И звёздный щит, который мы в данный момент частично выводили из строя оказался лучшим решением всех этих проблем. Будь дело только лишь в магнитном поле, спасти планету могли бы соленоиды или кольцо ионизированных частиц, которые можно было бы запускать в космос со спутников. Но что делать с приливным захватом? Если не перераспределять излучение на тёмную сторону, зона обитаемости на планете сузится до узкой полосы вдоль терминатора. В конце концов флаксанцы создали это инженерное чудо, которое не только решило все перечисленные проблемы, но и стало квазибесконечным источником энергии для планеты.
С этого момента начался второй расцвет этого мира. Избыток энергии и застарелое желание вырваться из изоляции породили технологический бум в области энергетики. И в итоге флаксанцы изобрели спасительную для них технологию телепорта. Изначально они собирались попросту переселиться в другой пригодный для жизни мир, но всё, как всегда, пошло наперекосяк. Точнее завоевание нового мира с последующим переселением таки было успешно осуществлено, но для всех там места не хватило. А на этой планете случился ещё один апокалипсис, после того как покинувшие её элиты, позаботились о том, чтобы не получить удар в спину и саботировали работу звёздного щита. Но часть оставшихся, всё-таки выжила, на не подвергшихся ни перегреву, ни заморозке участках суши. Среди них нашёлся герой по имени Заксал, что собрал команду, с которой отправился на суицидальную миссию и восстановил работу щита, прежде чем планета стала полностью непригодной для жизни. Вернувшись на поверхность, он, имея полную власть над звёздным щитом, стал править выжившими, основав классовое общество. С него началась династия, что и поныне держит всю планету в железном кулаке и определяет её внешнюю политику и внутренний строй. Они называют себя королевской семьёй Заксала, и именно к этой семье принадлежит нынешний Император и все остальные высокопоставленные флаксанцы.
И их вполне устраивает текущее положение дел. Заксалы и другие, менее знатные, но всё ещё привилегированные касты живут в достатке, а остальные... они могут записаться в армию и принять участие в очередной интервенции, ведь это единственный доступный для них социальный лифт. На войне они могут получить звание, продвинуться по службе, получить хорошее вознаграждение... личных рабов, например. В общем, что-то вроде того, что было в Римской Империи. И всё это поддерживается мощной пропагандой, воспевающей гордость за свою родину и многочисленные победы в войнах.
— Ну... вроде бы всё, — вдруг прервал свою лекцию Дони, отцепляя манипуляторы от пульта.
— Вроде бы или всё? — нахмурился я. — Я-то удар этой штуки как-нибудь переживу, а вот ты точно нет.
— Да, всё, всё. — Уверил он меня, всасывая провода обратно себе в рот. — У них уйдёт куча времени на то, чтобы заменить поломанное и перенастроить то, что осталось.
Спрыгнув с рабочего стола в комнате управления зеркалами, он зацокал своими металлическими лапками — оказывается они всё это время были спрятаны у него под подбородком — по полу, словно какой-то монстр из фильма ужасов или хоррор-игры.
— Подбросишь меня до поверхности? — спросил он, уже забравшись в свой шлем.
— Нет, оставлю здесь, — осклабился я. — Добирайся обратно на попутках.
— Очень смешно...
Пока мы копались внутри станции, снаружи собрался, наверное, весь космический флаксанский флот. Замерев в нервном ожидании, им оставалось лишь наблюдать через широкие панорамные окна, как чужаки оскверняют святая святых всей их грёбанной цивилизации.
Как только я вышел в космос, они снова попытались отправить ко мне переговорщиков, но я не стал слушать и просто направился в стратосферу, оставляя медлительные корабли флаксанцев позади. Найти самый большой и красивый город на планете — от Дональда я узнал, что он называется Клаксия — который я уже разок потрепал, ещё будучи не в себе, не такое уж и сложное дело. По пути мы ещё завернули к месту битвы с Бессмертным. Дональд настоял на том, чтобы я проверил жив ли предатель. К тому же его останки стоило бы уничтожить, а то мало ли, чего местные эскулапы могут с ними наисследовать.
Но Бессмертный, экая неожиданность, не был мёртв. Я нашёл его на краю выжженой области, что осталась после орбитального удара. Пальцы на руках, уши, нос, глаза и прочие не защищённые супергеройским костюмом — который он видимо носил под своими тряпками — участки тела сгорели подчистую, но оно всё ещё было живо и свистело сиплым дыханием из покрытой чёрной ожоговой коркой рожи.
— Живой, — с явным облегчением заметил Дональд. Я заметил, как туша дёрнулась, услышав моего пассажира.
— Да уж, живучий паразит, — присвистнул я, заметив, что у него уже начали регенерировать первые фаланги пальцев. Мне бы так...
— Дони? — вдруг раскрылась расщелина рта без губ. — Это ты?
И слух у него уже восстанавливается. Я бы совершенно не расстроился, если бы он тут-таки издох, но и убивать его собственноручно тоже желания не имел.
— Нет — это я. — Повысил голос я. — Решил удостовериться, что ты наконец подох... какое разочарование.
— Непобедимый... — его голос как будто бы стал твёрже, но на большее у него сил видимо не было. — Не быть мёртвым — это то, что у меня получается лучше всего.
«Оно ещё и шутит, — я переложил Дони в сгиб больной руки, а здоровой поднял жалобно всхлипнувшую тушу Бессмертного за ворот костюма. — Ладно, может ещё будет и от этого ублюдка польза».
— Ну, полетели к вашему императору... — хмыкнул я, взлетая теперь уже с двумя пассажирами. — Демократию наводить будем.
Возражать никто не стал.
Конечно же на подлётах к столице давно была расквартирована целая группа армий, в ожидании моего повторного визита. Тут же нашлась телепортационная установка, откуда у меня на глазах вылетело несколько истребителей. Но я даже тормозить не стал и пронёсся над этим безобразием, а затем и всем огромным городом сверхзвуковой кометой. Моя цель — резиденция императора, куда я и вломился сразу же, следуя путеводным указаниям Дональда. Поскольку обе руки у меня были заняты, двери пришлось открывать с ноги, что, конечно же, вызвало некоторые волнения в рядах гвардии его величества. Пара особо нервных солдатиков даже открыла по мне огонь, из плазменных винтовок. К счастью для самих себя никто из них не попал. Я же завис в воздухе примерно посередине между полом и потолком, осматривая новых претендентов на быструю смерть — в этом мире их ну очень много.
Помимо уже знакомых по лаборатории и битве за Нью-Йорк гибридов с разнообразным тяжелым оружием ближнего боя, моё внимание привлекала парочка бойцов в громадных экзоскелетах. Намного больше и массивнее тех, что были у наших солдат на Таймс-Сквер. Что-то вроде силовой брони из легендарной Fallout, но в несколько раз больше.
Но начаться бойне не дал местный генерал — высокий и старый флаксанец весь в орденах и шрамах. Выйдя вперед, он прекратил балаган звучным, истинно командирским рыком, а затем, удостоверившись, что никто больше не собирается стрелять, повернулся ко мне и что-то гаркнул на своём наречии. После чего повернулся полубоком, делая приглашающий жест рукой в сторону дальних дверей из зала.
— Император готов тебя принять, — перевёл и без того очевидные слова Дональд.
Это то, что называется «попытка сделать хорошую мину при плохой игре».
Я спустился пониже и вслед за чеканящим шаги генералом пролетел через следующие двери, поменьше первых, здоровяки в силовой броне последовали за мной. Мы попали во вполне типичный для монархических форм правления тронный зал. Кричащая роскошь, огромный трон, обставленный сложной помпой со ступенями, резные колонны по периметру и статуи в полный рост нынешнего и, вероятно, бывших императоров. И вся остальная атрибутика короны для впечатления гостей его императорским величием, ведь ничем другим, кроме роскоши впечатлять он, увы, не мог. Император оказался самым обычным флаксанцем, на полторы головы ниже своего генерала, в не очень хорошей физической форме. То, что именно он тут главный можно было понять благодаря самой роскошной мантии, с меховым воротником, и агрессивного вида, с направленными вперед зубьями, короне. Вокруг него сгрудилось около десятка других флаксанцев в мундирах, но без брони. Видимо советники, кабинет министров или как это тут называется. Все они ошивались возле огромного стола с электронными экранами, обозначающими войска и театр боевых действий. Такое ощущение, что ещё секунду назад тут кипело бурное обсуждение, прерванное моим появлением. Впрочем, так оно скорее всего и было. Помимо власть имущих присутствовало несколько десятков солдат почётной стражи, выстроившихся вдоль стен по обе стороны от трона и среди них было ещё двое в силовой броне.
При виде меня император непроизвольно дёрнул подбородком — совершенно человеческое проявление эмоций — выдавая свою неприязнь к моей персоне.
Я же, не размениваясь на приветствия, пролетел над онемевшей толпой, напрямую к главной жабе этого болота. Напряжение можно было почувствовать кожей, но никто так и не решился преградить мне путь или как-то возразить. Сам император также молчал, лишь ещё выше задрал голову, вынужденный смотреть на меня снизу вверх.
В его взгляде, как и во всех остальных впрочем, читались плохо скрываемые отчаяние и бессилие. Они уже поняли, что не могут ничего поделать перед лицом неодолимой силы, которой являюсь для них я. После всего этого дерьма, что они сделали, и нескольких месяцев умеренного — всё-таки я не швырял в планету астероиды — ответного террора с моей стороны дипломатия — их единственная надежда.
Что ж, пришло время для импровизации.
Я швырнул похоже уже никому неинтересного Бессмертного на пол, а сам полетел прямо к пустующему трону. Что может унизить монарха сильнее, чем занять его собственный трон в его присутствии и на виду у его подданых?
Королевский стул оказался довольно мягким и комфортным, с подушечками под зад и спину и удобным подлокотниками. Это вам не железный трон из тысячи мечей, больше похоже на ортопедическое кресло. Дональд сразу же соскочил с моей руки и уселся на подставку, накрытую стеклянным куполом возле правого подлокотника, на которую я поначалу даже не обратил внимания... точно, он же говорил, что Император держал его при себе для развлечения.
Кстати, об Императоре... я с откровенной насмешкой посмотрел на скривившуюся от гнева и унижения безносую рожу местного правителя. Все отростки-антенны на его головы встали дыбом, подражая зубьям короны, безгубая пасть перекошена в оскале, глаза стремительно наливаются кровью. Ну не думал же он, в самом деле, что я буду играть по его правилам или уважать его достоинство?
— Дональд, — обратился я к теперь уже моему советнику. — Предай нашим зелёным друзьям, что, если они хотят выжить, как вид, им следует точно и безукоризненно выполнять все, что я им скажу.
— Хм... — киборг бросил на меня изрядно удивлённый взгляд, но возражать не стал и перевёл мои слова для флаксанцев.
Что, конечно же, вызвало ропот недовольства в толпе императорских подпевал, а уж как взбесился сам Император. Его величество тут же разразилось серией гортанных выкриков — суть которых можно было понять и без перевода — а под конец и вовсе махнуло в мою сторону рукой, вероятно отдав приказ убить меня. Видимо, ярость застлала ему глаза... на что я, в общем-то, и надеялся. На хуй мне сдался живой Император на захваченной планете?
Примечание:
Собрал вместе иллюстрации к Неуязвимому:
https://boosty.to/navuhodonosr/posts/e374dde2-74c6-4564-b3de-1182c136295c
О дивный новый мир!
— Если опустить оскорбления... — начал Дональд, потихоньку сползая за спинку трона, — он говорит, что ни один Заксал никогда, не согласится на такие условия.
— Это меня вполне устраивает, — хмыкнул я, поднимаясь навстречу ощетинившимся оружием гвардейцами.
Бойня в императорском зале... я бы хотел сказать, что это было эпическое сражение, не на жизнь, а на смерть, кульминация моих злоключений в этом мире, но, реальность такова, что ни бронированные джаггернауты, ни уж тем более рядовые гвардейцы не могли противопоставить мне совершенно ничего. Это было просто одностороннее избиение. Истеричный порыв императора привёл лишь к тому, что я несколькими ленивыми ударами раскидал всех, кто решил испытать на мне остроту своих клинков и убойность ружей.
Подражая отцу, я постарался бить медленно, но вкладывая в удар как можно больше массы и силы, как бы толкая перед собой пространство и воздух. На удивление уже со второго раза, у меня получилась вполне себе внушительная ударная волна, впечатавшая пару джагернаутов и около двух десятков обычных солдат в стену. Против многочисленного, но слабого противника такая тактика идеальна. Причём не только своей эффективностью, но и эффектностью.
Что примечательно, далеко не все ринулись, очертя голову, выполнять приказ его императорского величества. Хотя казалось бы... тронный зал императорского двора, самое сердце империи, здесь должны были находиться лишь самые идейные и преданные. Но и среди них оказалось немало тех, кто трезво оценивал ситуацию и понимал, что удовлетворение сиюминутной прихоти властителя не стоит их жизней.
Всё-таки акт демонстрации силы на орбите и предшествующие тому месяцы возни на поверхности не прошли бесследно.
И это хорошо. Полная и безоговорочная капитуляция — вот единственный вариант, который меня устроит, но, если истребить всю верхушку разом, кто будет исполнять мои приказы? Нужно быть аккуратным и не убивать тех, кто сам не лезет на рожон. Да и устал я уже от этой бесконечной бойни.
Пока я разбирался с солдатнёй, император под прикрытием личной охраны попытался под шумок свалить, думая, что я не слежу за ним. Наивный.
Но, когда я уже хотел лично обезглавить местную власть, случилось нечто неожиданное, даже для меня.
Бессмертный — избитый, поджаренный и затоптанный — всеми, в том числе и мной, забытый вдруг поднялся с пола в толпе императорских вельмож, неосмотрительно ступивших как раз туда, где я его выбросил несколькими минутами ранее. Прямо за спиной у императора.
Никто из охраны не успел среагировать и спасти повелителя. Обугленная ладонь, с ещё не до конца отросшими пальцами, впилась прямо в спину венценосного флаксанца и пронзила его тело насквозь. Яростный звериный рык бывшего героя оповестил всех о случившемся акте цареубийства. Сражение замерло.
— Вы все сдохнете, если не сдадитесь, — угрожающе прорычал сквозь стиснутые зубы Бессмертный, стряхивая со своей руки труп. — Никто вас не спасёт. Сдавайтесь, идиоты!
