Нахлынувшие мысли об Испании Кажан отбросил через пару секунд, сейчас было не до них.
— Нестор Иванович, — протянул Авестьянов начальнику штаба красную кожаную папку, — передайте.
Из рук наштакора папка перекочевала к Кажану.
— Вы, Константин Константинович, изучите пока что. Это ваша дивизия. На бумаге. То, что пока есть и то, чем это всё должно стать.
Кажан открыл папку и погрузился в чтение.
Авестьянов и Колохватов не стали ему мешать разговорами, оба задумались о своём. Григорий хотел было вернуться к разбору приказов, но решил повременить до убытия начдива.
Докуривая папиросу, Авестьянов задумался о новых штатах. С начала июня лёгкие и средние бронеходные полки переформировываются в просто бронеходные. Если до этого в лёгком полку насчитывалось 220 "Вихрей" или более новых "Ермаков", а в среднем 150 "Штормов" или "Скобелевых", то теперь бронеполк должен состоять из двух лёгких дивизионов и одного среднего, что вместе с командирскими и отдельным взводом составляет 186 машин. В бронебригаде такой полк один и ещё один — мотопехотный, плюс дивизион САУ, тяжёлый бронедивизион "Витязей" и подразделения "спецов" ‒ сапёры, медики, связисты, химики, интенданты.
Григорий то и дело поглядывал на Кажана, тот погрузился в бумаги с головой, время от времени шелестя ими, да тихо хмыкая. Начдиву предстояло доразвернуть две бронебригады, заполучить в хозяйство формируемый 333-й гаубичный артполк, сколотить из прибывшего из других округов личного состава части дивизионного подчинения: зенитно-артиллерийский дивизион, тяжёлый бронедивизион, разведывательный, инженерно-сапёрный, мосто-понтонный и ремонтно-восстановительный батальоны. Забот ему предстояло, честно говоря, столько, что о полноценном сне на долгое время можно забыть.
— Разрешите вопрос, Григорий Александрович, — оторвался от бумаг Кажан.
— Слушаю.
— Тут изложено, что шестьдесят седьмая стрелковая бригада расформировывается и её полки и спецы передаются в бронебригады. Но указывается, что дислокация частей бывшей шестьдесят седьмой остаётся прежней... С полным сохранением прежних нумераций и прежним же обозначением! Как если бы она не расформирована.
Начдив улыбнулся и добавил:
— Дезинформация вражеской агентуры среди местного населения?
— Совершенно верно. Номер у отдельной шестьдесят седьмой бригады отбирается. Насколько мне известно, с этим номером формируется бригада где-то на Волыни. Наша же, до своего часа, официально остаётся нетронутой. Вы ещё многому удивитесь в делах здешних. Это я вам обещаю.
— Брюссельский Пакт, как я полагаю, — сделал вывод Кажан.
— Он самый, — подтвердил Авестьянов, который раз про себя проклиная пакт "О фланговых ограничениях", заключённый между Россией и Северной Германией с одной стороны и Польшей, Францией и Великобританией с другой стороны. По Брюссельскому Пакту войска первого эшелона не должны превышать определённой в 1933 году численности.
— Будь он неладен, этот пакт, — устало посетовал Колохватов. — Столько сложностей из-за него городим.
— Это ничего, — философски заметил начдив, — лучше уж так, чем совсем никак.
Он захлопнул папку и, сунув её в портфель, сказал:
— На сегодня вопросов более не имею.
— Вот и замечательно, — Авестьянов воткнул в пепельницу потухший окурок, вдруг вспомнив, что всё ещё держит его в руке. — Напоследок позвольте полюбопытствовать о вашем прежнем месте службы.
— Вы о немчуре?
— Эка вы догадливы.
— На вашем месте, Григорий Александрович, мне бы тоже стало любопытно... Однако... однако чего-либо определённого сказать не могу. Там секретность не меньшая, чем, по-видимому, здесь. И не будь я генералом... В общем, панцерные части по-тихому раскадрируются. В закрытых эшелонах из Германии прибывает личный состав. Но чаще группами в цивильной одежде по всевозможным легендам. У нас между собой поговаривали, что через несколько месяцев, как только союзники проведут закрытые учения, все панцердивизии в Рейх перебросят. Вот уж не знаю, правда ли.
— Похоже, что правда, — предположил Колохватов. — Мы ведь тоже неспроста тут мордуемся.
После его слов наступила тишина. Только вентилятор продолжал гудеть, но его гул не в счёт. Генералы разом помрачнели, прекрасно осознавая, что затеянные мероприятия — не что иное, как подготовка к войне. О том, когда грянет, думать не хотелось, но уж точно бы хотелось, чтобы не так скоро.
— Разрешите идти? — встал Кажан, забирая со стола фуражку.
— Идите, Константин Константинович. Желаю успехов. На днях ждите в гости.
Кивнув и щёлкнув каблуками, начальник 6-й бронедивизии вышел из кабинета.
14 июня 1938 г. Еленево-2, пункт постоянной дислокации 109-й отдельной артиллерийской бригады 2-й армии.
Ровно в 14 часов ворота 5-го парка раскрыли настежь. Натужно урча, на территорию въехал артиллерийский тягач АТ-6 "Иртыш", в кузове которого сидел расчёт буксируемой гаубицы. Заехав на бетонные плиты с дорожной разметкой, водитель сменил скорость, обдав стоящего неподалёку дежурного по КТП облаком сизого выхлопа. Громко матернувшись, дежурный фельдфебель отошёл подальше.
Авестьянов рассматривал тягач с любопытством. Широкие гусеницы, мощный дизель, пулемёт Дегтярёва в бронированной кабине. Разработанный в тобольском тракторном заводе, АТ-6 был принят на вооружение в апреле прошлого года и уже успел стать в войсках массовым. Немаловажным его плюсом являлась способность развивать по шоссе скорость до 47 км/ч. Не каждый бронеход на такое способен. Вторым достоинством АТ-6 была простота и дешевизна производства, что позволило моторизованным войскам уже через год его серийного запуска почти полностью избавиться от конной тяги.
Следуя разметке, водитель довёл тягач к "перекрёстку" и свернул к ангарам. В ворота, к этому времени, вползал следующий "Иртыш". Всего их было 72, буксирующих 152-мм гаубицы О-15. Два дивизиона 333-го артполка. 3-й дивизион, имевший на вооружении 152-мм пушки-гаубицы МЛ-20, должен прибыть завтра вечером.
Сформированный в течение мая в разных гарнизонах подивизионно, 333-й полк входил в состав 6-й бронедивизии генерал-лейтенанта Кажана, но вместо дислокации под Вижайнами, где стоял 55-й лёгкий бронеполк, Авестьянову пришлось размещать его в ППД 109-й артбригады, согласовывая этот вопрос с Малиновским, которому бригада подчинялась напрямую. Такая, на первый взгляд, путаница была вызвана необходимостью скрытного развёртывания 6-й бронедивизии. Появление свыше сотни орудий и около полутора тысяч артиллеристов в бронеходном гарнизоне просто не могло остаться незамеченным. А здесь в 109-й бригаде орудия и людей спрятать можно запросто. 5-й парк был построен лет шесть назад как запасной, с тех пор почти всегда пустовал. Бригада вооружена разношёрстно, в том числе и О-15, и МЛ-20, и поэтому появление "лишних" орудий вряд ли вызовет подозрения. К тому же всем канонирам, унтерам и офицерам 333-го полка накануне были выданы шевроны 109-й бригады.
Конечно, если в округе шпион на шпионе сидит и шпионом погоняет, то все эти меры малоэффективны. Но контрразведка твердит об обратном. Подполковник Торосов заверил, что опасаться следует в первую очередь "фланёров"(1), а те, как правило, работают вдоль железных дорог.
— От такого добра я б не отказался, — полушутя-полусерьёзно произнёс начальник бригады, стоявший рядом с Авестьяновым у здания паркового техпункта. Посмотреть на "вселение" чужого полка, тем более когда приехал в гости командир 18-го мехкорпуса, он пропустить не мог. И не хотел.
Обернувшись, Авестьянов пожал плечами, словно бы удивился словам начбрига. С генерал-майором Задериным-седьмым он познакомился недели три назад, когда идея "подселения" была только-только задумана.
— Вам нужны лишние заботы, Николай Палыч?
— Не скажите, — не согласился Задерин 7-й, упёрто мотнув головой. — Я, видите ли, в некоторых вещах до невозможности жаден. Предложи мне кто-нибудь этот полк, взял бы не раздумывая. Это ж у меня почти дивизия получилась бы!
— Ничего, будет вам ещё дивизия.
— Да ну! — Задерин 7-й скривился: — Сами-то, Григорий Александрович, верите в то, что говорите? У нас в артиллерии как на бригаду встал, так считай и всё. Продвижение дальше идёт туго. А принимать под начало какую-нибудь пехотную дивизию не по мне.
— Не сомневаюсь даже, — обронил Авестьянов, вспомнив, что Задерин при знакомстве хвастнул, мол, является в своём роду артиллеристом в седьмом поколении. В принципе, об этом догадаться труда не составляло, окончание "7-й" после фамилии говорило само за себя. Такие окончания пошли ещё с петровских времён, когда возникали офицерские династии, основанные выслужившимися в офицеры солдатами и матросами. Кто-то из предков Задерина был фейерверкером батареи Раевского в Бородинском сражении.
— Однако где Дрыгин? — озаботился начбриг, провожая глазами грузовик с полковым имуществом, что вклинился между тягачами. — Пора бы ему объявиться.
Командир 333-го полка полковник Дрыгин должен был прибыть к вечеру, об этом Авестьянов и сообщил Задерину 7-му.
— Вы, Николай Палыч, наперёд не беспокойтесь, — добавил Авестьянов. — Дрыгин тут у вас сильно вольничать не будет.
— А хоть бы пусть и попробовал, — усмехнулся начбриг. — У меня не забалуешь.
Он кивнул в сторону со словами:
— Вон казак ваш идёт.
Григорий обернулся. Есаул Маренко шёл быстро, придерживая на ходу ножны с шашкой.
— Ну, что там? — опережая адъютанта спросил Авестьянов, когда тот подошёл.
— Машина готова, Григорий Александрович.
— Хорошо, — Авестьянов проследил за очередным, въезжающим в парк тягачом и обратился к Задерину: — Мне пора, Николай Палыч. Спасибо за "волшебный" чай.
— Пробрало-то "волшебство"? — довольно улыбнулся начбриг.
— Пробрало. Коньяк действительно хорош.
Они пожали руки и расстались. По пути из парка Авестьянов думал, сколько же мороки теперь Задерину 7-му предстоит. "Вселение" 333-го полка обстроено как возвращение бригадных подразделений с полигона. Это ж сколько раз на этой недели придётся людей гонять на полигон и обратно? Чтобы создать нужное впечатление для наблюдателя со стороны, что количество убывших и вернувшихся подразделений совпадает.
— Теперь, Пётр, едем в Вижайны, — сказал Авестьянов водителю, когда вместе с Маренко уселся в машину, ждавшую за воротами.
Генеральский "Морозовец" тронулся, за ним двинулись грузовики и броневик взвода охраны.
— — — — — — —
(1) фланёр — (от фр. flaneur), дословно: человек, гуляющий без дела, праздношатающийся. На языке русской контрразведки означает "кочующего" вражеского агента, занимающего, под видом мирного жителя, сбором сведений преимущественно на ж/д станциях. Широкое распространение термин получил в Мировую Войну.
Дорога до Вижайны местами петляла. Пыльная, в рытвинах, с заросшими обочинами. Транспорт встречался нечасто, поначалу, ближе к Еленево, всё больше военные грузовики, потом проезд уступали рейсовые автобусы. Легковушки стремились обогнать. Польских деревень вдоль дороги попалось всего три, живут ли там одни поляки Авестьянов не знал. Деревни точно из старых, хоть и были дорожные указатели на русском, но названия польские. Хотя если не знать, то и не скажешь, что две из них польские: Сидоры да Смольники. Вот Рогожаны — те, похоже, польские. Впрочем, как сказать — с тем же успехом можно утверждать, что название присуще некоторым уездам Белой Руси. Новых деревень по пути попалось аж восемь. Им от силы лет десять-двенадцать. Новая Власовка, Верхняя Осоевка, Задиры да другие — все они построены переселенцами из Малороссии, Белороссии и средней полосы Великороссии.
Через несколько часов, когда до Вижайны оставалось не более двадцати километров, колонна стала у железнодорожного переезда. Шлагбаум был опущен, у самого края полотна стоял осанистый старик в путейском вицмундире, держа в руке флажок. Недалеко за лесом приближался состав, выдавая себя больше не шумом, а расползающимся по воздуху столбом чёрного дыма.
— Разомнёмся маленько, — предложил Авестьянов, открывая дверцу.
Есаул последовал за ним, а через минуту бросил баранку и ефрейтор. "Забурлил" взвод охраны, используя перерыв в движении, бойцы поотделённо поспешили до ветру, оглашая округу гомоном и шутками.
Авестьянов закурил, осматривая домик смотрителя. Так и вертелось на уме "станционного", как у Пушкина. Только лошадей тут, конечно же, нет. Дом, как дом, сложен из кирпича, а крыша деревянная, с петушками. Небольшой двор огорожен штакетником, в сторону поля уходит тропинка к огороду, на котором зеленеют грядки молодой капусты и взошедших огурцов. Что-то там ещё росло, но отсюда не разобрать, мешали ухоженные кусты малины, чёрной смородины и крыжовника. Дед, выходит, огородник.
— Что, Игнат, пройдёмся?
— Чего ж не пройтись...
Адъютант пошёл рядом с командиром, держась немного в стороне и сзади. Окна домика были прикрыты ставнями, защищавшими от жарящего солнца. Шторы у путейца не водились. Вдруг выскочил из открытой калитки здоровенный пёс и, даже не гавкнув, опрометью бросился к чужакам, резко остановившись саженях в десяти. Он не лаял, лишь пристально следил за непрошеными гостями.
— У, каков! — усмехнулся Авестьянов.
— Умный, чертяка, — похвалил Маренко. — Добрый сторож.
Чадя угольным дымом, к переезду подошёл паровоз и, не сбавляя хода, пронёсся мимо, таща за собою платформы. Десятки платформ. На каждой укрытые брезентом бронеходы. Судя по размерам и угадываемым (человеком сведущим) очертаниям, это были лёгкие "Вихри". Нынче они считались устаревшими. С минувшей зимы ранние модификации "Вихрей" 1933-34 годов заменялись одноклассовыми "Ермаками" Б-36. Назвать последних жестянками у Авестьянова язык не поворачивался. С "Ермаками" он успел хорошенько ознакомиться на полигонах и смело считал этот лёгкий бронеход в своём классе выдающимся. При примерно шестнадцати с половиной тоннах веса, Б-36 имел 40-мм броню корпуса и 45-мм башню. Дизель В-6 в 340 лошадок позволял развивать скорость 50 км/ч по грунту. Экипаж четыре человека, вооружение: 45-мм пушка и пулемёт Дегтярёва. Бронеход вышел на редкость удачным, после войсковых испытаний в ноябре прошлого года жалоб на него в войсках не было. Поговаривали, что "Ермаки" скоро станут производить не только в Екатеринбурге, а и в Киеве.
— Кроха! А, ну ступай в хату! — скомандовал смотритель, когда состав ушёл. Затем, подойдя к офицерам, обратился к Авестьянову в старой манере: — Он у меня смирный, ваше превосходительство.
— Хороший пёс у вас, — сказал Григорий, шагнув навстречу, и протянул руку.
Путеец пожал крепко, даром что глубокий старик. И представился, явно обрадованный возможностью пообщаться:
— Евстигней Карпыч я. Земляков. За Кроху извиняйте, не думал, что вы к дому подойдёте.
Авестьянов представил себя и Маренко и спросил с улыбкой:
— Почему, интересно узнать, Кроха? Он же почти с телёнка ростом.
— А! — крякнул смотритель. — Сперва-то он во-от (показал он ладонями) таким был. Одним словом, Кроха и есть... Папироской, я извиняюсь, не расщедритесь? А то мне мой самосад нынче горло драть стал. Ужасть просто...
