Хроники Дебила. Свиток 2

...Так что первым подвернувшимся под горячую руку оикия, пришлось не сладко. А тот факт что они не знали чем вызван гнев союзников, и не были готовы к отпору, как словесному, так и вооруженному, — лишь усугубило их положение. — На вопрос о потерях. — Тов*хай начал неоднократно тыкать мне под нос свои грязные пятерни и отдельно взятые пальцы. (Тут-то у Витька и появился повод отыграться, на предмет презрительно-высокомерных взглядов). ...Если я правильно понял, — то "народные мстители" завалили не меньше чем целую оикия, но и сами потеряли одного всадника. ...Очень неплохой результат и для той и для другой стороны!

Но затем, на защиту своих подчиненных пришли уже местные оуоо, для которых столь варварское избиение подотчетных им людей, тоже было немалым оскорблением..., и все испортили!

Рыцарь, — он ведь рыцарь даже в каменном веке, и остается таковым даже если оседлал верблюда или ослика. И первое что его отличает от тупоголовых кровожадных рубак-дикарей, — это следование правилам и этикету. — Рыцарь — рыцарю, просто так морду набить не может. ...Как только среди человечества стали появляться люди, имеющие привычку везде и всегда ходить вооруженными, постоянно совершенствуя свою квалификацию убийцы, — появился Этикет!

"Хамус Трамвайнус" просто не выжил бы в условиях, если бы всем пассажирам сего транспорта было бы позволено ходить с оружием, и пускать его в ход по первому зову оскорбленного сердца! ...Так что оуоо "наши", — морды бить оуоо "не нашим", с ходу не стали. Сначала они провели переговоры, обмены любезностями, и изысканными посыланиями нафиг. ...Вот где-то на этой фазе, Тов*хай и занял свою зрительную ложу на балконе ближайшего холма, и начал "лорнировать" невооруженным глазом, сцену театра военных действий.

...Короче, оуоо всех лагерей объединились..., а вернее уже почти договорились до чего-то. Но тут подъехало еще несколько всадников, привезших с собой живого, хоть и малость побитого свидетеля преступления против человечества, а главное, — верблюжачества. — Спор разгорелся с новой силой, и видать кто-то кого-то смертельно оскорбил. — Был брошен вызов и немедленно состоялась дуэль. ...Жалко что меня там не присутствовало. — Очень хотелось бы посмотреть на сей рыцарский поединок верхом на верблюдах, потому как в изложении Тов*хая это звучало очень круто, но абсолютно непонятно. Единственное что я понял точно, что тактику таранного удара они не использовали, (а жаль, — было бы красиво), а просто вертелись на верблюдах вокруг друг друга, обмениваясь ударами. Правда, если судить по восторженным описаниям Тов*хая, выглядело это так, будто бы два четырехногих и двухголовых чудовища дрались между собой, настолько искусны были всадники в управлении своими животными. ...Ну а судя по тому, что ни один верблюд при этом не пострадал, и даже не был ранен, (я бы лично первым делом завалил верблюда, — и мишень побольше, и доспехами не прикрыта, и щитом от ударов не отмахивается), — поединок велся по особым правилам в соответствии с рыцарским и дуэльным кодексами.

Короче, — малость покружившись и хорошенько попотев под поднявшимся довольно высоко солнышке, — один аиотеек завалил другого, (кто — кого, Тов*хай не разобрал), и на этом, как ни странно, конфликт между людьми благородными был исчерпан.

А вот перспективы простых оикия, — были унылы и безрадостны. — Их руководство, поминутно расшаркиваясь и обмениваясь комплиментами с противоположной не менее любезной и расшаркивающейся стороной, — пошла чинить среди них суд и расправу.

...И тут, кажется мнения руководства и подчиненных о степени вены последних, и справедливости наказания первых же попавшихся под руку неудачников, — диаметрально разошлись. — Ведь одно дело быть наказанным за дело. Но когда тебя обвиняют в том что ты не только не делал, но даже и рядом не стоял с теми кто делал....

...Короче, — как я понял. — Выбранные в качестве жертв парочка оикий взбунтовались, и между ними и другими, сохранившими лояльность оикия и оуоо всех лагерей, пошла нехилая рубка. ...Тов*хай опять видел трупы.

Увы. В этот момент наш бесстрашный исследователь быта аиотееков, заметил что солнце уже давненько взошло в зенит, а значит, следуя указаниям своего Великого Шамана, — ему пришла пора закончить просмотр развивающейся драмы, и срочно линять отседова. ...Конечно искушение задержаться и досмотреть до конца, у него было очень велико. Но ослушаться приказа такого крутого и Великого Деятеля, что заставил своих противников драться между собой, Тов*хай не осмелился.

...Не знаю чем там у этих ребят дело закончилось. — Скорее всего, — взбунтовавшиеся оикия все-таки перерезали. Но так или иначе, — а наша эпопея на этом закончилась, преследователи от нас отстали, и мы наконец смогли вздохнуть с облегчением, пожрать горяченького и отоспаться на твердой земле. Но даже я, до сих пор вспоминаю эти дни отчаянной гонки на перегонки со смертью и верблюдами, с содроганием. А чего уж говорить о большинстве наших ребят, уже побывавших жертвами верблюжатников, и с ужасом думающих о возможности повторения прежнего сценария.

...Так что узнать, что там ожидает нас впереди, было бы совсем не лишним. ...Вот только Кор*тек прав. — Увидев что мы плывем в их сторону, — противники рванут от нас что есть мочи, или полезут в "последний бой". И кто-кого догонит, — это ее бабушка надвое сказала, а потерять несколько лодок в отчаянной, но абсолютно никому не нужной борьбе, — лично мне тоже нафиг не надо.

...А что же делать? — Выслать парламентера? ...У горских ребят, подобный обычай вроде был. ....Они ведь присылают друг — другу человека с предупреждением "иду на вы". А вот что насчет этого обычая у прибрежников?

Или может попробовать попроще..., — попытаться совместить доброе слово с револьвером?

— Кор*тек, — обратился я к нашему адмиралу. — А как скоро они окажутся здесь?

— Когда окажутся, тогда и окажутся.... Наверное скоро. — Ответил он мне, посмотрев с изрядным недоумением. ...Ничего удивительного, ведь время тут делится на до полудня, после полудня, и ночь. А расстояния, — дневным переходом. А соответственно скорость, это дневной переход, умноженный на день пути. = когда дойдешь, тогда и дойдешь, если вообще дойдешь. — ...И как спрашивается в подобных условиях, планировать военные операции?

Потому пришлось, не корча из себя умника тупо изложить всем свою идею.... Тоже правда не слишком гениальную. Но как я понял, — тут она проканала за новое слово в стратегии морской войны, потому что обычно тут так не делали.

...Идейка-то в сущности была простая, — растянуться в длинную цепочку от берега и дальше в море, перекрыв тем самым путь встречному каравану. Я даже объяснил им, как подобно загонщикам на охоте, — дальний (морской) конец нашей цепочки, будет загибаться, охватывая воображаемого противника, прижимая его к берегу и отрезая путь назад. ...Не то чтобы я собирался это делать, — просто чтобы знали что так можно. Моя-то идея была в том, чтобы остановить караван, и отправить к нему переговорщика на одной лодке, которую по логике, — испугаться не должны. И это должна быть конкретно моя лодка с новыми крутыми веслами, на которой если что, можно будет быстро удрать к основной группе. ...Пойду естественно я и Витек. ...Я, — потому что инициатива наказуема, а Витек, — потому что хорошо наловчился грести. ...Ага. — Кажется идея всем пришлась по душе. (Или они опять думают что я лишь озвучил инструкцию от духов?). Единственное дополнение, которое внес в мой план Лга*нхи, было, — "Я тоже поеду". ...Ну собственно, так оно и должно быть. — Во-первых он Вождь, а во-вторых, если драка все же начнется, — его длинное копье и длинные руки, сыграют роль дальнобойной морской артиллерии, уничтожая вражеский флот, на недоступном для них расстоянии. ...Кстати!

— Кор*тек. С можешь сделать так, чтобы в цепочке, на том месте где мы с караваном тем повстречаемся, были деревянные лодки? — Те что мы на Реке взяли?

— Зачем?! — Возмутился Кор*тек. — Те лодки плохие, валкие они, по морю совсем плохо ходят. И тяжелые к тому же.

— Зато их одним ударом копья не пропорешь. — Возразил я на это. А если их хорошенько разогнать, да боднуть носом вражескую лодку.... Чуешь что будет?

...Хм. — Кажется Кор*тек учуял. В его забубенной головушке старого пирата начала зарождаться некая идея-стратегия. Но это потом. Сейчас пусть командует флотом для операции "Перехват". А мне пока предстоит своя нелегкая операция по перемещению женской части своего экипажа в лодку Лга*нхи, и подготовка приема его Величества Вождя, снизошедшего почтить своим Высочайшим Визитом, мое утлое корытце. ...И самым сложным тут было, естественно не перебраться с одного верткого кожаного суденышка подбрасываемого волной, на другое, а убедить Осакат в том что Великий Вождь и Великий Шаман, в предстоящей операции вполне смогут обойтись без помощи Великой Зазнайки и Выпендрежницы.

А Кор*тек начал проводить маневр. ...Нет, все-таки сильно нам повезло с этим мужиком. — Куча лодок, с самыми разнообразными техническими характеристиками и экипажами. ...В иных вообще одни бабы и дети гребут. А он с помощью своего опыта и каменновекового мата, все-таки как-то умудрился вытянуть всех цепочкой. И если верить Витьку, (сам-то я хрен чего вижу среди этих бликов и морских далей, (эх, где мои дешевенькие темные очки, в которых я курьерствовал в свое последнее московское лето?)), — уже начал загибать линию. ...А что там кстати наши потенциальные информаторы, они же, — вероятные противники делают? ...Ага, уже приблизились на такое расстояние, что даже я их вижу вполне нормально. ...И то что я вижу, мне как-то не очень нравится. — Сдается мне что они выстраиваются этакой тевтонской свиньей, и собираются идти на прорыв. Так что надо поскорее плыть им на встречу и предотвращать бойню. Но и предупредить экипажи деревянных лодок, чтобы были готовы, тоже не помешает. ...Если не удастся договориться, так хоть постараемся сбить их натиск и рассеять ряды. ...Хотя на кой хрен нам это надо? — воевать-то мы с ними не собираемся! Но просто так теперь ведь хрен пропустишь. — Наши не поймут, — ради чего все эти приготовления к драке, без самой драки?

Витек приналег на весла, я подгребал на носу, направляя курс нашего "миротворца" на приближающийся караван, а Лга*нхи уселся на корме этаким гордым истуканчиком, сжимая в руках длинное копье и положив рядом шестопер. ...Не слишком удачное расположения конечно, с точки зрения управления лодкой. Зато если придется удирать, (а делать это мы будем носом вперед), — Лга*нхи будет куда сподручнее отмахиваться от супостатов именно оттуда. ...Да. — когда эта здоровенная глыба мышц и агрессии сидит с тобой в одной лодке, — сразу появляется какая-то особая уверенность в своих силах. Я лишний раз оглянулся, чтобы подзарядиться его самодовольной уверенностью и звериной мощью....

...А приятель-то мой уже сильно отличается от того раздолбая-почти-подростка, с которым мы чуть больше года назад отправились в свой дурацкий квест. И даже не появившимися на лбу складками от вечной озабоченно нахмуренного лба.... Полагаю забот и напрягов его должность, доставляет ему даже побольше чем мне. ...С шаманом-то без крайней нужды никто связываться не станет. — Шаман штука нелюдимая, дурная и опасная. Вокруг него вечно крутятся какие-то духи, больные с их страданиями, и прочие микробы. А вот Вождь!!! Мало того что он вечно окружен всякими там бета-самцами, внимательно приглядывающимися к возможности занять его место ежели он даст слабину. Так к нему еще и идет постоянный поток соплеменников с вопросами "чего пожрать?" и "что делать?", доставая своими мелкими заботами и глобальными проблемами. Короче, — вождь всегда в деле и всегда востребован, особенно во время, когда племя находится в нестандартно-стрессовой ситуации. ...А когда у нас, скажите на милость была другая? — Мы вечно в чужом краю, и в окружении, в лучшем случае "не друзей", а в худшем, — откровенных врагов. ...И даже если окончательно опухнув, — попытаешься сбежать от всех этих забот и проблем. — племя привычно побежит за тобой, решив что либо ты знаешь где "много и вкусно", либо что пора смываться. — Короче, — быть Вождем, это тот еще геморрой, только заполучив который, ты начинаешь задумываться, — "А на кой хрен тебе все это было надо?". А проблемы Лга*нхи еще усугубляются и тем, что и сам он чрезвычайно молод для такой должности. Да и само наше племя, — еще моложе своего вождя. Ни каких-то общих традиций или обычаев, самостоятельно регулирующих жизнь племени, пока толком не выработано. Управление почти всеми процессами идет в ручном режиме, и на каждый новый вопрос, приходится придумывать новый оригинальный, и устраивающий всех ответ.

...Но я сейчас не про это. ...Я про хорошее. — Сколько себя, (а вернее его), помню, — всегда Лга*нхи ходил ободранный и..., как бы это сказать, — обветшалый. Мальчишкой он как обычно донашивал одежду за взрослыми, а если и попадала в его лапы какая обнова..., — долго ли живет новая одежда на мальчишке, — фактически предоставленном самому себе? Вечные драки и поиски приключений с неприятностями, мгновенно превращают любую новую одежку в лохмотья. Потом, став молодым воином, но еще не женившись, — Лга*нхи решал вопрос одежного довольствия от случая к случаю, пользуясь добротой вдовушек, (и не только в вопросах одежды). ...Причем, — думаю одежда тут была отнюдь не на первом месте. ...Ну а потом, — все вдовушки погибли вместе с несостоявшейся женой Лга*нхи, и помнится как-то раз в Олидике мне даже самому пришлось позаботиться о его гардеробе. ...А потом он..., ну пусть не женился, но обзавелся женщиной. — Так что сейчас, я впервые вижу его ухоженным и даже я бы сказал, — респектабельным и аккуратным.

Собственно банальная фраза, — "семья, — ячейка общества", тут имеет совершенно особое значение. Тут просто по-другому не выжить. И всякая там "любофф" и даже просто секс, — играют второстепенное значение. — На первый план вылезает быт. Холостой степняк-дикарь практически не имеет шанса отведать варенной пищи. — Разные там супчики-бульончики и вареное мясо, а также творог, сыр, простокваша, — ему недоступны. ...Нет, — молодому конечно выделят с общего стола пайку. Но в более зрелом возрасте, — уже облом. ...И суть дела тут не в какой-то там дискриминации по гендерно-гастрономическому принципу. — Суть в четком разделении женских и мужских обязанностей. — Мужик, это исключительно воин, охотник и вечный часовой. Он всегда на страже, всегда готов отразить нападение, или идти выслеживать врага или добычу. Все что он может позволить себе, — это сырое, либо наспех обжаренное мясо. Варение супчиков, да еще и с добавлением корешков да травок для вкуса..., а также требующее сосредоточение и внимания шитье одежды, лепка горшков и обустройство быта, — это женская забота. И так же как женщина не лезет в дела охотников, — мужики не лезут в их заботы. ...А значит, — для полноценного существования, и степному мужику и степной бабе, нужна семья. Так что обычай считать полноценными только женатого мужчину и замужнюю женщину, — корнями своими уходит не в какой-то там Домострой, а гораздо глубже. Чему нынешний вид Лга*нхи служит ярким примером!