Предварительное мнение о девушке я составила быстро, а у неё с этим возникли проблемы. Ну не вписываюсь я в стандартные и шаблонные рамки. Явно не крестьянка, но и не похожа на благородных, те мужскую одежду под расстрелом не наденут, и без слуг не путешествуют. На городскую припоздалую дачницу тоже не похожа. Мало того, что я одета в добротную кожу, так ещё с рюкзаком и перемётными сумками через плечо. Седло и сбрую оставила в сарае с Пончиком, а вещи забрала сразу.
Не обращая внимания на наше с девушкой взаимное молчание, хозяйка отворила правую дверь.
— Вот твоя комната. Зимой может быть прохладно, ставни плотнее закроешь, и ничего. Печь, посуда... — она подошла к кухонному закутку, указывая на названные предметы. — Холодильный ларь иногда барахлит, продукты тогда в сени вынесете. Так... — женщина на мгновение задумалась, припоминая, что ещё сказать. — Вода в колодце, ты его видела, или в реке, пока не замёрзла. Удобства и баню показала. Стирка, готовка, уборка, это вы уж тут сами. Будут вопросы или проблемы, где я живу, знаешь.
Сообщив то, что посчитала нужным, хозяйка покинула дом. Проводив её взглядом, я закинула вещи в свою комнату и повернулась к девушке.
— Ну что, будем знакомиться? Эсме Ренато, странствующий маг, — я изобразила подобие реверанса, допустимое при общении в мужской одежде.
— Ксания Смолка, — показалось, что девушка сначала растерялась, но быстро сориентировалась. Свободный маг. Тоже, — она открыто улыбнулась, но улыбка показалась фальшивой. Как у американцев — дежурная и ничего не значащая.
Дальнейшее общение показало, что я не ошиблась в первоначальной оценке. Ксания была не просто королевишной, а ещё и с замашками д"Артаньяна, когда она одна вся в белом посреди дурного грязного мира.
— Нет, ты представляешь? — рассказывала она за вечерним чаем. — Они послали меня в эту глухомань! Будто других нет. Вон, пусть всякие из провинции коровам хвосты крутят. — Ксана возмущённо взмахнула рукой, едва не опрокинув кружку. Её послали на обязательную отработку в этот район, подозреваю, не в последнюю очередь из-за такого отношения. Где-нибудь кому-нибудь не то и не так высказала, потом посчитала выше своего достоинства выяснить подробности или подсуетиться с местом работы. А теперь сидит и жалуется на то, что её, такую красивую, заставили работать по специальности. Иначе зачем учиться на стихийника? Про них тоже известно, что подавляющее большинство оседает в деревнях и пригородах, заботясь о полях, урожаях и помогая тушить пожары или выжигать поля.
Подобные истории о вопиющей несправедливости я после слышала не раз. Менялись люди, обстоятельства, но неизменно было одно — Ксану обидели, как правило, потребовав выполнять её обязанности.
Набиваться в друзья в надежде, что в будущем такая подруга пригодиться, не стала. По ряду оговорок поняла, что у неё самой нет ничего, и в столицу он приехала из такой же провинции в поисках выгодного жениха. Отец продал половину имущества для оплаты обучения, чтобы дитяточко вышло в люди, но, скотина такая, на оплату практики поскупился. А ведь мог продать корову, зачем она им, младший брат уже подрос, молока ему теперь не надо, а Ксанка страдает теперь. Жениха тоже нет. Вернее, было несколько, но они, узнав, что девушка из деревни, сразу бросали и уходили к другим, кто побогаче. Я же решила, что причина совсем в другом, но говорить об этом соседке не стала.
Где-то через месяц я знала о соседке многое, а она обо мне почти ничего. Только что я свободный маг без обязательств и училась в Белоярском филиале. Выяснив, что я ей бесполезна, Ксанка общение свела к минимуму.
Зима уверенно отстояла свои позиции у осени, обозначив своё присутствие сначала робким, быстро сходившим снежком, а затем пустила в ход тяжёлую артиллерию. Снегопад шёл несколько дней подряд с короткими перерывами, покрыв землю метровыми сугробами.
Деревня замерла. Люди предпочли сидеть дома и выходить только по необходимости, протаптывая в снегу узкие тропинки. Я с удивлением обнаружила, что здесь нет снегоуборочных лопат. В сенях было всё — вилы, грабли, топоры, какая-то мотыга, узкая штыковая лопата, но ничего похожего на совковую. Даже для верности залезла на чердак, но и там нашла только гору хлама. Провозившись до вечера, из остатков старой метлы (прутья безжалостно брошены в печь) и сиденья от старого стула (наверно, когда-то привёз с собой очередной дачник), соорудила лопату.
Полевые испытания решила отложить до утра — снаружи опять начинался снегопад, к тому же уже стемнело. Поэтому спокойно оставила своё творение прислонённым к стене в сенях и ушла спать.
Комнатка, как и предупреждала хозяйка, была прохладной. Из рассохшейся рамы нещадно дуло. Как ещё кусочки слюды, вставленные вместо дорогого стекла, не выпали. Не многие в деревне могли себе позволить подобные окна, в основном натягивали на рамы мутные бычьи пузыри. Щели я заклеила тряпичными лентами, смоченными в клейстере, а на подоконнике разложила старые тряпки, что хоть как-то сберегло от потери тепла и сквозняков.
Заснуть долго не получалось. Я долго ворочалась с боку на бок и несколько раз подходила к окну — всё казалось, что кто-то ходит снаружи. Но мутная слюда и метель не позволяли ничего увидеть. Стоило только, наконец, погрузиться в сон, как в кухне что-то громыхнуло, заставив от неожиданности едва не подпрыгнуть на кровати. У Ксанки, наверно, опять ночной жор, и в темноте своротила посуду. Но, всё-таки встала и вышла проверить, всё ли цело, и высказать своё недовольство. Девушка не раз по ночам совершала набеги на съестное, а потом жаловалась, что еда заканчивается.
Но девушка тоже стояла с зажжённым световым шариком в дверях своей комнаты. Переглянувшись, осторожно подошли к печи, отделяющей кухню от гостиной. Причина грохота стала ясна с первого взгляда — полка с посудой упала на пол, зацепив сковородки с котелками под ней. Быстро, в четыре руки, прибрав основное, снова разошлись по своим комнатам досыпать. Среди ночи всё равно полку на место не вернём.
— И как это понимать? — я спросила у угла комнаты, оставшись одна. Постороннему могло показаться, что разговариваю сама с собой, но вопрос предназначался домовому, виновато переступающему с ноги на ногу.
— Ты же за домом должен следить, а не громить посуду? — я продолжила обвинительную речь. В то, что посуда упала сама по себе, я не верила, хотя Ксанке вполне убедительно рассказала о старом гвозде в рассохшемся дереве.
— Хозяйка, я это, случайно, — начал оправдываться домовой, подозрительно неловко двигаясь и стараясь беречь руку.
— Я не хозяйка, сам знаешь, — я поправила нечисть и скомандовала. — А ну, иди сюда, показывай, что у тебя там.
Домовой не посмел ослушаться и забрался на стол под свет лампы. Я даже чуть не присвистнула от удивления.
— Не знала, что нечисть болеет. У вас же регенерация бешеная!
Левое плечо и спина домового были безжалостно кем-то разодраны и успели воспалиться.
— Это, если обычным ранят, — вздохнул он. — А то от другой нечисти. Болит, вот и не удержал кружку, опять немытую оставили, — домовой пожаловался и одновременно попытался оправдаться. — Но я больше не буду!
— Конечно, не будешь, — я вытащила из воспалённой раны кусок чьего-то когтя. — У тебя бы скоро рука отгнила. Как вы, нечисть, к лечебной магии относитесь? — спросила, вытирая выступившую жидкость.
— Не знаю, — домовой слегка дёрнулся от боли, но продолжал послушно стоять. — Нас ведь никогда никто не лечил.
— Тогда экспериментировать пока не будем, — я начала очищать рану обычными средствами, благо, вода и спирт под рукой были. — Кто тебя так?
— Сплюшка, — ответ прозвучал со смесью презрения и ненависти.
— Кто это? — я о такой не слышала. Но, мало ли, всех знать невозможно, и названия могут не совпадать с человеческими.
— Тварь поганая! Ей, когда холодно становится, приходит в дома и от людей энергию берёт. Те всё больше слабеют, спят дольше, а потом и вовсе не просыпаются, будто угорели, — объяснил домовой. — Мы её пока прогоняем, убить-то не можем, всё-таки духи-хранители. Но и долго не выдержим. Нас мало, а она уже одну семью выпила. Если найдёт двор без Хранителя, то и их тоже выпьет. Тогда пока не наестся, не остановим. И так, вон, Лимаса потеряли. Да я, если бы не ты, Хозяйка, вслед за ним вскорости ушёл.
Промытая чистая рана на спине домового быстро зарастала. После избавления от когтя сплюшки и очищения от гноя, регенерация, наконец, заработала. Но, всё равно до обычной скорости не дотягивала.
— Это ты о пастухе, что с женой и дочкой на днях угорели? — к нам со Ксанкой почти каждый день кто-нибудь да захаживал. То амулет зарядить, то приворот выклянчить, то ещё за чем по около-магической части, так что новости мимо не проходили. И не удивились сплетницы такому концу семьи — пастух-то сильно пьющий бы, и жена недалеко ушла. Некоторые даже совестливо радовались, что угорели, а не хату сожгли, тогда ведь и деревня могла заняться. Сама я тела не видела и не высказывала желания на них смотреть. Лежат сейчас где-нибудь на леднике, весну ждут. Хоть земля и не успела промёрзнуть, но ради них долбить могилы и вызывать некроманта не станут. Вот по весне сразу всех зимних и похоронят, как положено, всё равно по холоду не встанут.
Просить показать тела тоже не буду. Никто ведь не заподозрил, что смерть не от угара. Что мне сказать? Что любопытство одолело? Скажу, что домовой подсказал, так сразу в мешок и на стремнину, вернее, в полынью и под лёд. Тут народ такой двойственный. В домовых верят, в дом призывают, забирают при переезде, оставляют молоко и хлеб, но, стоит кому действительно с ними общаться, так сразу клеймят ведьмой или колдуном. Именно они водятся с нечистью, поэтому опасны.
Жечь не станут — и орёт жертва, и горелым воняет, и дров жалко, да и убирать останки потом надо. А вода и магию смоет, и затраты только на мешок. Ещё нечисть через бегучую воду не переберётся, значит, и помочь казнённому не сможет. В тоже время маги для них — уважаемые люди. Так что, пока в колдуны не записали, магичь, на здоровье.
Домовому про сплюху я поверила. Нет ему смысла врать, и рану тоже как-то получил. Но, что делать, не знала. К деревенским идти, чтобы тоже приняли меры против нечисти, так опять вопрос — с чего я про неё подумала. Но и сидеть на месте, когда в любую ночь кто-нибудь может стать закуской для голодной твари, тоже не могу. И собственная совесть не позволяла, и Андин в своё время успешно внушил, что некроманты, в первую очередь, защищают от нечисти и нежити, а всё остальное — вторично и вспомогательное.
Домовой незаметно исчез, а я легла спать дальше, оставив решение возникших вопросов на утро.
Утро встретило солнцем и странным сквозняком. Ксанка возилась у печи, старательно делая вид, что приготовление завтрака — весьма увлекательный процесс. Упавшая ночью посуда так и лежала в углу, куда временно сложили, но более аккуратной кучкой. Такая покладистость и рвение к работе, а раньше готовкой соседка не особо утруждалась, вызвали подозрения.
Так и есть. Сквозняк образовался от полузакрытой входной двери. В сени из неё уже намело снега, что мешал её закрыть. А нет, не просто намело. Королевишна поутру выходила и нападавший за ночь снег завалился внутрь. Убрать его не хватило мозгов, или же, к чему больше склоняюсь, было лень, поэтому, попробовав закрыть дверь и не добившись успеха, Ксанка оставила всё, как есть. Само рассосётся. То, что соседка не знает об открытой двери, поверил бы только самый наивный человек на земле — в снегу отпечатались её следы, ведущие как наружу, так и внутрь.
— Ксанка! — я вернулась в дом. — Ты чего хату выстуживаешь?
— Так там дверь не закрывается! Видела, сколько снегу навалило? — сразу начала оправдываться девушка.
— А убрать не судьба?
— Убрать? — в голосе звучало неподдельное изумление. — Я маг, а не дворник!
— Маг?! — всё накопившееся за месяц общение с ней потребовало выхода. Сказалось и ночное недосыпание. — Ты девка ленивая, а не маг! Подняла задницу и вперёд!
Ксанка попыталась протестовать, но я просто схватила её за косу и вытащила в сени. Там грубо толкнула на снежный сугроб в дверях.
— Убирай давай. Хоть руками, хоть лопатой. Можешь и магией, раз уж ты у нас маг.
Сама встала в дверях в дом и скрестила руки на груди. Давно надо было поставить её на место, а не терпеть бесчисленные "у меня же лапки". Зло поглядывая в мою сторону, девушка кое-как слепила заклинание для уборки. Сразу видно, опыта колдовать немного, заклинание простое, но возилась она с ним, словно не дипломированный маг, а едва на третью ступень обучения перешла.
Убедившись, что Ксанка всё же начала работу, я не стала стоять дальше над душой и контролировать процесс. В доме поставила на печь доходить кашу на завтрак, заварила чай и успела осмотреть полку, что обрушилась ночью. Ничего непоправимого, крепления целы, можно будет вернуть на место без затрат.
Когда соседка вернулась, я, наоборот, вышла. Надо ведь тропу до калитки прочистить. Взяв лопату, усмехнулась. Сама-то, когда её мастерила, про возможность убрать снег магией и не подумала.
Лопата показала себя с хорошей стороны, раскидывая снег в стороны от дорожки. Проход получился ровным и аккуратным. А вот с магией пришлось повозиться. Специальных заклинаний, если они есть, я не знала, а та же уборка требовала постоянного контроля. Предназначенная для работы в закрытом помещении, она всё время норовила растянуться на весь двор или начинала вилять по сторонам. Диска через полтора я всё же закончила, оставив ровную и аккуратную дорожку от калитки к крыльцу и кривую тропу до уборной. Но в уме уже держала вариант изменения заклинания для очищения дороги от снега. Добавить несколько параметров, убрать один элемент, ещё кое-что по мелочи.
Соседка не оставила неотомщённым своё утреннее унижение, и обильно приправила кашу порошком из сушёной вороньей лапки. Я этот вкус и запах в любом виде узнаю, как и множество других ядов. Андин постарался обучить им так, что на всю жизнь запомнила. Ну, ничего страшного, заклинание общего очищения организма полезно даже в профилактических целях, иначе в такой дозировке с горшка не слезала бы пару суток. Хотя, как приправа в малых дозах, этот кустарник даёт интересный пикантный вкус и способствует пищеварению.
Под заинтересованным взглядом доела кашу. Сейчас, по идее, должна либо вскочить и бежать в уборную, либо обделаться на месте. Но я спокойно и тщательно соскребла остатки из котелка и выбросила на горячие угли.
— Нехорошо будет, если кто из соседской живности на помойке это подъест, не так ли? — произнесла, пристально глядя на соседку.
— Ты о чём? Ничего не знаю! — заюлила девушка. — Что ты на меня сегодня с утра взъелась?
— Дорогая моя, — с нажимом и интонациями, будто говорю с малолетним ребёнком, — сейчас сделаю вид, что ты просто перепутала баночки. Но в дальнейшем, прежде, чем опять брать не ту приправу, советую перечитать свод законов, особенно часть третью, относящуюся к магам. Полезно. Внимательность развивает.