочить незамеченным, это Орен. Точно помню, что к камню он не приближался, но почему-то уже стоял на противоположной стороне площадки.

Я хотела последовать его примеру, и, взяв под уздцы свою лошадь и огибая собравшийся перед камнем по дуге, пошла на другую сторону. Дойти успела только до середины, как про меня вспомнили.

— Адель, — встрепенулась она из девушек. — А как же ты? Ну-ка иди сюда.

— Я, пожалуй, воздержусь, — миролюбиво улыбнулась я.

— Нет-нет, как можно, — загомонили ребята. Кто-то настойчиво отобрал у меня поводья. Белка, предательница, покорно пошла с чужим человеком, на прощанье, махнув мне блинным хвостом.

— Вот на тебе-то мы и проверим, работает эту штука или нет.

— Работает, — подала голос уже прошедшая экзекуцию девушка. — Вы же видели, что у меня он светился. Видели? Ну, все же видели...

Попыталась отнекиваться, уворачиваться от загребущих рук одногруппников, заверить, что мне не интересно в этом участвовать, но всё было тщетно. Общественность требовала зрелищ. Не отбиваться же от ребят в прямом смысле?

Кому-то действительно было просто интересно. Кто-то откровенно злорадствовал, что я боюсь разоблачения своей неразделенной любви. Луиза, как всегда затерялась в толпе, снимая с себя ответственность за предстоящее действо.

Настоящей Адель сейчас пришлось бы не просто. Я же, пыталась придумать, как буду отшучиваться, когда все убедятся, что булыжник не умеет показывать диафильмы на тему для Святого Валентина, и перейдут к состязанию по насмехательству.

Вот почему, когда общаешься на нейтральные темы, все вроде нормальные люди, а чуть что превращаются в стайку гиен?

— Какая же глупость, — застонала я, оставшись напротив камня в гордом одиночестве. — Это просто разновидность песчаника с вкраплениями какого-нибудь гранита. Шутка природы.

— Да-да, — согласился кто-то из наших. — Но интересно же.

— Интересно разочаровываться в легендах?

— Ну, давай же, — подтолкнула меня одна из одногруппниц.

— Ладно-ладно, — раздраженно пробурчала я.

Вот нашли себе развлечение на мою голову. Раз уж участвую в этом балагане, то для очистки совести придется сделать все правильно.

Как там сказали? Представить своего любимого и дотронуться до скалы. И никто не уточнял, надо ли избегать красных прожилок или наоборот стараться коснуться ладонью двух полосок сразу, чтоб замкнуть цепь? Вдруг свечение камня зависит от этого, а не от степени влюблённости?

Помедлив, я выбрала самый серый, и предположительно самый безопасный, участок стены, положила на него руку и мысленно представила Алексея. Кто же из нас прав? Я, считающая когда-то, что нашла своего единственного, или он, отнесшийся ко мне, как к курортному развлечению?

И тут камень вспыхнул!.. Не замерцали на солнце красные прожилками, а вся поверхность скалы от земли до самого верха засветилась изнутри ярким темно-красным светом, настолько сильным, что слепил даже в разгар солнечного дня.

В первую же секунду я хотела отдернуть руку, но меня словно парализовало. И в окутывающем свечении, как в реальности я увидела свою первую и пока единственную любовь в момент нашей последней встречи, а сердце пронзила боль и непонимание, пережитые в тот день.