Предсказать прошлое

— Бланше исчез, — признался Тристан.

— Зашибись... — простонала я на русском.

Кажется, они решили, что я матерюсь, так как немного смутились, но ни один из них не поинтересовался, что именно я сказала.

— Есть подозрение, что Николас — не единственный, кто работал на Бланше, — очень осторожно вставил Сорел.

— Рассказывайте, — Зиди, кажется, настроился на профессиональный лад.

— Конюх согласился сотрудничать в надежде на снисхождение. Он рассказал, что постоянно оповещал хозяина о происходящем в доме, а еще предложил свои услуги графине Калю. Признал участие в захвате кареты, а также тот факт, что лично подложил металлические шипы под седло лошади маркизы. Нападение на Лолу тоже организовал он.

— Почему вы решили, что он не один.

— Он не признает того, что подбросил змею. И, более того, он утверждает, что не знает, кто это сделал.

— Тогда можете второго не искать. Змею подбросила одна из служанок мадмуазель Альман, — рассказал нам Зиди.

— Зачем? Джустин мне казалась достаточно адекватной, чтобы сделать такую глупость.

— Тут Вы правы, она этого не приказывала, ее горничной заплатил Адриен. Мы потратили кучу времени, чтобы найти исполнителя, тем самым упустив из виду самого Бланше.

В итоге, я получаю именно то, что напридумывала, чтобы успокоить Тристана. А именно разозленного врага, которому уже нечего терять, и потому ему остается либо хорошо прятаться, либо мстить. Воистину язык мой, враг мой.

— А если допросить Николаса, возможно, он знает, где искать хозяина. Должны же они были иметь связь?

— Правда, надеетесь на то, что слуга знает о намерениях своего хозяина? — скептически поднял бровь Зиди.

Я сдулась как воздушный шарик:

— Маловероятно.

— В любом случае, мы его заберем, ему еще многое придется объяснить и за многое ответить.

Таким жестким Тристана я видела редко и потому его слова отозвались мелкой дрожью. Остальные никак не отреагировали, из чего можно было сделать вывод, что для них это не в новинку, а значит, тут только я плохо знаю, на что он может быть способен. Странно, но мне не было страшно от этого незнания. Наоборот, тот факт, что он может принимать сложные решения, вселяло больше чувства защищенности.

Николаса забрали и связанным отконвоировали к лошадям, я медленно плелась сзади, надеясь, что ему хватит ума не говорить об участии в его поимке еще двух лиц, ведь он же должен понимать, что в таком случае ему придется признать покушение в убийстве. Ему и так за угрозу аристократке ничего хорошего не светит, так пусть побудет паинькой.

Углубившись в размышления, даже не заметила, как налетела на спину Тристана.

— Ой, — пискнула я.

И не зря разволновалась, так как он, воспользовавшись отсутствием свидетелей, встряхнул меня за плечи:

— Как Вы могли так рисковать собой? Зачем? Если Вам плевать на себя, то мне — нет! — кажется, он расстроился.

Он обхватил мое лицо своими ладонями и прошептал мне в губы:

— Я же дышу, только пока дышите Вы.

— Тристан, я же хотела как лучше, — ага, а получилось как всегда.

— А что Вы прикажете делать мне, если с Вами что-нибудь случится? — он уже почти орал на меня.

— Со мной ничего не случится, я обещаю, — поклялась я, успокаивающе его обнимая. — Я сделаю все возможное, чтобы Вы больше из-за меня не переживали.

Этим же вечером я узнала, что бессовестно ему соврала.

Моему все еще мужу целый день удавалось ускользать от меня. Серьезный, важный разговор все время откладывался, и меня это неимоверно злило. И стоило мне только появиться поблизости, как шепчущиеся Жак и Карл умудрялись раствориться в пространстве прямо у меня под носом. Это очень походило на сговор и одной справиться с таким препятствием оказалось очень сложно, поэтому я решила прибегнуть к тяжелой артиллерии. Мой план оказался очень прост — "Разделяй и властвуй". Это, конечно же, не мое изобретение, но я уверена, что патент не оформлялся, а значит, могу без угрызений совести воспользоваться чужой наработкой.

С союзником определиться было проще простого. Лола никогда не отказывалась поучаствовать в моих авантюрах, тем более что от нее не требовалось ничего сложного. Более того, я уверена, что эта часть программы ей нравилась больше всего.

Спрятавшись за плотной шторой, я наблюдала как Карл, играющий роль сторожевого пса внимательно осматривался, прежде чем, подав знак, запустить в рабочий кабинет маркиза ДеБюси. Это же надо так шифроваться, неужели и, правда, нужны такие серьезные меры, дабы избежать моего общества? Это удивляло и настораживало.

Выход Лолы с тяжелым подносом, стал моим первым шагом. Наставленные кружки и разнообразные вазочки должны были наводить на мысль, что я намерена выпить чаю, а, следовательно, ближайшие полчаса станут для них передышкой. Наивные! Карл с видимым облегчением и удовольствием решил сопроводить Лолу до моей комнаты. В том, что он не сунется внутрь, я была уверена, не раз за сегодня убедилась в их нежелании со мной встречаться. Лоле оставалось увести его подальше и задержать немного при себе, но это совсем несложно, так как сам Сорел с трудом мог заставить себя хоть иногда держаться от нее вдали. Все остальное время он изображал сиамского близнеца моей подруги, чувствую такими темпами, он очень скоро переселится в мою спальню. Надо успеть съехать к этому моменту.

Заперев внешний замок на двери, я на цыпочках пробралась в комнату Жака, где был второй выход из кабинета. Вот птичка и попалась. Избавившись от защитника и перекрыв ему все выходы, я, уже не осторожничая, вплыла вольготной походкой в убежище Жака. Если они хотели поиграть в стариков разбойников, то я только что победила.

— Добрый вечер, дорогой супруг, — кровожадно улыбаясь, поздоровалась я с неугодным.

Жак как-то нервно дернулся и поспешил ослабить шейный платок.

— Элизе, очень рад тебя видеть, — натянуто улыбнулся он мне в ответ.

— Да, что Вы?

— Конечно, я всегда Вам рад, — сделал он еще одну неудачную попытку.

— Правда? А то мне показалось, что кто-то меня избегает? — села я на край его стола.

— Определенно, показалось.

Нависая над ним, я очень аккуратно помогла ему затянуть галстук обратно, ну, очень-очень аккуратно.

— Я тут немного расстроена Вашим невниманием ко мне.

— Ну что Вы, Элизе. Честно говоря, я весь день занят именно тем, что пытаюсь решить наши дела.

— А почему это без меня? — так же аккуратно поправила его прическу. Я старалась, чего шипит?

— Элизе, присядьте, пожалуйста, на стул, — постарался он спастись.

— Мне тут больше нравится, — пожала я плечами, попутно, совершенно случайно, щелкнув его по носу. — Так как наши дела?

— Дело в том, что расторгнуть брак официальным путем в короткий срок будет невозможно, поэтому мы нашли другой выход, — раздался голос Сорела за моей спиной.

— И зачем такая секретность, прошу заметить, от меня? — ткнула я пальцем в его сторону.

— Мы решили все подготовить пока, а потом уже сообщать Вам, — увидеть неуверенного Карла такая редкость, что я даже не сразу обратила внимание на его тон.

— Почему? — насторожилась я.

Эти два орла переглянулись, и ни один не произнес ни звука.

— Я жду! — и, понимая, что хороших новостей не услышу, пересела на предложенный стул.

— Мы подозреваем, что Вам не понравится план, — осторожно произнес Жак.

— И если я буду против? — настороженно произнесла я.

— Я бы даже сказал, что Вы наверняка будете против, потому решение и принято без Вас.

— То есть принято? Уже?

— Да, — твердо сказал Жак.

Такая бескомпромиссность для него редкое явление и потому настораживающая. Еще больше меня смутил его быстрый кивок Карлу, стоящему за моей спиной. Что это они тут задумали?

За последнее время со мной произошло много всего необычного и невероятного, но на этот раз все было более чем невообразимо. За то время пока я жила в поместье мы довольно близко сдружились с Жаком, и я была уверена, что даже разойдись наши пути, мы все равно сохраним теплые отношения. И видимо, поэтому для меня было совершенно немыслимо, услышать подобное от него, но именно он произнес судьбоносную фразу: "Вы должны умереть".

Я даже не успела испугаться, так как в следующее мгновение меня поглотила мгла.

"Я жива?" появилась первая мысль в моем вернувшемся сознании. Голова очень болела, но остальные части тела ощущались как предположительно невредимые. Почему предположительно? Да потому что они не болели точно, но больше ничего определенного сказать не могла. Я их не чувствовала.

Приоткрыв один глаз, я сразу столкнулась с виноватым лицом Жака.

— Как себя чувствуете?

— Как будто меня вырубили ударом по голове, — съязвила я и, борясь с головокружением, попыталась принять вертикальное положение.

Но, не тут-то было, что-то меня не пускало. Скосив глаза вниз, с удивлением лицезрела приличное количество веревок по всему телу.

— Извините, но это для Вашего блага.

— Правда? Думаете, что сотрясение мозга и затекшие конечности могут быть полезными?

— Надо было попросить Карла вставить кляп, — проворчал ДеБюси себе под нос.

Я аж задохнулась от возмущения. Это меня тут оглушили, спеленали как младенца, хотят еще и права голоса лишить, чтобы я могла только глазами лупать.

— А Карл тоже хорош, предатель, — продолжала я возмущаться. — Вы чего удумали а?

— Сфальсифицировать Вашу смерть.

— А выглядит так, — кивнула я на путы, — как будто решили избавиться от меня на самом деле.

— Это необходимо, чтобы Вы глупостей не наделали.

— Например?

— Скажем, решили бы кого-нибудь предупредить, тем самым загубив план на корню.

Ой, мамочки!

— Хотите сказать, кроме нас троих никто не в курсе, что это блеф? — вкрадчиво поинтересовалась я.

"Жак, скажи, что это не так!" — Взмолилась про себя.

— Мы рассмотрели множество вариантов, но это единственный, достаточно приемлемый, который может устроить всех.

Я так понимаю, что это "Да".

— Он не устраивает меня. Способ, который Вы предлагаете применить, может решить проблему с нашим официальным браком, — зло глядя на Жака, с нажимом произнесла я. — Но сколько проблем он принесет мне, Вы представляете?

— Зря так считаете. Мало того, что Вы избавитесь от оков брака, также сможете избежать возможной мести со стороны Бланше.

— Да, а еще могу испортить отношения с Лебреном, — задергалась я, пытаясь ослабить веревки.

— Чего Вы боитесь? — присел он рядом.

Неужели он не понимает? Я не сдержала злой взгляд в его сторону.

— Реакции Тристана.

— Это да, ему придется тяжело, — поморщился он.

— Это и так понятно, но я сейчас о другом, я о его реакции, когда он узнает правду. Он меня не простит.

— Сомневаюсь, — Жак успокаивающе положил свою руку на мое плечо. — Он просто не сможет.

— Вам легко говорить, Вы при любом раскладе в выигрыше, а я сейчас на шатком мосту через пропасть.

— Можете прыгать, Лебрен Вас поймает, — уверенно заявил он, и, поцеловал меня в висок. — Любой из нас Вас поймает, не задумываясь.

— Мне страшно, — полушепот — полухрип. — Мне никогда еще не было так страшно.

— Никогда бы не подумал, что услышу такое от Вас.

— Значит, Вы плохо меня знаете.

— Зато я хорошо знаю Лебрена, и он свое не отпустит.

— Очень хочется верить. Вы даже не представляете, как сильно я хочу в это верить, — я не сразу заметила предательски скатившиеся слезы и осознала, что плачу, только когда ДеБюси промокнул мои щеки своим белым платком.

— Элизе, обещайте, что с этого вечера будете плакать только от счастья.

— Это не только от меня зависит, — шмыгнула я носом.

— Нет, только от Вас. Быть счастливым или не быть им — это только наш выбор. Человек сам решает все в своей жизни и определяет свое к ней отношение. Хочешь быть счастливым, просто будь им.

— Звучит как слоган из рекламы,— улыбнулась я.

— Не уверен, что понял Вас, но пусть будет.

Раз исправить уже ничего нельзя и приходиться плыть по течению, можно хоть любопытство свое потешить. Никогда не ходила к гадалкам и не думала, что когда-нибудь задам этот вопрос, но, как видно, судьба.

— И как я умру?

— Погибните во время пожара в поместье.

Я удивилась, не ожидала, что Жак будет способен пожертвовать благополучием своего дома, чтобы избавиться от ненужной теперь жены.

— А менее разрушительного ничего не придумали?

— Если бы мы разыграли ваше утопление или пропажу в лесу, поиски бы могли затянуться на недели. А Лебрен бы вообще не захотел поверить в вашу смерть, так что смиритесь, Вам придется сгореть.

Еще подергавшись, я в очередной раз убедилась, что связали меня на совесть. Да и спор ни к чему не приведет, и в итоге, я должна согласиться с их аргументами. Если не принимать все слишком близко к сердцу, то все на самом деле было не лишено смысла и логики.

Во-первых, брак при таком раскладе однозначно потеряет свою силу, и никакая бумажка не будет этому мешать. Более того, у Жака будет возможность избегать подобных уз и в будущем, объясняя все безутешностью от потери любимой и единственной.

Во-вторых, моя безопасность перестанет быть под сомнением. Пока Бланше не найден, я не могу поручиться за свою жизнь, а сколько его будут искать неизвестно, тем более, он может скрыться так, что искать будет бесполезно. Это вам не цифровой мир, где любого найти можно, если знать как. Оглядываться всю свою жизнь я не хотела, и это был отличный способ этого избежать.

В-третьих, абсолютно чистая биография и возможность начать все с начала. А еще я давно мечтала вернуть свое имя. Вот теперь у меня появляется такая возможность.

Но на любое количество плюсов всегда найдется минус. И дело даже не в том, что для всех я буду мертва, а значит, мне придется избегать многих из своих, появившихся здесь, знакомых. Главным минусом является то шаткое положение, в которое я невольно поставлю Тристана. Я не понимала и не хотела понимать того, что от него скрыли происходящее, а, следовательно, уверили его в реальности совершающегося. Сердце рвалось на куски от мысли, что мне придется вновь причинить ему боль. Как он отнесется к моей смерти, пусть даже и мнимой, ведь он будет в нее верить как в действительность?

— Как долго? — справившись с эмоциями, спросила Жака.

— Вы сможете уйти к Лебрену уже следующим вечером, как только здесь все закончится. Я же буду организовывать похороны, и носить траур еще год, — пугающе мечтательно произнес он.

Ага, знаю, хоронили тещу, порвали два баяна.

— Смотрите слезами мою могилу не залейте.

— Какая Вам разница?

— Не люблю сырость, особенно там, где сплю, — развеселилась я.

А потом, немного подумав, уточнила:

-Я надеюсь, никто не пострадает?

-Не волнуйтесь, все предусмотрено, сегодня погибнет только один человек — маркиза Элизе ДеБюси. И как себя при этом ощущаете?

Я, пошевелив пальцами на руках и ногах (тесновато будет), заметила:

— Как в гробу.

— А Вы знаете, как ощущаешь себя в гробу?