| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Гийом дернулся, одной рукой вцепившись в луку седла и уздечку, а другую, с мечом, опустив с резким вздохом. Через миг он безотчетно выпустил из ладони меч, который успел привычным движением подхватить Ансель, и вцепился в свою ногу выше колена. Несмотря на отсутствие видимых ран, между его пальцев заструилась кровь.
— Черт! — прошипел Гийом, болезненно скривившись и вскинув пылающий яростью взгляд на обидчика, который отступил, испуганный своим же поступком.
— Быстро! Уходим! — крикнул Ансель. На этот раз не став церемониться, он схватил за уздечку лошадь Гийома и потянул ее за собой, разворачивая обоих животных в сторону особняка.
Отъехав от толпы, не решившейся погнаться за ними и ограничившейся лишь парой воинственных шагов, он обеспокоенно обратился к Гийому:
— Ты как? Держишься?
Граф кивнул, сжав зубы, и вновь схватился руками за уздечку и седло.
— Вот и держись. — Ансель вернул ему меч, ударил пятками своего коня, так что тот перешел на рысь, и повлек за собой спутника. Гийом при попытке привычно встать в седле во время рыси, скривился, однако промолчал. Ансель бросил быстрый взгляд через плечо. Крестьяне почти полностью скрылись в темноте, лишь отблески их факелов — ныне недвижимых — все еще прорезали мрак.
«А ведь пройдет немного времени, и они, наверняка, направятся в Руан — доносить на нас Лорану», — едва не застонав, подумал Ансель. — «Господи, за что? Как могло все сложиться так?»
Вздохнув и с усилием заставив себя мыслить ясно, он стал присматриваться к Гийому.
— Куда тебя ранили? Насколько сильно? — Ансель в темноте не мог разглядеть, насколько опасна рана, нанесенная вилами.
— Не сильно. Небольшие... дыры. Вроде... вроде две. — Гийом усмехнулся слову «дыра» в описании раны, а вот его спутник нахмурился.
— Насколько глубокие?
— Небольшие.
— Очень больно?
— Терпимо. — Гийом почти огрызнулся, словно больше злился на собственную боль, нежели чувствовал ее.
— Я ведь не просто так спрашиваю, — мягко произнес Ансель.
— Я понимаю. Терпимо! Почти не чувствую. Видишь, из седла же не валюсь. — Гийом улыбнулся, однако улыбка получилась больше похожей на гримасу.
Ансель поджал губы, но промолчал. Вскоре впереди стало возможно разглядеть очертания особняка, ограждения и деревню.
«Что же делать?» — стучало в голове Анселя. — «Что делать?»
Заехав в ворота, которые были все еще открыты, они подвели лошадей к конюшне.
«Надо что-то делать. И быстро. Времени совсем нет». — Ансель ни на миг не прекращал думать, пытаясь решить, как быть дальше. Спрыгивая с лошади, он уже готов был действовать, но плана у него не было. К такому развитию событий он был не готов.
Гийом, также ловко спрыгнув из седла, вдруг отрывисто застонал и повис, удержавшись рукой за круп лошади. Через мгновение он снова стоял прямо. Ансель нахмурился. Похоже, раны были глубже, чем казалось.
— Еще раз. Раны глубокие? — повторил он вопрос.
— Не мешают, — упрямо ответил Гийом.
— Тебе проткнули ногу почти насквозь.
— Не насквозь!
— Сделай шаг.
Казалось, даже в темноте можно было различить, как Гийом закатил глаза, но шаг все же сделал, заметно припав на ногу и скривившись от боли.
— Надо перевязать, — покачал головой Ансель, — иначе лишишься чувств…
— А вот и нет!
— Гийом. — Ансель строго посмотрел на него. — Это твоя первая серьезная рана, надо думать? Не отвечай, я и так знаю, что первая. Стало быть, ты в этом вопросе несведущ. Поэтому просто послушай меня и не спорь, ясно?
Гийом вздохнул, но не стал перечить.
— А что дальше? Они ведь побегут... в инквизицию. — В его голосе не было страха, лишь досада. — Нам нужно что-то...
— У нас есть немного времени, прежде чем они доберутся до Руана, достучатся до Лорана, и тот созовет стражу. — Ансель сам подивился тому, как спокойно звучал его голос, произносящий это. — Лишь после этого они поедут сюда.
— Нужно что-то делать! — воскликнул Гийом. — Не просто же сидеть и дожидаться, пока... — он поморщился от боли, — пока они приедут. Нужно что-то придумать!
— Я и стараюсь, — тихо проговорил Ансель, подводя раненого спутника ко входу в спящий дом.
— И?
— Пока ничего не придумал, кроме одного, — он мрачно усмехнулся. Книга словно обожгла его даже сквозь одежду и ткань сумки, — попросить подсказки у Господа.
— Издеваешься? — возмутился Гийом.
— А у тебя есть идеи?
— Вообще-то да, несколько! Например...
— Вот и придержи их при себе еще недолго. Мне нужно привести мысли в порядок и перевязать тебе рану.
Не обращая внимания на недовольство графа, Ансель повлек его за собой сквозь коридоры особняка в то единственное место, где сейчас мог хотя бы попытаться почувствовать необходимое для здравых рассуждений спокойствие.
* * *
Руан, Франция
Год 1356 от Рождества Христова
Кантильен Лоран не помнил, когда последний раз кто-то будил его среди ночи с такой тревогой. Однако примчавшиеся на лошадях взмыленные двое селян из Кантелё умудрились поставить на уши всю его обитель за несколько мгновений. Крича наперебой и выдавая бессвязные выкрики вроде «еретик», «граф», «учитель» и «одержимый», они все же сумели передать содержание их стычки с графом де’Кантелё и Анселем де Куттом.
Лоран недоверчиво уставился на них и сказал, что только вчера был в Кантелё, однако селяне настаивали на своем, и судья перешел к подробным расспросам.
Выяснив, что самые худшие его подозрения подтвердились, он буквально похолодел, представив себе скандал, который разразится в Авиньоне, если об этом узнают. А об этом непременно узнают, поэтому дело требовалось решить со всей строгостью и в кратчайшие сроки. Прямо сейчас — пока Ансель и его ученик не сбежали. Темнота опустилась только недавно. Оставалось надеяться, что впотьмах они не побегут.
Созывая стражу, Лоран искренне корил себя за такой серьезный просчет. Как можно было пойти на поводу у своего нежелания признать очевидное? Папа запросто может за это лишить его сана, если и вовсе не приговорить к тюремному заключению. Задача инквизитора — находить ересь, даже когда она искусно скрывается за праведностью, а не надеяться, что ее нет.
«Я не справился. Я не сумел. Моя ошибка. А ведь я сам пригласил этого человека к своему двору, я позволил ему обучать моих людей…»
Лоран похолодел от мысли о Вивьене и Ренаре.
Подозвав к себе ближайшего стражника, епископ, побелев лицом, спросил:
— Как тебя зовут, сын мой?
— Ги, Ваше Преосвященство.
— Ги, собери еще трех человек из стражи. По двое отправляйтесь за Вивьеном Колером и Ренаром Цироном. Где живут, знаете? — Он дождался короткого кивка и предпочел не обратить внимания на легкую растерянность стражника. — Приведите их сюда. Заприте в моем кабинете. Никому ничего не сообщайте. Держите их там до моего возвращения. Ясно?
— Д-да, Ваше Преосвященство…
— Повтори приказ. — Лоран дождался, пока стражник повторит, и убедился, что его поняли правильно. — Все верно. Исполняйте именем Святой Инквизиции!
Лоран небрежно хлопнул стражника по плечу и почти бегом направился к конюшням.
«Только бы не опоздать!»
* * *
Кантелё, Франция
Год 1356 от Рождества Христова
Комнату в ночной тишине прорезал болезненный вскрик.
Гийом, сидя на кровати в своей комнате, запрокинул голову, когда тугая повязка, сделанная из наскоро разорванной простыни, обмоталась вокруг раны прямо поверх одежды, и Ансель резко потянул за нее, туго затягивая. Руки графа вцепились в покрывало, и он вдруг ощутил, что силы все же начали покидать его. Он чувствовал себя почти таким же истощенным, как в первые недели более строгого поста.
Когда боль чуть унялась, Гийом опустил голову и попытался перевести сбившееся дыхание. Тело его била мелкая дрожь, замечать которую он считал ниже своего достоинства.
Белое тряпичное полотно начало довольно быстро пропитываться свежей кровью. Гийом нервно усмехнулся, глядя на свою ногу. Лишь теперь, когда пыл несостоявшейся схватки сошел, рана начала болеть по-настоящему, и на то, чтобы держаться достойно и не казаться самому себе тщедушным белоручкой, который будет падать при каждом шаге, требовалось куда больше усилий.
— Сейчас остановится, — попытался успокоить его Ансель, положив руку ему на плечо. — Ты как?
Гийом вновь почти беспомощно уставился на пропитывающуюся кровью повязку и неопределенно качнул головой.
— Что-то это… не помогает, — невесело усмехнулся он.
— Не все сразу, — покачал головой Ансель. — Идти сможешь?
Гийом с готовностью встал, тут же поморщившись и пошатнувшись. Комната сделала перед глазами крутой оборот, дурнота стала еще сильнее. Ансель подхватил его под плечо, понимая, что далеко молодой граф уйти не сможет, даже если попытается.
— Куда… — Гийом попытался перевести дыхание. Лицо его было бледным и будто осунулось за несколько минут, — куда мы?.. В молельную?
Ансель мрачно отвел глаза в сторону.
— Тебе стоит отдохнуть, — печально вдохнул он. — Ты не обязан идти со мной, но мне это нужно, потому что…
Гийом недоверчиво прищурился.
— Вот еще! Оставить тебя без присмотра, чтобы ты опять попытался сделать какую-нибудь глупость? Я не одобряю твоего намерения идти молиться прямо сейчас, но будь я проклят, если сейчас тебя куда-нибудь отпущу! Я ранен. — Он печально хмыкнул. — Мне за тобой не угнаться, если опять вздумаешь сбежать.
Ансель поморщился.
— Я бы не оставил тебя так…
— Ты уже оставил, — строго воззрившись на него, перебил Гийом. Но взгляд его тут же смягчился, став почти мученическим. — Зачем ты это сделал?
Ансель прикрыл глаза.
— Я хотел тебя защитить. — Он покачал головой. — Я думал, что поступаю правильно. Прости меня, Гийом, я…
— Ты чертов мученик! — недовольно воскликнул граф, сделав шаг и снова поморщившись от боли в ноге. — Но… неважно. Уже неважно. Еще успею тебя за это отчитать, когда все закончится. А пока: в молельную, так в молельную. — Он сам взял книгу священных текстов с прикроватного столика и махнул ей перед лицом Анселя. — Идем. Чем быстрее ты помолишься, тем быстрее придумаем, что делать.
* * *
Руан, Франция
Год 1356 от Рождества Христова
Вивьен Колер снова не мог уснуть и сегодняшнюю ночь проводил за книгами. Через несколько часов должен был забрезжить рассвет, и молодой инквизитор искренне опасался, что сонливость нападет на него днем, во время работы.
«Что ж, может, Ансель все же был прав насчет бессонницы», — хмыкнул про себя Вивьен. — «Она вызывает беспокойство, как минимум, своей регулярностью».
От воспоминаний о беспокойстве учителя его отвлек какой-то шум на улице. Ночами Руан обыкновенно погружался в тишину, нарушаемую лишь редкими голосами загулявших допоздна посетителей трактиров или лаем собак. Однако этот шум был слишком сильным — его явно производило много человек, спешно движущихся куда-то на лошадях.
Вивьен тут же выглянул в окно, попытавшись рассмотреть в темноте, что происходит. От увиденного по его спине пробежал холодок. Это явно был отряд городской стражи во главе с епископом Лораном. Они направлялись в сторону Кантелё.
«И без нас с Ренаром. Лоран выехал спешно. Ночью. В сопровождении небольшой армии…»
Вивьен невольно осенил себя крестным знамением и сложил руки в молитве, немо взывая к Господу и моля даровать Анселю Асье милость и силы выдержать то, что его ждет.
Когда отряд инквизиции направился в Кантелё, Вивьен уже понимал, чем это обернется для них с Ренаром. В лучшем случае — разъяснительно-воспитательной беседой с Лораном, трясущимся от одной мысли о скандале в Авиньоне. В худшем — будет допрос, на котором Лоран попытается выбить из своих учеников правду о том, стали ли они еретиками под воздействием Анселя или нет. Последствия такого допроса были непредсказуемы. Никто никогда не предавал огласке истории, в которых допрашивали инквизиторов — такие случаи, если они вообще имели место, тщательно стирались из протоколов и записей… как и люди, прошедшие через эти допросы.
Довольно резкий стук в дверь заставил Вивьена вздрогнуть.
Отчасти расстроившись, что не встречает посетителей заспанным, а подходит к двери, одетый в сутану инквизитора, он все же решил не медлить и впустить незваных гостей.
На пороге стояли два стражника.
— Вивьен Колер, — обратился один из них, и, похоже, это не было вопросом.
— Он самый.
— Вы должны пройти с нами. Приказ епископа Лорана, — строго отчеканил второй.
Вивьен нахмурился.
— Могу я узнать, зачем?
— Нет, не можете.
Напряжение буквально зазвенело на пороге комнаты.
«Значит, допрос», — понял Вивьен.
Первой мыслью было попытаться оказать сопротивление и бежать, однако он одернул себя, отозвался на команду стражников коротким кивком и спокойно вышел из комнаты. Он давил в себе желание спросить про Ренара — знал, что ему не ответят. Теперь до возвращения Лорана из Кантелё ему вообще никто ничего не скажет, и ему самому — лучше помалкивать. И молиться.
* * *
Кантелё, Франция
Год 1356 от Рождества Христова
Простолюдины частенько приписывали тем, кого называли ведьмами и колдуньями, видения и пророческие сны. Возможно, именно по этой причине ведьмой по справедливости могли называть Фелис или даже Рени. Однако Элиза никогда не чувствовала в себе пророческих способностей — даже сны ей почти никогда не снились. А в редких случаях, когда туманные образы в сновидениях все же посещали ее, она забывала их, едва открывала глаза поутру.
Но сегодня ее сон впервые был ярким. Живым. Он не позволил бы себя забыть.
Город из красного камня. Прекрасный город. Ступени, арки, террасы...
Его город. Значит, он не шутил. Здесь, в этом городе, я —его королева.
Но в город пришла Смерть, чтобы разрушить, забрать, уничтожить…
Элиза —та, кем она была в этом сне —неслась по городу, пытаясь обогнать Смерть. Она знала: здесь ее друзья, имен которых она сейчас не могла вспомнить, а знала лишь, что любит их, и должна успеть. Она бежала к нему. В этом городе Гийома звали иначе, и она в самом деле была его королевой. Смерть пришла за ним —потому что город построил он.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
