— Кузьма, пошли к Доктору, — распорядился Сева. — Будем думать, как исправлять ситуацию.
Втроём решили следующее. Конкретно по Климовичу: раз он так хотел государственную премию за своё открытие, то будет ему премия. Чёрт с ним. Только по секретному указу президента. В размере восстановления его дома. Да, надо на этих учёных надевать короткий поводок и брать их в ежовы рукавицы.
Через день к полуразрушенному дому горе-экспериментатора подъехала шикарная машина, из которой вышла очень хорошо одетая средних лет женщина. Ага, Ленка, которую срочно вызвонили, и которая долго тренировалась напускать на себя суровый вид. Ну, не получалось у неё изображать серьёзность. Она брезгливо прошла по двору пару шагов и спросила хозяев. Удивлённым хозяевам эта мадам продемонстрировала удостоверение самого грозного вида, с орлами и печатями. Представилась как советник президента. Так как нежданную гостью надо где-то встречать, то её провели в сарай, куда семья перебралась для временного проживания. Советник президента объявила, что Сам очень озабочен тем, что произошло в этом городе. Даже аппетит потерял. Конечно, Сам распорядился выдать государственную премию такому учёному мужу, естественно, секретным указом. Вы понимаете? Климович с женой кивали, что понимают. Хотя, было видно, что они ни чёрта не понимают. Советник из специального кейса достала 800 тысяч рублей наличными и выложила это богатство на грязный стол. Из секретного фонда, пояснила она. Вы же понимаете. К деньгам потянул свои ручки Климович, но его жена, не будь дура, наложила на них своё вето в виде экспроприации. Зачем её непутёвому мужу деньги, у него котёнок уже есть. Климович не получил ни рубля, зато его заставили расписаться в куче документов. Он подписал страшные документы. Со страшными грифами "Совершенно секретно" и "Перед прочтением застрелиться". В соответствии с секретным указом Самого теперь Климович не имел право говорить о премии (иначе 8 лет с конфискацией, а как вы хотели), не имел права проводить физические эксперименты, а только излагать свои изобретения на бумаге (строго в одном экземпляре) и отдавать эти бумаги специальному представителю Самого. Климовичу много чего теперь запрещалось, и каждый его чих теперь строго регламентировался (иначе 10 лет строгой изоляции в районе Магадана). А как вы хотели: жизнь секретного учёного не сахар. Зарплату будете получать в виде премии за свои изобретения, чем ценнее изобретение, тем больше бабла, то есть денег, поправилась советник. Обо всех своих проблемах докладывать старшему.
— А кто старший?
— Доктор.
— Как так Доктор? Ничего себе. Он же бывший алкоголик.
— Вот так...бывших не бывает. "Сам" ему доверяет. Доктор чрезвычайно секретный сотрудник. За разглашение 15 лет с расстрелом. И не называйте Доктора "товарищ генерал", это секрет, помните про 15 лет. И вас гражданка это тоже касается. У нас длинные руки.
Потом ошалевшие супруги услышали, что Климович должен завербовать в свой отдел и других доморощенных физиков, химиков и прочих гадов...умников то есть (нет, филологов и нафик не надо). Все свои изобретения чтоб они излагали на бумаге (ага, в одном экземпляре, иначе 8 лет лагерей в полосатой форме). Климовичу поручалось делать научный анализ этих изобретений. За все эти документы учёные будут получать премии, но и подпишут расписки о неразглашении (о восьми годах не забыли?).
Климович, вдруг ставший секретным учёным, начал всё видеть в другом свете:
— А мне личное оружие выдадут? — расхрабрившись, спросил он. — Хоть пистолет какой? Или ружьё?
Советник президента, не моргнув глазом, сказала, что выдадут, только когда Климович восстановит свой дом и заведёт специальный стальной ящик. Выдадут тогда: хоть пулемёт. Какую марку желаете? Но тут взъярилась на мужа его жена:
— Я тебе дам, зараза, пулемёт! Вместе с ружьём. Лучше выдайте этому дурню секретному велосипед.
Советник президента пообещала похлопотать перед Президентом насчёт велосипеда и намекнула, чтоб Климович не тянул с ремонтом своего дома, ибо Сам тогда может расстроиться, а его нельзя расстраивать, тогда он может вашего губернатора выгнать к ебеням, то есть отправить в отставку. А вы же не хотите, чтобы вашего губернатора под зад коленкой?
Климовичу вообще-то на губернатора и его зад было наплевать, но он верноподданно закачал головой, что совсем не хочет, чтоб губернатора под зад, да и вообще он всегда придерживался линии партии.
— Какой партии? — строго посмотрела на мужика советник.
— Этой, как её...Единой России.
Советник президента изволила одобрительно улыбнуться уголками губ.
Мысль 47 (навеяна после чтения орфографического словаря, вот оно что, оказывается). Как сказал один знаменитый профессор: "Беда нашей страны в том, что люди, которые должны принимать таблетки, принимают законы". Напринимали столько, что простые люди даже перестали понимать анекдоты: они думают, что это новости. Ещё, замечено, что чем ближе государство к падению, тем больше законов оно издаёт. Посмотрите, сколько бумаги должны оформлять участковые врачи, вместо лечения людей. Сколько строителям придумали дурацких законов.
Сегодня полковник городского управления МВД имел беседу с генералом из краевого управления МВД. Вернее имели полковника. Генерал по-отечески снимал с полковника стружку, драл того наждачной бумагой, всячески чехвостил и пропесочивал. На то он и генерал, чтобы драть и пропесочивать. Подчинённый должен пребывать всегда в тонусе. Полковник только и успевал записывать пожелания вышестоящего начальника и периодически говорить "Виноват". В конце беседы генерал сообщил, что в их городе намечается праздник велоспорта:
— Народ, понимаешь, будет на набережной кататься на велосипедах и устраивать соревнования. Моя жена решила приехать к вам на этот праздник.
— Виноват, недосмотрел, накажу, — заверил генерала совершенно ошалевший полковник.
— Кого накажешь? Мою жену? — удивлённо спросил генерал.
Вышло какое-то недопонимание. Полковника прошиб холодный пот.
— Никого не надо наказывать, понимаешь. Она у меня спортсменка, понимаешь, красавица, понимаешь, и ещё она у меня, понимаешь, вылысыпыдыстычка, — изволило пошутить начальство. — Не в службу, а в дружбу, прошу встретить мою красавицу, обеспечить ей участие в соревнованиях и культурно-массовых мероприятиях. Личному составу поощряется смотреть на спортивные состязания, ну а если случится ливень, то не стойте под дождём, идите в управление.
Полковник все пожелания законспектировал. Как мог, в спешке. Потом расшифровывал, уже после содержательной беседы. Теперь наступил его черёд пропесочивать и гнобить подчинённых, это чтоб жизнь им мёдом не казалась, а то распустились, а некоторые разложились. Полковник, сведя мысли в кучу, а свои записи, сложив в стопочку, вызвал своего зама и, сначала, пропесочив его, велел записать основные задачи. Задач оказалось много, даже очень. Самой последней задачей оказалась личная просьба генерала касательно своей супруги. Заместитель в свой блокнот тезисно записал: 1) встретить жену генерала; 2) обеспечить её участие в соревнованиях по велоспорту; 3) личному составу надлежит наблюдать над спортивными соревнованиями; 4) если дождь, то идти в управление. Таким образом, стопка записей полковника превратилась в несколько строчек.
Вскоре заместитель всё это изложил майорам, предварительно отругав и проскипидарив их, как следует, причём терпентина не жалел. Майоры записали задачи. Касательно супруги генерала получились такие записи, естественно, в разной вариации: 1) встретить жену генерала как положено, торжественно. Обязательно женщину накормить в ресторане; 2) проследить, чтобы соревнования без неё не начались, пусть все ждут; 3) личному составу усилить наблюдение над соблюдением законности, особенно в свете пожеланий генерала, касательно велосипедистов; 4) если случиться дождь, то тоже следить внимательно.
Майоры вызвали своих подчинённых капитанов и старших лейтенантов. Вздохнув, они сообщили, что беда пришла: едет жена генерала, серьёзная, однако, дама. Поэтому надлежит: 1) организовать торжественную встречу и скинуться по 300 рублей на ресторан. Иметь в виду, что генеральша очень суровая женщина. Обожает смотры личного состава, даже в непогоду, но, почему-то не жалует велосипедистов; 2) на дождь, который полковник сказал, что обязательно случится, внимания не обращать. Прямо под дождём провести надо смотр, порадовать своим бравым видом супругу генерала.
Лейтенанты, покритиковав сержантов и рядовых за их квадратное мышление, поставили им конкретную задачу и изложили своё видение проблемы: 1) обеспечить явку личного состава для встречи супруги генерала даже в дождь, который обязательно пройдёт; 2) строго следить в этот день над поведением велосипедистов. Жена генерала их не любит, поэтому могут случиться эксцессы. Лучше всего в этот день всех велосипедистов тактично отправлять домой, а прокат великов закрыть от греха подальше. Чем мотивировать? Да ничем. Потому, что гладиулос и точка. Ещё надо говорить электорату: спасибо за понимание. Дубинками не бить.
Сержантам и рядовым осталось только отправляться готовиться к строевому смотру, который, почему-то состоится, если пойдёт дождь, а ещё лучше ливень. А если дождя не будет? Нижние чины, как всегда поворчав для порядка на замечательные, тонкие и выстраданные идеи начальников, отправились выполнять распоряжения.
Жену генерала сотрудники МВД торжественно встретили на въезде в город. Затем процессия автомобилей, сверкая проблесковыми маячками, покатила в управление, где женщине продемонстрировали самые последние достижения отечественной милицейской мысли. Ей показали новенькие автомобили, рассказали их тактико-технические характеристики. Женщине также показали и дали подержать в руках новые бронежилеты, наручники и даже резиновые дубинки. Очень подробно её информировали о новых веяниях в милицейской моде. Ей пришлось восторгаться новыми комплектами униформы и милицейскими ботинками. Также женщине показали четвероногих помощников милиции, а именно, служебно-розыскных овчарок. Самый крупный и старый пёс оказался Ментухотепом. Мудрая собака сидела на заднице и, вывалив язык, "ела" гостью глазами. Пёс уже давно оставил всякую надежду, что когда-нибудь дождётся от двуногих хозяев проблеска в их сознании. Так что приходилось соответствовать.
— А почему собачку назвали Ментухотепом? — спросила любопытная супруга генерала.
Оказалось всё очень просто: это кличка созвучна с названием организации, где собака служит. Его ласково Ментухом называют, ага.
Несколько уставшая от поездки женщина, горячо поблагодарила офицеров за столь радушный приём и тактично намекнула им, что хотела бы немножко перекусить, можно сказать подкрепиться салатиком, а потом заняться своими планами, связанными с праздником.
Офицеры многозначительно переглянулись между собой и сопроводили женщину в место, где она совершенно немножко может подкрепиться салатиком. Мы же всё понимаем. Этим местом оказался ресторан, а маленький перекус длился два с половиной часа. Отказаться от такого перекуса решительно невозможно, ибо нельзя обижать хозяев заведения, которые, как говорится, со всей душой. Лёгкий салатик оказался состоящим из двадцати различных блюд. И все эти блюда надо непременно попробовать на вкус, иначе жуткая обида. Бедная генеральская жена, не очень мотивированная на такое питание, вскоре поняла, что ей придётся с трудом сегодня крутить педалями, но её заверили, что всё под контролем. Ага, под контролем, с грустью подумала женщина. Это называется, прощай талия. Женщина, конечно, старалась не поддаваться массовой истерии по поводу плоских животов и подтянутых поп, считая, что всё во мне прекрасно и так, а сила моего неземного обаяния отвлекает от возможных мелких недостатков. Когда она была ещё женой майора, то у неё самой имелась очень хорошая талия, а у майора талия тоже просматривалась. Но, когда муж стал генералом, то у него за талию, разве что, только шея могла сойти. Раскабанел супружник, раскабанел.
С трудом проглатывая кусочки очередного вкусного блюда, женщина взмолилась о пощаде. Она начала проситься, наконец, поездить на велосипеде, растрясти, так сказать жирок. Конечно, надо: переглянулись между собой офицеры. Мы же всегда с пониманием. Намёки понимаем с полуслова. И они повели жену генерала в....другой ресторан.
— Это зачем? — уточнила женщина. Как можно столько много есть? Так и до расстройства желудка дожрёшься со всеми, так сказать, внезапно вытекающими последствиями. Естественно, эти свои мысли она скромно не озвучивала.
— Обязательно надо, — заверили её. — Десерт. Как без десерта. Совершенно лёгкий десерт, всего лишь чаёк, люди со всей душой, обижать нельзя.
Лёгкий десерт в таком количестве разлагает фигуру — с грустью думала женщина. Пришлось, скрепя сердцем, женщине попробовать и лёгкий десерт, который состоял всего лишь из шести видов тортов. Как можно пить чай, да без кусочка тортика. Никак нельзя. Пришлось ещё ей пробовать тирамису, различные муссы, мандариновую панна-котту и тролль крем. А вы пробовали взбитый кофе? К нему в это время суток подходит мороженое Семифредо с нугой.
Из гостеприимной чайной жена генерала вышла несколько в раскоряку, в мерцательном настроении и вконец ошалевшая от чайных впечатлений. Прощай талия, буду как Людка с первого этажа, такая же жирная фрикаделька.
— Теперь бы жирок растрясти, — с надеждой напомнила женщина. После чая её всегда посещали такие естественные желания.
— Точно, — обрадовались её сопровождающие. — Есть тут одно отличное местечко.... именно для этого. Клянёмся на Уголовном Кодексе!
Сопровождающие понимали тонкие намёки генеральских жён очень хорошо.
И женщину повели в очередное отличное местечко. Прохлада, лёгкая приятная музыка, освежающие напитки и культурная программа в виде танцев. Никак нельзя отказываться, заверили её, наши офицеры готовились, мечтали потанцевать с вами.
И точно: в заведении кучка офицеров уже нетерпеливо ждали уважаемую визитёршу, притопывая на месте как арабские скакуны. Пришлось бедной женщине перетанцевать со всеми офицерами по очереди. Во время танцев каждый из офицеров считал своим долгом отвесить ей неуклюжий комплимент, наверное, от чистого сердца и, почему-то, заявить ей о своём негативном отношении к местным велосипедистам. Какие храбрые и честные мужики, подумала женщина, ведь наверняка знают, что я сама заядлый велосипедист, но не боятся мне открыто это высказать. Странно всё это.
Танцуя с очередным капитаном, женщина всё-таки спросила у него, почему он не любит велосипедистов:
— Гадят, — невозмутимо последовал ошеломительный ответ. Сам капитан не смог бы ответить, что его подвигло так сказать. Экспромт, так сказать. А может в его организме внезапно завелась лишняя хромосома, повлиявшая на мышление.
— Как это? — в замешательстве переспросила женщина.
— Да очень просто. Едут по набережной и творят, да ещё и соревнуются, кто натворит больше, — последовал незамутнённый ответ (что в этот день курил капитан, одному бесу известно).
