Я боролась с тошнотой и коротко вдыхала и выдыхала от боли, но мне стало чуть лучше, когда я увидела Мрака. Он был в полусидячем положении, и привязан к стене хранилища чем-то, напоминающим длинную липкую золотую ленту. Где же Сплетница?
— Давайте посмотрим, насколько вы двое умны, после того, как я выдам высокому, тёмному и таинственному его персональный подарок, — грозила Бакуда. — Посмотрим... ага. Вот настоящий перл. Два-двадцать семь. Теперь сиди и не двигайся. Стоит тебе лишь подумать об использовании своей силы, и я просто запихну эту штуку в горло этой мелкой букашки, вместо тебя, и включу её. Хотя у тебя нет шансов помешать мне сделать своё дело, даже если я стану слепой и глухой.
Она сняла свои розовые перчатки и отбросила их в сторону. Затем она вытащила из рукава нечто похожее на длинные, узкие ножницы, только они были тупыми, а не острыми. Почти как плоскогубцы. Они щёлкнули, когда она сомкнула их на том, что было похоже на двухсантиметровую металлическую пилюлю.
— Операции не требуется, ты же не собираешься носить её долго. Я введу это в твою ноздрю и далее в носовую полость. — Она коснулась тьмы, которая растекалась вокруг, и клубилась возле его лица:
— Нужно просто снять твою маску... шлем... Вот так.
Трудно было сказать, была ли на Мраке маска. Его голова отдалённо напоминала человеческую, была просто тёмным, расплывающимся пятном.
Она погрузила одну руку в слой тьмы, и толкнула капсулу куда-то в его центр другой рукой.
— Вот она и пошла... не хочу преждевременно активировать её, эффект будет действительно классным, если она зайдёт поглубже. Видите ли, два-двадцать семь оказалась чем-то вроде счастливой случайности. Я изучала способности Висты, думала что, возможно, я смогу создать гранату, вызывающую пространственные искажения. И совершенно случайно мне удалось обойти эффект Мантона. В общем, что бы там я ни сделала, когда создавала гранату, но она игнорирует эффект Мантона. Вы, тупицы, вообще знаете, что это?
Она остановилась и хрустнула костяшками пальцев, оставляя свой инструмент, похожий на ножницы, торчащим прямо из лица Мрака.
— Это тот маленький закон, которые не позволяет пирокинетику вскипятить вашу кровь, и ограничивает воздействие большинства способностей на тела людей. Или, в зависимости от того, какой теории вы придерживаетесь, это закон, в соответствии с которым суперспособности могут работать либо с органикой, живыми существами, либо со всем остальным.
— Вы только подумайте, эффект пространственного искажения, который работает лишь на живом материале. Я запускаю эту штуку, и всё живое в радиусе метра от капсулы будет изменено, деформировано, сломано, взорвано, вытянуто и скручено. Причём, это не убьёт тебя — вторая, самая удивительная особенность данной гранаты, помимо обхода эффекта Мантона. Все связи между органами и клетками сохранятся. Это совершенно не смертельно, но заставит тебя сожалеть, что ты не умер, каждую секунду оставшейся части твоего жалкого существования.
"Нельзя просто лежать и смотреть", — подумала я. — "Сделай же что-нибудь!"
— Будет просто щелчок, свист, и ты станешь таким уродливым, что превзойдёшь в этом человека-слона. Голова станет в четыре раза больше нормы, опухоли по всему телу, каждая конечность приобретёт неправильную форму и размер. Мозг также изменится, но повреждения будут от лёгких до умеренных, я сконцентрировала эффект на внешних изменениях. — она засмеялась. Это был тот самый сухой, повторяющийся, нечеловеческий звук. Когда она снова заговорила, она произносила каждое слово отдельно:
— Необратимо. И. Охуительно. Весело.
Я мысленно потянулась к своим насекомым, но не смогла сконцентрироваться, чтобы отдавать им какие-либо сложные команды. Я просто позвала их к себе. Но мне всё ещё нужно было помочь Мраку.
Моё снаряжение. Медленно, чтобы не спугнуть Бакуду, и из-за моей неспособности быстро двигаться без невероятной боли, я подняла руку за спину, вспоминая, что у меня есть.
Перцовый баллончик — не годится. Им можно было бы обжечь её кожу, но очки и маска защитят большую часть лица. Она была слегка ранена и в крови, возможно, я могла бы распылить его на её тело... это причинит ей боль, но спасёт ли нас?
Бумага, ручка. Сотовый. Мелочь. Не то, не то, снова не то.
Раскладная дубинка. У меня нет сил, чтобы ударить, или пространства, чтобы я могла раскрыть её.
Шприцы с адреналином. Пользы от них немного, и я не могла положиться на свою силу или координацию, чтобы сделать укол и ввести лекарство.
Вот и всё содержимое моего отделения для снаряжения. Я расслабила руку, и она бессильно повисла у меня за спиной, пока я собиралась с силами снова ею двинуть, и тут мои пальцы что-то задели.
Ножны. Я закрепила нож в самом низком месте спины, где он ещё был прикрыт бронёй и в то же время легко доступен.
Нож подходит.
Раздался слабый щелчок, когда Бакуда перехватила ножницеобразный зажим и вытащила его из носа Мрака. Он больше не удерживал капсулу.
— Вот это будет зрелище, — злорадствовала она, выпрямляясь прежде, чем я смогла примериться, куда нанести удар. Я не хотела убивать, но я должна была остановить её. Ради Мрака.
Моя рука всё ещё была за спиной, я держалась за рукоятку ножа, пряча лезвие за предплечьем. Я незначительно изменила положение тела, так, чтобы мой угол обзора стал лучше.
— Эй, букашка. Что ты там собираешься делать? Биться как рыба об лёд? Смотри внимательно, будет реально классно, когда части его лица начнут выпирать из теней.
Я попыталась сформулировать ответ, хоть что-нибудь, что могло бы её задеть, но меня охватила волна слабости. Темнота снова начала наползать на глаза. Я выпрямила ноги, пытаясь усилить боль, заставить себя мобилизовать все силы, но это не отогнало темноту. Мрак использовал свою силу? Я посмотрела на него. Нет. Я просто теряла сознание.
Сейчас я не могу упасть в обморок.
Кольца на ноге!
Без подколки, остроумного замечания или даже гневного вопля, я рубанула ножом по носку её ноги. Две мысли одновременно пришли мне в голову.
Я ударила обо что-то твёрдое. Её нога или ботинок покрыты бронёй?
Попала ли я вообще в нужную ногу? Сплетница не говорила, на пальцах какой ноги находятся кольца, или они есть на обеих.
Волна черноты прокатилась через моё поле зрения и исчезла столь же быстро, я лишь смутно осознавала крики Бакуды. Снова подступала тошнота, сознание уплывало, всё нарастало желание проблеваться. Если меня стошнит, то я могу захлебнуться, если не сниму маску. Если я окажусь на спине, то могу даже задохнуться.
Мрак что-то сказал. Я не могла разобрать его слова. Тон был взволнованным.
Женщина кричала мне в ухо. Унылый перечень проклятий, угроз, ужасные вещи, которые она собиралась со мной сделать. Обморок манил меня, обольщая, обещая безопасность, отсутствие боли и угроз.
Если это вообще был обморок. Пугающая мысль, что я могу умереть, пришла мне в голову и на краткий миг подарила ясность. Я сконцентрировалась на хаосе искажённых изображений и звуков, в которых присутствовала я, где люди что-то говорили и кричали на меня.
Женщина каталась по земле рядом со мной. Когда она брыкнула ногой, брызги крови попали на одну из линз моей маски, ту, через которую я ещё могла видеть. Как там зовут эту женщину? Бакуда. Кончик ножа ещё был погружен в тротуар, там, где была её нога. Это и было препятствием, в которое я ударила: тротуар, а не броня. Было много крови. Её крови. Кусок ботинка, розового и тёмно-красного. Два маленьких пальца ноги с накрашенными ногтями, розовыми и темно-красными, посреди лужи крови.
Я попыталась и не смогла освободить нож, хотя он был погружен в землю лишь на четверть дюйма. Я начала задыхаться от этого усилия. С каждым вдохом мои лёгкие будто заполняла колючая проволока, а к бокам прижимались раскалённые утюги. Я молилась, чтобы тошнота прошла, но знала, что этого не произойдёт.
Мрак. Что он сказал? Я могла понять только Бакуду с её механическим голосом. Понять Мрака было в дюжину раз труднее. Словно он говорил на другом языке.
Ай не вой ож? Нож? Нож. Он ему нужен.
Я позволила себе упасть вниз, лицом к земле, так я хотя бы не задохнусь. Рука с ножом осталась на месте, но оказалась вывернута под нехорошим углом, вызывая новую волну боли. Моё запястье и локоть неловко повернулись, напряглись, чтобы вернуться к естественному положению. Я сопротивлялась, не желая отпускать рукоять ножа.
Тротуар сдался раньше меня, и нож освободился. Моя рука в чёрной перчатке выпрямилась, вытянулась вперёд, удерживая нож. Я оторвала взгляд от лезвия, чтобы увидеть расплывчатый силуэт Мрака, пытающегося освободиться от своих пут, это было последним, что я увидела, прежде чем темнота и милосердный обморок поглотили меня.
Раковина 4.11
— Эй, Тейлор, проснись, — девичий голос.
— Тейлор? — более глубокий, взрослый голос. — Ну же, малышка. Ты просто молодец.
Я чувствовала убаюкивающее тепло. Как проснуться в тёплой постели в холодный день, закутанной в одеяло, ощущая себя полностью отдохнувшей и зная, что можно ещё полежать. Или будто я была шестилетним ребёнком, который ночью забрался в кровать к маме с папой, и проснулся между ними.
— Думаю, она постепенно приходит в себя. Дайте ей немного времени, — кто-то постарше. Возможно, старик. Незнакомый голос.
— Я волновался, что она может не проснуться, — сказал глубокий мужской голос.
— Я могла бы точно тебе сказать, что она не в коме, — ответила девочка.
— Используя тот же источник информации, на основании которого вы абсолютно, на сто процентов уверены в том, что у неё нет серьёзной травмы головного мозга? — спросил старик. — Снотворные могут скрыть основные симптомы, и если мы прождём слишком долго для того, чтобы принимать меры по этому поводу... ладно.
— Ничего кроме того, о чём я уже рассказала, — ответила девушка, немного раздражённо. — Если только ваше оборудование в порядке. Мне нужна достоверная информация, иначе мои выводы могут быть ложными.
— Уверяю вас, моё оборудование может быть и не самое лучшее, но оно находится в идеальном рабочем состоянии.
Я попыталась открыть глаза, но всё было слишком ярким. Изображение было мутным, будто я смотрела из-под воды, но глаза были сухими, как наждачная бумага. Что-то тёмное закрыло мне обзор, и заставило меня моргнуть. Что-то другое щекотало мою щёку. Я попыталась поднять руку к лицу, чтобы отмахнуться, но мои руки лежали по бокам, под покрывалом, и у меня не было сил ими двигать.
— Эй, соня, — снова глубокий голос. Я почувствовала прикосновение большой ладони ко лбу, она двинулась, чтобы убрать мои волосы назад, снова напоминая мне о родителях. Будто я была ребёнком, о котором заботились.
Старик и девушка всё ещё спорили. Её тон был нетерпеливым:
— ...контузия, серьёзная потеря крови, внешние и внутренние ушибы, плюс ещё что-то, нарушившее работу её нервной системы, понимаете? У меня нет причин вам лгать.
— Всё, что я хочу сказать — если всё-таки было что-то ещё, и в результате будут какие-то осложнения, то они будут на вашей совести, потому что я поверил вам на слово. Я бы не хотел, чтобы она умерла или осталась с повреждённым мозгом, но если это произойдёт, я не буду считать себя виновным в этом, и я...
— Если что-то произойдёт из-за того, что я ошиблась, а не потому, что вы сообщили мне неверную информацию, то я честно в этом признаюсь. Я всё ему сообщу, и ваша репутация не пострадает. Обещаю.
Старик ворчал и бормотал себе под нос, но больше ничего не сказал.
Я снова попыталась открыть глаза. Знакомое лицо. Брайан. Лиза присоединилась к нему, подойдя к моей кровати.
— Эй, — сказала она сочувствующим тоном. — Здорово тебя приложило, да?
— Похоже на то, — ответила я. Я была не уверена, что произнесла всю фразу вслух. Возможно, я бы вновь заснула, но меня снова что-то пощекотало по лицу, заставляя поморщить нос. — Что за...?
— Это, дорогуша, единственная причина, по которой мы пытались тебя разбудить. Ты использовала свою силу пока спала, и теперь все насекомые из окрестностей собираются здесь, чтобы поползать по тебе. Не все сразу, не все вместе, но они накапливаются, и кто-нибудь может это заметить.
Брайан осмотрел комнату:
— Все окна и двери мы запечатали плёнкой и скотчем, но они всё ещё попадают внутрь. Мы не можем забрать тебя в другое место, и "добрый доктор" попросит нас убраться, если появится настоящий пациент.
— Всё, что мне нужно — это стерильная рабочая среда, — проворчал старик, — где не будут ползать тараканы и...
— Мы занимаемся этим, — огрызнулась на него Лиза. Затем, более мягким голосом сказала:
— Тейлор, не засыпай.
Я была удивлена, осознав, что и правда постепенно отключалась. Забавно.
— Я знаю, ты ловишь кайф от болеутоляющего. Мы дали тебе максимальную дозу, так как ты сильно пострадала. Но ты нужна нам, чтобы убрать насекомых.
Ох. Я смутно вспомнила о том, как приказала насекомым прибыть ко мне незадолго до того, как потеряла сознание. Предполагаю, что из-за обморока я не приказала им остановиться. Я отправила команду, затем ответила Лизе:
— Считай, что сделано.
Что-то привлекло моё внимание:
— Хм. Интересная музыка.
— Музыка? — Лиза мгновенно стала выглядеть очень обеспокоенной. Она взглянула на Брайана.
— Снаружи. Перед дверью. Возможно, айпод. Парень слушает музыку. Возможно, у него нет наушников в ушах. Или они не подключены к самому айподу. Похоже на оркестровую, или на поп-музыку. Это латинская музыка? Или английская? И то и другое? А вот это было похоже на японскую. Или китайскую. Это расизм, если я не вижу разницы?
— Тейлор, ты какую-то ерунду болтаешь, — добродушно сказал Брайан.
Лиза ненадолго исчезла из моего поля зрения.
— Но она права. Там на ступеньках стоит парень, который слушает музыку. Как ты узнала?
— Моль на двери. Я была так занята, слушая, что забыла её убрать. Простите. Я уберу... Я...
— Ш-ш. Расслабься. Всё хорошо. Просто отправь подальше насекомых, и можешь дальше спать. Мы разберёмся со всем остальным, хорошо?
Это и правда было хорошо. Я мгновенно отключилась.
* * *
Меня вытолкнуло из сна.
— Осторожно!
— Я осторожен. Хватит ворчать. Просто закрой дверь автомобиля.
— Я не ворчу. Ты чуть не уронил её несколько секунд назад. Клянусь, если ты уронишь её головой...
— Я не уроню, — слова отдавались басовитой вибрацией с одной стороны моего тела. Я ощущала тепло с той стороны. Приятный запах. Как кожа и крем для бритья.
Я хотела что-то сказать, но не стала. Слишком много усилий.
Голос девушки прозвучал недалеко от моего уха.
— Привет, Тейлор. Издай какой-нибудь звук. Ты проснулась?
Я покачала головой и сильнее прижалась щекой к тёплому телу.
Она рассмеялась.
Звук. Классический тройной стук. Мгновение спустя дверь открылась.
— Боже, Тейлор. Что с ней?
Девушка — я наконец-то узнала в ней Лизу — ответила:
— Она в порядке, просто спит. Как я и говорила по телефону...
