Ее голос дрожал и срывался, Мариза с трудом перевела дыхание и попыталась улыбнуться. Получилось плохо.
Элкси подвел девушку к окну, снял с витиеватой тонконогой табуретки какую-то антикварную вазу и поставил ее на пол.
— Садитесь, — сказал он решительно, — И оставайтесь здесь, пока я не вернусь. Я принесу вам бокал вина.
— Вина... — пробормотала Мариза, послушно занимая место вазы, — О, это действительно то, что нужно. Спасибо, спасибо вам!
Элкси не слушал ее. Быстрым шагом он вернулся в зал, схватил бокал вина у первого попавшегося ему лакея и вернулся к девушке. Она сидела там, где он ее оставил, неподвижная, как статуя. Самые разные мысли метались у Элкси в голове, но ни одной более-менее подходящей версии того, что могло произойти, чтобы так расстроило Маризу, не появилось.
Он сел на подоконник с ней рядом и протянул бокал.
— Пейте.
Мариза послушно сделала глоток. Потом еще один.
— Вам лучше? Пейте еще!
Мариза кивнула и сделала еще один глоток. Кажется, на ее щеки начал возвращаться румянец, и губы порозовели, по крайней мере, она стала меньше походить на выходца с того света.
— Все, — она вернула ему бокал, — Больше нельзя, а то я опьянею и это будет совсем подозрительно. Мне уже гораздо лучше. Я уже почти готова... Еще минуту...
Она посмотрела на встревоженного Элкси снизу вверх, потом взяла его руку и крепко сжала.
— Как хорошо, что вы меня встретили сейчас. Это все равно, как знак свыше. Поддержка, которая была мне так нужна. Теперь я совсем уверена, что делаю все правильно...
— Делаете что?
— Вы обещали не расспрашивать.
— Нет. Я обещал не выдавать вас. И я вас не выдам. Но вы никуда не уйдете, пока не расскажете мне, что задумали.
Мариза откинулась к стене и на мгновение закрыла глаза.
— Уйду. Потому что если еще через пару минут я не появлюсь в зале, меня будут искать. Нас с вами не должны увидеть вместе.
— Поэтому рассказывайте быстрее.
— Нет... Нет... — она покачала головой, — Я не могу. Просто не могу.
— Не доверяете мне?
— Вы все равно не сможете мне помочь. Только огорчитесь.
— Мариза, безвыходных ситуаций не бывает. Я уверен, что смогу вам помочь. Знаете, как любит говорить моя бабушка: нет выхода только из могилы.
— Из могилы, — пробормотала Мариза и вздохнула, — Да... Умирать страшно. Очень страшно. Я не думала, что — настолько.
— Что дала вам служанка?
Мариза глубже спрятала руку в складках платья.
— Отдайте мне это!
— Нет! — испуганно вскрикнула девушка, — Вы не представляете, как сложно было это достать! Второго случая может не представиться!
— Я все равно у вас отберу эту дрянь! Зачем вам яд, боже правый?! Почему вы хотите умереть?!
— Я не хочу умирать! — воскликнула Мариза с мукой и поднялась с табуретки, — Не хочу! Но я должна!
Элкси встал рядом с ней и взял за плечи.
— Мариза...
— Я думала, вы посланы мне Богом... — слезы снова потекли из ее глаз, — а вы меня мучаете! Люана принесла мне не яд, она смогла достать для меня средство, благодаря которому я... я смогу... — она всхлипнула, и произнесла самое страшное, — избавиться от ребенка...
Когда она произнесла эти слова, у нее снова затряслись руки. И слезы уже текли и текли, не переставая. Мариза теперь даже не пыталась с ними бороться, полностью отдавшись горю.
Элкси смотрел на нее совершенно потрясенно и не знал что сказать.
— Но Джес уверял... — пробормотал он, и тут понял, что говорит глупость. Даже если бы у Маризы с Аландером что-то было до свадьбы, сильно переживать по этому поводу причин не было никаких. Такое случалось, несмотря на всю бдительность мамушек и нянюшек, изо всех сил старавшихся не оставлять жениха и невесту наедине, и неожиданная беременность чревата была только тем, что свадьба назначалась на самое ближайшее время.
— Это ребенок не Джеса, — покачала головой Мариза.
Элкси смотрел на нее так, будто видел впервые. Он никогда не думал, что Мариза могла бы вот так просто переспать с кем-то... Оставалось признать, что он ничего не понимает в женщинах.
— Может быть, вам стоит признаться отцу? — проговорил он, — Помолвка, конечно, будет расторгнута, но я уверен, что Джес все поймет и не будет устраивать скандалов. И вы выйдете замуж за отца ребенка, не такое уж чудовище ваш отец, я полагаю, чтобы ради принципов согласиться пожертвовать вашей жизнью!
— Ради чести мой отец пожертвует гораздо большим, чем жизнь одной из дочерей. Он не выдаст меня замуж за слугу, за шеану...
Элкси смотрел не нее с ужасом.
— Как это вас угораздило?
— Я люблю его, — сказала Мариза, — Всегда любила и буду любить. Он необыкновенный, он великий человек, Элкси. Если бы вы его знали, вы бы поняли...
— Так велик, что не снизошел до того, чтобы предохраняться?
Теперь Мариза покраснела.
— Это произошло... случайно. Мы не предполагали...
— Ну да. И теперь вы исхитрились раздобыть эту отраву, которая обеспечит вам выкидыш и, скорее всего, убьет вас саму.
— Может быть, мне повезет и я останусь жива. Люана говорит, что шанс есть, я сильная, я здоровая, я могу выжить...
Элкси смотрел на нее скептически.
— Поверьте, — добавила Мариза, — другого выхода у меня все равно нет. Отец убьет меня, когда узнает. А если он выпытает, кто отец ребенка, он убьет и его.
Убьет... Да, теперь Элкси не сомневался, что действительно убьет. Согреши Мариза с кем-то равным себе, хотя бы и не подходящим кандидатом в мужья, отец бы, возможно, простил ее в конце концов, но вряд ли он смог бы так просто пережить факт, что его дочь носит ребенка шеану. Он убьет ее. И никто его не осудит. Все поймут, все поддержат такое решение...
Все-таки Генлои прав, нужно что-то менять, и делать это следует срочно!
Аборты на Эридане были запрещены законом. Убийство нерожденных детей на планете, где всегда не хватало населения, считалось чудовищным кощунством, поэтому искусственно разрешить женщину от бремени до срока разрешалось только по серьезным медицинским показаниям и только с разрешения ее опекуна. С малых лет девочки воспитывались в атмосфере святости материнства, на примере многодетных бабушек, тетушек и старших сестер готовясь к исполнению своей главной и, по большому счету, единственной жизненной миссии. О женщинах, не желающих иметь детей или, тем паче, убивающих своих детей во чреве, которые обитали где-то в иных мирах, и даже летали на военных кораблях вместе с мужчинами, упоминалось не иначе как с ужасом и отвращением.
Но конечно, не существует закона, который рано или поздно не приходится обходить. Женщины не имели права на аборты, но они их делали... По разным причинам, чаще всего по очень весомым, потому что аборт на Эридане был равносилен самоубийству. Рецепт ядовитого зелья, приготовляемого из каких-то редких трав, хранился в секрете и передавался из рук в руки, уж сколько изготовительниц и распространительниц этой кошмарной настойки было осуждено и примерно наказано — остановить процесс было, разумеется, невозможно.
Контрабандой на планету поступало множество запрещенного товара и даже технологии из внешнего мира, но в этот список не входили никакие средства для прерывания беременности. О женщинах, которым оно может понадобиться, просто никто не думал. И в своем скрытом от мужских глаз мирке, они пытались справиться с проблемой сами — как могли. Пусть даже ценой собственной жизни.
Если бы знать! Элкси мог бы сам найти и купить какое-нибудь безопасное средство для избавления от ненужных детей на одной из планет Союза и привезти его для Маризы, но теперь на это времени уже не было. Поиски и перевозка займут никак не менее трех-четырех месяцев, да и это — в лучшем случае.
— Мне уже совсем пора идти, — проговорила Мариза, — Наверняка, меня уже ищут...
— Постойте! — Элкси схватил ее за руку. — Мы должны что-то придумать! Не может быть, чтобы не было никакой возможности... Вы можете сбежать!
— Сбежать? — изумилась Мариза, — Куда?
— В место, где вы будете в безопасности.
В голове Элкси тут же возникло видение столь любимого заговорщиками бункера, в поместье на берегу океана, где он мог бы спрятать Маризу. Но ее будут искать. Родственники, а потом и Аландер... Ну, Джесу, положим, можно будет все рассказать, но все равно — это не выход! Всю жизнь просидеть в подземелье — это не многим лучше смерти. Да еще с ребенком... А если она будет выходить, рано или поздно кто-нибудь ее увидит.
Но... Мелькнувшая вдруг мысль была абсурдна и гениальна.
— Есть один выход, — проговорил Элкси, — Я могу увезти вас отсюда. В свой дом. Я могу заявить вашему отцу, что ребенок, которого вы носите — мой. И вам останется только подтвердить это. Тогда ваши родные не станут преследовать вас. Будут ненавидеть — но и только. Может быть, в конце концов, даже простят. В глубине души. Но вы останетесь живы.
Мариза смотрела на него с недоумением.
— Я не понимаю...
— Мужчина, опорочивший девушку до свадьбы может жениться на ней или — взять в наложницы. Да, это опорочит вашу честь и честь вашей семьи, но, по крайней мере, никто не умрет!
Элкси решительно взял ее руку и отобрал пузырек с отравой. Мариза почти не сопротивлялась. Она смотрела на Элкси с недоверием и надеждой.
— Вы предлагаете мне...
— К сожалению, я не могу на вас жениться, — сказал он, — Мои предки поднимутся из могил и задушат меня, если я признаю наследником чужого ребенка. Но вы будете жить в моем доме и будете в безопасности. И этот ваш возлюбленный тоже будет вне подозрений. Решайте, Мариза. И пожалуйста быстрее. Если вы согласны — нам надо спешить.
Мариза прижала ладони к лицу и кивнула. Глаза ее были совсем безумными.
— Хорошо, — произнесла она, — Если вы уверены, что так будет лучше для всех...
— Ну еще бы!
Элкси включил комм и связался с Дайном.
— Будь наготове, чтобы срочно взлетать. Я буду через несколько минут. С девушкой. И мы летим домой. Нет! Летим в особняк!
— С кем вы будете?! — изумленно спросил Дайн.
Но Элкси уже отключил связь.
— Возьмите меня под руку, — велел он Маризе, — Мы идем медленно, прогуливаясь. И улыбаемся. Улыбайтесь, Мариза!
Их видели вместе и провожали взглядами с любопытством и удивлением, предвкушая скандал и возможность посплетничать от души, — прекрасная Мариза Вермиер, невеста сына адмирала Аландера прогуливалась за ручку с Сайгероном. И где же это они были? И куда направляются?
На выходе из дома их остановил лакей.
— Прошу прощения, эрселена — обратился он к Маризе, — но вы не можете покинуть дом без сопровождения ваших родственников. Я вынужден...
Элкси не дал ему договорить, ударив кулаком в живот. Лакей сдавленно охнул и сложился пополам.
— А теперь, бежим! — сказал Элкси и, схватив Маризу за руку потащил ее к флаерной площадке, слыша за спиной какие-то суматошные крики, но не оглядываясь.
Дайн открыл им дверцу и взлетел, как только они оказались в кабине.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — сказал он флегматично.
— Еще бы! Ха! — Элкси посмотрел вниз, на то, как снуют по дорожкам люди, — Я только что украл самую красивую девушку!
Он подмигнул Маризе и та как-то истерически рассмеялась, спрятав лицо в ладонях.
— Вы спятили, — констатировал Дайн.
— Нисколько. Я всего лишь щелкнул по носу людей, убивших моего отца.
— Вы говорили с человеком, с которым должны были встретиться здесь?
— С кем? А, нет! Не успел... Мне было не до него.
Дайн промолчал. На лице его было выражение усталости и смирения.
* * *
Старый особняк Сайгеронов, конечно, не был полностью заброшен все эти годы. Большинство комнат были закрыты, но в доме жили люди, которые присматривали за порядком и даже кое-где убирали. Поэтому прихожая и малая гостиная были вполне готовы к приему хозяина.
С любопытством поглядывая на Маризу, экономка, старушка, служивая здесь еще во времена родителей, предложила чай и пирожные и спросила, следует ли подавать ужин.
— Ограничимся чаем, — решил Элкси, — И принеси какое-нибудь легкое успокоительное, которое безопасно принимать женщинам в положении.
Мариза пребывала в какой-то прострации. Она еще не совсем осознавала, что сделала, и не знала то ли ей радоваться, то ли ужасаться.
Принесли чай. И какой-то отвар из трав, который Мариза послушно выпила.
— Комнаты скоро будут готовы, — сообщила экономка и удалилась.
— Осталось совсем немного, — сказал Элкси, — Сейчас наверняка, заявится ваш отец и будет колотиться в двери. Лучше будет рассказать ему все сразу, и покончить со всем.
Мариза посмотрела на него с ужасом.
— Я так его боюсь! — проговорила она, крепко сжимая ладонями чашку.
— Не нужно бояться. Ворваться в дом он не сможет, а впускать его я не собираюсь. Мы мило побеседуем через дверь, конечно, это крайне невежливо, но не в нашем положении сокрушаться по поводу нарушений этикета... Вашей задачей, Мариза, будет подтвердить мои слова, иначе ваш папаша мне не поверит и решит, что я вас просто похитил.
— Да, я понимаю...
Кусок, явно, не лез Маризе в горло, она отложила надкушенную булочку и сделала несколько торопливых глотков чая — как перед казнью.
Несколько минут они сидели в молчании, потом появился дворецкий, который сообщил, что несмотря на поздний час, эрселен Вермиер стоит у ворот дома, в сопровождении каких-то людей, и настаивает на разговоре с хозяином.
Элкси взял Маризу за руку и пошел с ней в прихожую. Мариза шла за ним как сомнамбула, больше всего на свете ей хотелось вырвать руку, убежать и спрятаться в каком-нибудь темном углу. Но она заставила себя идти. Осталось немного... Последний раз... В самом деле, скорее всего она сейчас увидит отца в последний раз! Лучше бы не видеть его вовсе...
— Он не сможет ничего вам сделать, — еще раз сказал ей Элкси, прежде чем включить связь.
Возникший на экране Вермиер был грозен, глаза его метали молнии. Он посмотрел на Элкси, потом на стоящую за его плечом свою дочь, потом снова на Элкси. Такой незамутненной чистой ненависти, Элкси еще не приходилось видеть. Поневоле стало жутковато, захотелось выключить монитор и приказать как следует забаррикадировать двери.
— Что все это значит? — прорычал Вермиер.
За спиной старика стояли его сыновья, в глазах которых сияла та же самая лютая ненависть, сейчас мальчики уже не выглядели такими невозмутимыми, казалось, они едва сдерживаются, чтобы не начать ломиться в двери. Руки одного из них были сжаты в кулаки. Чуть поодаль топтались Глостер, — перепуганный и какой-то встрепанный — и еще какие-то люди из его дома.
— Ваша дочь ждет от меня ребенка, — сказал Элкси, стараясь казаться спокойным и не отводя взгляда от полыхающих гневом глаз Вермиера, — Я понимаю, что вас это не порадует. Но, — он пожал плечами, — Поправить уже ничего нельзя. Мне очень жаль, что пришлось увезти Маризу так... внезапно. Но я опасался, что вы можете не удержаться от излишнего проявления эмоций. А в ее положении нельзя волноваться.
