По правому борту от меня уже гремел бой. Вы думаете, что можно управлять средневековым боем голосом, как бы не так. Крики звон оружия, треск ломающихся вёсел, предсмертные крики раненных, и вся эта какофония так давили на уши, что если бы я крикнул что то своему соседу, стоявшему справа или слева от меня, то тот бы меня вряд ли услышал, чего уж говорить об управлении морским боем. Поэтому я не думая схватил вторую сулицу и присмотревшись увидел в темноте надвигающийся силуэт вражеского корабля метнул в него свою сулицу. А потом подтащил двух стрелков к борту и показал им рукой цель, побежал к другому борту.
Ночную мглу вдруг разорвал росчерк взлетающей в небо ракеты, хотя нет не ракеты, это с соседнего островка связанных чаек запустили горящий горшок, но результат нулевой. Прочертив огненную дугу в небе, горящий снаряд упал в море. Однако это стало сигналом и десятки таких же горящих факелов полетели в ночную мглу в сторону надвигающихся силуэтов кораблей противника. Вот кто то из моиз огнеметателей попал, но вражеские морячки очень быстро залили чадящий горшок водой. Вот опять кто то попал и даже что то загорелось, но большого пожара не получилось, очень быстро и этот горшок потушили. И всё, с двух десятков брошенных горшков всего два попадания, вот такая эффективность ночного огненного боя, эффективность ноль целых и хрен десятых. Однако эффект все таки был. Огненные точки в небе осветили поле боя. Картина маслом, по флангам наших стоявших в море островков атаковали вражеские шнеков, а вот наш центр враги не атаковали.
Бой с приближающимися вражескими судами шел в три этапа: в начале происходил обмен удара сулиц с расстояния тридцати шагов, потом сближение и короткий бой веслами, враги пытались пристать к нашему борту для абордажа, а наши морячки отталкивались веслами, а иногда и лупили по хребту зазевавшихся воинов врага, это действие поддерживалось лучниками и арбалетчиками, а потом уже начался настоящий штурм. Враги перепрыгивали с расстояния двух-трех метров на наши чайки и налетали на выставленные копья, тех кто успевал прорваться просто сталкивали круглыми щитами в воду, некоторые вражеские бойцы успевали зацепиться за борт, тогда им лупили по рукам топорами. Я смотрел на эту картину и не мог понять, на что же надеются вражеские капитаны, или штурманы, или кормчие как их, этих уродов там называют? Ведь ночной бой и так очень труден в своей организации, а когда вы прыгаете на связанные канатами вражеские чайки, где изначально воинов больше. То есть у меня в двух чайках минимум сорок воинов, а штурмуют меня двадцать, я этих товарищей потыкав копьями и побив по бестолковой голове топорами либо сбрасываю в воду, либо гоню на их корабли обратно.
Иногда в темноте к нашим островкам врагам удавалось подвести аккуратненько с другого борта свой шнек и атаковать с двух сторон, но это получалось редко, из-за нашего построения. Мы просто не оставили мест между связанными кораблями, в которое мог бы легко пройти вражеский корабль. Иногда, вражеские суда приставали к бортам своих же кораблей и штурмующие дико вопя переползали через тела раненых и убитых своих сотоварищей перли к нам на чайку. Весь этот процесс происходил в полной темноте. Управлять боем было не реально.
Крики, треск дерева, звон стали, все слилось в общую какофонию звука.
Я стоял, прикрывшись щитом и периодически колол мечем в торс очередного прото викинга. На фоне сияющей в небе луны, их оголенные торсы светились белым пятном в ночной мгле, и нужно было всего то вовремя выбросить руку и ткнуть в белое пятно мечом или рубануть по волосатой голове. Иногда такой берсерк прото викинг прыжком приземлялся на моих щитоносцев, сбивая их весом тела с ног и начинал рубить топором как заправский лесоруб. Однако после двух трех ответных ударов и этот воин падал, заливая бревенчатый пол чайки своей кровью и засыпая все вокруг потрохами. Корабли раскачивались после каждого налета врага, не смотря на то, что мы надежно связали попарно все корабли, но все таки сильная килевая качка заваливала моих воинов, падал и я все чаще с ног. Было трудно стоять, я все чаще и чаще поскальзывался на скользком от крови деревянном полу, но бой продолжался, я встал на колено и привалился щитом к борту, так стоять удобнее.
Вдруг борт судна подпрыгнул вверх, и резкий треск ломаемого дерева огласил ночную тьму, я с трудом удержался, и не усмотрел вражеского воина, что пытался в этот момент перепрыгнуть к нам на борт, его ноги уже коснулись скамейки, но палуба подпрыгнула и воин задрав ноги к небу десяти пудовым мешком свалился на меня.
Я кхекнул и саданул по голой груди пару раз локтем, а потом с оттягом резанул мечом, рассекая мышцы грудной клетки.
Вражеский воин выбросил свое оружие и схватив меня за шлем, потащил мою голову к себе. Вот сука, чуть шею не свернул, если бы я упирался, то мне бы свернули голову как кутенку, но я в последний момент распрямил колени и подавшись вперед навалился головой в стальном шлеме на противника, упершись ему в лицо, а потом достав рукой засапожный нож три раза резко вогнал нож в левый бок вражины, потом отталкивая противника левой рукой еще раз пять ударил врага ножом в район грудины. Но тот гад отпускать шлем не собирался, и мне пришлось резким движением руки развязал кожаный ремешок шлема, после чего я с удовольствием вытащил голову с захвата. А враг умирая, все еще сдавливал в могучих руках стальную полусферу шлема. Я посмотрел на этого убогого и вогнал ему нож в глаз. Это единственный способ быстро обезвредить противника, лезвие попадает прямо в мозг, разрушая нервные связи с мышцами, и руки вражеского воина безвольно свисают, а тело завалившись на спину падает на пол чайки.
Еще один, еще один смердящий кровью и мочой труп. После окончательной смерти тела из него вытекает наружу все, что может течь, включая фекалии из заднего прохода. Вонь, какая же вонь вокруг, однако никакого рвотного рефлекса нет.
Да странно, всякие фантасты наперебой пишут про блюющих воинов, а я вот не блюю. Уровень адреналина в крови такой, что можно покорять Эверест на одном дыхании, адреналин держит раненого воина на границе жизни и смерти. И вражеский вояка с проткнутым железным клинком пузом еще успевает нанести с десяток ответных ударов топором, пока потеря крови постепенно не закрывает ему глаза. Вот только минуту назад свирепый прото викинг, огромнейшего размера детина с куском сулицы в груди размахивал топором направо и налево, а сейчас он тихо сполз на пол и прерывисто дыша закрыл глаза. Смерть от потери крови, равносильно сну. У воина просто закрылись глаза и он уснул вечным сном, а на его место уже влетел очередной прото викинг и одним мощным ударом щита сбил моего соседа с чайки, и тот бедолага в полном бронном комплекте полетел в воду, его смерть будет еще тише, он просто опуститься в царство морских богов, а утром мы даже не узнаем, что произошло с тем бедолагой.
Когда вокруг меня образовалась свободное пространство я наклонился к борту. Чтобы проверить причину такого сильного удара. Оказалось, что очередной вражеский корабль, не имея возможности ровно пристать к борту на полном ходу врезался своим носом в привязанный к моей чайке корабль. Дерево, слишком плохое дерево в этом мире, нет пока ни укрепляющих вставок, ни обитого железом носа. От такого удара бортовые доски нашей чайки треснули и корабль стал принимать воду. Вражеский корабль в это время наполз своим огромным форштевнем на моего соседа и уверенно его топил, но соседняя чайка еще держалась на воде, так как была привязана к нашей чайке канатами. Бой на терпящем бедствие корабле продолжался уже по колена в воде. И так долго продолжатся не может, рано или поздно сосед справа уйдет под воду и возможно перевернет мое судно, ведь я привязался к нему канатами по борту.
— Все ко мне на борт, руби канаты — заорал я из последних сил, а сил кричать уже не было, да и перекричать этот адский шум было невозможно.
Однако меня услышали рядом стоящие воины и кинувшись к соседям стали тащить их за брони к нам на судно, в то же самое время оттесняя врагов копьями. Застучали топоры разрубая канаты. А враг все перепрыгивал и перепрыгивал на обреченное судно. Я успел снять с тонущего соседа всего девятерых воинов, а остальные так и не услышав команды на эвакуацию продолжали сражаться стоя в воде уже по пояс, а раненые лежали у борта обреченно смотря на заполняющую чайку воду.
Все, шансов у этих людей нет. Нет шансов ни у моих воинов, ни у вражеских, что в яростной атаке попрыгали на борт тонущего корабля.
Нас было все еще много, половина моих воинов лежали либо убитыми, или ранеными на полу чайки, но больше двух десятков воинов собравшись у борта отбивались от нападающего врага.
Так, есть зазор, справа тонет судно моего союзника и судно вражеского капитана самоубийцы, что на полном ходу врезался в связанный остров теперь находится на большом удалении от нас, к тому же с того корабля большая часть команды уже погибла. Это означает, что угрозы справа пока нет, значит есть немного времени, чтобы устранить угрозу слева, где у нас имеется незначительный перевес сил. Я бросил щит, левой рукой поднял кем то оброненный топор и с криком 'все за мной', бросился на вражеское судно, что стояло слева по борту.
Неожиданный контр удар потряс противника, мы слишком долго оборонялись, слишком долго, чтобы противник расслабился, и тут на его палубу перепрыгнул десяток одетых в бронь воинов и бой закипел с новой силой.
Всего несколько ударов топором и вражеское корыто захвачено, так как оставалось там всего с десяток уставших воинов, готовящихся к атаке, вот и профукали контрудар.
Слева по борту от захваченного корабля был еще один, и я долго не думая перепрыгнул на него. После приземления сразу упал на колени, и начал рубить врагов по ногам, пару ударов прилетело в спину, и я заваливаясь на бок отмахнулся топором, потом выронил его и вытащил свой меч. Хлестнув противника сзади по торсу, а потом рубанул под щит очередного вражеского воина, угодив ему в голень. С трудом встал и завертел смертельную мельницу мечом, но меч тут же ударился о скамейку кончиком лезвия и чуть не вылетел с руки. Я отвлекся, вытаскивая железку из толстого дерева, а в это время в меня бросили щит, и сразу же какой то здоровяк кинулся в мою сторону.
Удар корпусом как в американском футболе и мы вместе вываливаемся за борт. Еб-тить, что ты будешь делать, я вылетел за борт уже с бесполезной железкой. Ведь в воде мечем не помашешь. А вражина уже вцепился мне в шею могучими руками, подминая под себя.
Мы красиво тонули. Враг оказался просто чудовищно злым. Нет, он не пытался всплыть, он тонул вместе со мной и в это же время он просто меня душил.
Я потянул за сапожный нож и ударил вражину в бок, но хрен там, попал куда-то в ногу, потом ещё и ещё раз ткнул железкой во вражеское тело, и даже вроде попал, притом прилично попал пару раз так, что нож вошел по самую рукоятку, но чудовищной силы руки врага все сжимали и сжимали мое горло. Враг уже мертв, я видел как последние пузырьки воздуха выходили с его рта, но стальная хватка кистей не отпускала мое горло.
Так спокойно, вспомним уроки МЧСовцев, я как человек проживающий возле моря несколько раз подрабатывал спасателем на пляже, а там учили освобождаться от захвата утопающего.
Так, резануть по кисти, перерезая сухожилия и вены, выпуская в морскую воду вражескую кровь, теперь просунуть ладонь под большой палец утопающего.
Блин, уже темнеет в глазах.
Схватить большой палец, вывернуть кисть утопленника и резануть по жилам своим ножом, есть. Поднырнуть под вторую руку утопающего и круговым движением головы вокруг кисти как бы завернуть руку утопающего врага наружу, сбросив захват. Есть, а теперь контрольный удар кинжалом в горло. Всё, плыви себе дальше, вальгалла там на дне, а мне наверх пора, на воздух, я же не человек-амфибия.
Вот блин, но ведь я тоже иду на дно, бронь тащит вниз. Потащил конец верёвки и хрен, бантик вместо того, чтобы развязаться тупо затянулся. Не ссы, прорвемся, шептало в ухо меня мое второе я. Так, перерезаем ножом веревку, стягивающую в районе пояса наборный доспех из стальных пластин, а теперь кувырок головой ко дну и снимаем железный панцирь через голову, все теперь только вверх, на морально-волевых, сил уже нет, а вот злости хватит на троих, работаем ногами, ногами почаще и иногда помогаем себе бомучими гребками руками.
Я вынырнул в трех метрах от борта чайки и хватанул пару раз ртом воздух, а потом большими гребками приблизился к судну. Схватившись рукой за борт я очень долго отдыхал, восстанавливая дыхание. Потом подтянулся на руках и бросив тело вверх лег животом на борт. Бой уже почти притих, на коленях стоял раздетый по пояс мужик и закрывал огромную дыру в боку, с которой толчками вываливалась темная кровь. Так этот нежилец, печень пробита, но нежилец увидев меня встал, и шатаясь направился к борту. Я перевалился и упал внутрь судна, а потом медленно встал на колено, ожидая последнего врага.
Наклон влево, и противник чуть задев меня на последнем вдохе проваливается вперед справа, а я вгоняю ему нож в поясницу стараясь повредить крестец, а потом распрямляя колени толкаю вражину обеими руками. Враг медленно падает вперед, всё, все умерли, а я тут вроде место возле себя расчистил. Да нет не место, а целый шнек очистил от противника. Всего то. Где враги, где эти супостаты, ведь их было так много?
Я пошарился в ладье и нашел себе оружие. Теперь я взял настоящее оружие, как ни странно я взял топор. Да, меч я потерял, где то там в морской пучине утонуло целое состояние. Крутейший меч, стоимостью в 100 гривен серебра, это же 10 гривен золота, это ж квартира в Москве по меркам 21-го века, а я вот так бездарно взял и тупо кучу серебра утопил. А может ну их нахрен эти мечи, я ведь и засунул себе кинжал за сапог из-за страха потерять меч в бою. А тут на кораблях махать длинным мечом не удобно, может поэтому у пиратов 15-17 века были специальные абордажные короткие сабли и широкие но тяжелые палаши. А я тут тупо стал жертвой кино режиссеров 20-го века, которые всегда викингов изображали с мечами. Им, этим режиссерам нужна красивая картинка, им нужен брутальный мужик с мечом в кадре, а вот мне нужно более надежное оружие в морском бою. Ладно об этом подумаю уже там в Полоцке.
Как то буднично мы потеряли одну чайку и завладели двумя шнеками, и бой опять перешел в первую фазу, опять в нас метали сулицы и пытались пристать. Но задор у врага был уже не тот, видно самых резвых мы успели перебить, а остальные просто запутались в ночном бою и не могли понять что происходит, где враг, где свои. К тому же и метательное оружие подошло к концу.
То тут, то там слышались команды врагов и темные силуэты кораблей стали отваливать в ночную мглу.
Всё, первый натиск мы сдержали.
— Берем эти три корабля — прокричал я, команду — разделить поровну экипажи, вяжите корабли веревками, наших раненных на средний корабль, трупы и раненых врагов за борт.
Походив по кораблям я перебрался на свою чайку и подобрал валяющийся арбалет, потом пошарил у раненых и убитых воинов по поясам нашел аж целых пять болтов, да еще и вытащил два болта с трупов.
