Омегаверс Наследие(ч.1)

— Спасибо, Сильван. Криденс, ты знал обо всём этом?

— Нет, ваше благородие, — заговорил альфа. — Я ничего этого не знал. Сильван признался мне после того, как я убил одного из разбойников.

— Убил? — нахмурился судья.

— Обвинение Криденса Пирса в убийстве нескольких человек уже зафиксировано официально, как и убийство Джеймсом Барретом ещё одного. Согласно закону, Криденс Пирс был оправдан сразу же — он собирался жениться на Сильване и защищал его и его сына. Баррет действовал по обстоятельствам — вооружённый альфа пытался проникнуть в дом Сильвана через окно — и так же был оправдан.

— Да, есть такой закон. Кем были убитые?

— Разбойничьей стаей "Викторанские дьяволы". — Селяне загомонили. — Точнее, это были остатки банды. Удалось установить, что именно эта стая разбойничала в нашем округе последние несколько лет.

— Какие доказательства?

— Каждый убитый разбойник был помечен — укус раскалённой железной челюстью. Все убитые были опознаны потерпевшими. Показания и освидетельствование тел заверены протоколами.

Шериф отошёл к сыну, извлёк из его сумки несколько бумаг и протянул судье, который так же кисло с ними ознакомился.

— Прилагайте к делу.

— Когда вы впервые поняли, что Сильвана преследуют? — обратился шериф к Криденсу.

— Я начал навещать Сильвана после службы на Воздвижение. Уже тогда я подумал, что стоит жениться на нём — красивый, хозяйственный, мальчик у него смышлёный и здоровый. Я начал приглядываться — чинил избу и плетень, рубил дрова, даже купил им новую одежду на зиму. Именно тогда я и заметил, что за Сильваном кто-то следит. Сильван выглядел напуганным, но отказывался что-то говорить. Я стал часто оставаться у них на ночь. Если сомневаетесь, то можете спросить соседей.

— Это правда, — подал голос староста Рыжего. — Мы все это видели.

— Когда я снова был вынужден ненадолго отлучиться в усадьбу, разбойники попытались заговорить с Сильваном, но он убежал от них.

— Я заперся в доме, — добавил омега. — Понадеялся, что разбойники не посмеют разбойничать в деревне на глазах у всех, и сначала так и было. Они просто ходили вокруг дома, чтобы я видел — они здесь. Надо было сходить за водой, и возле колодца один на меня напал. К счастью, в это время вернулся Криденс. Он спас меня и прогнал разбойника. Потом остался на ночь снова, и той ночью вокруг дома собралась вся свора.

— В ту ночь я убил одного из разбойников, и Сильван признался, что это за Эрни. И вы думаете, что я так просто отдам кому-то омегу, которого уже выбрал? Да ещё с ребёнком? На которых какой-то дурак натравил целую свору? На беспомощных омег?! Я альфа или нет?

— И вас не беспокоит, что придётся растить чужого ребёнка?

— А что мешало этому бете жениться по закону? В конце концов, Сильван вольный, а не раб! Есть же закон! И раз он не пожелал всё сделать по закону, то я имею право усыновить этого ребёнка и защищать его как собственного.

— Что было дальше?

— На следующий день я обратился к селянам за помощью, но получил отказ — разбойники пригрозили им, если те пошлют за шерифом. Сам я не мог оставить Сильвана и Эрни надолго и мог надеяться только на помощь своего хозяина — я ему рассказал о своих подозрениях, и господин Спенсер пообещал прислать помощь, если я долго не вернусь. И ночью пришёл Джеймс Баррет, мой напарник. Пришёл очень вовремя и убил разбойника, который пытался проникнуть в избу через окно, пока я дрался с остальными во дворе. Один из разбойников испугался и ушёл — он остался один, и мы с Джеймсом забрали Сильвана с Эрни в усадьбу, пока была возможность. По дороге выяснилось, что был ещё один разбойник, они преследовали нас до самых ворот. Нас встретили свои и отпугнули разбойников.

— Тем же утром ко мне примчался Риган, сын старосты села Рыжее почтенного Рутгера, — заговорил Бэккет. — Причём пришёл в сопровождении племянника почтенного Тумэя беты Сайласа. Он рассказал мне о нападении, и я тут же отправился в село, где и были обнаружены убитые разбойники. Я и мои помощники обыскали округу, и мы нашли в леске неподалёку закопанный труп ещё одного. Всё это совпадало с показаниями Криденса и Сильвана. Все показания запротоколированы, приложены к делу, и суд Ажана в лице судьи Андерсона признал Криденса Пирса и Джеймса Баррета оправданными. Вот документы по делу.

— Судья Андерсон? — нахмурился судья. — Почему он?

— Вы были в отъезде, ваша честь, и почтенный Андерсон вас замещал, как и всегда.

— Хорошо, прилагайте к делу.

Шериф передал документы сыну.

— У кого-нибудь будут вопросы? — обратился он к гостям и канонику. Вопросов не последовало. — Хорошо. Ваша светлость, позволите задать вам ещё вопросы по данному делу?

— Конечно. Мне есть что рассказать.

Клео следил за происходящим молча, крепко держась сперва за руку хозяина, потом Гриффита. Ему всё было понятно, и произошедшие события выстраивались перед ним в строгий порядок. Омега осознал, какая большая работа была проделана, пока он находился в течном домике, а потом помогал заботиться о Диллане и Брюсе. Краем глаза Клео наблюдал за селянами и видел в них беспокойство, страх и потрясение. Тихий замкнутый сосед, которому внезапно посчастливилось, оказался хранителем страшной тайны! Такое событие для обычной деревни! И это уже не говоря о том, что Сильван в придачу к видному, сильному, работящему, отважному и заботливому мужу получил ещё и покровительство самого господина Спенсера. Кому ещё так повезёт?! Что же они скажут, когда узнают куда более ужасные вещи?

Приближался самый ответственный момент, который должен был указать на главного организатора нападения на Сильвана. Поверят ли гости?

— Ваша светлость, вы подтверждаете, что два разбойника преследовали ваших привратников до самой усадьбы?

— Да, ваше благородие. Я предполагал, что могло случиться что-то плохое — Криденс хотя бы один раз в день возвращался в усадьбу, чтобы показать, что пока всё благополучно, а тут не вернулся. Я бы сразу послал помощь, если хотя бы кто-то из селян сообщил, что Сильван в опасности, но никто так и не пришёл. Только тогда я отправил на помощь Джеймса, а сам предположил, что возможна погоня. Все домочадцы были предупреждены о возможном нападении, мы готовились принимать Сильвана и Эрни. И мои худшие ожидания оправдались. Была глухая тёмная ночь. Мой ученик и помощник Бруно готовился зажечь огонь в фонаре, который должен был отпугнуть погоню. Как только наши привратники примчались, фонарь был зажжён, я выстрелил из своих пистолетов, и разбойники убрались. Только тогда Сильван рассказал всё, что знал, и я незамедлительно начал предпринимать все необходимые меры, чтобы защитить его и Эрни.

— И вы решили действовать дальше.

— Совершенно верно. Криденс был решительно настроен жениться, и я решил использовать свадьбу, чтобы попытаться выманить оставшихся разбойников и выяснить, кто их подослал. Мне было очевидно, что наводчик кто-то из тех, кто либо живёт в округе либо часто у нас бывает. Меньше всего я бы хотел, чтобы в деле был замешан служитель Церкви, однако исключить и такую возможность я не мог. Если разбойников подослал богатый человек, то он должен был понимать, насколько опасен для него будет законный брак Сильвана и усыновление его сына. Закон есть Закон, и единственным способом довести задуманное до конца было не допустить признания этого брака.

— Благодарю вас, ваша светлость. Есть вопросы к свидетелю?

— Только к вам, шериф. — Судья повернулся к альфе.

Бенджамин вернулся к своим домочадцам, и Клео тут же придвинулся к нему. Боится, дрожит, понял бета. Бедный мой мальчик... И всё же ждёт нужного момента, готовый исполнить свой долг.

— Слушаю вас, ваша честь.

— Почему вы немедленно не изъяли церковную книгу и не вернули её в храм?

— Потому что книга была повреждена, и имеющиеся следы говорили в пользу версии его светлости. Сам факт нанесения увечья церковной книге является преступлением, и я не мог вернуть книгу в храм, пока не выяснится, кто именно это сделал.

— Вы можете предъявить книгу, чтобы все присутствующие могли убедиться в этом?

— Разумеется.

Бэккет подал знак, и один из селян вышел. Вернулся уже не один — с ним шагал племянник шерифа Джексон, который нёс в руках нечто, завёрнутое в холстину. Шериф развернул холстину, и все увидели ту самую книгу. По храму снова пронёсся шепоток.

— Шериф, вы запротоклировали осмотр книги?

— Разумеется, ваша честь. Майкл...

Юноша понятливо освободил свой столик, и на этот самый столик была положена книга. Начался прилюдный осмотр, проследить за этим подошли все старосты, и даже епископ поднялся со своего кресла. Потом сравнили имеющиеся признаки покушения с записями в протоколе, и епископ нахмурился, после чего бросил многозначительный взгляд на мрачного каноника.

— Преподобный Уэйланд, как вы можете это объяснить?

— Это не я! Мне незачем это делать!

— Тогда почему книга повреждена?

— Откуда мне знать?! Что если они сами это сделали, пока книга была в их руках?!

— Зачем? — Епископ сурово смерил каноника взглядом. — Цели господина Спенсера были совсем иными — защитить права своего слуги. По Закону. Ему незачем было уничтожать записи в книге.

Епископ был поддержан дружным гомоном селян.

— Господин Спенсер божий человек!

— Он верен Закону!

— Он справедливый!

— Он честный человек!

— Может, вы и слуга Церкви, но мы не позволим наговаривать на человека, который сделал нашему округу много добра!

— Почтенные, успокойтесь, — обратился к селянам Бэккет под стук судейского молотка. — Мы во всём разберёмся. Я не сомневаюсь, что его светлость невиновен в том, в чём его обвиняет преподобный Уэйланд.

— Но кто всё-таки изувечил книгу? — спросил Болдуин.

— Может, эти нечестивцы Джеймс и Бруно? — предположил каноник. — Я точно знаю, что все слуги господина Спенсера грамотные!

Шкодливые любовники переглянулись и рассмеялись.

— Преподобный, ты ври да не завирайся! — презрительно бросил младший привратник. — Может, мы с Бруно и богохульники, но не дураки. Я не стал бы гадить своему другу, с которым меня теперь связывают убитые разбойники. И вы кое-что забыли — у нас ни пера ни чернил с собой тогда не было. Да и не умеем мы подделывать манеру письма. Даже можем это доказать. При всех.

Губернатор заметно заёрзал. За всё прошедшее время публичного следствия он не произнёс ни одного слова, и Бенджамин взял это на заметку. Ясное дело, подозрение падает на отпрыска весьма уважаемой семьи! Если будет вынесен обвинительный вердикт, да ещё при поддержке самого епископа... Кстати, почему его преосвященство вдруг выступил против собрата?

— Почтенные, соблюдайте порядок, пожалуйста! — повысил голос шериф. Судья снова застучал молотком. Кое-как тишину удалось восстановить, и протоколы экспертизы были приложены к делу, как бы не протестовал против этого сам Уэйланд.

Становилось очевидно, что каноник чует, к чему дело идёт. Он то и дело бросал взгляды в сторону храмовых дверей, которые были загорожены возмущённой толпой селян — другого выхода просто не было. Пришло время закончить одно дело и начать другое.

— Господа! — возвысил голос Бенджамин. — Вам не кажется, что стоит снова вызвать Иласа и задать ему вопрос, что всё-таки произошло в храме в тот день? Я уверен, что на этот раз его рассказ будет более обстоятельным.

— Да, вызовите моего сына! — потребовал староста Мышовки. — Сдаётся мне, что он не просто так подтвердил слова этого проходимца! — И пожилой альфа беззастенчиво ткнул пальцем в каноника, который оторопел от такой наглости.

Судья перевёл неуверенный взгляд на епископа, и тот жёстко кивнул.

— Для повторной дачи показаний вызывается Илас Тумэй.

Илас всё ещё натужно кашлял, но Клео с облегчением расслышал, как стучат по каменному полу его башмаки. Обулся. Даже накинул овчинный тулупчик на плечи. И выглядит заметно приободрённым. Правда, было заметно, что он плакал... Значит, скажет всё, что нужно. Его оми шагал рядом, бережно поддерживая юношу под руку, и выглядел сердитым. Уже знает, какому чудовищу отдал сына-омегу? Верно — в его взгляде, обращённом на каноника, была откровенная ненависть. Заметил это и почтенный Тумэй.

— Илас, может, всё-таки расскажешь, что произошло здесь в день венчания Криденса Пирса и Сильвана? — обратился к нему шериф Бэккет.

— Да, ваше благородие. — Илас выпрямился и уверенно воззрился на гостей. — В тот день преподобный отказался было совершить обряд. Он сослался на необходимость... кхе-кхе... срочно ехать в Ажан. Господин Спенсер сказал, что им придётся тоже ехать в Ажан, и преподобный вдруг передумал. Он... кхе-кхе... совершил оба обряда, всё записал, а потом месте с книгой ушёл в алтарную часть, как только господин Спенсер... — Кашель снова вынудил омегу прервать рассказ. — вместе со своими домочадцами покинул храм. Джим и Бруно остались. Потом Джим и Бруно забрали книгу — преподобный... покусился на неё.

— Братья Моро присутствовали при этом?

— Да. Балан схватился с Джимом, а Гилмор убежал куда-то почти сразу. Он даже не попытался помочь брату...

И Илас снова раскашлялся.

Майкл, который успел вернуть себе столик и даже оформить новый протокол, торопливо записывал показания омеги. Селяне снова загомонили, а почтенный Тумэй скрежетал зубами от ярости.

— Почему же ты подтвердил слова преподобного, когда мы задали тебе вопрос в первый раз?

— Я боялся. Теперь я не боюсь и готов рассказать всё.

— Преподобный запугал тебя? Чем?

— Он угрожал убить Диллана и его ребёнка.

По храму разлетелись потрясённые возгласы. Семья Диллана встрепенулась, а Даллас сжал кулаки. Молодой альфа с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на каноника.

— Диллана? Какого Диллана?

— Диллана Спайка.

— Но разве он не был признан погибшим от руки Конана Венса? — уточнил Бэккет.

— Нет, Диллан жив. И Конан не совершал того, в чём его обвинил преподобный. Это была подстава. И покушение на церковную книгу, которую совершил преподобный, было не единственным.

Новый взрыв возмущения был прерван бешеным стуком судейского молотка.

— Где доказательства, что Диллан Спайк жив? Где же он был всё это время? И о каком ребёнке идёт речь? — нагло встрял каноник.

— Речь идёт о Брюсе, сыне Диллана и Гилмора Моро. Именно к ним Гилмор и поспешил в тот день. Всё это время Диллан находился в подполе дома братьев Моро и, как я только что узнал от Витаса, недавно был освобождён.

Родитель Диллана ахнул и закрыл лицо руками, зарыдав. Оззи, его младший сын, тоже отвернулся, пряча слёзы.

— И где мой брат сейчас? — прорычал Даллас.

— Здесь, — донёсся от храмовых дверей голос Мартина. — И он готов к даче показаний.

Селяне расступились, пропуская перёд Диллана, на руках которого сидел Брюс. "Волчонок" не спал и с робким любопытством оглядывался по сторонам. Рядом шагал Рональд, бережно поддерживая омегу под руки. Оми Диллана сорвался с места и бросился к сыну. Никто его не остановил.