Ворон

Встал, а теперь понаблюдаем за происходящим. Смешно немного. Дир, что-то бормоча себе под нос, двигается вокруг звезды по часовой стрелке, а Станк сидит на земле с закрытыми глазами и явно подсматривает в своем духовном плане за действием своего злейшего конкурента. Мне, что ли, посмотреть? Я закрыл глаз и попытался выйти из тела. Не получается, меня явно что-то держит. А вот не очень-то и хотелось, я открыл глаза. Дир уже перестал устраивать забег по кругу и начал сосредоточенно посыпать углы, линии и знаки звезды разноцветными порошками. Сколько он на все это богатство травы перевел! Ого, а травки начали гореть, и дым от них очень на запах приятный. Он что, наркомана из меня хочет сделать, так не получится. Я себя могу излечить почти от всего на свете. Что-то долго Дир бегает, ну почему он, как и я, предпочитает вызывать духов и договариваться с ними? Брал бы пример со Станка. В костяном жезле шамана Снежных Крыс находится как минимум полтора десятка плененных душ, готовых в любой момент к работе. А вообще, смешно бегает и бормочет, мой любимый дядя, ему бы еще в бубен в руки, и будет полное фольклорное соответствие.

— Все, Барб, можешь забирать меч судьбы.

Наконец-то я покинул звезду и начал взбираться по дереву, как дикий бибизьян. Вот знакомое дупло, я сунул в него руку. А вот и знакомая железка.

— Вот он. — Я показал немногочисленным зрителям железку.

— Спускайся и положи его в центр звезды, — последовала очередная команда Дира.

Вот за что я так люблю своего дядю, я спрыгнул на место, так в том числе и за это. Положить меч вроде правильно, я вышел из звезды. Сколько раз он мне капал на мозги, сколько раз он плешь мне проедал, как именно должен проводиться ритуал. Да я с первого раза все запомнил, гадский дядя всю дорогу говорить мог только об одном! Так ладно бы с другими, но не со мной же постоянно! Опять Дир стал окуривать меч своими благовониями. Сейчас точно кто-то пожарных вызовет: весь лесочек уже наверняка провонял.

— Барб, возьми меч и дай его мне. Не перепутай: правая рука держит за эфес, а левая за лезвие.

Вот и я о чем, я нагнулся и поднял железяку. Он меня наверняка дауном считает.

— Я бы так не спешил, Барб.

Явление божка народу.

— Что-то ты рано, по моим расчетам, появился, Арагорн, терпения не хватило, пока я свой квест закончу? — поинтересовался я у божка.

— Барб, это он? — напряженно спросил Дир.

А кто же еще? Я скользнул взглядом по аничам. Дир и Станк стоят впереди, их фланги и тыл закрывают мои двоюродные братья. Все напряжены, и это еще мягко сказано. Достаточно даже треска под подошвой маленькой веточки, как все горцы бросятся в бой. А я что, рыжий, меч провернулся в моей руке.

— Он, дядя, — сказал я закрытым глазам Дира.

— А почему не спешить, Арагорнчик? Что тебе не нравится?

— Все не нравится. Твое поведение в первую очередь. А во вторую — ты должен отдать этот меч мне.

— Я никому ничего не должен, божок.

— Смелый стал? В прошлую нашу встречу ты был ниже травы и тише воды, Барб.

— Умным стал, Арагорн, было у меня время пораскинуть мозгами. Ты закинул меня сюда, не спрашивая моего разрешения. А вот когда я тебе понадобился в мире тумана, то ты пошел на хитрость, украл меня, как кавказскую пленницу, а не просто выдернул за шкирку, как котенка. О чем это может говорить? Кстати, по моей информации, всякие божки тут не смеют резвиться, особенно в Полуденных горах. Мать это не очень любит.

— Так где ты и где она. Хватит разговоров, отдай мне меч, и я выполню свою часть нашего договора.

— Арагорн, я не буду спрашивать, зачем тебе эта железяка. Мне это безразлично. А вот то, что ты называешь договором между мной и тобой, наводит на определенные мысли. Никакой это не договор, больше подходит слово "ультиматум".

— Хватит с меня, отдай меч или умри. Мать тебя не защитит.

— Ты так думаешь? — на поляне возникло слабое свечение.

— Вот даже как? — Физиономия Арагорна скривилась.

— Так, я не могу оставить без внимания зов о помощи одного из моих детей.

— И ты всегда вмешиваешься? — язвительно поинтересовался божок.

— Нет, только когда сущности наподобие тебя пытаются им угрожать.

— Хорошо, я не буду принуждать к чему-либо Барба. Он сам сделает свой выбор. Я просто с ним поговорю, ты согласна?

— Да, — ответила Мать и исчезла.

— Ты смог призвать Мать?! — Станк ошеломленно смотрел на Дира. — Ты вот так просто сделал это?

— Не просто, а очень тяжело, — буркнул Дир. — Ты посчитай расстояние от этой точки до подножия Матери.

— Я посчитал и поэтому тебя спросил!

— Что орешь, завидно? Так нужно не по всему Ерсаулу мотаться ради заказов, а делом заниматься.

— Ах ты старый падальщик, клан Снежных Крыс — один из самых богатых!

— А клан Воронов, крыса ты помойная, самый сильный!

— Что б тебе всю жизнь трупами питаться, и молчал о своих способностях и силе?!

— А зачем мне говорить об этом, любитель помета, чтобы всякие жалкие неудачники вроде тебя завидовали и вставляли воронам палки в колеса?

— Что? Да я...

— Вам не мешает мое присутствие? — спросил Арагорн у выясняющих между собой отношения двух почти разумных людей. — Если мешает, я продолжу свой разговор с Барбом, а вы можете предаться ругани после моего ухода. Барб, — Арагорн повернулся ко мне, — если ты не отдашь мне меч, то прольется много крови. Я могу это остановить.

— Не интересует, этот меч забытого бога нужен аничам.

— И они будут использовать его для колки орехов. Пойми, эти жалкие шаманы не смогут понять даже десятой части того, на что способен этот клинок.

— Что?! — одновременно взревели Дир и Станк.

— Их проблемы, — пожал плечами я.

— Хорошо, а если я тебе скажу, что в Гронлине скоро вспыхнет мятеж и в его пламени погибнут Лабин и Олана? А вот я могу предотвратить такое развитие событий.

— Арагорн, мне чем-то твое предложение напоминает ситуацию с взятием заложников, а меня не учили переговорам с террористами, ты пролетаешь мимо меча. А насчет мятежа я попробую спасти тех, о ком ты говорил.

— Ты погибнешь при этом, и не я буду тому виной. Ты погибнешь из-за своей упертости. Подумай, Барб.

— Меч нужен аничам, он нужен всем горцам. А насчет погибнуть... Я умер более трех лет назад. Ты знаешь, о чем я говорю, прощай, Арагорн.

Я смотрел на поляну, я смотрел на траву, на которой еще мгновение назад стоял божок. Как все просто и сложно. Отдай меч, и аничи еще дьявол сколько времени проведут в своей тюрьме, устроенной для них божками вроде Арагорна. Не отдашь — так прольется кровь.

— Держи, не потеряй по дороге, дядя. — Я протянул меч Диру. — Братья, вы со мной не идете, доставить меч в горы важнее моей жизни. Никакой помощи я от вас не приму. Все поняли?

— Да, Барб, — ответил за всех Нок.

— Хотя кое-что от вас... Зак, мне нужен запасной конь, отдай своего.

— Мне тоже, я ведь возвращаюсь в Гронлин вместе с тобой, Барб. — Станк сжал мне плечо.

— Ты не выдержишь моего темпа, Станк. Ты отстанешь от меня, но если хочешь посоревноваться, так вперед.

— Держи. — Дядя сунул поводья коня своему лучшему заклятому врагу. — Барб, я что-то о тебе не знаю? Твой разговор с этим богом местами был странным.

— Я Барб, разве этого знания тебе недостаточно, Дир?

— Пока достаточно, я надеюсь, что ты сможешь обмануть судьбу и выжить в Гронлине, один раз ты это уже сделал.

Вот дьявол, не успел! Уже скоро полдень, а северные ворота до сих пор закрыты, мятеж начался, что же еще? Я соскочил с заморенного коня, снял с него дорожный мешок и шлепком отпустил несчастное животное на волю. Наверняка южные и западные ворота тоже на замке.

— Открывай! — Я забарабанил руками по калитке. — Открывайте, сонные тетерева.

— Не положено, — дохнула перегаром мне в лицо сквозь маленькую решетку типа глазок помятая физиономия.

— Что не положено?

— Все не положено, нам отдали приказ никого не впускать и никого не выпускать. В Гронлине мятеж, и пока его не подавят, никто из города не выйдет и не войдет. Все ясно, Барб?

— Так ты меня знаешь, — обрадовался я. — Я телохранитель принца, и мне положено находиться рядом с ним, понимаешь меня?

— Понимаю, все равно не положено.

— А положено на посту бухать, ты, положено-неположено?

— А положено тебе вместо того, чтобы быть рядом с принцем, гулять хрен знает где?! Пошел вон, пока мы тебя не пристрелили.

— Да ты совсем борзый, если осмеливаешься мне хамить. Слушай меня, придаток к алебарде. Сейчас я перелезу через стену и пойду по своим делам, формально вы выполнили приказ, ворота мне не открыли. Но если какой-то очень умный захочет получить себе премию от начальника стражи тесса Лоташа и подстрелит меня, то он станет врагом всех Снежных Крыс. Ты меня понял — личным врагом, и нигде ему не спрятаться, даже в королевском замке. Передай это остальным.

Я отошел от ворот и стал внимательно осматривать близлежащие участки стены. Задержать они меня здесь хотят, как же. А вот здесь я и поднимусь. Так, мешок, щит и совна на ремнях у меня за спиной, мешаться не будут, как и остальное оружие. Я начал подниматься по стене. Обтесывать камни нужно лучше, тогда и не будет таких выемок, щелей и прочего, превращающих ограждение в проходной двор. Хотя я наверняка не прав. Тулк был еще тем скалолазом-экстремалом. Даже безбашенная молодежь из клана не решалась пройти некоторые его маршруты без всякой страховки. Дьявол, что же происходит в городе?! Я перевалил свое тело через парапет стены. Как сосредоточенно вглядывается в даль стражник, находящийся с полном одиночестве на этом участке стены. Пара шагов вперед, а теперь спуск. Пусть живет, да и как источник информации мне он не подходит. А вот дежурная смена аничей Северного конца наверняка находится в "Сломанной подкове", у ребят все узнаю. Хотя надо проверить, там ли они, в принципе аничей мятежи не очень касаются, но все может быть.

— Эй ты, положено-неположено, иди сюда, — вежливо я подозвал к себе стоящего за спинами девяти стражников любителя домашнего самогона. — Где дежурная смена аничей Северного конца?

— Там, где и положено, в корчме "Сломанная подкова" отдыхают. Всей страже приказали занять важные объекты и ничего без приказа не делать. В случае чего вызывать аничей.

— А почему перед воротами нет никого, кто стремился бы покинуть Гронлин?

— Я же говорю, приказ. — Стражник посмотрел на меня как на идиота. — Всем горожанам запрещено покидать свои дома до тех пор, пока гвардия не подавит мятеж. Вот наши патрули и дежурят на улицах.

В принципе логичный приказ на введение своеобразного комендантского часа. Только паникующей толпы на улицах не хватает. Да и скрыться различные личности могут в возникшем хаосе.

— Ну сторожите, — я ухмыльнулся десятку стражи, — а я побег, у меня дела.

Улочки, переулочки, по главным транспортным магистралям города я не бегун. Зачем мне свидетели и лишние вопросы? А заблудиться в Северном конце я в принципе не могу. Он спроектирован и построен точно так же, как и Восточный и Южный концы. А говорят, что от пожаров вообще нет никакой пользы. Есть, еще и какая. Только разглядеть ее нужно, а потом пригласить архитекторов в чудом уцелевший дворец и дать им заказ на проектирование столицы почти с нуля. Впрочем, дворец уцелел не чудом, а благодаря камню, из которого был построен, а вот все деревянные изыски местного зодчества превратились в пепел. Все, я на месте.

— Окир, привет, рад видеть ваши физиономии, парни. — Я бесцеремонно ввалился в кабак, подошел к занимаемому аничами столу и жадно припал к кружке Окира. — Хорошо-то как, — я вытер рот, — отличный сбитень, вопросов мне, где я был, не задавать. Что вообще в Гронлине происходит? Окир, парни, давайте все кратко и по делу.

— Если кратко и по делу, то все плохо, Барб, — обрадовал меня Окир. — В Северном и Южном концах сейчас все спокойно, жители недоумевают, но ничего не предпринимают. Главные перекрестки концов заняты гвардией, а стража прохаживается по кварталам. Магистрат и здание арсенала блокированны. Колокола Крови и тревожные кольца не работают. В Восточном конце почти все то же самое кроме одного: в порту заварушка. Тесс Навир собрал всех своих людей в капитанстве и забаррикадировался там. Местная стража под командованием твоего друга Оргина заблокировала порт. Сейчас они ждут прибытия гвардейцев, чтобы совместно навести порядок. Дежурную смену аничей из Восточного конца привлекать к этому не стали. Да и местную стражу гвардейцы по прибытии наверняка загонят в угол, чтобы не мешали. С нами так не получится, вот поэтому и не привлекают никого из аничей. А вот в Западном конце происходит нечто странное. Местную стражу выгнали оттуда и приказали ей перекрыть все дороги из этого конца как за пределы Гронлина, так и в другие районы города. Никого не впускать и никого не выпускать, такой приказ бургомистра.

— Почему бургомистра, — прервал я Окира, — с какой это стати тесс Томаш решил взять на себя обязанности тесса Лоташа?

— А с такой, что начальника стражи Гронлина никто с самого утра не видел. Теперь всей стражей и нами командует бургомистр, начальник тесса Лоташа. Командует тот, кто платит страже деньги, тот, с кем мы заключили договор. Стража Западного конца еще что, а вот дежурную смену Снежных Крыс этого участка города тесс Томаш вообще отправил в казарму аничей. Сейчас там творится нечто. Ребята сказали, что когда они покидали Западный конец, то наблюдали вообще какую-то жуть. Крабы под соусом штурмовали дома благородных и брали всех находящихся там живыми, по возможности, а по не возможности сам понимаешь. Отряды наемников и воинов некоторых тесс с красными повязками на руках не отставали от крабов и с криками "отомстим за короля" врывались в дома, устраивали резню, даже если хозяева и их слуги бросали оружие, а потом на пинках выводили оттуда несколько специально оставленных в живых. Я так думаю, что эти живые скоро позавидуют мертвым. Крабы этой вольнице не препятствовали ни в чем, хотя некоторые из гвардейцев морщились. Слуг-то зачем всех подряд резать. Что сейчас творится в самом дворце, мы не знаем. Там вообще случилось непонятно что. Утром была какая-то короткая схватка, потом настала тишина, и через несколько кликов оттуда хлынули гвардейцы и начали заниматься тем, о чем я только что тебе сказал, а через пару кликов к ним присоединились некоторые проживающие в Западном конце тессы со своими отрядами.

— Что случилось, что случилось, Окир, ты совсем маленький, да мятеж успешный случился.

— Это я понимаю, Барб, но никогда еще его не затевала гвардия...

— Да ну, — перебил я анича. — Тогда ты многое не знаешь, Окир.

— А ты не перебивай. Никогда мятеж не затевала гвардия, которой только что увеличили жалование. Барб, вчера днем король Ватор поднял своим крабам денежное довольствие до нашего уровня. Он что-то почувствовал или узнал. Ты бы видел эти счастливые лица гвардейцев, ты бы слышал, как в трактирах они славили короля. Их вековая мечта наконец-то исполнилась, они будут получать так же, как мы! И после этого ты хочешь сказать, что они все или даже только большинство изменили своей присяге? Да никогда в жизни!